Нет

На протяжении нескольких дней Рей топила Кайло Рена своим пренебрежением, не желая открываться ему даже во сне. Подтачивал, подобно воде, её оборону, желая заглянуть в колодец её размышлений, узнать реакцию на совершённое ею открытие, но она упрямо держала дистанцию. Не совсем понимал, как именно она это делала, но предполагал, что в девчонке разыгралось задетое самолюбие. Конечно, обижаться она умела как никто другой, в самой красочной форме отплачивая ему за боль той же монетой, но теперь всё зашло даже дальше, чем он предполагал. Глупо было надеяться, что тех встреч через Узы Силы было достаточно, возможно, телесная обида на грубое обращение сбавила свои обороты, но вот душевная, кажется, только их набирала. Она, наверное, ждала от него слов сожаления и попыток вымолить прощение за свой гнусный поступок, но даже вернись он в прошлое, зная будущее наперёд, то всё равно поступил бы с ней подобным образом. В момент своего смирения перед полыхающей страстью Рей оказалась столь чарующей, что могла бы в считанные секунды сойти за ведунью без всяких сомнений. На самом же деле он предполагал, что некая магия в ней всё же крылась, раз его до сих пор не отпускало от неё ни на миг. Рен был уверен, что вознёс её до врат блаженства в их первый раз, а потом же, не удержавшись, пошёл на самый отчаянный шаг в своей жизни. Она не просто манила его тогда к себе, но призывала столь настойчиво, что вокруг неё хотелось возвести некий купол, попасть под который можно было бы только ему одному. Кайло потерпел в этом неудачу, ведь мусорщица сочла это самым настоящим саркофагом, под которым он схоронил её, её мечты, волю и свободу. Если бы она только видела мир его глазами, то глупые предрассудки по поводу клейма перестали бы её волновать. Да, отметил её, как свою собственность, оставив на ней печать даже в Силе, но он всё же оставил ей её волю. Не ломал её, хотя мог бы посягнуть на владения девчонки, прибрав те к своим рукам, но действовать нужно было осторожно, тщательно просчитывая каждый свой шаг. Спешка здесь была ни к чему, учитывая, какой ранимой она у него оказалась. К жестоким методам не прибегнуть, хоть сдерживать позывы Тьмы и было нескончаемой борьбой, что вести приходилось с самим собой. Полагал, что она поступала с ним в разы хуже, учитывая, что с ней он был всё время. Оказалась столь неблагодарной, что отталкивала его от себя после всего, что он для неё сделал. Наверное, ему следовало заключить с ней сделку, это было бы разумнее, ведь обязательства тогда сковали бы её крепче всяких цепей, она ведь была девушкой чести. Жаль только, что поклялась она совершенно в другом, и, видимо, клятву эту соблюдала по всем канонам праведника — всякий раз, когда он подбирался к ней слишком быстро, когда дыхание уже касалось её кожи, она бежала от него. Скрывалась, как крот прячется в земле, но если для последнего та являлась средой обитания, то для самой Рей земля несла же лишь временное убежище. Всё гадал, как ей удавалось продержаться без него столь долгие дни. Прорабатывал различные сценарии, в одном из которых она была столь занята своим обучением, что даже не могла выкроить для него пары секунд свободного времени. Смущения же или беспокойства в том, что Рей становилась сильней под руководством мастера-джедая, не было. В случае же крайней необходимости, он бы всё же смог найти её через Узы, несмотря на её невыносимое упрямство. Сейчас же были лишь заигрывания, проверки и прощупывания возможностей. Хотелось ли ему видеть её сильнее? Предпочитал скрываться от ответа на этот вопрос. Ведь и сам порой не мог поверить в то, что творил. Перечеркнуть прошлое на словах — самое лёгкое, что он когда-либо совершал в своей жизни, но вот перечеркнуть же саму Рей не получалось даже на словах. Слишком уж глубоко она засела в нём, в последнее время мысли были заняты лишь ею одной. Хотелось бы ему вживую увидеть её лицо, когда Люк открыл ей всю правду изнасилования, в тот момент она, наверное, была столь хорошенькой, но пробраться в неё удалось же лишь в момент её клятвы, что она обязательно поквитается с ним. При свете дня была столь храброй, но как же она будет себя вести при ночном мраке? Наверное, по-прежнему останется кудесницей. Красива и мила его воровка, но вот беда, она — воровка. Не беда, ведь это его не волновало. По правилам у джедая должен быть свой световой меч. Хоть и не прошла она полноценный путь обучения, её в падаванах он не видел, она сразу была джедаем, будто рождена была для этого. У Скайуокера же ей следовало лишь научиться управлять тем даром, что был ниспослан на неё. Сильна и мужественна, что впору ею восхищаться без всяких зазрений совести. Сомневаться в том, что он сделал неправильный выбор в её отношении, не приходилось. Наоборот же, она всякий раз подтверждала, что достойна была всей той почести, которую он оказал ей. Будто мысли его читала, зная, когда нужно проявить себя. Возможно, и читала, кто же разберёт теперь, находятся они друг у друга в голове, или же нет. Посмотри со стороны на то, как её Свет нашёл путь к его Тьме, то окажешься на шаг ближе к спасению. Не знал он только, кого же на самом деле ждало это самое спасение. Чашу весов всё же склонял в её сторону, не желая запятнать её в своей рвоте. Да, тут, как и с клеймом, действовать нужно было выверенными шагами, медленно и тонко плетя свою паутину, чтобы муха даже не поняла, что попала в сети. Видимость свободы пьянит хуже самого крепкого вина, хуже самой свободы. Как быть? Кажется, сходил он с ума, ведь разлука одолевала его своей печалью. Глубокие тени легки на его лицо по прошествии этих нескольких дней, что приходилось держать дистанцию. Зла и горда его мусорщица, талантлива в мести именно тем, что пока даже ещё не вступала на эту тропу. И хорошо, и больно, и страстно, ведь разжечь его сердце ей удалось. Видимо, это оказалось такой вот забавой для них двоих, она способствовала воскрешению его сердца — но не души, не стоить путать — а он же занят был тем, что пленил её собственное. Получается чудесная сказка со счастливым концом, не правда ли? Конец и вправду есть у всего, но счастливый ли он будет? Тяжело ответить на вопрос, да и не стоит, ведь Рей, кажется, только что позволила ему взглянуть на себя.

***

Рей твёрдо для себя решила починить деку, что при падении оказалась тогда в озере. Облазив корабль, как и подобает мусорщице, она наконец смогла отыскать нужные детали и инструменты, которые могли помочь ей в ремонте. Она знала, что в такое время Скайуокер отправлялся на одну из вершин в целях медитации, ведь это было его ритуалом, а сейчас как раз настало время для его вечернего ритуала. С самой девушкой он старался обходиться почтительно, выдерживая дистанцию учитель и ученица, но мимо неё всё же не проходило то, какую выдержку тот проявлял при её обучении, почти с отеческой любовь глядя на неё. Рей очень хотелось в это верить. В Силе ей пока мало что давалось, во время медитаций, с которых начал Люк, ей всё никак не удавалось сосредоточиться, не потому что она не старалась, дело было вовсе в другом. Её всё время что-то звало, нечто тёмное, поэтому потратив всего лишь несколько часов на тренировки в данном аспекте, Рей просила своего учителя обучить её приёмам боя. С боевым посохом она управляться могла куда свободнее, чем с мечом, поэтому здесь требовались дополнительные тренировки. Выносливость и реакция у неё были развиты хорошо, этого джедай не отрицал, но сноровки ей всё не хватало, а самое главное полного слияния со своим оружием. Либо она, либо светящийся голубым клинок, но оба не желали принимать друг друга в полной мере. Конечно, меч служил ей верным другом, когда она выполняла выпады, но даже с мечом самого Рена она чувствовала больше родства. Люку приходилось проявлять больше терпения и прибегать к своей мудрости в обучении своего новообретённого ученика. Теперь он чувствовал, что выполнял тот самый долг, что на него воздвиг остров по прибытию на планету Ак-То. За эти несколько дней он проникся к девушке, видя в ней не просто потенциал, но острую необходимость в оказании помощи. Запутавшаяся и погрязшая в водовороте тех страстей, в которые её вовлёк Рен, девушка нуждалась, чтобы ей помогли вернуться на обратный, истинный путь, что был ей предначертан. У неё не всё получалось, но видя её старания, он не мог не улыбаться. Одно лишь пугало его — её мощь. Та требовала с неё некую дань, отклика за предоставленную силу, желая её сердце превратить в камень, как сделала уже это однажды с его племянником. Параллель эту он уже давно провёл между ними, но если в нём была его погибель, то в ней же было его спасение. Ошибки в этот раз он допустить не мог, пожелав избрать иной путь. Возвращаясь обратно в поселение, которое попалось ей на глаза ещё в её первый день на острове, с небесной глади потекла вода. Очередное природное явление, что низвергло её воображение в самую высь. Не могла представить, как вода, в столь большом количестве могла падать вниз так свободно и красиво. Несмотря на холод, кутаться в куртку она не торопилась, медленно добираясь до своего домика, нежась под дождевыми каплями, подобно кошка под солнечными лучами. В этот самый момент он и увидел её. Она возникла перед ним мокрая до последней нитки, но счастливая, как ребёнок. Даже липшие к лицу пряди волос не могли скрыть того, как Рей сияла, радовалась природной стихии искреннее и беззаботно. Хотелось прикоснуться к ней, и Кайло уже потянул руку, но она неожиданно дёрнулась, лицо её огрубело. Уловив чужое присутствие, его присутствие, она выкрикнула одно лишь слово, не желая, чтобы он нарушал её кусочек рая: — Уходи! Закрыв металлическую дверь в свой домик — Рей была удивлена, когда обнаружила не просто проём, но саму дверь — она поспешила отложить инструменты на небольшой столик, выдолбленный из камня, и скинуть с себя мокрую одежду. Скользнув под термо-одеяло, которое она заранее принесла сюда с корабля, как и другие вещи, которые ей могли понадобиться, она сочла нужным, что пришло самое время для отдыха. Под звук барабанящих капель, она старалась упорядочить свои мысли. За последнее время столько всего произошло, что она даже не знала, какой клубок ей стоить распутать первым. Начать решила с самого острова, что нёс в себе десятки тайн. Было нечто святое в этих сооружениях, где она поселилась. Ступая за стену, она чувствовала, как сквозь неё проходила некая волна, не приносящая боли, но будящая в ней Силу, каждый раз доказывая, что та у неё была. Хранителями храма оказались маленькие существа, которых Люк называл ланэйцами. Рей часто видела, как те ныряли под воду, усердно работая своими лапами, что больше походили на птичьи, и старалась запомнить их движения. Её не покидала мысль искупаться в океане, но боязнь утонуть всё же оказывалась сильнее. Решила, что, обучившись Силе достаточно, чтобы этого хватило спасти себя в волнах океана самостоятельно, она непременно отправится в плавание. Скудная обстановка джедайского сооружения её вовсе не расстраивала, ведь всё необходимое там было, а учитывая окружающие красоты, жилище сразу же вошло в список её любимых. Особенно, если учесть ту деталь, что ступить за порог могла лишь она одна, так как границы личного пространства строго соблюдались, исключение же составляли хранители. Скудная природа острова для девушки, что выросла в пустыне, казалась благословением. Чистый воздух, дуновения ветра, приятно-жгучие лучи солнца, а теперь ещё и дождь — чего ещё желать? Постижения Силы, конечно же. Когда она уже чувствовала, что та поддавалась ей во время медитаций, в самый решающий миг нить выскальзывала из её рук, оставляя ни с чем. Враньё. Оставался голод. Её тянуло к чему-то мёртвому, но под строгим взглядом Люка приходилось отрекаться от столь манящего предложения. По правде говоря, она даже была рада, что мастер-джедай в такие моменты смотрел на неё столь сурово, ведь самой удержаться ей вряд ли бы получилось. Отчаянно хотелось не поддаваться этой греховной сладости, поэтому хваталась за всё, что только можно было. Упорно твердила себе: «Нет эмоций, есть покой». Это почти уже стало её молитвой против дьявольского отродья, что оскаливалось в её сторону столь красиво, что Рей всё время мыслями возвращалась к нему, а порой всё заходило настолько далеко, что хотелось и телом. Это не просто выводило её из себя, но медленно убивало изнутри, эта тяга к монстру оказалась сильнее всяких преград, и это не могло не пугать её. Старалась сохранить свой трепет от чужих глаз, не выдать своего волнения, отчего то лишь сильнее подтачивало в ней желание оказаться рядом с тем, кто был противен, да, определенно, противен ей. Наверное, соврала сама себе, или же готова была закрыть на это глаза. Кажется, это называлось прощением, загвоздка только была в том, что он его не искал. А вот встреч с ней же, наоборот, выискивал подобно волку. Выслеживал её, занимал выжидательную позицию, откуда открывался чудесный вид на её окружение, а затем совершал прыжок, и всё, что она с таким большим трудом выстраивала, разлеталось на осколки. Разбивал её на стеклянные крошки, и даже самый искусный ювелирных дел мастер не собрал бы то в нечто стоящее. После себя умел оставлять лишь разруху, но девчонка-то ведь всю жизнь там провела и знала, как лучше выжить в подобных условиях. Если же не можешь изменить окружающий мир, тогда измени себя. Именно это она и наблюдала за собой в последнее время. Немощь её с каждым днём угасала, дело было не только в тренировках физического аспекта, но больше в закаливании духа. Теперь, когда их разделяло космическое пространство, пришло самое время подумать о себе, а не о «нас». Побыть немного эгоисткой, критически оценивая себя, определяя слабые и сильные стороны. Впечатлительность была её слабостью, ведь она до сих пор не могла держать себя в руках при виде природы. Отвлекалась порой от своих размышлений, позволяя барабанящим каплям заполнить её всю до краёв. Верила, что за этим обязательно последует обновление, которого она так долго ждала. Его она тоже ждала? Да, но чуть позже. Пусть придёт, когда она будет полностью готова, когда научится плавать окончательно. До сегодняшнего дня ей удавалось держать всё это под контролем, не давать внутреннему голосу — как она его называла — завладеть ею, но под дождём всё обнажалось, и дверь, конечно же, приоткрылась. Лёжа на узкой койке, она уже убедила себя, что случившееся ей просто показалось, и никакого присутствия вокруг она не ощутила — всего лишь порыв ветра, вот и всё. Так просто, и так сложно. Списала всю вину на клеймо, избавиться от которого захотела в тот же день, как узнала о нём. Думала, Люк проведёт некий ритуал очищения, просила его об этом, но тот с сожалением в голосе отказал ей, отрицательно покачав головой. Очиститься в Силе было невозможно, но он обещал ей узнать что-то от призраков прошлого и просмотреть уцелевшие книги ещё раз. Надежда умирает последней, но у самой Рей она умерла в тот же день, ведь Рен никогда не стал бы творить то, что зиждилось бы на временных рамках. Вечность же — вот его удел, и в ней она обрела своё бессмертие. Засыпала с мыслью о сне без сновидений, стараясь возвести вокруг себя щиты. Оказалась принцессой в башне, мучал же которую не дракон, а рыцарь. Обесцвечивала свою жизнь, стараясь затеряться среди воинственных небесных тел, лишь бы её никто не нашёл.

***

Утром её ждала очередная медитация. Для этого приходилось взбираться на отвесные скалы, ступая по скользким от утренней росы тропинкам. Люк шёл впереди, Рей же послушно ступала следом, плотнее запахивая куртку на груди. — Живее, Рей, — торопил её учитель, который, казалось, несмотря на возраст, не знал слова «усталость». — Мой племянник не станет церемониться с тобой, хоть ты и дама. Рыцарь — это всего лишь титул, они убивают без промедления. Тебе нужно быть готовой. — Ваш племянник? — удивилась она. О ком же шла речь, было и так понятно. С тех пор, как она призналась, с какими словами Рен отправил её сюда, мастер- джедай не забывал упомянуть об этом ей всякий раз, когда она медлила или же боялась проявить решительность. Джедай должен держать свои эмоции под контролем, но Люк же полагал, что будет лучше, если она научится управлять ими, а не подавлять. Ошибки прошлого учили лучше всего. — Моя сестра-близнец, Лея Органа, вышла замуж за Хана Соло, и из их союза родился сын, ныне известный всем под именем Кайло Рен. — Его мать та самая Лея Органа, генерал Сопротивления? Как же так получилось, что они оказались по разные стороны в этой войне? — любопытствовала девушка. — Я расскажу тебе эту историю как-нибудь позже. — Финн видел, как он убил Хана, пронзил его мечом в самую грудь. Не знала, что он был его отцом, — тише добавила она, чувствуя, как в груди рвались нити. Вот он и подкинул ей новый повод для ненависти, приоткрыв занесу своей родословной. Всё же новости до Джакку доходили с большим трудом, да и не нужны они были тем, чья жизнь истрачивалась лишь на один мусор. Оставшиеся минуты до пункта назначения они провели в тишине, нарушать которую позволяли себе лишь ветер и порги. Пока они взбирались на утёс, Рей на несколько секунд остановилась полюбоваться семейством пернатых. Свив себе гнездо у подножия огромного валуна, что защищал от ветра, птица высиживала яйца, прикрыв те своими коричневыми крылышками и белым брюшком, а другая же с серыми крыльями, что размерами была немного больше, держала мелкую рыбёшку, что, видимо, предназначалась для самки. Настоящая семья. И у него тоже была семья, только… случилось, наверное, что-то действительно ужасное, раз он пошёл на такое. Может, это его Сноук заставил? Нет, глупости. Его поступку нет оправдания. Глупо искать милосердие там, где его попросту быть не может. Заняв свои позиции, опустившись подле друг друга прямо на каменном настиле, Рей выпрямила руки, помещая те себе на колени. — Нужно выровнять... — Дыхание, да, я знаю, — закончила она реплику за учителя. Прикрыв глаза, она попыталась прислушаться к себе, подставляя лицо под щекочущие лучи солнца, что пробивались сквозь вату облаков. — Я никогда не медитировала до этого, но у меня такое чувство, будто я уже это делала. Словно заранее знаю, что нужно делать. Наверное, я спятила. — Или же тебя направляет сама Сила, — предположил Скайуокер, тоже закрывая глаза и делая глубокие вдохи. Целью медитации являлось прочувствовать Силу, что текла не только в самой девушки, но и вокруг всего острова. Люк не раз говорил ей, что черпать Силу нужно не из себя, считая ту своей собственностью, но от всей Вселенной. Джедаи никогда не берут, наоборот, стремятся отдавать, так как самому человеку ничто не принадлежит в этом мире в полной мере. Ей уже удавалось проникнуть в Силу, ощутить ту вокруг себя, почти что сжимая её потоки у себя в кулаках, но собственные мысли сбивали её с верного пути. Пока она тянулась к Свету, желая воспарить, чья-то невидимая рука крепко держала её за лодыжку, не давая сделать сладостный глоток свободы. Её призывали вниз, на землю, и в такие моменты она не могла не думать о своём клейме. Пыталась вырваться из его оков, но лишь сильнее распаляла в себе гнев. Хотелось снести на своём пути всё, что как-либо могло бы сдержать её, умалить силы или же надругаться над ней. Что-то внутри неё шептало о том, что если она прекратит сопротивляться, то порочный круг будет разорван. Став сильнее, она никому не позволит обидеть себя, ей предрекали небывалую мощь, плата за которую была мизерной — всего-то нужно было впустить Тьму в своё сердце. Слышала, как та подступала к ней медленными шагами. Высматривала её со всех сторон, будто оценивая товар. Свет гас, ведь внутри начиналась война, и она всё гадала, что же разорвёт ту самую печать, вокруг неё: её Свет или же её Тьма? — Нет эмоций, есть покой, — впервые произнесла эти слова вслух, раньше же твердила себе их лишь мысленно. Хватка усилилась, на этот раз её уже потащили дальше, глубже, на другую половину острова, где, казалось, даже климатические условия были другими. Та падаль, что призывала её, говорила о неким возвращении королевы, их владычицы, что века назад была утрачена. Сила вокруг Рей менялась, и не нужно было быть чувствительным к ней, чтобы заметить это своими глазами. Открыв глаза, перед Люком предстала небывалая картина, представить которую он даже себе не мог. Рей дышала слишком резко, будто оббежала весь остров, её грудь вздымалась высоко, а затем быстро опадала, словно она не знала, как дышать. Пальцы впились в коленки, до боли зажимая те, до самого хруста, лицо же выражало нестерпимые муки, будто изнутри её прижигали раскалённым до бела железом, а из носа же стекала кровь. То, что же было вокруг самой девушки, заставило легенду вздрогнуть, испугавшись за здоровье своей подопечной. Вся она святилась Светом, Силой, что ей была дарована, кольцо печати же, подобно ободку, заключало весь этот свет в некую сферу, кокон, а затем была третья сила, Тёмная, что клубилась за пределами клейма и старалась пробиться внутрь. Рей старалась сдерживать ту, хоть перевес был явно не в её пользу. Догадка о том, что оставленный Реном след был призван защищать девушку, окончательно подтвердилась в глазах джедая. — Очнись же, Рей! — закричал Люк в лицо девушки, разворачивая ту к себе. Она его не слышала, будто находилась в трансе, борьба забирала слишком много сил и энергии, и всё грозилось закончиться тем, что его ученица могла остаться в ней навсегда, застряв на перепутье. Схватив её за руки, джедай стал пробираться в её сознание, желая вернуть её дух обратно в тело. Вскоре у него самого сбилось дыхание, отчаяние уже облизывало его кости, ведь Рей не откликалась. Хочу вернуться. Я так хочу вернуться! Пожалуйста, пожалуйста. Меня кто-нибудь слышит? Мастер Скайуокер, это вы? Беги, я её задержу. Дымчатая фигура предлагала ей помощь, обещая задержать саму Тьму. Это ли не подарок судьбы? Рей мгновенно же послушалась, уловив наконец голос своего учителя. Глаза широко распахнулись, и она наконец смогла увидеть его лицо, искажённое в гримасе страха. Он беспокоился за неё, волновался, что вновь не справится, совершит ту же ошибку, а расплатой за неё же будет смерть, ведь племянник специально отправил девушку к нему, надеясь, что тут она будет в безопасности. Люк понял это в их первую встречу. Забавно, неправда ли? Всё обернулось совсем не так, как им того хотелось. — Не думал, что ты знаешь кодекс джедаев, — желая развеять атмосферу угнетающей схватки, проговорил учитель, когда оба уже вернули себе прежнее самообладание. Поднявшись, он помог встать и самой девушке, которая сильно ослабла после «медитации». — Я и не знаю кодекса, — призналась она, утирая ладонями кровь. — Это опять же было во мне, кто-то сказал мне это. Иногда в моей голове возникает некий образ, но я не вижу его лица. Знаю лишь, что он пытается мне помочь. В этот раз меня снова засасывало в ту яму, и он помог мне. Я услышала вас благодаря ему. — Сила не всегда даёт нам прямые ответы на наши вопросы. Порой следует набраться терпения и ждать, правда всё равно откроется каждому из нас. Тебе лучше отдохнуть, ступай к себе. — А как же вы? — Мне ещё нужно о многом подумать. Не думаю, что скоро освобожусь от своих… обязанностей. Учитель был прав, эта медитация вымотала её хуже всякой тренировки. Всё тело ломило, хотелось упасть замертво прямо там и окунуться в приятный сон, но сделать это она могла только добравшись до своего жилища. Времени на то, чтобы спуститься, ушло в два раза больше. Ноги казались свинцовыми, каждый шаг усиливал в ней желание вновь оказаться на руках у него, словно он действительно был её спасителем. В голове звенящая пустота, которой она оказалась рада, ведь даже самая ничтожная мысль добила бы её. Переступив порог, она сразу же бросилась к койке, повалившись поверх одеяла. Глаза слипалась, но лёгкое дуновение ветра заставило её вздрогнуть. Сев на кровати, она оглянулась вокруг. Протёрла глаза кулаками, прогоняя сон. Что-то не так. Снова она чувствовала чужое присутствие. Нужно было только сделать его явным. Приглядевшись к тени у противоположной стены, Рей вперилась в ту глазами. Нашла его наконец. Рен сделал шаг вперёд, являя ей заключённого себя во всё чёрное, одной лишь маски не было на нём. — Учись смирению. Сразу же поняла, что речь шла о клейме, которым он её наделил, но так просто идти у него на поводу не собиралась. И пусть он днями и ночами ласкает её слух своим чарующим голосом, их противостояние только начиналось. — Нет.