1902 г.
На округлом чемоданчике ютились кармашки разных форм и размеров. С функцией поддержки тепла в условиях глубокой осени шифоновая сиренево-серая блуза справлялась из ряда вон плохо, двубортный жилет сверху и серые бриджи немногим лучше. Долго ждать товарища не пришлось, он трансгрессировал к воротам дома аккурат к семи утра, как и было обговорено, с классическим чемоданом в руках.
— Доброе утро, — мягко произнес он и зашарил в кармане.
— Доброе утро, Оминис, — стоило только увидеть его и утренняя сонливость мигом спала, заменяя собой предвкушение от похода.
— Твой день рождения был уже почти месяц назад, — в его руке появилась перевязанная лентой плитка шоколада, от вида которой улыбка на лице девушки сползла. — Ты тогда сбежала и я так и не подарил… Полагаю, лучше поздно, чем никогда, — он протянул плитку в ее сторону.
Одиннадцатая. Каждая присланная из десяти вновь и вновь разрывала ей сердце, превращая, казалось бы, праздник в самый болезненный день в году, а горечь любимого шоколада возводила в абсолют. В отличии от него, Эльза за десять лет не то, что ничего не подарила, она даже поздравительной строчки на его день рождения не отправила. Но эта одиннадцатая… Прошла стрелой меж ребер. Немой укор здесь и сейчас за все те годы игнорирования в трусливом желании уберечь.
— Возьми, — его брови сдвинулись, а глаза заморгали чаще.
Она бросилась на него в объятии, вцепившись в плечики пальто.
— Спасибо… — это прозвучало скорее как извинение, нежели благодарность.
В ответ он лишь успокаивающе похлопал ее по спине.
— Тебе не холодно?
— Это лучше оставить здесь, — Эльза аккуратно стянула с него шерстяное пальто и повесила на штырь ворот. Оставшийся в однотонном болотном жилете, рубашке и серых брюках молодой человек опешил от таких действий и одарил вопросительным видом. — Мы отправляемся в Неаполь, там сейчас более, чем тепло.
— Не подумал об этом, — усмехнулся он, потерев висок. — А где Феликс?
Прежде, чем девушка успела ответить, на ворота с уханьем приземлилась сова. Эльза вытащила из клюва письмо и забросила с десяток кнатов в мешочек на лапке птицы. На имя отправителя получательница хмыкнула и сунула конверт в карман бридж.
— Что-то важное?
— Ничего особенного, это от Себастьяна, — пояснила Эльза. — Феликс встретит нас на месте. А теперь покажи свои подошвы.
— Что? — смутился он на странную просьбу.
— Я наложу чары, чтобы нас не могли выследить, — совершенно точно ожидавшая его замешательства подруга расплылась в умиленной улыбке.
До сих пор будучи в растерянности, молодой человек согнул ногу, демонстрируя тыльную часть туфли.
—
Теджере Виам, — от произнесенного заклинания на подошве поползли словно муравьи огоньки, оставляя за собой след тлеющих, испускающих древесный дым рунических символов. Один походил на жука, а второй совершенно точно на перечеркнутый сачок. То же самое она сделала и со второй туфлей.
— Любопытно, — поморщил от запаха дыма носик молодой человек. — Еще сюрпризы?
Эльза надела на шею приятеля каменный медальон и сунула в карман его брюк корешки, от неожиданности чего тот дернулся.
— Медальон от сглазов и лирный корень. Последний не только от ядов спасает, но и довольно сносно справляется с отпугиванием мелких тварей. Теперь все. Готов трансгрессировать?
— Готов, но не делай так больше, — бросил он и в следующее же мгновение после переплетения пальцев оба испытали подступающую тошноту и ломку в теле от трансгрессии.
В окруженном вековыми елями лесу ощущалось все так же зябко, зато приятно пахло смолой, отсыревшей древесиной и пихтой.
— Эти запахи навевают воспоминания, — задумчиво улыбнулся Оминис, опустив подбородок. Ярко сиявший шарик на конце его палочки в темном ввиду величины деревьев лесу испускал мягкие лучи на папоротники и толстые коренья.
— Мне аж захотелось шоколада, — усмехнулась Эльза и, распечатав плитку горького шоколада с мятой, протянула пару долек другу, а затем и себе закинула в рот кусочек.
— Все такой же вкусный, — с теплой улыбкой заключил он, рассасывая шоколад.
Старые друзья дошли до чудаковатых деревьев, отдаленно напоминающих кольцо для квиддича: стволы были сросшимися до середины, а после изгибались дугой в разных направлениях и снова срастались.
— Кажется, здесь.
Ревелио! — В кольце засветилась бликующая перламутровая пленка как у мыльного пузыря. —
Акцио! — С разных сторон к стволам притянулась целая груда палок, трухлявых веток и даже пара поваленных деревьев, выложившись в импровизированную лесенку. — Вверху портал. Я пойду первая.
Под грузом башмаков некоторые веточки с хрустом ломались, но в целом лесенка успешно справлялась с поставленной перед собой задачей. В кольцо сначала отправился округлый чемодан, а затем и сама его хозяйка.
Ладони ударились о покрытую свежими листьями и ветками землю. Взору предстало куда более теплое место с совершенно иным окружением. Деревья теперь пышали разнообразием и изгибались изящными веточками с вытянутыми листочками. Пахло тоже иначе из-за обилия ароматных растений, вроде тимьяна, мирта, зверобоя. Сквозь крону олив слепящими лучами проходило согревающее солнце.
Из кольца вылетел сначала кожаный чемодан, а следом чуть не лицом в кустарник второй путник, вовремя подхваченный
Левиосой. Несчастная палочка и вовсе отлетела к ногам предшественницы.
— Я первый раз пользовался порталом к своему стыду. Спасибо, — взял он вложенную в руку палочку, а затем по пути огонька нашел свой чемодан. — Кх-кхм. Признаюсь, ощущения не из приятных, — недовольно проворчал он, поправляя слегка взъерошенную прическу.
— Правда? Тогда очень даже сносно. Я вот вывернула ключицу в первый раз, — в самоиронии посмеялась она и достала из кармана сложенный лист с заметками. — Если ты надеялся, что это все, то смею тебя разуверить, — задумчиво промычала Эльза, — впереди еще «Виа Тарантелла». Сюда.
Стоило выйти из леса, как взору предстали протяженные маковые поля, огражденные аллеей кипарисов.
— Мы опоздаем, но ты все равно должен это увидеть.
— Как же я по этому скучал… — Из его груди вырвался трепетный выдох, только он забрался к ней в голову.
«Как же я по этому скучала,» — подумала Эльза, имея в виду не только салют эмоций гостя сознания, но и пораженное выражение лица, на которое не отвлекаться даже с необыкновенными пейзажами было крайне затруднительно.
Солнце нещадно пекло головы и восемнадцать градусов тепла ощущались много выше. По ходу приближения к ладным домикам с рыжей черепицей музыка и возгласы становились все громче, а ароматы фруктов и пряностей давали в нос все сильнее.
Свернув в невзрачную неприлично сужающуюся улочку, к концу которой и вовсе предстояло проходить лишь бочком, они вышли в настолько же шумной, но уже совсем иного вида и аромата улице. Светлые квадратные фасады заменили куда более заковыристые, узорчатые и чудно разукрашенные. На смену фруктам и пряностям пришли травы, характерный запах копоти котелков и совий помет. Наряды у местных волшебников хотя и были вычурней и ярче, чем у магов Британии, изобилуя многообразием рисунков, умудрялись в то же время искусно и даже несколько неожиданно соответствовать эстетическим представлениям.
— Им не тяжело так быстро разговаривать..? — Оминис растерянно мотнул подбородком, теряясь от хаоса голосов.
— Сюда, — завидев вывеску с зеленым огнем, Эльза силком затащила приятеля в темное помещение с сомнительным контингентом и опасным для здоровья количеством никотинового дыма.
Девушка неуверенно подошла к угрюмому мужчине с кустистыми бровями и, направив палочку на горло, спросила на чистом итальянском:
— Доброе утро, синьор, могу я воспользоваться здесь сетью каминов?
Вмиг озарившийся совсем не идущей ему улыбкой, мужчина показал раскрытые пятерни.
— С каждого? — Итальянец кивнул.
Эльза достала из мешочка с монетами двадцать сиклей и передала владельцу заведения.
— Перед нами с женщины он взял всего пять, а с нас по десять сиклей за каждого, — буркнула она Оминису уже без палочки у горла, на что парень хмыкнул. — Скажешь:
«Ла таверна делла синьора Мармалетто». — Взяв из жестяного ведерка пороха, путешественница нырнула в камин.
— Стой, как?!
—
Ла таверна делла синьора Мармалетто. — Кулак разжался и она исчезла в потоках нефритового пламени.
Когда незрячий молодой человек весь в копоти появился в камине уютного немноголюдного трактира, Эльза с Феликсом уже во всю беседовали за отдаленным столиком.
— …и как я успел здесь разузнать, Ориган убил одного одинокого болтливого старика и стащил у него несметное количество вещей, среди которых был и наш шифр… — увлеченно рассказывал Феликс, совсем не замечая пышущего злобой приятеля.
— Этот проходимец, — прошипел усаживающийся за стол Оминис, немедленно переводя на себя внимание товарищей, — взял с меня еще пять сиклей за то, что повторил мне название места!
—
Тергео, — произнесла Эльза, очищая тем самым его лицо и одежду от черной копоти.
— Остальное лучше обсудить наверху, я снял нам чердак.
— Чердак? — брезгливо скривился Оминис.
Узкая протертая подошвами лестница, изгибаясь спиралью, заканчивалась старой дверью, таившей за собой небольшую светлую мансарду с круглым буковым столом, подвешенным за балки гамаком и кирпично-красной софой с пестрыми заплатками в нескольких местах. В углах пылились ящики и сундуки, наполняя воздух запахом сухого дерева.
Эльза бросила чемодан и бухнулась в гамак.
— Как же я уже устала… Хм, надо и себе такой повесить. — Оминис опустил чемодан рядом и непонимающе насупился. — Ты когда-нибудь лежал в гамаке?
— В чем..?
— Га-ама-ак… — повторила она медленнее, на что он раздраженно приподнял брови. — Еще в трюмах кораблей такие часто висят, там это невероятно актуально из-за качки.
— Ты и на корабле успела побывать?
— Есть места, куда ни на метле, ни через портал не доберешься, — глухо проговорила она, поднимаясь с насиженного места. — Например, в центр Северно-Ледовитого океана, где прятался элемент воды. Попробуй.
Молодой человек осторожно потрогал подвешенный кусок льняной ткани.
— Как-то странно было бы в таком спать.
— Просто попробуй, — подначивала Эльза. Тот сдался и нерешительно присел на середину, а затем аккуратно лег.
— Как-то некомфортно, того и гляди рухнешь.
— Полежишь так с пару минут и заговоришь по-другому.
Феликс в это время уже успел наложить глушащее заклинание на комнату, разложить на столе карту и палочкой обвести несколько мест.
— Ну что тут?
— Точное расположение мне выяснить так и не удалось, придется прошерстить окрестности. Здесь, — он указал на область на юге от выделенной красным таверны, — здесь, — затем на две области на юго-востоке, — или здесь, — последней была отдаленная точка на севере. — Лететь на метле до первой около полутора часов.
Упершись губами в кулак, она озадаченно разглядывая карту с волнующимися от нарисованных спиралей ветра деревьями и водоемами, мирно плавающими магловскими кораблями и несколькими светящимися ореолами прежде, чем задала резонный вопрос:
— А если нигде не будет?
— Тогда придется расширять зону поиска, — задумчиво помотал головой Феликс, не отрываясь от карты. — Где-то оно все равно должно быть… Ладно, мне нужно выпить кофе, иначе перестану соображать. — Эльза кивнула ему и заядлый любитель кофе энергично застучал по деревянным ступеням.
— И насколько могут затянуться поиски? — раздался мягкий голос уже блаженно отдыхающего в подвесной койке молодого человека.
— Без понятия, — развернулась к нему Эльза, пожав плечами. — Остальные элементы были свободны и давали о себе знать за сотни миль. Вижу, тебе все же удалось найти общий язык с гамаком? — облокотившись на балку, ухмыльнулась она.
— Вещь и правда толковая, в ней определенно есть прок, но я все еще чувствую себя топлеройкой в пустыне. Здесь все так… — эвкалиптовые глаза с секунду задержались на одной точке, — иначе…
Эльза метнулась к чемоданчику, из которого вытащила круглые оранжевые плоды.
— Вот, — она вложила ему их в руки. — Сливы-цеппелины, помогают легче воспринимать все чуждое. Первое время постоянно приходилось их жевать. На вкус, конечно, так себе, но быстро привыкаешь.
— Не знал, что они обладают такими свойствами. Маринованными они мне никогда не нравились, — Оминис с опаской надкусил одну. — Ммм… В таком виде не так уж и плохо… — не размыкая губ, он облизнул зубы, — первые пару секунд.
Эльза ностальгирующе посмеялась тем забытым чувствам, что испытывала в самом начале своих путешествий. Новые места, новые люди, новые причуды и диковинки. Жизнь тогда казалось такой динамичной и открывающей перед ней столько возможностей. Но от года в год, от страны к стране, задания от Министерства становились все сложнее, опаснее и неожиданней. Словно они испытывали на прочность, оценивали сколько она сможет выдержать и охотно использовали ее возможности всей международной конфедерацией. Им всегда было мало. А когда уж добавились их попытки с Феликсом собрать артефакт стихий, шарм приключений довольно скоро обернулся тягостной рутиной.
— Лежать в гамаке оказалось не сложнее, чем… — она на пару секунд задумалась, — читать вслепую?
От вспоминания давно забытой игры его губы дрогнули в яркой улыбке, а с губ сорвался довольный смешок.
— Получается так.
Помимо яств и ночлега, хозяйка трактира также сдавала хоть и старые, но довольно сносно сохранившиеся метлы с комфортными седлами за символическую плату в пару галлеонов за день.
Лететь с пассажиром на дальние расстояния, откровенно, было не самым комфортным способом передвижения, метлу заносило в стороны и полет ощущался много тяжелее. Еще и висевший на крючке округлый чемоданчик совершенно точно не придавал маневренности.
Тщательно прошерстив первую точку на карте, напарники так и не обнаружили ничего занимательного, одни лишь заросли колючих кустов терновника.
Спустя около еще полутора часов летчики уперлись в устланные насыщенно-зеленой растительностью и обдаваемые ласковыми пенистыми волнами скалы, где находились две вторые предположительные области нахождения «Синистрии». Белокурый исследователь указал проверить справа, а сам полетел налево от мыса.
Однако как именно должно выглядеть древнее водохранилище Эльза представляла слабо. Как вообще можно разместить в горах огромный резервуар воды?
Ничего необычного, самый заурядный по виду утес. Взгляд цеплялся лишь за небольшую расщелину в скале. Проверить внутри определенно стоило, только вот проход казался слишком узким и низким для пролета на метле, а, следовательно, придется искать альтернативный способ проникновения.
Метла плавно опустилась на булыжниковый мыс, наиболее близко располагающийся к расщелине.
— Что ж, воды здесь много, — вдохнул соленого морского воздуха Оминис, устремив лицо шепоту волн. — Только мне казалось, водохранилище должно хранить пресную воду.
— Полно тебе язвить, — усмехнулась Эльза, расхаживая по настилу некрупных камней. — В скале есть расщелина, хочу попасть туда, но на метле не выйдет. Слишком мало места.
— Раньше ты хорошо летала.
— Сейчас тоже, — сощурила она глаза на невозмутимо наслаждающимся бризом друге, — но не настолько.
Оттащив принесенную морем ломаную корягу, устланную отростками сломанных веточек ближе к воде, Эльза применила на ней трансфигурационные чары. Длинная ветка начала раздуваться и выгибаться до тех пор, пока не преобразовалась в подобие небольшой, на вид не особо прочной, но довольно ладной лодочки с ребристыми бортами и острым носом. Еще две найденные палки обратились в два весла.
— Судно подано, месье, — издевательски позвала она товарища, устремленного навстречу теплым потокам морского ветра. Тот неспешно повернул голову, переводя в ее сторону лазурь своих глаз и мягкую улыбку.
— Здесь так спокойно, не находишь? — Играющий в волосах ветер выбил из гладкой прически пару прядок.
— Хочешь посмотреть..? — немного скомкано спросила она.
— Надо спешить, — расцепив сзади руки, Оминис направился к свежесваянному судну, — да и море прекрасно не столько своим видом.
— Не соглашусь, — возразила Эльза, сопровождая его взглядом.
— В таком случае посмотрю по пути.
Казавшиеся с берега совсем не грозные волны, с силой били по небольшой лодке на подступе к проходу, так и норовя снести с курса. Зато после заплыва внутрь волны постепенно сходили на нет, оставляя воду в безупречном покое.
В пещере оказалось не только спокойно, темно и прохладно, но еще и удивительно красиво.
— Невероятно… — очарованно произнес все еще пребывающей в сознании подруги Оминис на мерцающие от скудного света кристаллы и несметное число растущих будто юные деревца сталагмитов. — Даже если здесь и нет элемента, — его голос эхом разносился по внушительных размеров пещере, — я уже не так раздосадован тем фактом, что мы добирались сюда как… — он замолк, подбирая в голове нужное сравнение.
—
Le Bateau ivre? — после произнесенного глаза собеседника застыли будто замороженные, а весла перестали грести.
— Да, — вырвавшийся смешок вновь оживил мимику. — Я не говорил тебе его названия.
— Верно, не говорил, — она облизнула шероховатую, обветренную губу. — Я так давно не слышала эти строки… — тихо произнесла она, подняв на него черные жемчужины глаз.
— Сейчас? — губы в полумраке дрогнули в смятенной улыбке.
— Акустика здесь хорошая.
— Что ж, не уверен, что сейчас буду декламировать идеально точно, — он взял паузу, задумавшись на несколько секунд, а затем размеренно произнес трепетно любимые строки:
J'ai vu fermenter les marais énormes, nasses
Où pourrit dans les joncs tout un Léviathan !
Des écroulement d'eau au milieu des bonaces,
Et les lointains vers les gouffres cataractant !
Glaciers, soleils d'argent, flots nacreux, cieux de braises !
Échouages hideux au fond des golfes bruns
Où les serpents géants dévorés de punaises
Choient, des arbres tordus, avec de noirs parfums !
J'aurais voulu montrer aux enfants ces dorades
Du flot bleu, ces poissons d'or, ces poissons chantants.
- Des écumes de fleurs ont bercé mes dérades
Et d'ineffables vents m'ont ailé par instants.
Отражающийся о минеральное разнообразие пещеры голос звучал словно музыка. Нет, даже не музыка, мелодия. Хорошо знакомая мелодия, только изрекаемая точно самими ангелами.
Дослушав до конца с какой-то непреодолимой тоской, Эльза с сильным акцентом и немного спутанно продекламировала другое четверостишие этого важного для себя стихотворения:
Mais, vrai, j'ai trop pleuré ! Les Aubes sont navrantes.
Toute lune est atroce et tout soleil amer :
L'âcre amour m'a gonflé de torpeurs enivrantes.
Ô que ma quille éclate ! Ô que j'aille à la mer !
Он в оцепенении слушал почти забытые строки так давно когда-то любимого стихотворения. В его лице смешалась боль с неожиданным вдохновением и, поддавшись ближе, он, едва касаясь, провел по ее щеке тыльной стороной пальцев.
— У тебя такой красивый голос, Эльза… — чувственно произнес он. — Похоже, декламировать стихи на французском не сложнее, чем лежать в гамаке..? — губы очертила нежность улыбки.
Она успела только лишь издать смешок, как по пещере разлетелась канонада характерного стука сотен клешней.
— Что это? — испуганно замер Оминис.
По камням ползли вереницы голубых ракообразных.
— Ох… — выдохнула Эльза. — Это всего лишь клешнеподы. Не стоит беспокоиться, они не агрессивные. Но стоит поторопиться, если тяпнет один такой, то элемента нам точно не видать.
— Почему? — сощурился молодой человек.
— Обратный эффект
Феликс Фелициса.
Он ее мысль понял и вновь взялся за греблю.
— Сейчас направо, — спустя минуту молчаливой поездки сориентировала штурман.
Заплыв в поглощенное тьмой углубление, они пришвартовались у берега со звенящей под ногами галькой. Эльза уже было хотела взмахнуть палочкой для освещения окружения, как Оминис остановил ее, схватив за запястье.
— Что?
— Я что-то… — Ее слишком громкий вопрос пробудил во тьме десятки светящихся алмазов глаз, усеянных по всей площади ведущего вперед пути. — Чувствую… — выдавил из себя Оминис.
За беспорядочным треском последовали стуки клешней, только в этот раз куда более тяжелых.
— Это не просто кристаллы, — досадно вздохнула Эльза, — это огнекрабы.
Искатели элемента принялись в бой с атакующими огненными выбросами существами с кристаллами на панцире, замораживая их
Глациусом, предотвращая атаки
Остолбеней, откидывая целыми десятками
Депульсо. Но сотней огнекрабов дело не обошлось, искры заклинаний и пламя тварей разбудили целую колонию оглушающе визжащих летучих мышей.
Самое время для отступления, но лодка уже уничтожена снарядами огненных беспредельщиков и если бы не защитные чары, то и с чемоданчиком можно было бы попрощаться.
—
Акцио, метла! — выкрикнула Эльза, схватив из горящей лодки сумку. В том, что кроме тьмы и кучи тварей прямиком из царства Аида грот больше ничем не располагал, сомневаться не приходилось.
— Проход слишком низкий! А волны высокие! — перекрикивал вопли рукокрылых Оминис, параллельно отбрасывая подступающих огнекрабов.
— Разве у нас есть выбор?!
Оставленная на пляже метла влетела на поле боя аккурат в руки заклинательницы.
— Уходим! — выкрикнула Эльза, оттянув напарника.
Запрыгнув на метлу, они взмыли в черное облако беспорядочно мятущихся летучих мышей, не стесняющихся оставлять царапины своими острыми коготками и клычками. В какой-то момент Эльза бросила затею отогнать приставал и напролом устремилась на светящийся треугольник пути к свободе. Пришлось сильно накрениться к воде, чтобы лететь вровень с гладью.
— Пригнись! — она и сама послушалась своего совета, став с основанием метлы практически одним целым.
Носы башмаков подтянулись повыше, чтобы не касаться воды. Выглядывающие через щелки век глаза старались не отвлекаться на мешающих летучих бесов.
Расщелина выпустила и их, и целую орду вопящих мышей наружу. От буйства волн и рьяного ветра метлу круто занесло, едва не впечатав летчиков в каменную глыбу. Однако избежать конфуза в последний момент все же удалось, выровняв курс и резко взвившись ввысь.
