Небесный трон

      Тишина окутывала все вокруг. Она была настолько плотной и абсолютной, что давила сильнее, чем сотни звуков. Открыть глаза было страшно, но продолжать парить в этой оглушающей тишине было еще страшнее. Рейнира отчетливо помнила взгляд сына, пламя и пасть Солнечного огня. Она мертва? Вероятно, да. В любом случае надо попытаться открыть глаза... Сделать это удалось на удивление легко и в тот же миг сковывающий страх бесследно исчез, а на его место пришли покой и умиротворение. Королева осознала, что вовсе не парит в пространстве, а стоит на твердой поверхности. Под её ногами поблёскивала тропинка, словно устланная бесконечным множеством драгоценных камней. Вокруг царили все те же пустота и тишина, но они больше не пугали. Еще никогда ей не было так легко и спокойно. Рейнира сделала шаг вперед, а потом еще один и еще.       Так это и есть загробный мир? Нет суда Отца и Семи преисподней. Она не слилась с миром, став деревом или камнем, как верили староверцы. И она не встретила Моргула ‒ Бога смерти Древней Валирии. А тропинка все продолжала тянуться вперед, то расширяясь до размеров Королевского тракта, то сужаясь настолько, что едва хватало места ступить одной ногой. И почему-то Рейнира была твердо уверена, что сходить с тропы нельзя. Чем это грозит она не знала, но проверять не хотела. Не боялась, но не хотела. Сложно сказать, как долго женщина шла не чувствуя усталости по сверкающему «ковру», когда впереди замаячили три фигуры. С каждым шагом они становились все ближе, пока не оказались на расстоянии вытянутой руки. Её мальчики…       ‒ Матушка! ‒ с печальной улыбкой произнес Джоффри и шагнул вперед, попадая в её объятия. ‒ Прости, матушка!       Рейнира нежно погладила волнистые локоны сына и взглянула на двух других юношей. Они были точно такими, какими она их запомнила. Слишком юными для той кровавой бойни, что развернулась за Железный трон.       Стоило Джоффу отступить и к матери скользнул старший из братьев, но быстро сдвинулся в сторону, пропуская Люцериса. Однако тот не спешил, только смотрел на нее и очень бережно прижимал к своей груди сверток.       ‒ Люк? ‒ непонимающе спросила Рейнира и двинулась вперед, протягивая к сыну руки. В ответ он осторожно передвинул сверток, чтобы она могла увидеть, что находится внутри. На нее в ответ смотрели самые прекрасные фиалковые глаза, какие она когда-либо видела.       ‒ Висенья, ‒ подсказал Люцерис и Рейнира не говоря ни слова обняла их обоих. В ответ малышка удовлетворенно вздохнула, а к ним с двух сторон прижались Джейс и Джофф. Казалось, что так они могли бы простоять вечно. Покой и удовлетворение царили внутри Черной королевы и погружали её в теплую негу счастья.       ‒ Хочешь подержать её? ‒ спросил Люцерис, кивая на девочку.       ‒ Конечно, ‒ Рейнира трепетно прижала малышку к себе и поцеловала в розовую щечку.       ‒ Я погиб вскоре после сестры и когда попал сюда, то сделал буквально пару шагов и наткнулся на нее. Она лежала на дороге и словно ждала меня. Мы провели много времени вместе. Иногда мне даже кажется, что я слышу её мысли.       Рейнира нежно улыбнулась, глядя на дочь и легонько укачивая её. Кроха была невероятно красива. И не было никакой дыры в груди или чешуйчатого хвоста. Просто очень красивый ребенок с чудесными глазами и редким белым пушком на голове.       ‒ Она восхитительна, не правда ли? ‒ шепнул Джейс, заглядывая через плечо матери.       ‒ Да. Кстати, а как же вы меняли ей пеленки в таком месте? ‒ братья переглянулись в недоумении, потом начали издавать странные звуки похожие на хрюканье и в конце концов не выдержали и расхохотались в голос.       ‒ Мама, мы же души без телесной оболочки. Душам не нужны сон, пища или отлучаться по нужде, ‒ все еще хихикая, сказал Люк.       Еще какое-то время они наслаждались обществом друг друга и все же было что-то что подталкивало вперед, не позволяя оставаться на одном месте.       ‒ Учитывая то, что мы все мертвы, можно предположить ‒ это Загробный мир, ‒ произнесла Рейнира. И хотя смысл сказанного должен был ужасать, но на деле никаких эмоций констатация факта их смерти не вызывала. – По крайней мере мы вместе, мои дорогие.       ‒ Это не Загробный мир, ‒ возразил Джоффри, заглядывая матери в глаза.       ‒ Хм?       ‒ Это Путь Перерождения, ‒ ответил Люцерис. ‒ Мы с сестрой здесь находимся дольше остальных и у меня получилось кое-что узнать. Хотя это место очень неохотно дает ответы.       ‒ Странно, что вообще дает, ‒ вставил Джейс.       ‒ И что же ты узнал, сын мой? ‒ поинтересовалась женщина, при этом незаметно дернула за рукав старшего юношу, намекая, чтобы тот не перебивал брата.       ‒ Все люди умирая попадают сюда, ‒ Люцерис кивнул в сторону и Рейнира с удивлением заметила серые тени, которые двигались по светящейся дороге. Ранее она отчего-то их не замечала, но теперь видела отчетливо и если немного прищуриться, то даже могла разглядеть их лица. ‒ Души людей проходят отмеренный им отрезок пути, с каждым шагом все больше теряя воспоминания из прожитой ими жизни. Рано или поздно душа погружается в полное забвение и тогда обновившись, перерождается уже в новом теле. И так по кругу.       ‒ Значит нам следует двигаться дальше и скоро вновь придется расстаться?       ‒ Нет. Мы не пойдем дольше, ‒ покачал головой Люк.       ‒ Но мы же не можем остаться здесь навсегда, ‒ улыбнулась королева.       ‒ Мы не останемся здесь. ‒ Джоффри был абсолютно спокоен, но на дне его глаз плескались тоска и смирение. Рейнира продолжала пристально смотреть на детей в ожидании ответа.       ‒ Я постараюсь показать, но контролировать это видение довольно тяжело. Люцерис подошел к краю мерцающего полотна дороги и остальные последовали за ним.       ‒ Внимательно смотри в пустоту, а когда появится фантом сосредоточься и не отводи взгляд.       Женщина кивнула и сделала так, как говорил сын. Вскоре по однотонной пустоте пошла рябь, а следом она увидела их. Среди снега и метели мертвецы с горящими ярко-голубыми глазами. Тысячи… Сотни тысяч отвратительных существ неровными рядами заполонили все, насколько хватало взгляда, теряясь где-то за горизонтом. В большинстве своем там были человеческие тела, но среди них выделялись трупы великанов, огромных лютоволков и медведей, а небо рассекал крыльями мертвый дракон.       ‒ Конец мира живых начнется с ужасной зимы, что придет с далекого севера. Зло таящееся во льдах уничтожит Жизнь, как таковую. То, что ты видишь лишь малая часть. Армия мертвых во главе с Королем Ночи не знает голода, холода, усталости или страха. Их нельзя убить обычным оружием, лишь огонь, драконье стекло и валирийская сталь могут уничтожать этих существ. Но и они не всегда помогают. Единственная цель, что движет ими ‒ уничтожить все живое, сковав мир вечными льдами и смертью. С ними не возможно договориться, от них нельзя откупиться, они не остановятся пока не добьются желаемого.       ‒ Я должна бояться. Трястись в ужасе от увиденного. И хотя разумом я понимаю это, но внутри меня все еще царит покой, ‒ как бы между прочим заметила Рейнира продолжая рассматривать полчища гниющих останков. Армия мертвых уже не бездействовала, а атаковала какую-то крепость. Живые сдавались под натиском монстров, умирая в бессилии, чтобы вскоре пополнить ряды Смерти.       ‒ Так и должно быть, матушка, ‒ шепнул Джейс. ‒ Путь Перерождения забирает или скорее притупляет негативные чувства и эмоции. Иначе, кто-то захотел бы вернуться назад, а кто-то побоялся бы двигаться вперед. Именно поэтому ты не ощущаешь беспокойства за Эйгона. Души не должны чувствовать и испытывать привязанности к предыдущей жизни, чтобы не нарушить законы Мироздания.       ‒ Если так, то и мы должны двигаться дальше.       ‒ Нет. Потому что двигаться некуда. Эйгон Завоеватель считал, что для того чтобы уцелел мир живых всем надо объединиться, а для этого на Железном троне должен сидеть Таргариен.       ‒ Король или королева, которые смогут сплотить народы Вестероса перед общей бедой. Так говорил отец, ‒ кивнула Рейнира. ‒ Он рассказывал о пророчестве, дарованном Эйгону Завоевателю, которое предвещало появление в роду Таргариенов Обещанного принца.       ‒ Пока мы находились здесь, нам удалось увидеть много картин прошлого и будущего, ‒ качнул головой Джейкерис. ‒ Иногда в видениях упоминали Обещанного принца. Чаще всего Красные жрицы Рглора, но они не уточняли в каком именно роду тот будет рожден. Тарганиены, Баратеоны, Старки…       ‒ Так существовало ли пророчество Эйгона в действительности или это просто выдумка?       ‒ Кто знает. На самом деле это не важно, ‒ отозвался Люк, укачивая захныкавшую Висенью. ‒ Король Ночи и Белые ходоки, армия мертвых и долгая зимняя ночь… Все это реальность, приближающая конец мира живых. Эйгон знал об опасности и старался, если не предотвратить, то хотя бы подготовиться к ней. Но он заблуждался в своих выводах, надеясь на объединение Семи Королевств. Люди алчны по своей природе. Они лгут, предают и убивают.       ‒ Чтобы добиться единства нужна сила внушающая страх. И эта сила ‒ драконы. Но людишки сделали все, чтобы избавиться от них, приближая и собственную гибель. Война, развязанная Хайтауэрами, стала причиной полного истребления драконов. И это необходимо исправить. Драконы должны выжить любой ценой, чтобы в нужный момент не дать Жизни угаснуть, ‒вмешался Джейкерис. Манера его речи изменилась, приобретя величественно властные нотки. В этот момент у Рейниры промелькнула мысль, что так мог бы говорить король. Не давить грубой силой, но лишь одной едва заметной интонацией указывать зазнавшимся их место. А ведь при жизни старший сын еще не обладал этим умением. Тем временем Джейс продолжил: ‒ Будучи на Севере я посетил Стену и почувствовал, как её защитную магию, так и отголоски смертоносной Зимы. Еще пока что далекие. Возможно пройдет столетие или несколько. Однако люди забудут предупреждения предков, считая их сказками, чтобы пугать непослушных детей. И когда придет время Долгой Ночи, Стена задержит армию мертвых, но это вовсе не полноценная защита, а лишь способ выиграть время. Поддержать живых своим огнем среди смертельного холода – вот предназначение драконов.       ‒ Я понимаю, о чем ты говоришь, милый. Но что мы можем? Мы мертвы, ‒ с грустной улыбкой напомнила Рейнира сыну, наконец отведя взгляд от ужасающего ведения. Она протянула руку и нежно погладила юношу по щеке. ‒ И даже если есть способ повлиять на будущее, должны ли мы так поступать? Не навредим ли мы тем самым? Быть может будущие поколения найдут способ справиться с опасностью, а наше вмешательство только навредит сильнее.       ‒ В обычной ситуации это было бы так. Но я уже говорил ‒ двигаться некуда. Это своего рода лицемерная хитрость Мироздания. ‒ Усмешка Люцериса вышла равнодушной и жесткой одновременно, неприятно исказив юное лицо в гримасе.       ‒ Что ты хочешь этим сказать, Люк?       ‒ Путь не просто так показывает нам ведения и не просто так позволил остановиться. Подумай, матушка, здесь все устроено таким образом, чтобы у душ даже мысли не возникло вернуться в прошлое. Отсутствие эмоций, привязанностей, боли, сожалений. Лишь покой и абсолютная уверенность в том, что необходимо двигаться вперед не сходя с дороги. Постепенное исчезновение воспоминаний. Это делает невозможным нарушение жизненного цикла.       ‒ То есть, это не мы сами осознали опасность для мира живых, а это место позволило нам её осознать?       ‒ Да.       ‒ И что нам тогда делать?       ‒ У нас есть один единственный шанс. Только один. Других уже не будет.       ‒ О чем ты?       ‒ Мы вернем тебя в прошлое, ‒ уверено заявил Люцерис. ‒ Вернем настольно, насколько сможем. Ты изменишь ход истории и спасешь драконов от истребления, а также защитишь мир живых.       В голове Рейниры промелькнули казалось бы тысячи мыслей. Она изменит ход истории? Сможет переиграть уже случившееся? Спасти своих детей? Даже покой и умиротворение Пути Перерождения не могли заглушить материнский инстинкт. Раз такая возможность есть, то она обязана ею воспользоваться.       ‒ Как мы это сделаем?       ‒ Мы пойдем по дороге, но в обратном направлении, как бы отматывая время вспять.

♛♛♛♛♛

      Каждый шаг давался тяжело, словно они шли вброд через горную реку, которая своим бурным потоком грозилась сбить их с ног и унести вниз по течению, как можно дальше от цели. Души, что двигались на встречу новой жизни, проходили сквозь них, ощущаясь, как порывы шквального ветра с дождем. Пока они стояли на месте или шли вперед ничего не происходило, но стоило повернуть назад и все менялось. Чтобы избежать взаимодействия с серыми тенями, им приходилось двигаться по краю Пути, но это мало помогало.       Джоффри крепко держал Рейниру за руку помогая преодолевать сопротивление времени. Она смотрела на своего мальчика и поражалась его силе и выдержке. Джейс и Люк шли следом, двигаясь шаг в шаг. Как они объяснили, поскольку их действия противоречат законам жизненного цикла, возникает естественное сопротивление. Именно Джофф сейчас тратит силы, чтобы обеспечить продвижение для всех них, а остальные прячась за ним экономят энергию. Когда младший из братьев больше не сможет продолжать, то его место займет Джейкерис, встав во главу процессии. Таким образом они смогут вернуть Рейниру в прошлое на больший промежуток времени.       ‒ Мы только начали движение, но уже испытываем такие трудности, ‒ тяжело дыша выговорила Рейнира.       ‒ Думай о том, что будет в конце этой дороги, ‒ странно улыбнулся Джейс и украдкой бросил взгляд на Люцериса, а тот лишь едва заметно кивнул. ‒ Пока у нас есть возможность, мы постараемся объяснить, что будет происходить после твоего возвращения.       ‒ Разумно предположить, что я забуду свою предыдущую жизнь.       ‒ Нет. Когда очнешься, ты будешь помнить её. Ведь воспоминания исчезают если двигаться вперед, а не назад. Однако, ты не можешь доверять памяти полностью, потому что любые твои действия, слова и даже мысли могут повлиять на события и поступки других людей. В конце концов будущее, которое ты знаешь исчезнет полностью и его заменит другая реальность. Поэтому будь осторожна и не теряй бдительности.       ‒ Никто не сможет предсказать, будут изменения к лучшему или наоборот. К тому же, чем больше изменений будет происходить, тем меньше пользы от знаний предыдущей жизни.       Черная королева кивнула и поспешила уточнить:       ‒ После возвращения, я смогу рассказать кому-либо о Пути Перерождения и другой жизни.       ‒ Ну, сомнительно, что что-то может этому помешать. Однако, после подобных рассказов тебя вполне могут счесть умалишённой.       Продолжать эту тему Таргариен не стала. Были вопросы, которые волновали её куда больше, как при жизни, так и после смерти.       ‒ Когда я вернусь, кому я могу доверять?       ‒ Всем и никому, ‒ саркастично отозвался Люк, но получив недовольный взгляд от матери, он продолжил: ‒ Многое зависит от ситуации. У предательства масса причин. А кто-то предательство и предательством как таковым не считает.       Какое-то время они двигались молча, и женщина погрузилась в отстранённые размышления. Это место очень сильно повлияло на её мальчиков. Джейкерис был все тем же ответственным старшим братом и защитником, но в его жестах и манере речи теперь явно сквозили зрелость и властность, исчезли юношеская порывистость и чрезмерная самоуверенность. Она заметила, как он украдкой бросал взгляды на Люцериса, словно признавая в брате надежного и знающего советника. Что при жизни было сложно представить.       Изменения в среднем сыне были еще более значительными. Некогда он был проказливым мальчишкой и сомневающимся в собственных силах и положении юношей. Люк, пожалуй, больше других переживал из-за разговоров, которые ставили под сомнения законнорождённость его и братьев. Теперь же за каждым его словом звенела сталь непреклонности, а фигура источала убежденность в своих знаниях и решениях. Если бы не ранняя гибель, в будущем Люцерис мог бы стать десницей при Джейсе, а также опасным и хитрым политическим игроком, внушающим безотчетный страх, как в лордов, так и в простой народ. И это в определенной степени пугало ее, как мать.       Джоффри был более похож на себя прежнего. Храбрый, решительный и имеющий свое собственное мнение. Однако, присутствие братьев сказывалось на нем. Их авторитетность и старшинство вынудили юношу занять позицию того, кто сглаживает острые углы между Джейсом, Люком и окружающими.       ‒ Вы говорили, что пока были здесь видели много картин из прошлого и будущего. Эти видения точны? Могут ли они быть искажены нашим восприятием?       ‒ Матушка, об этом стоило спрашивать раньше. ‒ Люк явно намекал на то, что в Великое Зло с Севера она поверила сразу и безоговорочно, без каких-либо сомнений. ‒ То, что мы видим реальные образы, и они никак не искажаются, просто мы может понимать и толковать их не правильно.       ‒ Откуда такая уверенность?       ‒ У нас было время попробовать и сравнить. ‒ Люцерис аккуратно передал сестру младшему принцу, отошел к краю светящейся дороги и присел. ‒ Ты ведь хочешь что-то спросить. Давай. Я не знаю, развеет ли это твои сомнения или усугубит, но за правдивость видений переживать не стоит.       ‒ Хорошо, ‒ твердо кивнула женщина, опускаясь по левую руку от сына. Двое других юношей присели чуть в стороне и увлеченно общались с малышкой, которая в ответ им что-то старательно лепетала. ‒ Перед тем, как скормить меня Солнечному Огню Эйгон сказал, что король Визерис перед смертью поведал Алисенте о пророчестве и якобы он, Эйгон, Обещанный принц.       Люк никак не прокомментировал сказанное, а перевел взгляд на пустоту перед ним. Рейнира последовала его примеру и почти сразу увидела покои отца, пыльный макет Древней Валирии и ложе, на котором находился умирающий король. Визерис еще меньше походил на живого, чем в последнюю их встречу, скорее на высохший труп. В поле зрения появилась Алисента. Она двигалась уверено и порывисто, быстро подхватила чашу с маковым молоком и присела на кровать к стонущему в агонии мужу.       ‒ Выпей это, ‒ по движениям Зеленой королевы было понятно, что ей давно стало привычно вливать в супруга снадобья. Вскоре обезболивающее подействовало и переведя дух, мужчина заговорил надтреснутым голосом:       ‒ Прости меня, но ты хотела знать, верю ли я, что это правда…       ‒ Что именно, мой король?       ‒ Ты не помнишь? Эйгон…       ‒ Наш сын?       ‒ Его сон. Песнь Льда и Пламени. Это правда. То, что он видел на Севере. Обещанный принц…       ‒ Я не понимаю, Визерис. ‒ По выражению лица Алисенты было ясно, что она действительно в замешательстве.       ‒ Принц…       ‒ Принц Эйгон?       ‒ Он объединит страну против холода и мрака. Это ты… Так суждено… Исполни это…       Лицо Хайтауэр приняло странное выражение, словно её долгое время обманывали и водили за нос, а вот теперь она узнала правду.       Рейнира молчала. Что она вообще должна была сказать на это? Оказывается, на последнем вздохе король все же предпочел ей того, у кого имелся отросток между ног. И хотя разочарование, обида и боль от предательства отца остались в прошлой жизни в новую она возьмет с собой знания и горький опыт.       ‒ Это выглядит неприятно, но в данном случае не является непреложной истиной, ‒ отстраненно заметил Люк. ‒ Смотри на ситуацию шире. Король Визерис явно находился в предсмертном бреду, еще и под действием макового молока. Он мог не понимать кто находится с ним рядом. И речь слишком путаная и не связная. Смысл его слов можно толковать по-разному, а королева Алисента, явно слышала в них только то, что ей хотелось.       ‒ Я учту это, ‒ кивнула Черная королева, понимая, однако, доверие к родителю не так крепко, как когда-то в далеком детстве. Оно было подорвано годами игнорирования и отцовским потаканием Зеленым.       Люцерис тронул её ладонь, привлекая внимание. Из черноты вновь проступало видение. Мачеха мечется по покоям десницы и нервно заламывает руки. А вот Отто выглядит довольным. Он уже знает, как использовать последние слова короля. Поначалу Алисента сомневается и злится на то, что её оставили в неведении о сговор Малого совета, но длиться это не долго. Первым делом она предлагает скрыть смерть мужа, пока будет готовиться коронация Эйгона. Следующий шаг ‒ переманить Рейнис. Решения принимаются быстро и четко. Довольная улыбка Отто явно демонстрирует, как гордиться он дочерью. Рейнира же тем временем понимает, что расчеты Почти королевы были ошибочны. Когда она прилетела на Драконий Камень, то говорила об одном или двух днях со смерти кузена, но судя по всему прошло не менее десяти дней.       Джейкерис и Джоффри встали рядом, так же наблюдая за действиями Зеленых. Образы сменяют друг друга и вот уже Хоберт Хайтауэр обсуждает со своим братом возможности свержения Таргариенов и захвата власти. Упоминание новорожденной Алисенты дает четко понять, как давно плелась вокруг Красного замка зеленая паутина.       ‒ Брат, покажи матушке Звездную Септу и Цитадель. Она должна это увидеть, ‒ уверенно сказал Джейс и Люцерис согласно кивнул. Видения появились словно заранее подготовленные. Как поняла Рейнира события, которые сыновья просматривали ранее гораздо проще вызвать, чем что-то им еще неизвестное.       Круглая комната со стенами украшенными семиконечными звездами. Полукругом расставлены троноподобные кресла. Люди в мешковатых одеяниях преисполненные собственной значимости. Рейнира никогда не была в Звездной Септе, но узнала её сразу.       ‒ Наше дело движется медленно, но надо признать оно все же не стоит на месте. Потребовались совместные труды нескольких приверженцев Веры, сменяющих друг друга на посту Королевского Септона и ряд уступок, чтобы добить нынешнего результата.       ‒ Было бы предпочтительнее ускорить процесс.       ‒ Я обсуждал это с лордом Хайтауэром, ‒ масленно ухмыльнулся мужчина примерно сорока лет, внешне отдаленно напоминающий Отто и его старшего брата. ‒ Леди Алисента прекрасна и развита не по годам, а также отличается глубокой набожностью. Она в прошлом году достигла брачного возраста и могла бы стать чудесной королевой, что укрепит Веру Семерых по всему Вестеросу.       ‒ Но у короля Визериса есть супруга.       ‒ Ох, бросьте, милейший, ‒ отмахнулся от замечания тщедушный старикашка, занимавший место в центре полукруга. ‒ Королю нужен наследник. Роды дело не простое, всякое может случиться.       ‒ Предлагаете положиться на случай?       ‒ Отчего же? Королева Эймма и так за время замужества смогла выносить лишь одного ребенка и тот оказался девочкой. Никто и не удивится случись несчастье во время родов. А для этого обратимся к нашим многоуважаемым мейстерам, чтобы расчистить место для леди Алисенты.       Септа исчезла и на её месте появился один из залов Цитадели. Сцена была похожа на предыдущую, разве что в другом антураже. Судя по всему, сейчас они наблюдают за заседанием Конклава. Кучка дряхлых стариков решают, как бы им избавиться от власти Драконьего дома.       ‒ Итак, наша задача устранить королеву Эймму?       ‒ Именно так. Это не должно быть большой проблемой. В конце концов не в первый и не в последний раз отправляем к Неведомому коронованное зверье.       ‒ Однако напомню, что первоочередная цель при королевском дворе немного иная.       ‒ Вы правы. В мире, который создает Цитадель, нет места магии, пророчествам и стеклянным свечам, а уж драконам тем более.       Чернота и тишина вновь наполнила все вокруг. Так прошло некоторое время, минута или час не имеет значения.       ‒ Сейчас я весьма благодарна этому месту за то, что оно лишило меня эмоций.       ‒ Да, мы понимаем. Но как только вернешься в мир живых, чувства к тебе вернутся, и ты должно будешь как-то с ними справиться.       ‒ Прости, ты должна была увидеть это, чтобы понять весь масштаб заговора, ‒ отозвался её первенец. ‒ Поднимайтесь, нужно идти дальше.       Стоило Рейнире встать, и она почувствовала крепкие объятия:       ‒ Все будет хорошо, мама. У нас все получится, ‒ проговорил ей в плечо Джоффри и нежно поцеловал в щеку, а потом взял за руку, и они двинулись дальше, преодолевая встречные потоки времени. Идти стало вроде бы легче и каждый шаг уже не отдавался тяжестью в ногах. Или ей просто так казалось, ведь груз знаний был куда тяжелея. Сейчас она лишь посторонний наблюдатель, зритель, что смотрит театральную постановку, но стоит ей вернуться назад… Как же ей это выдержать и не сойти с ума? А может не стоит возвращаться и пусть этот гнилой мир сам себя уничтожит?       Пока Рейнира была погружена в свои мысли, она не заметила, как их маленькая группа остановилась.       ‒ Прости, матушка, за все капризы, глупости и неосторожные слова. Я очень люблю тебя, ‒ неожиданно произнес Джоффри. Когда женщина подняла глаза, то увидела фигуру сына рассыпающуюся золотой пылью. Все произошло быстро и без лишнего шума. Последние слова юноши были едва слышны: ‒ Дальше дело за вами, братья, сестренка.       ‒ Что произошло? Что с Джоффом? ‒ заторможено спросила Рейнира, ощущая внутри образовавшуюся пустоту, но не более. Джейкерис и Люцерис быстро переглянулись.       ‒ Все в порядке. Так и должно быть.       ‒ О чем ты?       ‒ Мама, мы возвращаемся в прошлое, ‒ поспешно ответил за брата Люк. ‒ Чем дольше мы идем, тем на больший промежуток времени возвращаемся. А в прошлом мы не всегда были мертвы.       ‒ Хочешь сказать, мы вернулись к тому времени когда Джоффри еще жив?       ‒ Надо полагать, мы преодолели момент, когда Джоффу только предстоит родиться.       Это объяснение успокоило королеву, и она даже не заметила быстрые переглядывания сыновей. Вот причина для возвращения. Её дети. Она создаст для своих детей лучшее будущее. И если для этого ей придется придать огню все Семь королевств, она больше не будет сомневаться и медлить.       Семья Рейниры отправилась дальше, по пути обсуждая ситуацию, союзников и противников. Сговор между членами Малого совета. Договоренности Хайтауэров и Ланнистеров. За что продался Боррос Баратеон. Переметнувшиеся Черные. Мозаика интриг при помощи череды видений складывалась легко и очевидно. Жаль, что при жизни она всего этого не знала и не видела полную картину. Как много ошибок можно было избежать.       Так же она отметила тех, кто остался верен даже после её смерти. Север, Долина, Речные земли бились на смерть за маленького Эйгона. Корлис Веларион несмотря на все их разногласия, вконец испортившиеся отношения и присоединение к Зеленому Совету делал все, чтобы спасти её мальчика и облегчить участь сторонников Черных.       Более всего Таргариен поразило поведение Лариса Стронга. Он плел интриги даже искуснее Отто Хайтауэра и казалось бы не поддерживал ни одну из сторон, с неким извращенным удовольствием предавая и тех и других.       ‒ Каким образом Зеленые вообще склонили его на свою сторону изначально?       ‒ Кто знает. Я никогда не задумывался об этом, ‒ пожал плечами Люк.       ‒ Но мы же можем это узнать?       ‒ Тогда стоит остановиться. Найти нужное так сразу вряд ли получиться.       Это была их вторая остановка, но с ними теперь не было Джоффа. Малышка была передана старшему брату, и они все вместе присели у края Пути. Видимо так было легче вызывать видения. Сначала появлялись мало что дающие картины: детские обиды Лариса, пренебрежение отца, неоднозначные отношения с братом, первый раз со служанкой и распушенные ею же слухи о произошедшем. И вдруг резко проступили очертания королевских апартаментов. Речь шла о побеге Эйгона перед коронацией. Ларис с видом хозяина положения очень дозировано выдавал информацию вдовствующей королеве, а она судя по всему хорошо понимала его намеки. Происходящее дальше заставило зрителей усомниться в правдивости увиденного. В действительности поначалу было не понятно зачем женщина разулась. Снятые чулки тоже не прояснили ситуацию. А вот когда Стронг начал удовлетворять себя при этом не отрывая взгляд от ступней Алисенты, все встало на свои места.       ‒ Интересную, однако, цену за свои услуги назначил Косолапый, ‒ прокомментировал Джейкерис.       ‒ Да уж. Какие еще задания выполнял Ларис?       Образов было много. Мастер над шептунами без дела не сидел. Информация, которой он владел, умение убеждать, хитрость и немалая доля везения позволили ему добиться многого. Но среди всего прочего ярким пятном выделилась организация убийства Лионеля Стронга и Харвина.       ‒ Вот значит, как оно было, ‒ кивнула Рейнира, будто уже давно подозревала нечто подобное. Ведение оборвалось. Обсуждать его не стали, лишь поднялись и двинулись дальше.       ‒ Деймон… Он тоже отвернулся от меня в конце? ‒ наконец, Рейнира отважилась задать еще один вопрос, который беспокоил её при жизни. Для себя она решила ‒ это последнее, что она спросит у Пути Перерождения.       ‒ Мы не знаем. Его слова и поступки противоречивы, ‒ качнул головой Джейкерис.       ‒ Точно. В этом весь он.       Рейнире ничего не ответили, но в пустоте снова появилась рябь, из которой проступили Деймон и Крапива за столом. В комнату вошел молодой мужчина в одеяниях мейстера и просил короля-консорта о разговоре. Когда тот вышел в коридор ему передали письмо.       ‒ Значит, казнить Крапиву. Мне не причинять вреда, но немедля отослать в столицу. Слова королевы, деяния шлюхи, ‒ он положил руку на рукоять меча, ожидая нападения, но его не последовало.       ‒ Плохой Вы мейстер, но хороший человек.       ‒ Значит все же предал, ‒ равнодушно произнесла женщина, глядя в пустоту.       ‒ Он мог улететь вместе с ней, а вместо этого отправился к Божьему Оку и сразился с Эймондом.       ‒ Два самых важных вопроса, о двух некогда самых важных для меня людях и оба ответа неоднозначны. Сразу видно, что они от одной крови, ‒ заметила Рейнира. ‒ Но гораздо интереснее письмо с приказом. Ведь я потребовала, что бы они оба прибыли в столицу. Откуда же взялась казнь?       ‒ А ты не догадываешься?       ‒ Да как же тут не догадаться. Мейстеры служат Цитадели, а та Староместу и Хайтауэрам.       ‒ Это еще не все, ‒ кивнул Джейс на очередную картину прошлого. Мисария с Отто Хайтауэром в темной комнате борделя.       ‒ Принца Деймона назначили главой городской стражи. Постарайся сойтись с ним. Чем ближе, тем лучше. Позаботься, чтобы этот вспыльчивый идиот еще больше испортил свою репутацию. Если узнаешь что-то стоящее ‒ сообщи мне.       ‒ Поняла. Но не забывайте своих обещаний.       ‒ А я то думала, что Пиявка продажная. Но она отличилась верностью. Верностью Хайтауэрам. Мы были такими глупыми. Все мы. Дом Дракона может уничтожить только он сам. Вот же чушь.       Юноши поднялись и Джейс, возвращая малышку, что-то шепнул Люку на ухо, мимолетно соприкоснувшись своим лбом с его. Висенья ухватилась за палец старшего брата и улыбалась беззубым ртом. Рейнира никогда не замечала за своими мальчиками подобной нежности. Неожиданно Джейкерис заключил мать в крепкие объятия:       ‒ Матушка, я ощущаю, что скоро уйду. И знай, я счастлив и горд будучи твоим сыном.       ‒ Мальчик мой, я тоже горжусь тобой. Всеми вами горжусь.       ‒ Надо идти. Нет смысла тянуть.       ‒ Да. Идем.       Они сделали не более десяти шагов, и её первенец обратился в золотую пыль, также как это было с Джоффри. В пустом пространстве повисли его последние слова, а в памяти отпечаталась родная улыбка:       ‒ Прости. Люблю тебя.       Рейнира прижала руку к груди, на миг закрыв глаза, и почувствовала, как Люцерис обхватил её ладонь.       ‒ Все в порядке. У нас все получится. Обещаю.       ‒ Ты действительно сильно изменился. Где тот не уверенный в себе мальчик?       ‒ Он умер…       ‒ Но мы все изменим.       Сын промолчал и двинулся вперед, прижимая к себе сестру. Малышка насупилась, но не плакала.       ‒ Люк, давай я возьму Висенью. Идти конечно стало значительно легче, и все же…       ‒ Не надо. Помнишь, мы говорили, что экономим силы, укрывшись за идущим впереди?       ‒ Да, но ведь…       ‒ Это не тоже самое, что спрятаться за физическим телом. Тот, кто пробивает путь тратит свои душевные силы, а не физические. Сейчас нас ведет сестра. Она хоть и совсем кроха, но понимает, что и зачем мы делаем. Поэтому, пожалуйста, не мешай её стремлению.       Рейнира не нашла, что сказать. Она ощущала себя странно. Покой и умиротворения Пути не исчезли, но была некая двойственность происходящего. Словно женщина что-то упускает. Однако углубиться в размышления сын ей не позволил:       ‒ Не забывай, что судьба не предначертана ни для кого, при этом оставаясь цикличной.       ‒ Ты меня совсем запутал. Никогда не думала, что услышу от собственных детей подобные философские речи. Так как это понимать?       ‒ Несмотря на все изменения, люди будут неосознанно стремиться вернуться к изначальному исходу.       ‒ Как именно это отразится на общей ситуации?       ‒ Сложно сказать. Например, Старомест столетиями фанатично насаждает Веру Семерых, уничтожая все, что не вписывается в её постулаты. Поэтому чтобы ты не делала Хайтауэры будут твоими врагами. А большинство лордов предпочтут видеть на троне хоть озабоченного развратника, хоть ущербного пьяницу, но не женщину. Король Визерис маниакально желал сына, так что он будет стремиться к нему во что бы то ни стало. А это значит, что даже если ты каким-либо образом избавишься от королевы Алисенты, её место займет другая, а кто и насколько новая жена короля будет опаснее предыдущей…       ‒ Как далеко в прошлое я вернусь?       ‒ Не знаю. Те ответы, что удалось вытянуть из этого места весьма туманны и путаны. Прожитое нами и наложение наших жизней друг на друга. Также влияют личностные качества. Исходя из этого ‒ ты точно вернешься во времена, когда никто из нас еще не родился. Но насколько далеко я не знаю. В любом случая мы стараемся продвинуть тебя, как можно дальше во времени.       ‒ Почему?       ‒ Чтобы у тебя было больше возможностей подготовиться к столкновению с Зелеными.       Рейнира внимательно слушала, понимая, что когда она вернется к жизни, проблемы не исчезнут сами собой и знания отнюдь не облегчат ей жизнь.       ‒ Хочешь сказать, что не стоит мешать Алисенте? Но если она снова нарожает сыновей, они будут претендовать на престол.       ‒ Ты возвращаешься не ради Железного трона. Помни, твоим приоритетом всегда должны оставаться драконы и только они. ‒ Рейнира еще никогда не слышала от Люцериса подобных интонаций. Они довольно долго шли в молчании пока сын не заговорил вновь: ‒ Прости. Я понимаю, что ты две трети своей жизни боролась за эту железную табуретку, но мы жертвуем своими вечными душами ради спасения драконов и предотвращения Конца мира живых. Для нас не имеет значения то, кто будет полировать своей задницей эту груду покорёженных мечей.       Королева резко вырвала руку из ладони сына и встала, как вкопанная. Принц тоже остановился, но не спешил оборачиваться и смотреть на мать.       ‒ Что ты сказал? Жертвуете своими вечными душами? Мы же возвращаемся к тому времени, когда вы еще не родились? Вы не умрете и будете жить, ведь я изменю будущее. Разве нет?       ‒ У всего есть своя цена. У возвращения в прошлое тоже, ‒ тихим голосом ответил Люк. ‒ Если душа движется против течения жизни, она начинает медленно разрушаться. Но душа может закрыть собой одну или несколько других душ, сохраняя их целостность. Покалеченные души уже не могут переродиться. Так и блуждают, пока не рассыпятся золотой пылью, став частью Небытия. Попрощайся с сестрой. Её сила крошечная, как и она сама, но Висенья сделала всё, что в её силах.       Юноша обернулся и протянул девочку матери. Рейнира, все еще не осознавая происходящего, прижала её к себе лишь на мгновение, после чего малышка исчезла. Опустевшие руки королевы обессилено упали вдоль тела.       ‒ Люцерис…       ‒ Не смей. Их уже не вернуть. Не делай их жертву напрасной. Мы всё решили еще тогда, когда увидели исход Танца Драконов.       ‒ И врали мне в лицо?       ‒ Да. Прости. ‒ В глазах Люка застыла печаль, но не сожаление.       ‒ Джейкерис, Джоффри и Висенья не вернутся?       ‒ Нет.       Он отошел к самому краю и Рейнира последовала за ним. Она схватила сына за плечи и тряхнула:       ‒ Я все исправлю. Вы все родитесь вновь, ‒ решительно заявила королева.       ‒ Их больше нет и никогда уже не будет. Наши души плата за возвращение тебя в прошлое. Даже если ты вновь родишь детей от Харвина Стронга. Это уже будет кто-то другой. Не мы. Поэтому не смей повторять своих ошибок. Не рожай бастардов, а сделай так, чтобы не пришлось этого делать.       ‒ Нет, ‒ женщина отрицательно качала головой.       ‒ Их души уничтожены безвозвратно.       ‒ Но твоя цела! Ты еще можешь родиться вновь!       Люк шагнул вперед и крепко прижал мать к себе, развернув её спиной к краю Пути, за которым царствовала пустота. Мгновение родного тепла, в затем резкий толчок и вот она уже парит, не ощущая твердой поверхности под ногами. Она даже не поняла, как именно он это проделал. Пустота оказалась не такой тихой и спокойной, как виделось с мерцающей дороги. Она словно засасывала и поглощала королеву. Единственное, что удерживало её ‒ руки Люцериса. Рейнира шокировано смотрела на сына и чувствовала, как её бьет крупная дрожь. Куда делось спокойствие и умиротворение? Слезы сами собой катились по щекам.       ‒ Мама, пожалуйста, это важно. В библиотеке Драконьего Камня за барельефом с парящим драконом есть тайник. В нем хранятся Валирийские дневники. Тебе они могут пригодиться.       ‒ Люцерис Веларион, я сказала «нет», ‒ её уже захлестнула откровенная истерика. Все те чувства, что ранее подавлялись, сейчас накатывали словно штормовые волны. ‒ Мы не пойдем!       ‒ Не пойдем. Три души, чтобы повернуть время назад и еще одна, чтобы отправить тебя в мир живых.       Королева не могла отвести взгляд от сына, который вытолкнул её с Пути Перерождения в пустоту. А затем и сам бросился следом. Падая в никуда она смотрела на его нежную улыбку.       ‒ Я люблю тебя, мама, ‒ прошептал юноша одними губами и обратился золотой пылью, которая образовала вокруг нее кокон. Рейнира кричала и выла, а золотая пыль лишь кружила вокруг, пока некогда Черную королеву не поглотила темнота.