Смерть чем плоха? Уходишь, а то, что любил, остается.

Маленький мальчишка слезает с отцовских рук, хохочет, перекатываясь с пяточек на носочки, пока отец всё же не подлетает, очухавшись от раздумий. Крупные руки тянутся к детской рубахе, тянут клёпочки, что бы снять их и избежать разрыва ткани. - Маменьку уж пожалей, сними. Ругаться же будет, миленький. Уен только хохочет, но понимающе принимает стянутые предметы одежды, убирая те в сумку, следом за отцовскими, как никак с этой сумкой в зубах Юнхо и помчится забирать жену, а у самого города они смогут обернуться и одеться вновь. К подобным выходкам ему не привыкать, не смотря на то, что раньше Минги и Чон старший обращались не беспокоясь ни о чём. Пусть он и признается сам себе, что этот треск ткани выглядел достаточно горячо и устрашающе. Как только процесс начинается, его лучший друг справляется уж очень быстро, буквально выворачиваясь, а вот Тэхо делает это дольше, порыкивая, словно ругаясь с самим собой, но волком всё же становится. Колдун признается, что это выглядит очень ловко и завораживающе, но и его самого по первой буквально рвало от увиденного. Зрелище достаточно неприятное для чужих, не привыкших глаз. - Да ты умничка! Так, Юнхо, возьмёшь сумку? Волшебник протягивает руку, пока оборотень оголяет зубы, играюче выхватывая полный предмет, мокрым носом утыкаясь в раскрытые ладони, показывая сыну, что данный человек может и потрепать его по макушке, хватануть за загривок и обнимать за шею, свалившись на колени. Уен плачет, пряча горячее от слёз лицо в густой и чёрной шерсти. Он так напуган происходящим и своей жизнью в целом, каждый раз ожидая новых тумаков и самых странных созданий в своих хатках, однако сегодняшний визит своего "спасителя" его успокаивает, как и напоминает о том, что как минимум три оборотня могут потягаться с его обидчиками, поэтому широко улыбается сквозь слезы, получая мокрым, маленьким носом в щёку, принимая шершавый язык, проходящийся по его щеке. - Полно Вам! Это уже нападение, идите давайте, а то никого не выпущу! Чон всё же встаёт на ноги, выпуская из рук тёплую шерсть, открывая дверь, провожая взглядом удаляющиеся фигуры, что теряются за деревьями. Юнхо держит в зубах сумку, перекидывает в воздухе, держа крепче, так, что бы стеклянная бутыль осталась именно во рту без возможности вылететь и разбиться. Взгляд отца прикреплён к ребёнку, что перепрыгивает через ямы, перебирая лапами, что бы не отстать от родительской скорости. У города они оказываются уже к вечеру, Чон помогает ребёнку, натягивая брюки, поправляя волосы, да перекидывая сумку через плечо. - П-папенька, у тебя колючка в в-волосах! Тэхо тычет пальчиком, активно кивая головой, когда рука Юнхо указывает на висок, убирая репейник с волос вместе с парочкой несчастно запутавшихся. Оборотень подбирает ребёнка на руки, выходя к госпиталю по широким улочкам, где люди снуют из стороны в сторону. Оживлённо, всё куда-то торопятся, огибая желтые стены, кашляя, активно беседуя, выкуривая очередную папиросу, скидывая ту на мощатый пол, да туша носком ботинка, убегая по своим делам дальше. Сигаретный дым раздражает волчий нос, но Чон не морщится, не выдаёт себя, умело пробираясь сквозь толпу, прижимая глазеющее по сторонам дитё к груди. Чон входит в помещение с белоснежными стенами и морщится наконец от омерзительного запаха. В воздухе витает все возможные отвратительные ароматы, начиная от тяжёлого запаха низкоклассовой нежити и заканчивая разлитым везде спиртом. Сестры в накрахмаленных халатиках буквально бегают из одной палаты в другую, а вот свою жену он не видит, как и кого-то знакомого ему хотя бы на словах, но к нему уже подходят, улыбаясь во все зубы, скрывая явную усталость. -Здравствуйте! Чем могу Вам помочь? Юнхо замечает краем глаза сегодня же замеченную девушку, что быстро пересекает коридор, держа в руках какие-то бумаги с записанными данными и смело шагает к ней, но та, словно учуяв, резко сворачивает, хлопая дверью у него перед носом. Отвратительная лисица! А вот девчушка у входа не отстаёт, догоняет, хватая его за руку. - Мужчина, Вам плохо? Может быть Вашему сыну нездоровится? Чон шумно сглатывает, снова бегает глазами по этому адскому и шумному помещению, желая сбежать, дождаться жену уже на выходе, обсудив с ней все возможные варианты и исходы, но что-то мужественное внутри заставляет его остаться, но этого не хватает на то что бы ответить на вопрос, поэтому Тэхо в его руках копошиться, такой же напуганный шумом и омерзительным запахом. Однако миловидная девушка перед ним, казалось, внушает ему доверие. Ее большие голубые глаза отливают доброжелательностью и искренним желанием помочь, хотя что-то серое в них в совокупности с мешками под глазами, говорит о глубочайшей усталости. Эта девушка не первые сутки на ногах, так часто делала и сама Нана, когда Юнхо давал на это добро, но и в дом она приносила тогда больше, пусть сама и болела часто. Чужая рука не отпускает руку оборотня, она тёплая, шершавая, покрытая мозолями. Густые каштановые волосы убраны назад, собраны, что бы не мешали, поэтому лицо девушки кажется круглым. Мальчишка окончательно решается, желая помочь отцу выкрутиться в его нежелании разговаривать с кем-либо. -Т-тётенька! Простите, что м-мы так ворвались, но м-мы потеряли м-маменьку! Тэхо сжимает руки в кулачки, прижимая те к своей груди, слегка подаваясь корпусом вперёд, что бы ему не приходилось кричать, а в этой суматохе сестра его всё же услышала и та кивает, понимающе сводя брови, думая, пока малыш заикается всё чаще от волнения. - Потеряли на улице? Это твой папа, да? Вы очень похожи! Незнакомка искренне и радушно улыбается, наконец отпуская чужую руку, как только ребёнок подтверждает, что его не утащили и что этот молчаливый мужчина и правда его отец. Волчонок вертит головой в отрицании, продолжая. - М-маменька тут! - Да? А как маменьку зовут? Я тут всех знаю, найду за пару минут! Девушка принимает позу "руки в боки", покачиваясь из стороны в сторону, когда слышит от ребёнка нужное ей имя, прося мужчину отойти в угол помещения и подождать ее там, а сама буквально убегает, возвращаясь спустя минут двадцать, когда оборотень готов выть от напряжения и этого шумного "одиночества". Он хочет сбежать, забрав жену и сына. Он хочет домой, здесь и сейчас, уложить всех в одно ложе, обнять и успокоиться в тишине, прерываемой только размеренным и знакомым дыханием, запахом, привычным и уютным. Сейчас его воротит, он не знает куда деть свой нос и глаза, все люди плывут, пока к нему не подходит знакомый и мутный силуэт в котором он всё же узнаёт Нану, явно непонимающую, волнующуюся, цепляющую его под руку и выводящую на улицу. - Ну уж чего пришли? Милые, я занята сейчас, даже Джуён потревожили! Нана обречённо вздыхает, рассматривая лица родных людей, пока спасительница стоит совсем рядом, тоже вышедшая, желающая о чём-то спросить. Однако госпожу Чон всё же смущает бледность лица ее мужа, поэтому та решительно тянет его на себя, желая приблизить лицо для лучшего разглядывания. - Тебе плохо, Юнхо? Побелел, маленький! Тэхо, яблочко, папенька на что-то жаловался? Женщина прикасается губами к чужому лбу, пока ребёнок машет головой в отрицании, а глаза старшего оборотня расфокусированно смотрят сквозь. Температуры нет, но Чона что-то смущает, что он не может сказать, поэтому в голове у Наны строится сотня догадок. - В деревне что-то случилось? Нет? Джинсоль захворала? Тоже нет? Ну яблочко моё румяное, что случилось? Тэхо наконец отмирает, снова сжимая пухленькие кулачки и разжимая тонкие губы, потягивая к матери руки, но выдавливая из себя только тишину, прерываемую голосом помогающей сестры. - Нана, они зашли в госпиталь не такими напуганными, может уколов бояться, а то ещё чего? Потому что этот мужчина слился со стеной почти сразу, как вошёл - Вот оно как. Женщина тянет мужа к лавочке, усаживая на ту, забирая ребёнка, лишь бы только расцеловать детское лицо, пока крупные ладони обнимают ее поперёк живота, вызывая удивлённо вскинутые брови напротив. - Не уж то муж твой! Джуён прикрывает раскрытый рот рукой, подходя поближе, что бы сейчас рассмотреть Юнхо получше, пусть мужчина и тычется носом в женский бок, не желая отпускать. Девушка смотрит и на ребёнка на руках Наны, удивляясь схожести отца и сына, пока сама госпожа Чон просто устало посмеивается, шумно целуя волчонка в щеку. - Муж и сын, ты уж прости, это Чон Юнхо, мой муж, а этот лучик солнышка мой сынок, Тэхо. А это тётя Джуён, это моя подруга. Нана ожидает от мужа реакции в минутной и тяжёлой тишине, но оборотень только кивает головой, сминая халат, пока сын на руках кивает, совсем тихо произнося "приятно познакомиться" - Юнхо не любит новые знакомства, молчалив, а Тэхо, как ты уже можешь заметить, полностью на него похож, как две капли воды. И ведь госпожа готова продолжить попытки оправдать мужчину в чужих глазах, когда Чон всё же вспоминает для чего пришёл, учуяв лисий запах, вставая, подхватывая женщину на руки, кланясь "спасительнице", а после направляясь домой, медленно и уверенно ступая. - Чон Юнхо, отпусти меня на земь немедля! Что за выходки? Мы уже это обсуждали и сейчас я работаю. Джуён замолкает, впервые слыша, как ее наставница повышает голос, сводя брови на лбу до появления мимических морщин и она бы на месте мужа отпустила бы ее сейчас же, извиняясь, но Юнхо только остановился, приближаясь к женскому уху, что-то совсем тихо шепча. - Я должен забрать, поверь моему волку, я напуган. Нужно в хатки, молю тебя. - Юнхо, мы ведь говорили с тобой об этом, яблочко. Я должна быть на работе. Госпожа Чон смотрит в чужие глаза, однако волк перед ней выглядит маленьким, его глаза умоляют, просят и им фактически нереально отказать, по крайней мере она не умеет делать это, поэтому тяжко и долго вздыхает, вновь целуя мужа в щёку, пока тот, ведясь на уговоры, отпускает свою ношу с сыном на руках. - Я понимаю, ну не смотри так, мой маленький, ты делаешь моей душе больно. Ох, хорошо, позволь я улажу всё с наставниками, дай мне час, ладно? Я попрошу Одетт последить за моими палатами, найду руки, что будут помогать, хорошо? Сходи с Тэхо на рынок, посмотри сапожки, да рубахи, понял? - Совсем, пока не появится, поверь. Лекарь тяжко вздыхает, переглядываясь с упрашивающими глазами, что сейчас постепенно обретают оттенки твёрдости и упрашивания. Нана будет ругаться с ним дома, но сейчас, когда на нее смотрит ею же обученная девчушка она попусту не может. -Хорошо, яблочко, я поняла. Мужчина кивает, нехотя соглашается, хотя его дергает от чужого имени и бегущего по спине предчувствия. Его никогда не обманывало это ощущение раньше, а сейчас оно буквально сжирало с головой, но моральные устои его же жены не давало ему шанса сейчас просто забрать ее обратно, под свою защиту. Почему? Да ведь она не будет говорить с ним, разругается, расплачется, прильнет, да снова будет ворчать не одну неделю, отпихивая Юнхо со всей силой не смотря на сильное притяжение меж ними. Чон и правда берёт на имеющиеся деньги пару рубах, да тёплые сапоги сыну, слегка на вырос, учитывая ближайшую осень, да похолодание посмотрел и кафтан, прикидывая, сравнивая, выбирая из овчины, качественный. Его привлекал душегрей, широкий, расписной, красивый, такой, что его жене бы понравился, поэтому он кивает сам себе, пересиливая просит вещь отложить, а после возвращается к госпиталю с покупками и ребёнком, вновь натыкаясь на Джуён на входе. - Нана попросила передать Вам, что скоро выйдет, только переоденется. Простите! Но Вы очень мило выглядите вместе, я должна была сказать Вам об этом. Девушка и успевает только сложить руки вместе в качестве просьбы, как Чон всё же выходит, прикрывая рот рукой, да заключая вполне тихо и спокойно, явно слышав происходящий диалог. - Да полно уж тебе льстить, дурнушка, возвращайся к работе. Приходи уж к нам, ладно? Накормлю тебя самым полезным рагу! Нана хохочет, пока Тэхо кивает головой в подтверждение, принимаясь махать приятной тётеньке в знак прощания, пока та делает тоже самое, вздрагивая от строгого голоса и удаляясь обратно за огромные деревянные двери, пока лиса командует, указывая новые задания на сегодня.