Глава 3.17 Самый скучный день
9 сентября 2023 г. в 18:00
1891 г.
Сегодня был наискучнейший день декабря. Спасенная снадобьем Битл заверила всех, что последним увиденным ею действительно оказалась картина с Медузой Горгоной, тем самым закончив бессмысленную войну Алой и Изумрудной розы. Враждующие факультеты, наконец, перестали скалиться и строить друг против друга козни(по крайней мере, пока), а министерские смотрители ослабили слежку за студентами в пользу поисков злосчастной картины и других опасных для учеников предметов в Хогвартсе. Но куда больше Эльза была рада тому, что потерпевшая перестала являться ей в кошмарах и нехватка сна была уже на полпути к преодолению.
Самым скучным этот день именован еще и потому, что предметы были как на подбор, словно выбраны злостным любителем поиздеваться: История магии, Травология и теоретическая Астрономия, где студенты разбирались с устаревшими атласами созвездий. Усугубляло нудный день и то, что к завтрашнему утру предстояло во что бы то ни стало сдать конспект за несколько глав расширенного собрания зелий, а Эльза с Оминисом напрочь про это забыли. На самом деле забыл только Оминис, проводящий в библиотеке львиную долю времени за изучением каких-то совершенно неинтересных для подруги книжек, а сама Эльза оттягивала неприятное дело до последнего, но другу об этом знать посчитала совершенно не обязательным.
Как бы мадам Пергамм не старалась содержать свою обитель в стерильной чистоте, от всей пыли, таившейся на полках, меж страниц и внутри свитков, избавиться было невозможно. Поэтому, когда камины замка работали на износ в зимние, но не особо холодные дни, сухой воздух библиотеки заполнялся витающей пыльной крошкой. Особенно это становилось заметно в такие солнечные дни, как этот.
Один из отдаленных столов второго яруса душной, залитой светом библиотеки оказался в оккупации двух непутевых шестикурсников-слизеринцев, их свитков и толстых даже в раскрытом виде фолиантов. От мучительной скуки потребления материала глаза девушки постоянно слипались и она то и дело клевала носом.
“Потушите корни валерианы… Измельчите содержимое до состояние порошка… Мешать строго против часовой стрелки… Трех капель настойки полыни будет достаточно… Для предотвращения побочного действия добавьте толченую мяту…” — уже в полудреме бормотала она.
Толчок плечом от товарища по несчастью быстро вернул в реальность. Очнувшись, соня, к своему негодованию, обнаружила, что капли чернил с пера в руке накапали на пергамент, испортив собой последние две строчки.
“Мало того, что не записала ничего, так еще и что было испортила…”
Тяжело вздохнув, Эльза принялась вытягивать неудачные строчки из свитка и писать их заново, как вдруг в ее голову пришла гениальная мысль не изобретать метлу, а воспользоваться конспектом преуспевающего товарища, перефразируя содержимое на свой лад.
— Если мне снизят балл из-за тебя, то не думай, что я стану тебя покрывать, — обезнадежил молодой человек, не отрываясь от написания.
— Думаешь он будет это читать? Очень сомневаюсь. Такие задания нужны только для того, чтобы хоть чем-то занять студентов, — она отмахнулась и, откинувшись на спинку деревянного стула, потянулась. — Мне больше по душе стиль Ронена с практическим подходом.
— Я тебя предупредил. Не думай, что я наслаждаюсь происходящим, без теории не будет и практики.
— Не будь таким жестоким! — шепча, чтобы не навлекать гнев библиотекарши, взвыла Эльза. — У тебя хотя бы Астрономии не было, эти атласы времен молодости Кровавого Барона давно пора сжечь! И я, знаешь ли, тоже не наслаждалась процессом удобрения визгоперок за двоих лишь потому, что ты, видите ли, крутил носом!
— Вообще-то это было дело принципа, они не имеют права заставлять нас дышать драконьим навозом! — прошипел он, сморщившись от фантомного запаха из теплиц.
— Но почему-то к тому моменту, когда нам выставляли “Превосходно”, — все так же шепотом возмущалась девушка, — ты растерял весь свой оппозиционный запал!
Оминис закатил на это глаза и досадно выдохнул, неохотно отодвигая руку, чтобы не мешать переписыванию конспекта.
Спустя несколько минут скрежета стальных наконечников по пергаменту зевающий шепот Эльзы прервал тишину:
— Как же ужасно скучно в Хогвартсе в этом году.
— Скучно? — густые брови подскочили. — Мне вот нисколько не скучно, — в его голосе не звучало ни капли оптимизма. — Хочешь вновь расхищать гробницы и летать на гиппогрифах? Помоги нам Мерлин, чтобы вторая половина года прошла без потрясений.
— Вот в прошлом году… — ностальгирующее протянула Эльза, мечтательно устремив взор на снежные дали за стрельчатым окном. Кажется, так давно, но, вместе с тем, так недавно они с Поппи и Натти устраивали диверсии браконьерам, спасая животных из кровожадных рук. — Иногда было страшно, даже очень, но в этом было столько жизни…
— Воспоминания кажутся нам всегда лучше, чем действительность.
— А что, если нам сбежать из Хогвартса и заняться поиском реликвий? — резко повернула голову на собеседника Эльза.
Он, наконец, остановился и соизволил развернуться корпусом к собеседнице.
— Каких еще реликвии? — его лицо украсила снисходительная ухмылка. — И зачем?
— Не знаю, — пожала плечами девушка и, размышляя, забегала глазами, — вот даже Феликс рассказывал про какие-то элементы стихий. Узнаем у него подробности и отправимся на поиски, — ее зрачки расширились, а голос заискрился возбуждением. — Будем разгадывать вместе их тайны, бегать от всяких пауков и сражаться с троллями. Может даже полетаем на драконах!
— Эльза, ты невероятная фантазерка, — не впечатлившись, лишь усмехнулся молодой человек и вернулся к свитку. — Ты же знаешь, это совершенно не про меня. Скорее про Онай и Свитинг. Можете объединиться в безумное трио и куролесить вместе. Уже предвкушаю сводки в “Ежедневном пророке”, — едко посмеялся он.
— Не про тебя? А что тогда про тебя? Сидеть всю жизнь на одном месте? — сложила руки на груди Эльза и претензионно изогнула левую бровь.
— Почему бы и нет, мне здесь нравится, — он вновь взялся за конспектирование. Эльза всегда поражалась его способности делать несколько вещей одновременно.
— Как же… Сейчас в твоей жизни еще много динамики, посмотрим, как ты заговоришь через год жизни после Хогвартса.
— Посмотрим, как быстро ты устанешь от приключений, — спарировал он, ехидно кивнув. — Ставлю полгода.
— Полгода?! — яро прошипела истинная искательница приключений.
— Да, ты права, многовато…
Эльза впилась в него своими полными ярости от его неверия в нее глазами, но вдруг поменялась в лице.
— Мы же должны еще зайти к Хиллу! — воскликнула Эльза уже в полный голос, на что услышала громкий “Тссс!” от мадам Пергамм аж с первого яруса.
— Сегодня? — с негодованием вздохнул юноша, сокрушенно бросив руки на стол. — Я так утомился…
— Это хоть как-то разнообразит день. Помнишь, как было весело делать тебе костюм? — улыбнулась Эльза, вспоминая его розовое лицо, когда он увидел себя с ушками летучей мыши.
— Весело было только тебе, — он помотал головой, мягко улыбнувшись.
Закончив с конспектом, Эльза натянула на рубашку висящий на спинке стула вязаный свитер цвета факультета, поскольку снаружи даже в солнечную и относительно теплую для зимы погоду было все еще довольно прохладно.
Предварительно Эльза уже заходила в “Шапку-невидимку” и попросила портного подобрать им костюмы для бала – изящные, но не вычурные как любят многие из волшебников. А сегодня паре предстояло лишь выбрать понравившиеся.
Начать решили с девушки, поскольку платья, как правило, играют более значимую роль. Уже на Эльзе мистер Хилл закрепил несколько булавок, чтобы подогнать экземпляр точно под фигуру.
— Ого… — изумилась Эльза, стоило ей лишь увидеть себя в зеркале.
Это было приталенное огненно-красное корсетное платье на лямках с небольшим турнюром и множеством складок, а по корсетным косточкам вдоль всего изделия шли бархатные полоски чуть более темного оттенка, напоминающие собой языки пламени. Оно было красивым, даже слишком, настолько, что многие бы потеряли дар речи при виде его на балу.
Эльза незаметно шикнула приятелю, чтобы он посмотрел через нее.
— Твоя ночная сорочка больше прикрывала, — с неловкостью шепнул ей Оминис. Она усмехнулась на категоричный комментарий, но это действительно было не далеко от истины.
— Оно прекрасно, мистер Хилл, но я в нем чувствую себя ужасно некомфортно, — корсет туго сдавливал ей талию и слишком сильно выделял фигуру, от чего она катастрофически смущалась.
— Не огорчайтесь, мисс Деф, примерьте следующее. Мы обязательно что-нибудь подберем для Вас.
Переодевшись за ширмой во второе облачение, девушка вернулась к зеркалу. Иссиня-черное бархатное платье украшала сверкающая россыпь хаотично разбросанных крохотных алмазов, а полупрозрачный верх с воротником стойкой и рукавами воланами вносил в образ строгости и утонченности.
— Оно роскошно, хотя и довольно неприятно колется, — поежилась от колючей изнанки Эльза и в полтона обратилась к своему другу, — что думаешь?
— Мрачновато, но тебе идет, — с мягкой улыбкой произнес тот. — Чем-то даже напоминает платье Миранды на Хэллоуине. Одну из его частей.
— Это тоже не подходит! — резко выдала девушка, снимая его с себя.
— Как Вам угодно, мисс Деф, только прошу, пройдите за ширму! — воскликнул интеллигентный мистер Хилл, прикрывая ладонью глаза.
От последнего платья девушка замерла перед отражением. Струящееся шелком глубокого цвета морской волны на нетугом корсете, его вырез со спущенными плечами украшала серебристая полупрозрачная волна шифоновой ткани. Второй слой юбки, выполненный из подобного напоминающего пелену облака материала, изящно расходился на две половины ниспадающими волнами, придавая объем, но не скрывая насыщенный цвет основы. Эльзе оно казалось идеальным: не слишком пышным и не слишком обтягивающим, не слишком ярким и не слишком блеклым, не слишком вычурным и при этом особенным, сочетая в себе легкость шифона и струящесть шелка.
— Что думаешь? — спросила она приятеля, оглядывая себя в зеркале, пока мистер Хилл отвлекся на покупателя, хотя уже и поняла, что это платье понравилось ему даже больше предыдущих.
— Я даже не знаю, что сказать… — после нескольких секунд произнес он, — Оно… необыкновенное. По крайней мере, ничего подобного прежде я не видел.
— Оно еще и очень приятное наощупь, — Эльза взяла его руку и положила себе на ребра чуть выше талии, где еще не начинался шифоновый слой, вглядываясь в реакцию. — Как тебе?
Глаза распахнулись от ее внезапного жеста, а на щеках появился легкий румянец.
— Кхм… Да, ты права, — сглотнув, выдавил он и стесненно поводил пальцами, изучая ткань, — действительно приятный материал.
На лице Эльзы засветилась улыбка не то от горячей ладони на ребрах, не то от чувств партнера, напоминающих разливающийся по артериям мед.
— Мистер Хилл, я возьму это! — ее восклицание и приближающиеся шаги портного заставили юношу резко одернуть руку.
— Замечательно, мисс Деф! Только изделие необходимо будет еще подшить именно под Вас.
Она довольно кивнула, обескураженная столь драгоценной находкой и после молодые люди принялись смотреть фраки.
— По-моему, это не имеет никакого смысла. Тебе идут абсолютно все, будто ты в них родился, — после примерки всех костюмов заключила Эльза, на что Оминис смущенно улыбнулся и повел бровью.
— Могу посоветовать Вам первый вариант, у которого подтон черного цвета уходит в бирюзовый, что будет идеально сочетаться с Вашим платьем, — мужчина поднес первый фрак c шелковым шалевым лацканом к уже снятому платью Эльзы и казалось бы на обычно черном фраке действительно стало видно сочетание в цвете.
— Да, и вправду заметно, — оценивающе покивала девушка и перевела подбородок на юношу. — Ты не против?
— Нет, они все довольно комфортно сидят.
— Значит, возьмем его.
Помимо самого фрака, наряд также включал брюки и жилет и в тон, белоснежную рубашку и такого же цвета шелковый шейный платок.
Колокольчик двери со стеклянными вставками на прощание звякнул и пара слизеринцев в теплых мантиях и изумрудных шарфах направилась в сторону замка под уже смеркающимся небом разных оттенков пастели. Несмотря на потепление, деревья все еще были облеплены блестящим слоем инея, а брусчатая дорожка, даже несмотря на все усилия метелок и лопат, все равно утонула под покрывалом хлюпающего под ногами снега. Птицы ярче всех праздновали солнечные деньки, судя по звонкому пению и рьяному пиршеству зимними ягодами.
— Эльза, мне неловко, что ты оплачиваешь мой костюм, — неожиданно заявил молодой человек посреди непринужденной беседы.
— Что за вздор, Оминис? В конце концов, это я потащила тебя на бал и в лавку Хилла тоже.
— Но все же… — Оминис зарылся розовым носом в шарф, прячась от сырого воздуха.
— Нечестно считать, что мы купили наряды на мои деньги. Без тебя я бы точно не смогла одолеть Ранрока, а, как следствие, не получила бы львиную долю из своих сбережений.
— Ты его победила, — вынырнув из шарфа сказал он, — лишь преподаватели тебе помогали, а в чем моя заслуга? — из него вырвался ироничный смешок. — В том, что поддерживал тебя?
Взяв своими руками в рукавицах его, Эльза внезапно остановилась.
— Никто не мог сделать того, что сделал ты, Оминис, — серьезно произнесла румяная от прохлады девушка и заглянула в глаза цвета покрытой инеем пихты. — Ты не просто поддержал меня. Твои слова стоят гораздо больше, чем мои действия, потому что мои действия – результат твоих слов.
По преисполненному трепетом выражению лица было заметно, как его тронули ее слова, но не дав ей в полную меру насладиться этим очарованием, юноша рывком обнял ее.
— Твои объятия тоже… — блаженным голосом произнесла тающая от тепла девушка.
— Эльза… — тихо начал он, но засомневался и осекся.
— Что?
— Ничего, просто сегодня среда… Хотел напомнить, что ты важна для меня.
— Ты для меня тоже, Оминис.
По возвращению в замок все, на что хватило уставших студентов – обсуждению возможных пар на балу за распиванием несладкого какао и поеданием купленного в “Сладком королевстве” мятного шоколада. И, ожидаемо, Эльза сильно проигрывала в осведомленности острым ушкам собеседника, поэтому практически все время их разговора сидела с раскрытым ртом, едва не давясь от новостей какао.