Нет

Почему ты запретил мне это делать? «Никогда» — это уже слишком! Но я так хочу этого, что ты даже представить себе этого не можешь. Хочу снять с тебя эту твою маску, потому что когда она на тебе, мне страшно. Я хочу видеть твоё лицо. Требую! Рей не знала, как выразить это словами. Не знала, как это сыграть. Не в силах нарисовать. Показать тоже не знала как. Как смолчать об этом? Может, ей стоит убить это? К сожалению, и этого Рей тоже не знала, как это сделать. Не могла бороться с желанием, с потребностью, что шла из самых истоков её существования. Просто хотела, чтобы Кайло снял свою маску, потому что та давила на неё, обступала со всех сторон, угнетая её радость. Потому что она видела его лицо и знала, что он живой, человек, и тогда не нужно было ничего представлять. Под чёрным металлом мог скрываться кто угодно, а фантазировать ей не хотелось, Рей жаждала конкретики. Ну же, Рен, верни её в реальность Неизведанных регионов галактики. «Никогда больше так не делай» — слова, превратившие её мир в чёрную картинку, и снова грустно, и снова жизни нет, и снова она одна. Кайло обрекал её на одиночество, надевая эту свою «защиту». Заставлял её стоять под грозовыми тучами, что нависали так низко, что их можно было бы зачерпнуть ложкой, жаль только Рей была маленького роста. Решила, что если он снова возьмёт её на руки, то тогда она обязательно достала бы, смела бы глубокие синие цвета, черноту и серость волн, что так пугали и провоцировали падение мужества в ней, обязательно расчистила бы себе путь к небу, встречая то с улыбкой. А может без монстра? Почему ей нельзя справиться самой? Можно справиться и самой, но зачем усложнять себе жизнь, идя окольными путями, когда он стоял прямо перед ней? Он делал её свободнее, отпуская её прошлую жизнь в небытие. Больше не было маленькой девочки, что должна была любой ценой дождаться возвращения родителей, нет, теперь была девочка, что боролась с Тьмой, жизнь приобрела новые краски. Она бежала не для того, чтобы выжить, а потому что так можно было почувствовать ветер в волосах, которые больше не хотелось затягивать в три пучка, примету, по которой её бы узнали мама и папа. Конечно, беззаботной жизнь не была даже под чистым небом, но то была жизнь, а не выживание, то были радостные вдохи и выдохи, сердцебиение учащалось, потому что её касались сильные руки, и ещё её целовали, и тогда она позволяла себе почувствовать себя слабой хотя бы на пару секунд, чтобы можно было откусить кусочек своего счастья. К телу липли лепестки цветов, которых она никогда в жизни не видела, но знала, что это были именно лепестки цветов, что нежно покрывали каждую пору, даря ей свою влагу и нежность. А ещё эта цветочная девочка, какой она становилась при виде его лица, не ощущала больше физической жажды, потому что живительная влага смешалась с кровью, разбавляя ту. Душа переливалась сотней оттенков, и даже красный казался приветливым и ласковым цветом, и она вся горела, будто её украшали праздничные огни. Рей казалась себе столь красивой и соблазнительной, что невозможно было отвести глаз от её плавных изгибов, широкой улыбки и горящих глаз, а каждый её жест сопровождался такой грацией, что позавидовала бы и сама принцесса. В ней было всё, а самое главное любовь. Сердце было готово любить, дарить эти волны наслаждения другим, а самое главное ему, когда бы он вновь обнимал её. Да, пусть вновь обнимает её, особенно в ночи, когда ей страшно, она боится уснуть, потому что тогда придут Тени и начнут рвать её на части. Пусть обнимает её, потому что она ничего не могла с собой поделать, только любила и любила. ГЛУПЫШКА! Мечты у неё тоже глупые, ведь он-то так и не снял свою маску. Задыхаешься, Рей? Задыхалась, потому что стояла босиком в сгнившей листве, что сеткой покрывала стопы. Ветер гнул деревья до самой земли, а её саму уже третий раз протыкали осью, не давая пошевелиться. Дрожало всё! Особенно душа, потому что одиночество дождевыми каплями барабанило по защитным опорам сознания, и когда влага просачивалась внутрь, её надежда умирала. Рей чувствовала себя единственным светом, что затерялся в глубоких подземельях под горами столь высокими, что их вершины подпирали само небо. Мечты, мечты, мечты. А где же реальность? В реальности она просто хмуро смотрела на него, пытаясь высвободить свои руки из его хватки. Сделала шаг назад, прижимаясь к стене, так что ему пришлось вытянуть руки, ведь делать шаг вслед за ней не хотелось, это значило бы его поражение в этом их маленьком противостоянии. Какая же ты упрямая! Рей стояла перед ним, борясь за каждый стук сердца. Была столь сильной, что ему уже и самому хотелось, чтобы она сняла с него эту чёртову маску, с которой всё началось. Да, ведь на Старкиллере она сказала, что Кайло — монстр в маске, что охотится на неё. Теперь уже совершенно точно, охотился на неё, а не на карту, что вела к Люку, сохранность её сознания стала важнее, чем поиск последнего джедая. Он обязан был защитить её от посягательств Сноука на её разум, ведь его девочка сказала, что тот разбил её картинку, что она столь упорно рисовала. Хотел бы он знать, какую именно картинку она рисовала, ведь учитель упомянул, что она пыталась найти спасение во Тьме, и эта самая Тьма совершенно точно принадлежать ей не могла. Рей была чистой, до сих пор виделась ему в Силе маленькой, но яркой звездой, что манила к себе, как сирены манят моряков. Она тянулась к нему за спасением, и хотелось бы ему сказать ей «нет», но мусорщица лишила его этого права, зарезервировав это слово за одной собой. И что же теперь ему делать? Приходить каждый раз к ней на помощь, пуская в себя больше и больше Света? Нет, Рей может и дальше сиять для него лишь одного, но пусть только держит этот Свет в себе и никому другому не отдаёт. Как бы сильно Кайло не был искушён, он всё равно найдёт способ, как отпустить её. Вообще-то, уже нашёл, но только «отпустить» вовсе не значит подарить свободу, он всего лишь сильнее привяжет её к себе. Рей могла бы возненавидеть его за эту жестокость, за эти игры, в которых успела погрязнуть без её на то согласия, но ещё она не смогла бы без него, ведь в том заснеженном лесу связала их судьба крепко-накрепко. Хотел ли он её лишь по причине этих Уз, из-за её Света? Хотелось бы ему отрезать её от Силы, чтобы проверить, останется ли тяга к простой девчонки с Джакку прежней. Мусорщица, если в спасении буду нуждаться я, ты поможешь мне? Придёшь ко мне на помощь? Скажи, что не станешь отворачиваться от меня даже в самый тёмный час. Рей всё так же играла с ним в гляделки, поджимая губы и ожидая его следующего шага. Кажется, Кайло устал играть, потому что отпустил одну её руку и, развернувшись, дёрнул вслед за собой. Опять они шли по длинным коридорам, а он продолжал держать её за руку почти осторожно, так что она поглядывала на их руки и едва улыбалась, позволяя себе следовать за ним без всяких вопросов. Они дошли до его командного шаттла, и она сразу же подумала, что впервые ступит на борт корабля сама, потому что в первый раз она была на руках у Рена, а во второй раз на руках у штурмовика. Экипаж ждал его у трапа, а державший в руках посох солдат протянул тот адепту Тёмный стороны со словами, что всё уже готово. У неё и самой когда-то был посох, что она смастерила самостоятельно из запчастей, а позже даже приделала ремешок, чтобы не носить оружие всегда в руке. Теперь привычное ей оружие было утеряно, и покопавшись в памяти, она вспомнила, что оставила его на борту Сокола Тысячелетия, когда тот приземлился на Такодану, а Хан Соло тогда отдал ей бластер, который Рей посчитала более эффективной защитой. Пока они направлялись в его личные апартаменты — экипаж заранее получил все необходимые для полёта указания — Рей не переставала задаваться вопросом, зачем ему понадобился ещё и боевой посох, когда у самого на поясе висели рукояти двух световых мечей, оружие с красным голубым клинками. Когда они наконец оказались в просторной каюте, Рен наконец отпустил её руку, а она с каким-то непонятным ей одной сожалением посмотрела на свою руку, пытаясь понять, что случилось и почему она вдруг почувствовала себя брошеной. Перевела взгляд на мужчину, который, пройдя к тумбе и прислонив посох к стене, потянулся руками к маске. Следила за каждый его движением, смотря из-за его спины, как он уже опускал маску на гладкую поверхность. Кайло ловко подцепил посох правой рукой и протянул его Рей без всяких слов. Твоё лицо! Я так долго хотела увидеть твоё лицо. Ты снова жив для меня. Теперь я в безопасности, да? Ты больше не будешь монстром? Рей разглядывала именно его лицо, в упор не видя того, что он протягивал ей в руке. И снова сияли глаза. Не хватало ей ещё улыбнуться во всю. — Испытываешь моё терпение, мусорщица, — обратился он к ней строго, так что она непонимающе заморгала глазами. Настоящий голос! Не модифицированный маской. Испытываю твоё терпение… разве? Она перевела наконец взгляд на его руку, в которой был зажат посох. — Зачем даёшь его мне? Я ведь могу и воспользоваться им, — произнесла Рей, полностью сбитая с толку. — Против тебя, — добавила, посчитав, что это могло бы быть неплохой угрозой. — Не желаешь принимать, потому что тебе даю его я? — приподняв бровь, жестоко поинтересовался Рен. Кажется, своей медлительностью она действительно подводила его к отметке потери контроля. Не успела она и рта открыть, чтобы ответить хоть что-нибудь, как он тут же, сделав шаг навстречу, выставил посох в боевую позицию и одним концом ударил её по коленям, заводя тот ей за спину. Рей разочарованно замычала, чувствуя, как подогнулись коленки, а затем больно прикусила себе язык, когда под подбородок он подставил ей посох в горизонтальном положении, держа тот руками по обе стороны от её головы. Значит, он уже за её спиной. Может, стоит всё же проверить? Не стоит, ведь чувствовала спиной, как упиралась ему в грудь лопатками, когда сама ухватилась руками за посох, пытаясь отнять тот от шеи. — Я видел, как ты управлялась со своим посохом на своей пустынной Джакку. В дальнейшем тебе пригодится оружие. Нужно было брать, пока я предлагал его тебе, — произнёс он у самого её уха, отчего по её телу пробежала тёплая щекотка. — А теперь отбираешь? — осторожно спросила она, с трудом сглатывая. В голове мелькнула мысль, что такими темпами он задушит её, если и дальше продолжит усиливать давление. Она и так вжималась уже в него всей поверхностью спины, пытаясь быть подальше от чёрного металла, а хватка её рук не оказывала ему особого сопротивления. — Нет, — Кайло опустилуже подбородок прямо ей на макушку, вновь удивляясь тому, как идеально её рост подходил под его. — Отобрать должна ты. Бросил ей вызов? Однозначно. И Рей приняла его, потому что тут же начала ёрзать, с остервенением хватаясь пальцами за рукоять посоха уже рядом с его ладонями, затянутыми в чёрную кожу. Если бы могла, то вгрызлась бы зубами, ведь он сказал, что она должна отобрать его. Должна. И она сама понимала, что оружие ей никогда не помешает, особенно посох, с которым она знала, как управляться. Если отберу, то я смогу сохранить его за собой навсегда? Ей обязательно нужно отвоевать это оружие. Рей успела осмотреть его длину, прикинув, что ей он подойдёт просто идеально. Словно был изготовлен специально для неё. Специально для меня? О чём ты только думаешь, мусорщица? Столь слабые попытки, что мне уже самому кажется, что управляться с ним ты не умеешь. Ещё раз! Почему сильной ты оказываешься только на своей проклятой Джакку, а когда мне нужна эта твоя сила здесь и прямо сейчас, ты слабеешь? Только не говори, что рассчитываешь на меня. Это пустая трата надежды, оставила бы её своему Сопротивлению. Мне нужна твоя сила, я не хочу, чтобы ты была слабой. Ты должна выстоять перед тем, что я для тебя уготовил. «Джедай». В голове снова всплыло это слово. Сила пытается мне что-то сказать, да? Джедай… что они делают? Управляют Силой. У меня она тоже есть, значит ли это, что я тоже джедай? Нет, сначала ведь надо научиться. Учись прямо сейчас, Рей. Помнишь, как меч взывал к тебе на Такодане? Помню. Но могу ли я сама потянуться к нему? Прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Облизала губы, сглатывая, и медленно сосчитала до трёх. Решила, что сделает это тихо, что он даже не почувствует, как меч соскользнёт с его пояса ей прямо в ладонь. Нужно сосредоточиться, направить свою Силу на меч и призвать его. Как мне там говорил дым? Нет эмоций, есть покой, да? «Спокойнее», — повторяла Рей это слово у себя в голове, как молитву, борясь со сбившимся дыханием. Рук по-прежнему не отпускала, не желая, чтобы он раскусил её уловку. Пусть думает, что она старается только физически. Собирала в себе сгустки энергии, а затем направляла их к мечу. Твердила себе, что ей просто нужен меч. На лбу выступили капельки пота, когда она наконец смогла почувствовать энергию меча. Теперь осталось только притянуть его к себе. И как это сделать? Почувствовать почувствовала, но как быть дальше? Прокручивала в голове момент, когда Рен в лесу Старкиллера в считанные секунды призвал световой меч к себе. Пыталась отыскать ключ к разгадке в этом воспоминании, но чувствовала лишь бессилие, так что вновь хотелось кричать до самого истощения. Нет, сосредоточиться на покое. Давай ещё раз, Рей. «Давай ещё раз», — не помнила, чтобы раньше говорила такое себе. Откуда тогда взялись слова? Должно быть, кто-то говорил их ей. Рен. Ты всё время во мне, но почему я тебя не чувствую? Только себя, ничего чужого. Как ты это делаешь со мной? Интересный ход, мусорщица. Мне уже даже самому интересно к чему это приведёт. И ещё, будь осторожна в выборе. Ты не уточнила какой именно меч хочешь призвать. Кайло чувствовал лёгкие вибрации в Силе, будто те рябью распространялись по водной глади. Чувствовал, как она тянулась к световому мечу, и чуть опустив голову, заметил, как обе рукояти слегка вибрировали у него на поясе. Что чувствуешь, Рей? Я словно стою между двумя Силами — Тёмной и Светлой. Не знаю, какую мне выбрать. Одна часть её души освещалась голубым сиянием, что ласково манило её к себе, и она уже и сама буквально могла прикоснуться пальцами к покою. «Нет эмоций», — звучало так утешающе для неё, что ей и самой уже хотелось ответить на этот призыв. Рей представляла, как хорошо ей будет, а главное представляла себя в безопасности. Добро принимало её в свой кокон, и она готова была кричать громкое «да» той неге, что исходила от клинка. Казалось, он бы идеально лёг ей в руку, если бы только она призвала его. А потом было красное свечение, этот шипящий клинок, что бросал на неё не свет, а тени, что, расползаясь по лицу, проникали в самое сердце. И было тревожно, и было грустно. Хотелось закрыться от всех, погрязнуть в личном эгоизме, стать сильнее, чтобы потом отомстить всем своим обидчикам. Ей хотелось рвать и убивать, хотелось крови, и клинок уже соблазнительно шептал ей на ухо, что может дать ей это, может дать ей эту силу. Самой же Рей нужно было лишь покончить со всеми привязанностями, забыть о прошлом, убить его, если потребуется, потому что впереди её ждало величие. Ты горда, Рей? Жадна? Может, ты полна злобы? А зависти? Не страсти, но похоти? Какая же ты, Рей? Ты разъедаешь меня подобно кислоте, мусорщица. Я знаю, ты чувствуешь меня. Ты сомневаешься, не знаешь, что выбрать. Понимаю, нужно, чтобы ты выбрала Свет, потому что я и сам уготовил тебе это, но… КАК ЖЕ Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ВЫБРАЛА МЕНЯ! Его душа вновь разорвалась, покрываясь рубцами и разветвлениями синяков. Кайло готов был сорвать себе голос, но в душе знал, что его криков она не услышит. Ей и нельзя слышать. Нужно, чтобы она прислушалась к себе, сделала выбор не под давлением чужого голоса. Пусть слушает только себя. Ему не впервые ранить себя взрывами своих мыслей, оставляя в разуме глубокие, чёрные воронки. Подумал, что она спасёт его позже, когда сама примет такое решение, а он пусть катится дальше в бездну, в самый низ, достигая дна. И ей тоже больно. Как и ему. Из глаз полились слёзы, потому что Рей чувствовала его боль, как свою собственную, хоть он и держал ту на цепи, не позволяя ей проникнуть в мусорщицу. Ты всё время это чувствуешь? Скажи мне! Всё время? Этот ужасный разрыв… он словно душит тебя невидимыми руками. Я не знаю, что мне делать. Подскажи мне, пожалуйста. К кому ты обращаешься, Рей? К Силе или к Рену? Снова в твоих просьбах нет конкретики. Я запуталась. Окончательно запуталась. Всего лишь хотела достать себе посох, а потом всё вышло из-под контроля. Зачем только его меч откликнулся на мой зов? Кайло не знал, как выразить это словами. Не знал, как это сыграть. Не в силах нарисовать. Показать тоже не знал как. Как смолчать об этом? Ничего не знал, мог только теряться во всём этом. Он отпустил посох, так что его теперь держала только Рей, едва сжимая дрожащими пальцами. Обнял её правой рукой, опустив ладонь на изгиб шеи и чуть надавив, заставил её опустить затылок себе на плечо, левую же ладонь опустил ей на самый лоб, сильнее вжимая в себя, заключая её в своих руках в приятно-горькие объятия. Она по-прежнему держала глаза закрытыми, отдаваясь ощущениям его рук. И вот ты снова меня защищаешь, да? И вот ты снова солгал себе, Рен, что никогда не будешь помогать ей. Признай уже это. Ты заботишься о ней. Не хочешь, чтобы она пошла по твоему пути, не хочешь, чтобы она металась так же, как и ты . Ты боишься, что её убьёт это. Он опустил лицо, осторожно касаясь губами её щеки, вбирая в себя солёную дорожку слёз. Целуй же меня всю! Потому что твои губы вновь на моей коже, и я просто…. Я НЕ ЗНАЮ, КАК ДЫШАТЬ! Мне не нравится, когда ты плачешь, мусорщица, и ещё, есть кое-что ещё, чтобы бы я хотел тебе сказать. — Выбери меня, Рей. Слова, что он произнёс с такой надрывной хрипотцой, стали причиной её новых слёз, тех самых слёз, что шли от самого сердца, потому что она чувствовала всю его уязвимость в этот самый момент. Ей впервые предлагали подобное, предлагали выбрать кого-то. Боги, Рей! Просто скажи, что выберешь меня, именно меня. Скажи, что не бросишь меня, не отвергнешь, как остальные, не отвернёшься от меня, как другие. Скажи, что будешь рядом. Пальцы разжались, отпуская с глухим стуком посох на пол. Рей дышала глубоко-глубоко, пытаясь привести Силовой шторм в себе в порядок. Красное свечение его клинка перекрыло голубое, хотя она даже не держала меч в ладони, а сам Рен тоже не брал оружие. Откуда же тогда это взялось? ТАК БОЛЬНО! Он рвал словами их обоих, так что Рей не знала где спастись от нещадных ударов. Смотрела на него широко распахнутыми глазами, желая отыскать в его чёрных глазах помощь. Знала, что это не сон, а самая настоящая реальность, где ей каким-то образом удалось прикоснуться к его душе, почувствовать ту. Но что же это было? Любовь или просто жалость? Как столь юной девушке разобраться со столь большими чувствами? Рей отделяла жалость от любви и пришла к выводу, что монстров никогда не жалеют. Ты либо любишь их, либо ненавидишь. Значит, это всё же была… Рей, что же это было? Твоя медлительность, мусорщица, заставила меня потерять контроль. Кайло толкнул её вперёд, так что она едва успела выставить перед собой руки, с удивлённым вскриком приземляясь на пол. Когда же перекатилась на спину, закрыв глаза на то, что больно ударилась коленками о твёрдую поверхность пола, Рен уже успел активировать свой красный клинок. В каждый удар, что он наносил по тумбе, кроша ту на куски, он вкладывал всю злость и обиду. Никто никогда не выбирал его, не хотел его по-настоящему. Только притворялись, что он был важен им, а сами ждали удобного момента, чтобы воткнуть нож в спину. От предательства не убежать, но мусорщица ранила его в самую грудь, так, как поступил бы самый настоящий, самый чистый Свет. Безумие охватило его полностью, а резкие, размашистые удары уже сыпались на пол, на покорёженную маску и обломки тумбы. Пожалуйста, хватит. Ты вновь возвращаешь меня этим на ту базу, в ту пыточную камеру, но только в этот раз на мне нет плаща. Я не знаю, как защититься. Я открыта, ты видишь меня. Теперь всё по-другому. ХВАТИТ! Один из обломков отлетел в её сторону, порезав руку, но она не почувствовала боли, страх был куда сильнее. Красные искры сыпались в опасной близости от неё, а её тело словно онемело, не могла пошевелиться, отползти в самый дальний угол. Как поступают, когда любят, Рей? Слишком шокирована происходящим, чтобы думать. Соберись! Ответь на вопрос, Рей. Как поступают, когда любят? Да, да, да, то была не жалость. И эта медлительность стоила мне многого. Ему снова больно. Когда любят, то не оставляют. Надо что-то придумать. Что-то придумать. Остановить его. Рей потянула руку к посоху, но вспоминая, с какой звериной яростью он разворошил металлическую тумбу, поняла, что посох тоже не выдержит свирепости его кровавого клинка. Сделай ещё одну попытку и призови меч. Она успокаивала себя долго-долго, целых несколько секунд. Вновь формировала сгусток энергии у себя внутри и направляла его в сторону меча. Чувствовала и его энергетику, осталось только потянуть к себе. Пожалуйста, пожалуйста, пусть он отзовётся. Мне нужно помочь ему. Прошу. Вскинула руку вперёд, зажмурившись и до боли сжав зубы. Отдавала все силы мечу, молясь, чтобы тот отозвался. Нет эмоций, есть покой. Мой покой, его эмоции. Должно сработать! На пятнадцатом ударе его смертоносного клинка о пол, Рей наконец смогла почувствовать в своей ладони обжигающе холодный металл рукояти. Активировала меч и, когда Рен занёс свой клинок для нового удара, подставила свой. В плече что-то болезненно хрустнуло, когда он приложил её меч о пол, но, кажется, это подействовало. Кайло замер, пытаясь разглядеть очертания того, что слепило глаза. Ярость нельзя увидеть, её можно только почувствовать. Нет, теперь же видел кое-что другое. Свечение красного цвета, накрест лежащее на голубом. Он проследил взглядом к рукояти меча, видя, как дрожащие пальцы сжимали металл, дрожали, но не отпускали. Перевёл взгляд на Рей, всё ещё лежащую на полу. — Пожалуйста, хватит. Мне страшно, — глотая слёзы, попросила Рей на грани срыва. Мне не нравится, когда ты плачешь, мусорщица. Глотая ком в горле и глубоко дыша, он деактивировал свой меч, бросая рукоять на пол. — Боишься за себя, поэтому страшно? Вопрос, полный раздражения и яда. Рей последовала его примеру, тоже гася голубой клинок и разжимая пальцы. Врать в такой момент было бы самоубийством, поэтому она ответила честно. — Нет.