Нет

Из до реально-лживого сна она выбиралась будто из-под толщи воды того самого озера, в которое он её столкнул с трапа корабля. «Научи меня плавать» — не только в воде, но везде, особенно в этих разбитых снах, особенно в этой реальности, в которую она вернулась без него, без его ответа, без его любви. Рей подтянулась к изголовью кровати, поджав ноги к груди, удивляясь тому, что кожу щёк неприятно стягивали высыхающие дорожки от слёз, а пальцы всё ещё хранили холод металла от рукояти меча. Это не могло быть правдой. Всего лишь сон, очень близкий к реальности сон, точнее, кошмар. Будь это простым сном, то она бы обязательно узнала от него ответ на всё ещё тлеющий в ней вопрос, а так всего лишь пронзила его грудь мечом. Приставила оружие к его самому сердцу и активировала кнопку, но кого же на самом деле она убила? Сон — это всего лишь очередная неконтролируемая грань подсознания, там никого невозможно убить, никогда. Рей же, наоборот, каждым атомом своей жизненной формы чувствовала, что убила его, что всё было по-настоящему, только лишь его тяжёлый, разочарованный взгляд, противоречивые всей его натуре действия, когда он не просто не пытался защищаться, а отступал, и то, что он выбросил свой меч прямо у неё на глазах — всё это вводило её в оцепенение. Теперь на своём корабле, название которому она ещё не давала, она была нема, не в силах выразить ни единого слова, чтобы успокоить себя, привести дыхание в норму, нема оттого, что эмоции перелились через край, их было слишком много, а она же, как он и думал о ней, вдруг оказалась слишком маленькой, не смогла вместить в себя всего того, что свалилось на неё в последнее время. Чего ты ждёшь от юной девушки, что всю жизнь провела в пустыне, ничего не смысля в отношениях? Ей бы очень хотелось сделать всё правильно, сохранив за собой право выбора, сохранив в себе достоинство, сохранив вокруг себя зону комфорта, но сохранить почему-то удалось только страх. Она не просто чувствовала себя песчинкой в этом мире, ведь знала, что песчинка никогда не бывает одинока, где есть одна, там есть и другая тысяча таких же песчинок, но была она маленькой девочкой среди злых великанов, весь этот их мир рвал её на части, всё было слишком большим и тяжёлым, громоздким, так что у неё нещадно гнулась спина под всей этой чудесно-страстной мелодией Большого мира. Рей чувствовала себя такой слабой, столь бессильной перед всеми этими кружащими голову и выворачивающими внутренности наружу порывами агрессивного тока жизни, что желала лишь одного — забыться. Хотелось наконец уснуть спокойно, безо всяких снов, не чувствовать ту разъедающую тоску, что лилась из глаз водными потоками, а на губах же сохла выразительной корочкой, мечтала о размеренном движении жизни, где она была ко всему готова, укрываясь от любого шторма, но… Оказалась же она совершенно в другом месте, в жестоком бурном потоке, что ни на секунду не давал ей возможности передохнуть, её сметало бьющей по всем точкам тела водой, и, наверное, плавать она всё же хотела в жизни, а не в воде, монстр просто тогда неправильно понял её слова. Ну же, Рен, учи её, учи её жизни так, как умеешь только ты. Девочке ведь так плохо, а после твоей псевдо-смерти стало ещё хуже. Встреться они лицом к лицу, она бы стала бороться с ним за свою честь, не смея подпускать к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки, потому что так было бы правильно, учитывая то, как каменным дождём он рассёк её атмосферу, подкрадываясь вначале столь тихо и медленно, что она даже не подумала выставить щиты, а потом её просто не стало, он смял её полностью, деформируя и выкручивая под невероятно острыми углами Добро, теплившееся в ней. Во сне всё было по-другому. Там ей хотелось говорить с ним, Рей представляла всё настолько чётко, что не отличила явь от проделок кровоточащего воображения. Она жаждала от него услышать ответ на свой вопрос, чтобы он назвал причины, по которым поступил с ней столь безрассудно-болезненно-до-трагически-неприятной горечи во рту, а он же лишь отметил факт воровства светового меча. Сожалений о содеянном у неё не было, она бы снова ухватилась за его пояс, срывая меч, но — да, было одно меленькое «но» — она была бы не против украсть у него его маковый клинок, который ассоциировался у неё с силой и безопасностью. Когда же Рен отказался от своего оружия, бросая его в чёрную пропасть позади себя, то мысли призвать меч Силой не возникло, в груди у Рей в тот момент билось лишь одно желание вместо сердца — люби меня, люби. А он не мог, лишь спросил, замёрзла ли она, и она возненавидела его за это, потому что это было самым искренним проявление того самого, чего она столь отчаянно хотела получить от него, ведь пустынная девочка, конечно же, замёрзла на снежной планете, хоть и рисовала ту специально. Хотела навсегда покончить с прошлым, с теми тряпками, что носила столь долго, с его маской хотелось покончить тоже, но не вышло, да она и рада была, что на нём всё же оказалась та самая маска, потому что перед его глубокими, проницательными глазами выжить бы не смогла ни под одним предлогом, ни под действием ни единой угрозы. Убивать его было тяжело, поскольку вместе с его убийством во сне она умирала и в реальности. Рей уткнулась лбом в колени, заглушая крик надорванной души, и омываться бы ей росой, подобно траве, но та же увлажнялась лишь кровью от разрывов, что последовали за безумным пониманием, что ей до сих пор хотелось очутиться в его объятиях, в тех самых объятиях, что были до боли. Стоит ли прощать такое? Не прощать, но понять, ей хотелось прочесть его внутренний мир в тот момент, но вот беда, читать мусорщицу никто не учил, а подсказки, что он давал ей, мало чем помогали. Сказал, что отправляет её к Скайуокеру, но она не понимала с какой именно целью, ведь если она станет сильнее, то у него точно будут проблемы, тогда она придёт за ним и вытрясет из него всю правду, тогда она не будет милосердной к нему, как это было во сне, она не убьёт его, но докопается до правды, заставит его выхаркать перед ней кровавые слова признания и объяснения, и он даст ей то, что ей нужно. Обучение у легенды Рей считала не просто приятным бонусом от Рена, но честью, ведь никто будет учиться у того, кто являлся всем, обязательно воспользуется этой возможностью, он-то ведь даже позаботился о том, чтобы у неё был свой корабль. Мысли вновь свернули с дороги, возвращаясь к нему, единственному притяжению, что действовало на неё наперекор всем правилам в безгранично-прекрасной галактике. Поэтому она и хотела бы быть драконом, этим сказочным созданием с когтями и клыками, с большими крыльями, что унесли бы её далеко-далеко от боли. Полностью была бы покрыта непробиваемой ни для одной стрелы энергетического заряда чешуёй, что переливалась бы в ласковом лунном свете, закованная в стальную мощь, она бы не ведала усталости и страха и тогда обязательно блистала бы в мире великанов. Это были всего лишь выдумки, на самом же деле она выгорела. Рей привела себя в порядок, умывшись и одевшись прямо в рефрешере, запихала деку и меч во внутренний карман куртки, в руках сжала посох и, стоя перед выходом, нажала на кнопку. Ждала несколько секунд — значит, корабль всё ещё был подключён к его сети — и наконец выбралась наружу, ступая в предрассветные сумерки. Рен сказал, что карта почти готова, так что у Рей ещё было свободное время, которое она могла бы потратить на себя. С удовольствием приняла паёк, предложенный ей рыцарем и, выбрав место поудобнее, с видом на водопад, быстро принялась за еду. Когда Лерек вставлял карту памяти с координатами в один из разъёмов приборной панели, корабль Рей уже был отключён от коммуникатора Рена, но тот не забыл упомянуть, что курс ей поменять всё же не удастся, улыбнувшись коварно. Она скривила губы в ответ, ведь поставила перед собой чёткую цель добраться до Люка и обучиться у него мастерству джедая. Когда он покидал её корабль, она попросила его позаботиться об Арвен и её сыне, и теперь фыркнул уже сам Рен, будто она оскорбила его своей просьбой. Гул двигателей заставил Рей чуть приподнять уголки рта. Приложив к обшивке посох, она опустилась в мягкое кресло пилота, почувствовав лёгкую вибрацию, когда судно наконец оторвалось от земли. Проверив светящиеся огоньки на панели, она прикрыла глаза, представляя гладь воды. Теперь рисовать картинки она умела лучше всех, ведь и учитель был у неё самый лучший. Через несколько минут усилий, которые она всё твердила себе «мой покой, его эмоции», Рей наконец услышала отдалённый шум прибоя. Неужели это всё ещё актуально? Успокаивать себя этими прошлыми фразами… Сон ничему её не научил, своё прошлое она так и не убила и теперь возвращалась в него снова и снова. Бежала навстречу к тем моментам, когда его руки нежно гладили её кожу, заставляя ту топиться подобно сахару, наверно, поэтому и было так сладко. Эти его сжигающие прикосновения, трение их тел друг о друга, Рей вновь хотела, чтобы он смотрел на неё именно так, как это было тогда, в момент их капитуляции, когда его глаза были застланы тем же желанием, что и её. Яд изгоняют из раны целебными травами, но достать их Рей не могла, поэтому травилась им и дальше. Разукрашивала тьму цветными красками, размешивая синий с белым, чтобы нарисовать голубое небо. Она уже видела воду, но та всё ещё вызывала у неё проблемы, хотелось нарисовать именно океан, но в голове пока лишь мягко бились озёрные волны. Нарисуй мне большую воду, хочу увидеть океан.

***

Кайло знал, для чего именно Верховный лидер вызвал его к себе на аудиенцию, как только его личный шаттл опустился в доках Превосходства. Причиной всего была мусорщица, что на обратном пути растерзала его своим сном, точнее Узами, которые только окрепли между ними после совершённого над ней насилия. Всё же он не ошибся, она взяла и потянулась к нему сама, укрепляя своей быстро проходящей ненавистью связь между ними. Теперь же оставалось лишь дождаться, когда она доберётся до Скайуокера, чтобы убедиться в своих догадках окончательно. Покидать свою песчаницу не хотелось не только в реальности, но и во сне, но так было нужно, он понимал это. Ей нужно было выплеснуть свою боль, отпустить её, иначе она бы стала накапливаться внутри, вонзаясь жалами в плоть каждую секунду. Он не хотел, чтобы она зацикливалась на мести, на вспышке своего отвращения к нему, поэтому позволил ей управлять в том сне всем, чем она только захочет, а она взяла и представила его в маске. Вероятно, он в тот момент действительно был для неё монстром с Такоданы, такого ей было бы проще убить. Чувствовал в ней сомнения, она с трудом решалась на столь радикальный шаг, ведь в жизни обязательно бы стала требовать объяснений, забыв перейти в наступление, ведь тогда возрастала вероятность того, что она могла его потерять. Сон же совсем другое дело, в нём всё фальшиво, в нём проще скрывать свою ложь, и он знал, что Рей солгала ему, ведь она на самом деле замёрзла тогда. Испугалась, что он станет греть её руки, как на Старкиллере, преодолев при этом саму Смерть, ответь она ему «да». Действительно бы сделал это ради неё, ведь она смотрела на него с такой грустью в тот момент, что призрачным пламенем горело не только прошлое, но и настоящее. В тот момент её разворошили, а затем она взяла и выпотрошила и его самого, ведь двое стали одним, живя теперь в зеркалах друг друга. Двери лифта открылись, и перед ним предстал тронный зал его учителя, в красно-чёрных тонах. Сам Верховный лидер восседал на своём троне. Пройдя на середину зала, он почтительно опустился на одно колено, склонив чуть голову. — Мой ученик, — нарочито медленно произнёс Сноук, проверяя на прочность натянутые нервы Рена. Осматривал его несколько секунд, ощупывая Силу, что бурлила вокруг того, желая понять, какую игру он затеял. — Верный же или нет, — стучал он длинными пальцами по каменному подлокотнику, — это уже решать тебе. Всё зависит от твоего ответа на мой вопрос. — Я готов ответить на любой ваш вопрос, учитель, — смиренно произнёс Рен модифицированным вокодером маски голосом. — Куда ты спрятал девчонку с Джакку от меня? — Пока что в никуда, но совсем скоро она сама объявится и приведёт с собой самого Скайуокера, учитель. Она дала себе ложную надежду на то, что меня ещё можно вернуть к Свету, считает, что это её долг, поэтому сделает всё, чтобы привести джедая к нам. Сноук никогда не отличался тактичностью в своих действиях, поэтому Кайло уже привык к тому, как грубо тот мог вломиться в его разум, просматривая там самые любые листки воспоминаний. Одного лишь не учёл учитель, что теперь его ученику было что скрывать, ослеплённый покорностью, он даже не заметил подделки, на которую дал ему взглянуть Рен. Подделка? Сам же Рен не верил в это, принимая фрагмент за самую настоящую правду, ведь если не веришь в свою ложь сам, то в неё никто не поверит. Рей обнимала его крепко-крепко, говоря, что обязательно поможет ему, что его ещё можно спасти и она готова сделать это. Пустышка или нет, но она действительно обнимала его когда-то крепко-крепко, а представить же её слова было сущим пустяком, ведь Свет именно так и пустил бы, а она была светлой. Когда Сноук покидал его сознание, он выдохнул с большим облегчением, ведь на самой периферии раздался тихий, едва уловимый шум прибоя. Не сейчас, мусорщица, только не сейчас. Я вернусь к тебе позже, ладно? Терпи. Кому же именно предназначалось твоё последнее слово? Ей или же тебе самому? Обоим. Рен находился в опасной близости раскрытия правды, поэтому даже малейшую рябь в Силе стоило контролировать всеми усилиями. — Её наивность поражает, — чуть рассмеявшись, сказал Сноук, не заметив искусно расставленной ловушки своим же учеником. Он помнил ещё с прошлого раза, где именно, а точнее, в ком она искала своё спасение. Нашла его, и теперь же решила спасти и Рена, протянув тому руку Света. — Вы учили меня пользоваться слабостями других, чтобы уничтожить свои собственные, учитель, — ответил Рен так, как и ожидал услышать от него учитель, что столь долго корпел над его совершенствованием, отполировывая каждую деталь в его обучении. Уймись, мусорщица, немедленно! Ты ведь знаешь, как выглядит небо, прекрати рисовать. Прекрати сбивать меня. Хватит. — Скайуокер всегда был падок на Свет, а его в той девчонке было полно. Своей верой в твоё возвращение она вовлечёт наконец его в нашу игру, и ты полностью окончишь своё обучение, — на этих словах он лёгким кивком указал на выход. Поднимаясь с колен, от Кайло не укрылось то, что учитель всё же остался им доволен, значит, можно и дальше продолжить свою игру. Сноук, побывав в сознании Рена, ощутил в самой Силе мельчайшие частицы чего-то нового. Видимо, это осталось от мусорщицы, подумал он. Хоть и не было её на Превосходстве, но вот след за собой она всё же оставила, тот самый след, что въедался не только во всё мёртвое, но и живое. Оставался, подобно ряби на воде, расходясь широкими кольцами до самых берегов. Она бросала семена сомнений в почву Тьмы, но ученик не подведёт, верно? Он остался ему верен, несмотря ни на что. Это всего лишь девчонка, что подобно вмятине на стене от удара, осталась в памяти. Небрежный след, высеченный огрубевшим от крови лезвием, красовался теперь на самом Превосходстве. Рен принёс на него изъян, не спросив разрешения у самого Верховного лидера, зараза к заразе ведь не лепится, правда? Будь это правдой, то она бы ни в коем случае не осталась на самом Кайло. Скрывшись за дверью лифта, его вновь пронзила мысленная стрела от пустынной девочки. Нарисуй мне большую воду, хочу увидеть океан. Упрямая и жадная! До чего же ты капризна. Смотри только не захлебнись своей этой картинкой! Пока он быстрым шагом преодолевал коридоры Превосходства, Рей полностью окунулась в новый для неё мир, дышала холодным солёным воздухом, волны теперь вздымались не только в океане, но в ней самой от того восторга, что ей наконец удалось нарисовать полную картинку. Ноги погрузились в песок, она стояла на самом берегу, протяни руки и коснёшься воды, большой воды, совсем как ей и хотелось. Она огляделась по сторонам, отмечая, что со всех сторон её окружала зеленовато-голубая жидкость. Оказалась на крошечном острове, пересечь который можно было в несколько шагов, но она же не торопилась этого делать, наоборот, ближе подошла к полоске, где волны смывали песок. Когда наступление на её маленький мир отошло, Рей незамедлительно выставила ногу вперёд и опустила стопу на мокрый песок. Смотрела на оставленный след, на то, как вода вновь подступила и заполнила небольшое углубление, оставленное ею. Опустила глаза на свои ноги, отмечая совершенно другую на себе одежду — чёрное платье из лёгкой ткани доходило ей до середины икр, ощупав плечи пальцами, ей удалось поддеть тонкие бретельки, на груди же звёздно-белоснежная вышивка, не хватало только ещё космической вуали на лице, неожиданно подумалось ей. Не одна она рассматривала себя в тот момент. Просто не чувствовала его любопытного взгляда, что скользил медленной поступью по каждому изгибу её тонкой фигурки. Когда он сфокусировал свой взгляд на её стопах, то пришёл в некое замешательство — те были маленькими, а кожа казалось нежной, детской, а выпирающие косточки по сторонам казались настоящими горными пиками. Рей хотелось видеть себя красивой, вот он и нарисовал её в платье, был уверен, что подобную одежду она никогда не носила, но в своей этой сказочной стране ей ведь было позволено всё. Мягкий изгиб бёдер и аккуратная, маленькая грудь почти не удостоились его внимания, лицо девушки — вот, что притягивало к себе подобно магниту. Оно сияло на фоне небес безупречным довольством. Ему не хотелось пугать её своим присутствием, поэтому Кайло остался лишь тенью, что она отбрасывала на песок. Ступила ближе к краю, наслаждаясь тем, как вода омывала ноги. Была шокирована, насколько реальны были ощущения. Мысленно благодарила Силу за то, что та позволила ей создать жгуче-прекрасную реальность, что наполняла её лёгкие воздухом океана. Откуда у девочки столь большая любовь к воде? Видимо, пустыня наделила её этим желанием, что она приняла как необходимую составляющую своей жизни. Вода подступала всё быстрее и быстрее, и порой Рей замечала, что та встречалась в самом центре острова, полностью укрывая песок. Оглянулась на небо, что стало сереть прямо на глазах. Откуда-то налетел промозглый ветер осенних дней, что чуть не срывал с неё платье. Сам же океан злился, в каждой его капле чувствовалось раздражение, и теперь же волны не просто встречались друг с другом со всех сторон, но набегали словно в жестокой битве, поднимая столпы брызг. Рей покачивало от столь явно начинающейся бури, решила, что самое время возвращаться из выдуманного мира в кабину своего корабля. Запаниковала, когда Сила отказала ей в просьбе вернуться, ведь вода уже поднялась до самых колен, одно дело плыть в озере, когда твоим телом владеет он, но совсем другое оказаться в штормовой воде океана совершенно одной. Ты появилась в моей жизни в столь неподходящий момент, что я решил оставить тебя в ней. Прекрати считать это моей слабостью или же своей личной привилегией, можешь же ведь и утонуть в своём безрассудстве. Давай же, мусорщица, пора тебе возвращаться ко мне из своих грёз. Она пыталась выжить, как делала это всегда в пустыне, пыталась повторить то, что он делал с ней в воде. Разводила руками в стороны, интенсивно работая ногами. Удалось всплыть на поверхность и сделать чарующий глоток пропитанного яростью воздуха. Узнала его вкус у себя на языке, тот самый, как когда он брал её силой. Забила руками по ледяной воде в сумасшедшем ритме, когда мышцы стало сводить в узлы онемения. Вода обожгла горло, но дышать только через нос не выходило. Сверху на неё обрушилась новая стена воды, что будто железным кулаком ударила её по всему телу одновременно, швыряя обратно в пучину океана. Несмотря на все её старания всплыть обратно, тело невыносимо тянуло вниз, на самое дно, точнее, на ту крошку острова, где минутами ранее она наслаждалась видом чарующей водной глади. Кто сильнее? Я или он? Вода. Вода сильнее их всех. Рей думала, что справится, но все её попытки всплыть сходили на нет, и она наконец больно ударилась спиной, но только не о свой островок, а о твёрдую поверхность земли, покрытую травой. Будет тебе зелень, мусорщица, будет. Совсем как ты и хотела. Быстро перекатилась на бок, сплёвывая воду. Лёгкие ещё продолжало жечь, поэтому, вытянув руки, она упёрлась ими о землю и, прогнувшись чуть в спине, стала извергать из себя оставшуюся жидкость, едва не заходясь в удушающем приступе кашля. Когда дыхательный процесс нормализовался, а внутренности жгло уже не так рьяно, Рей позволила себе оглядеться вокруг. Изумрудная трава с некой примесью чёрных теней приятно щекотала ей кожу на запястьях, вниз по которым стекали капельки воды. Села на колени, прижимая холодные пальцы к груди, и, чувствуя, как бешено билось сердце, будто за ней гналась стая голодных волков, подняла голову. Волосы липли к лицу в полном беспорядке, так что пришлось убрать их дрожащими пальцами, заодно чуть надавливая на глаза в попытке вернуть им концентрацию. Через несколько секунд перед её взором предстало травяное море, которому не было видно ни начала, ни конца. Лишь травинки окружили её со всех сторон, подобно многомиллионной армии воинов. Радовало лишь то, что небо приветливо горело голубым у неё над головой. — Наигралась? — его голос из-за спины. Тут же подпрыгнула, разворачиваясь к нему. Тело била мелкая дрожь, но душу вот грело дымом пепелища, что она оказалась здесь вместе с ним. Рей перевела взгляд на его лицо, мысленно ставя себе наивысшую отметку, ведь маски на нём не было. Оказалась сильнее, ведь ему-то вновь хотелось предстать перед ней в своём полном обмундировании. Кайло активировал меч, отводя клинок в сторону, но она даже так она знала, что тот был направлен именно на неё, в самую её грудь. Ему не требовалось дублировать её действия их прошлой встречи, чтобы Рей почувствовала себя неуютно. Неуютно? На самом деле она была в ужасе, словно вновь оказалась у него на допросе, а толку от того, что теперь не была прикована к пыточному креслу, было совсем мало. Купание в холодной воде океана высосало из неё почти все силы, мышцы до сих пронзали тупыми, горячими иглами, так что от резкой встречи столь различных температур пришлось обнять себя руками. Он даже обрадовался, что она скрестила руки у себя на груди, пальцами хватаясь за угловатые плечи, мокрая ткань платья липла к груди, облепляя каждый изгиб, а торчащие от холода соски слишком уж дерзко оставались в памяти. — Что происходит? — разлепляя дрожащие губы, потребовала ответа Рей. Он стоял в нескольких метрах от неё, даже так возвышаясь над ней угрожающей ярко-горящей кометой. Его бледное, как лунное сияние, лицо и искусанные губы вызывали в ней нервное подрагивание смеси сострадания и жалости. На самом дне своей души она знала, что ему хотелось укрыть от неё свои глаза, что столь красноречиво выражали все его эмоции. Хоть он и был сейчас раздражён, крошечная его часть всё равно была рада этой встречи. Ему, как и ей, хотелось этого пересечения взглядов. — Я снова уснула? Даже не поняла, как именно, — тише добавила она, пытаясь вспомнить, когда же именно ею овладел сон, пока она, сидя в кресле пилота, мечтала о воде. — Мы во что-то играем? — невинно поинтересовалась она тем самым тоном, который не вызывал никаких сомнений, действительно не понимала, что они играют. — Судя по твоим прошлым действиям, ты пытаешься сделать мне больно, — Кайло скривил в язвительной ухмылке губы. — Не выходит, правда? — вкрадчивые интонации его голоса проникали внутрь хуже воды, но грели, так что обмануться ими было сущим пустяком. Вот и она поскользнулась на своём пути, сделав шаг к нему навстречу. Как мотылька тянет на огонь, так и её тянуло к нему в этот момент. Решила, что это просто продолжение прошлого кошмара, поэтому он столь неприкрыто намекал на её предыдущие действия, помня их. — Хоть и сильнее стала, но боль усилилась тоже, я прав? Ты ведь чувствуешь это, воровка? — мягко поинтересовался он, но от неё не укрылся проблеск железа в обращении. — Тот меч взывал ко мне на Такодане, — оправдывалась она. — У меня тогда были видения. В одном из них я бежала по тёмному коридору в поисках выхода. Меня кто-то преследовал, но я не могла его видеть, только чувствовать. Мне кажется, меня преследовал ты, сейчас у меня такое же ощущение. Хочется бежать со всех ног, укрыться где-нибудь, спастись, но я не могу, не теперь, когда я вижу тебя. Я знаю, что нужно делать, но не знаю, хватит ли тебе сил на это, мусорщица. Попробуем? Прокрутив меч в ладони, Рен занёс его для удара. Думала, что он сейчас разрубит её, но неожиданно для самой себя выставила горящий голубым клинок перед собой, встречая его удар снопом искр. Шокированная тем, что меч столь внезапно появился у неё в ладони и молниеносной реакции тела на его выпад, Рей перевела распахнутые глаза на него, силясь понять, что же произошло на самом деле. В этот раз его удары не были столь мягкими и грациозными, как в прошлый раз. Его меч со свистом рассекал воздух, она едва успевала следить глазами за траекторией его передвижения, порой лишь краем глаза хватаясь за красный след. Медлить было нельзя ни на секунду, это бы грозило ей смертью, но отключить свои мысли было невозможно. Выставляя меч перед лицом в вертикальном положении, чтобы отбить его атаку, Рей пропустила через себя одну крайне занимательную мысль — выжить можно лишь превратившись в монстра. Его следующий удар она приняла открыто, перестав отступать назад. Бегут только маленькие мышки, а она уже была большой. Раз она чувствительна к Силе, то пришло самое время использовать ту. Её меч угрожающе заскользил к горящей гарде его меча, но она, хоть и пошатнулась, постаралась отбросить всё физическое за пределы своих мыслей. Отрезала от себя липкие прикосновения платья, усталость кровяного тока и слабость рук, сосредотачиваясь на тепле внутри, том самом тепле, что она бессовестно крала от него самого. Ненужные мысли запирала в клетку, твердя себе, что она сильнее самой воды. Впервые кто-то столь мягко и осторожно касался его разума, заставляя его опешить на несколько секунд. Рен понял, что она решила сменить тактику, и, позволив ей проникнуть внутрь, стал ждать, когда же она начнёт захлёбываться вновь. В золе невозможно найти жизнь, вскоре она сама сбежит оттуда, ему даже не придётся её выталкивать. Прикрыла глаза, отрешаясь и от картинки окружающего, дабы погружение было полным, всепоглощающим. Искала в нём силы, просматривая момент его сражения с Финном, стараясь запомнить каждый его удар, чтобы потом тот можно было повторить самой здесь, в реальности. Когда тот упал, сражённый смертельным ударом Рена, она спешно стала покидать его разум. Увиденного ей было вполне достаточно, но вот ему, наоборот, её присутствия в своём сознании оказалось мало. Было что-то пленительное в том, как аккуратно она действовала, боялась сделать больно или же увидеть что-то слишком уж личное. Ей просто не хотелось быть похожей в этом на него, шаря по его разуму, как по скелету корабля на Джакку, мусорщицей она была только там, а здесь она была Рей. Воровкой. Он звал её воровкой. И мусорщицей тоже звал. По имени он тоже её звал. Сейчас как раз и настало самое время быть собой. Открыв глаза, она усилила натиск своего меча, отодвигая тот ближе к середине. Разомкнула те и не тратя ни секунды на промедление, размашисто занесла меч. Пожалела, что вокруг не оказалось ни единого дерева, к которому можно было прижать Рена, как он сделал это с Финном. В остальном же старалась дублировать все те действия, что запомнила, чувствуя, как внутри становилось легче. Наверное, когда мстишь, именно так и бывает, осталось только понять, за кого же именно она мстила. За себя отомстила в прошлом сне, верно? Выходит, оставался Финн? Прошлый сон был местью? Отвечай же, Рей! Нет, не был. Легче мне не стало. Верно, не стало, ведь она всё ещё хотела услышать от него объяснения. Не слова искупления или же прощения, но признания, что же тогда случилось на самом деле. Злилась на него не только из-за друга, но и потому, что он имел такую власть над ней самой. Была связана с ним невидимыми нитями, крепкими и нерушимыми. Злилась, занося меч для нового удара, и, скрестив те между телами друг друга, ощутила внутри укол ядовитого желания. Заволновалась, замерев и переведя испуганные глаза на него. Это ещё не Тьма, мусорщица, не надо так сильно пугаться. Моя страсть к тебе тоже пугает меня, потому что может перерасти в нечто большее. Нам стоит научиться контролировать свои желания, да? Стоит, но я всё равно не могу этого сделать. Ты снова ищешь во мне поддержки, но даже опыт с водой ничему тебя не научил. Мне никогда не быть спокойным, в любой момент могу утопить тебя, так что ты даже не поймёшь ты ли это, или уже я. Кайло подался чуть вперёд, оказавшись в опасной близости острия. Чуть надавил своим, скользнув по сильной стороне её клинка и подставляя конец своего шипящего оружия ей чуть ли не под самые рёбра. Рей вовсе не сопротивлялась, его оружия она не боялась. Хотелось же сражаться именно его мечом, чтобы тот всегда был при ней, поскольку сам световой меч был неотъемлемой частью самого Рена, а расставаться с ним ей бы не хотелось. Не сговариваясь, оба пронзили тела друг друга горящими клинками, сокращая расстояние до минимума. Пошатнувшись, Рей дёрнулась и уткнулась лицом ему в грудь. Боли каким-то странным образом не было, хоть запах горелого всё же заполнил воздух вокруг них. Нащупав свободной рукой её руку, Рен медленно скользнул пальцами от локтя к запястью, охватывая то в кольцо большого и среднего пальцев, а указательным же надавил на середину внутренней части её ладони. Теперь, наверное, настало самое время укусить его, как ей и хотелось раньше, или же чтобы её укусил он, но вместо этого её рука скользнула ему на плечо, придавливая ближе к себе. Почти что объятие, если не принимать торчащие из спин клинки. Тебе всё же хватило сил, мусорщица. Когда они падали, Рей решила, что они обязательно упадут на траву, но вместо этого та прошла сквозь их тела, как и земля. Словно в кротовой норе, оба выбыли из законов Вселенной, упав на самый космос. Вокруг крутилась спираль, наполненная мириадами звёзд и систем с тысячами планет, но они сами были всем, что их волновало в тот момент. Их тела больше не пронзали мечи, только чувства, поэтому она ближе придвинулась к нему, прижимаясь к его груди своей. — Я солгала в тот раз, — стыдливо призналась она. Всем сердцем верила, что они просто по стечению неких обстоятельств оказались в одном сне, поэтому решилась на откровенность. Уверила себя, что настало самое время ей быть драконом, хочет он того или же нет. Во сне признание ничего не стоит, здесь ничего нельзя доказать, как бы сильно она не впивалась в его сердце губами. Подняв на него взгляд, она отметила покой на его лице, будто ему никак не терпелось оказаться с ней именно в такой вот ситуации. Теперь же его покой, её эмоции. — Я замёрзла. И тогда, и сейчас. Развернувшись на спину, он увлёк девушку за собой, помогая ей устроиться удобнее у себя на груди. Руками водил у неё по спине, с каждым разом опускаясь всё ниже и ниже, и когда она уже согнула руки в локтях и подставила себе под подбородок ладони, он сжал её ягодицы. Настало самое время посчитать сокровища мира. Рей чуть наклонила лицо в сторону, любуясь его подбородком. Оказалась в тот момент столь игривой, что незаметно возглавила список тех самых сокровищ мира. Всё верно, мне сниться могут только твои руки. Это было ясно ещё с того момента на Старкиллере. — Ты злишься, что я забрала тот меч себе? — осторожно спросила она, надавив ладонями ему на грудь и приподнимая голову выше, чтобы можно было встретиться с ним взглядом. — По крайней мере, у меня появился небеспочвенный повод называть тебя воровкой, — уклончиво ответил он, хотя пальцы всё же сжались сильнее у неё на бёдрах. Чувствовала пульсацию даже сквозь ещё влажную ткань платья, удивляясь тому, что тепло его пальцев пробивалось даже через кожу перчаток. Словно их ничто не разделяло, и они прикасались друг другу кожа к коже. — Когда ты расскажешь мне, почему поступил тогда со мной подобным образом? — Рей сглотнула, после чего надула губы, как обиженный ребёнок. По его лицу было понятно, что отвечать прямо он не собирался. — Это всего лишь сон, как только проснёмся, то обо всём забудем. Точнее я забуду. Наверное, уснула в кресле пилота. Знай она, что ошибается, то тут же бы замолчала. Не могла молчать. Слишком уж долго в ней кипели эти вопросы, а тоска по общению именно с ним поедала всё нутро. И пусть с предыдущего сна прошло не так уж и много времени, ей казалось, что они не виделись целую вечностью. Не в силах была терпеть разлуку. Ей не хотелось снова ждать его, как родителей на Джакку. — Он сказал, что мой корабль невозможно будет отследить. Сомневаюсь, что он на самом деле уничтожил карту после того, как я покинула ту планету. Как же скоро ты явишься за Люком Скайуокером? — Твой корабль действительно нельзя отследить, карта же была уничтожена, поверь, он не лгал тебе тогда, — ответил Рен, упустив, что и сам Лерек, и вся его мастерская были уничтожены его рыцарем после отлёта Рей. — Мне нет смысла являться за тем, у кого ты должна будешь пройти обучение. — Звучит так, будто у тебя действительно ещё остался способ найти Скайуокера, — подметила она, сверкнув на него глазами. — Ты говорил, что я буду только твоей, помнишь? — конечно же, он помнил, и последующий за этим ответ от неё он тоже помнил. Теперь же Рей готова была отказаться от того слова, потому что хотела, чтобы он вернулся за ней. Повторять Джакку ей не хотелось, к тому же он задолжал ей ответ на один очень важный вопрос. — Как же ты тогда найдёшь меня? — Найду тебя везде, где бы ты не была. Хотя, я уже привык к тому, что инициатором наших встреч в последнее время стала ты. Не буду мешать тебе и в следующий раз. — Я ничего не делала, — стала защищаться Рей. Кто угодно мог уснуть, она не исключение. Контролировать своё подсознание во сне невозможно, она не виновата, что ей снится именно он. Просто так получилось. Она не виновата… Ты как всегда отказываешься принимать мои слова за реальность. Я ведь ещё в самый первый раз говорил тебе, что это не сон, а реальность. Ты стала сильнее именно тем, что контролируешь свои сны, а заодно и меня вовлекаешь в них. Решила, что здесь ты будешь в безопасности, поэтому так безжалостно тянулась ко мне. Думаю, мы и так слишком долго заигрались с тобой, мусорщица, в эти твои сновидения. Пора нам возвращаться в свои миры. — Спроси у Скайуокера, какой он видит тебя в Силе. Непонимающе посмотрела на него, чувствуя, как его пальцы стали терять свою тяжесть у неё на ягодицах. Не хотела, чтобы Кайло исчезал вот так вот скоро, ведь она ещё не успела насладиться его руками и теплом в полной мере. Хотела, чтобы он остался с ней ещё чуть-чуть, чтобы перестал таять на глазах. — Нет.