Потерянные письма

      Удивительная неспешность поздней осени затронула весь Хогвартс. Коричневые листья опускались на покров пожелтевшей травы, а в воздухе уже чувствовалась значительная прохлада, от которой юные волшебники спасались шарфами цветов своих факультетов, кожаными перчатками, а также кепи и фуражками. Стол с чаем перекочевал из замка на улицу, чтобы каждый мог согреться сим напитком на открытом воздухе, потому что несмотря на холод, большинство студентов предпочитало наслаждаться очарованием этого периода снаружи.       Эльза бесцельно прогуливалась с чашечкой чая вдоль парапета стен замка, наблюдая с высоты за красотами Черного озера и простирающегося на многие акры осеннего леса, как, завернув за угол, обнаружила своего товарища, греющегося под лучами блекло-желтого солнца.       — Оминис. Не ожидала тебя встретить снаружи. — В последнее время, она сама не понимала почему, на ее лице при встречи с ним непроизвольно появлялась глуповатая улыбка, а сердце вытворяло крутой кувырок. — Не боишься опалить свой носик под таким-то «беспощадным» солнцем? — Им обоим стоило лишь пару минут постоять под прямыми лучами, чтобы на бледных носах и щеках появился клубнично-розовый след солнечного тепла.       — Привет, Эльза, — поникше выдохнул он. — С удовольствием предпочел бы находиться подальше от масс — на свежем воздухе младшие курсы совсем теряют голову. Несколько минут назад в меня чуть не попал фейерверк, теперь эти весельчаки-пироманы умоляют соглядатаев вернуть свои хлопушки. — Уголок брови безжалостного блюстителя порядка торжествующе подскочил.       — И в чем же причина сей самоотверженности быть здесь?       Юноша с негодованием вздохнул.       — Мне требовалось пересдать проверочную по теореме Венлок, но фрау Нуль, увы, не оказалось на месте. Тогда я спросил у одной третьекурсницы, когда вернется преподавательница, и с тех пор она меня преследует…       — Фрау Нуль? — с сомнением посмотрела на него подруга.       — Прошу, Эльза, — с раздражением от ее непонимания насупился Оминис, — третьекурсница…       На это из девушки вырвался слишком громкий смешок.       — Теперь ты новый Себастьян. Да здравствует король! Похититель сердец младшекурсниц.       — Очень смешно, — процедил молодой человек. — Я не сомневался, что ты вызовешься помочь, — укорительно высказал он, закатив глаза.       — Может попросишь ее отстать от тебя?       — Какая замечательная мысль, — с слишком демонстративным сарказмом покивал Оминис. — Я просил ее прямо не ходить за мной. Я настаивал ее прекратить. Я даже накричал на нее! Она меня не понимает. — Он сокрушенно махнул рукой. — Ну вот, она опять меня нашла. Может хоть ты сможешь избавить меня от ее общества?       Эльза начала озираться по сторонам в поисках шпионки и поодаль заметила средь редких студентов выглядывающую из-за статуи вервольфа девчонку в слишком широком для себя изумрудном шарфе.       — Ловец Битл? Думаю, справлюсь с ней. — Эльза опустила кружку парить рядом и шутливо похрустела костяшками. — Она не выглядит слишком опасной.       — Ладно, я понял, ты сегодня в слишком балагурном духе, чтобы помогать. Всего хорошего, я пойду искать себе новое укрытие, — он намерился уйти, однако был незамедлительно остановлен за рукав мантии.       — Все-все, извини. Сначала расскажи мне в точности, что произошло.       — Я пришел к кабинету Нумерологии, там закончилось занятие у третьего курса и фрау Нуль успела убежать. Тогда я спросил у одной из студенток, не знает ли она, когда преподавательница вернется и Битл ответила, что Нуль пошла к профессору Гекат. Я поблагодарил ее и пошел к Гекат. На этом все.       — Все понятно, — невозмутимо произнесла Эльза и, ловко поймав фарфоровую чашку, отпила из нее немного чая.       — Что понятно? — его глаза непонимающе сузились.       — А что мне будет за помощь тебе?       — Это уже наглость, Эльза Деф, — возмутился юноша. — Забыла, как я тебе с Нюхликом помогал?       — Твоя вина, что ничего не востребовал, — невинно пожала плечами девушка.       — Ладно, чего ты хочешь, Эльза?       — Пока не знаю, придумаю чего-нибудь интересного. — Ее лицо разрезала хитрая улыбка.       — В таком случае могу пообещать тебе только подумать. — На такое предложение из Эльзы раздалось недовольное мычание. — Ладно. Хорошо подумать. Я же не знаю, что тебе может прийти в голову.       — Очень хорошо?       — Очень хорошо, — неохотно покивал Оминис.       Такой вариант девушку устроил уже больше и, вновь отправив чашку парить, она на радостях немедля направилась к рыжеволосой девчонке с яркими конопушками на носу.       — Ты больше не будешь приставать к моему молодому человеку. Договорились, Битл?       — Разве он твой молодой человек? — округлила свои большие кофейные глаза девчонка, выглядывая из-за шарфа.       — Именно так. — Эльза не теряла с юной воздыхательницей зрительного контакта, но та, тем не менее, продолжала скептично поглядывать на новоиспеченную конкурентку. — Послушай, Битл, сейчас не лучшее время для твоего внимания: однокурсники его откровенно недолюбливают, семья от него отвернулась, да и в учебе он из отстающих из-за своей слепоты и отсутствия всяких сбережений на ингредиенты и учебники. Тебе же не нужны такие проблемы, малышка?       — Мне он и не сдался, Деф, — хмыкнула преследовательница. — Я просто… гуляю здесь… Отстань! — выпалила она и тут же торопливо умчалась.       Триумфально вернувшись на то же место, Эльза самодовольно облокотилась спиной на парапет и отряхнула руки.       — Проще простого.       — Молодец, — нарочито холодно протянул он и демонстративно отпил ее чая.       — Ну не-е-ет, — она вытянулась в лице после осознания причин отсутствия его восхищения. — Ты же не думаешь, что хоть что-то из сказанного правда имеет смысл? Это была моя тактика, Оминис.       — Что за тактика? — как бы из невинного любопытства спросил за маской безразличия юноша, в действительности все еще пребывая в неприятном осадке.       — Ты ей, очевидно, понравился. — Маска безразличия дала крохотную трещину. — Во-первых, ты Гонт — многим слизеринкам это покажется интересным… — она начала разгибать пальцы из кулака, будто он мог это увидеть.       — Только тем, кто не застал времена Марволо и Летуса, — вставил Оминис, закатив глаза. — И я даже не знаю, кто из них был хуже: накидывающийся на маглорожденных со сворой чистокровных прихвостней Марволо или очаровывающий всех Летус, который тайно мучил студентов в перерывах между уроками… — Эльзу передернуло от упоминания кузенов, а в желудке заворошился клубок змей. — Извини… Я думал, это уже не… — Ее эмоции были достаточно яркими, чтобы он ощутил их на себе. В порыве поддержать его рука уже потянулась в ее сторону, но за мгновение до того, как Эльза машинально одернула плечо, осеклась и опустилась.       — Все в порядке, это так… неважно, — неубедительно соврала девушка и попыталась взять себя в руки. — Итак, на чем я остановилась… Во-вторых… Во-вторых, ты старше — это делает тебя значимее в глазах юнцов. В-третьих, ты довольно симпатичный…       — Думаешь, я симпатичный? — с недоверием перебил ее он своим вопросом.       Она поймала себя на мысли, что считает его чуть ли не самым красивым человеком на свете, чего никак не подумала бы раньше. Возможно прежде она и находила его привлекательным, но сейчас он вдруг стал видеться ей идеальным, а все прочие уже оценивались по мере схожести с ним. При том оценивались чрезмерно придирчиво: «Недостаточно густые и яркие брови; волосы слишком светлые, темные, рыжие или вообще кудрявые; лицо круглое, на носу нет горбинки, кончик носа вздернут, слишком покатый подбородок, губы пухлые, не хватает щечек, темных кругов под глазами и родинок, руки совсем не изящные, кость широкая, такие голени только под брюками прятать, почему я должна задирать или опускать голову, чтобы посмотреть вам в глаза, где ваши манеры, ДВИЖЕНИЯ РЕЗКИЕ, УЛЫБАЕТЕСЬ ШИРОКО, ГРОМКО СМЕЕТЕСЬ, ГОВОРИТЕ СЛИШКОМ НИЗКО! И глаза… глаза у вас всех отнюдь не опаловые».       — Думаю вполне, — скупо ответила она.       — Правда?       — Не напрашивайся на комплименты, — усмехнулась Эльза. — И последнее… когда ты говоришь, то может показаться, что ты… заигрываешь.       — Я?! Заигрываю?       — Ну знаешь, голос у тебя такой… приятный.       — Приятный? — несмотря на все еще стоявшее в лице удивление, на секунду на нем проскользнула улыбка.       «Мерлин… Я готова убить за этот голос, неужели это не очевидно?»       — Ну да. Когда ты говоришь… еще и с придыханием… Кхм… — девушка закашлялась. — В общем, кажется будто ты флиртуешь.       — Когда?       — Да практически всегда.       — То есть когда ты со мной говорила, то тоже думала, что я флиртую? — аккуратно спросил он, слегка наклонив голову. Мышцы лица изучающе напряглись.       — Я не думала, что ты флиртуешь… — замялась девушка. «Я вообще тогда ни о чем больше не думала». — Но это… располагало к себе… Я достаточно скоро поняла, что ты со всеми так общаешься, — в голосе прозвучала толика огорченности.       — И что мне с этим делать? Говорить как-то иначе?       — Нет, вовсе нет. — Меньше всего Эльзе хотелось лишиться этого нектара для своих ушей. — Это твое преимущество, так ты оказываешь больше влияния на собеседника. Думаю, ты делаешь это подсознательно.       — Хм, возможно. Так а в чем была тактика? — он уже оттаял от обиды на подругу и почти не скрывал интереса.       — Убрать из ее глаз иллюзию твоего превосходства, чтобы она увидела в тебе заурядного юношу, лишенного привилегий и статуса, — непринужденно делилась своей стратегией Эльза. — И еще создать препятствие в виде… девушки.       — Умно, но неприятно.       — Что, на самом деле нравится быть особенным в глазах других? — ухмыльнулась она.       Вместо ответа молодой человек поджал губы и отвел подбородок в сторону.       — Пойдем на Прорицание, дамский угодник, — потянула за изумрудный шарф Эльза в сторону Северной башни. — А потом я придумаю, чего хочу. Может быть… ты напишешь за меня свиток по технике предосторожности во время работы с растениями особого класса опасности?       — Даже не мечтай! Именно по этой причине я и обещал только подумать! — Оминис наспех допил остатки чая и отправил чашку лететь обратно к столику перед тем, как подруга уже настырнее потянула его в сторону замка.

***

      Кабинет профессора Онай своей аляповатостью сильно разнился с остальными классами и тем всегда очаровывал Эльзу. Яркие простяженные бархатные подушки, разноцветные скатерти в чудной рисунок на каждом круглом столике, обилие ковров не только на полу, но и в креслах и даже на стенах, теплый свет витражных фонариков, манящий запах кофе и чая. Был в этом дух свободы и приключений, хотя и от буйного разноцветья довольно быстро начинало рябить в глазах.       Сам предмет давался девушке тяжело из-за полного несовпадения с фактами, однако сегодняшнее занятие пришлось гораздо больше по душе предыдущих, поскольку гадания по руке, да еще и в паре с Оминисом, возможно были и не особо информативными, зато невероятно тактильно приятными.       — Профессор Онай, можете помочь? — подняла руку девушка.       — Есть трудности, мисс Деф? — подошедшая преподавательница сострадательно посмотрела на скупо заполненные свитки пары.       — Тут сказано, что значат конические пальцы, клиновидные, квадратные, вытянутые и короткие. Но если пальцы… хм… как бы сказать… не такие.       — А какие? — расплылась в яркой улыбке женщина. — У вас типично вытянутые, мисс Деф. В этом я могу Вас смело заверить.       — Не у меня… — Эльза продемонстрировала руку напарника. — В них же совершенно нет… изъянов. — От реплики миссис Онай мягко рассмеялась, привлекая внимание остальных, от чего Оминис сильно смутился и поспешил выдернуть свою руку.       — Скажете тоже, — снисходительно погладила студентку по спине преподавательница. По лицу Эльзы было заметно всем, кроме самой миссис Онай, насколько сильно ее выводит излишнее проявление фамильярности. Натти пыталась донести матери быть сдержаннее с ее друзьями, однако миссис Онай, увы, была неисправима. — Каждые руки прекрасны по своему. Не изъяны, а особенности, — мягким наставническим голосом произнесла женщина и перелистнула на следующую страницу учебника, указав своим пальцем-морковкой на термин. — А такие, как у мистера Гонта называются «невыразительные», — с холодком закончила женщина.       К Оминису все преподаватели относились настороженно, кроме, разве что, Гекат и Чесноук. Одна предпочитала смотреть на студентов без призмы поспешного суждения, оценивая каждого по результату, а вторая, казалось, видела только хорошее абсолютно в каждом и зачастую жалела «отбившихся от стаи лунтелят», даже несмотря на откровенное недолюбливание своего предмета. Ну и, разумеется, у фрау Нуль юноша не вызывал опасений; у нее их никто не вызывал. Не исключено, что и Марволо с Летусом нисколько не впечатлили эту женщину и наравне со всеми бегали пересдавать проверочные по Нумерологии.       — Профессор Онай, я не могу найти у Имельды линию сердца! — отвлекла преподавательницу Вайолет Макдауэлл.       — Потому сто у Зейес сездца нет, — схохмил Клоптон, развеселил тем самым добрую половину класса больше, конечно, своей нелепой картавостью, чем шуткой.       — Тс, тс, тс, — бранила указательным пальцем преподавательница когтевранца, — никаких оскорблений в этом кабинете.       — Не волнуйтесь, профессор, для меня это звучит скорее как комплимент, — на лице Имельды появилась острая ухмылка.       — И как такие можно назвать «невыразительными»? — не обращая внимание на вольную обстановку в классе, тщательно осматривала руки напарника Эльза. — «Обладатели невыразительных пальцев непритязательны к ожиданиям от жизни и довольно сварливы по своей натуре», — вычитала она из раскрытой книги.       — Достаточно, — одернул руку Оминис и нахмурился. — Твоя очередь выслушивать чепуху.       — Мне кажется, учебник составлял какой-то завистник твоих пальцев, поэтому назвал их «невыразительные», а не «идеальные», — попыталась ободрить помрачневшего товарища подруга. — Ну-ка, как зовут этого умника… — Эльза, оказывается, впервые решила посмотреть на обложку учебника по Прорицанию.       — Мадива Онай, — опередил ее Оминис с ехидной улыбкой, знавший всех авторов учебников наизусть.       — Тогда понятно… — в полтона произнесла Эльза, наклонившись ближе. — Если бы у меня были «конические», то я бы тоже обозлилась на твои. Посмотрим… — вернулась к тексту Эльза. — Ха! «Людям с конической формой свойственна глубокая интуиция, проницательность и чувствительность. Они также отличаются творческим подходом при решении поставленных перед собой задач».       — Как скромно, однако. — Оба злорадно, но тихо посмеялись, чтобы миссис Онай не прознала причину их увеселения. — Сколько бы ты не пыталась меня заговорить, я все равно от тебя не отстану. Прошлое или будущее? — протянул он ей руку.       — Пусть будет будущее, — вздохнула Эльза и вложила правую ладонь в руку напарника.       Он начал водить своими тонкими пальцами по ее ладони, периодически отвлекаясь на учебник.       — Хм, странно… Тут про это не сказано…       — Что такое? — поинтересовалась она блаженным от приятных прикосновений голосом, уже практически лежа на сапфировой скатерти в золотой узор.       — Твоя линия жизни… — он еще раз провел пальцем по ладони, — она обрывается очень рано… а потом начинается снова, только параллельно выше.       — Может, я как феникс? Возрожусь, — лениво пожала плечами Эльза.       — Хм… — Оминис еще раз прошелся сначала по линии, а затем по тексту. — Чепуха! — бросил он и резко захлопнул фолиант. — У всех разные руки и разные судьбы. Никому не дано этого знать. И уж тем более нельзя сказать все о человеке по его рукам.       — Онай разозлится, если опять начнешь протестовать. Давай просто запишем, что линия жизни обещает мне… — вытянутый палец ткнул в случайную из трактовок, — жить долгую, но скупую на события жизнь. Звучит многообещающе.       — Бессмыслица, — буркнул молодой человек, но все же раскрыл свой свиток для написания результата сеанса хиромантии.       Ребята как можно размашистей заполнили свои свитки информацией, по большей части, выбранной наугад и притянутой за уши, ровно с окончанием урока поставили финальные точки и отправили свои работы вместе с остальными на и без того ломящийся от причуд вроде стеклянных шаров, чашечек, камней и фонариков стол преподавательницы.