Потерянные письма

1902г.       — Что с вами стряслось? — ошарашенно уставился Феликс на товарищей, чья метла, наконец, вернулась на то же место, где уже с пару часов назад они разминулись. Обожженная одежда и раскрас в виде мелких царапин и копоти на лицах выдавал нелегкую заварушку. — Вы будто вышли из преисподни, — в подтверждение его слов из растрепанных волос Эльзы вырвалась запутавшаяся малютка-мышь, осуждающе визгнув на прощание.       — В горе была расщелина, решила проверить, — кисло кивнула подбородком Эльза в сторону утеса. — Увы, водохранилища там нет.       — Я разве не упоминал, что по преданиям водохранилище должно утопать в зелени?       Забывчивая девушка с досады завопила.       — Так что там было?       — Клешнеподы, огнекрабы и летучие мыши, — с укором в сторону подруги высказал пассажир сзади.       — Оу… — поджал губы Феликс, — неприятно, согласен. Но вы справились, — попытался подбодрить он, — хотя риск оказался безосновательным, да… А откуда там огнекрабы?       — Какая разница? Их сейчас повсюду разводят, — буркнула Эльза. — У нас остался последний шанс. Веди, умник.       «Светлая голова» похода сверился с компасом и наспех начеркаными в блокноте заметками перед тем, как кивнул направление и отправился в путь.       — Ты так и не научилась слушать, — раздался шелковый голос над ухом, — но кристаллы в любом случае того стоили.       Эльза усмехнулась на это и прикусила губу от всплеска противоречивых эмоций.       Примерно через два изматывающих часа лета волшебники добрались до спрятавшихся под раскидистыми кронами руин из замшелых каменных блоков, обвитых ветвями жгучей антенницы. Место определенно имело все шансы оказаться древним водохранилищем. Оно не просто утопало в зелени, оно уже стало практически одним целым с природой, медленно разрушаясь.       Размявшись, искатели взялись за детальный обзор местности уже на своих двоих. Разрезающие терни Диффиндо открыли к проходу полуразрушенную лестницу, оканчивающуюся к верху одной лишь круглой платформой.       — И ничего… — растерянно озираясь, произнес Феликс. — Может есть какая-то загадка?       — Нет никакой загадки… — не сводя взора со светящегося круга на полу, Эльза присела и прогоняюще махнула друзьям. — Отойдите.       — Видишь что-нибудь?       От одного прикосновения ее ладони каменные блоки вспыхнули бирюзовым свечением и последовательно раздвинулись, открывая под собой спиральную лестницу глубоко вниз. Страстный исследователь артефакта засветился торжествующей улыбкой и суетно забегал с блокнотом, внося беглые заметки и наспех черча вход.       Лестница вела, казалось, во тьму, но кинутый из палочки Эльзы огонек света, пролетев с двадцать футов, приземлился на каменный настил и осветил вход в воду.       — Похоже, дальше я сама. Внизу может быть опасно, — доложила она напарникам и сняла с себя верхнюю одежду, оставаясь в укороченном плавательном комбинезоне черного цвета.       Раскрыв чемодан, бывалая охотница на элементы приступила к отработанному процессу снаряжения. Уже изрядно потертая портупея со множеством кармашков, петелек и ремешков служила незаменимым спутником во всех рискованных авантюрах. Отдельный карман выделялся для сферы, созданной специально под хранение элемента. В петельках болтались бутыльки зелий на разные случаи, от которых пришлось избавиться ввиду непригодности для использования под водой. Рядом с пустующими петельками мешочек для полезных кореньев. Место нашлось и для спрессованных кубиков порошка мгновенной тьмы из Перу. Часы в корпусе из золота опустились в небольшой круглый карман. Импервиус обеспечил защиту от промокания экипировки. Оставалось лишь закрепить на запястьях наручи от блокировки магии и проверить наличие запасной дугообразной палочки в ремешке на ноге.       Только она подняла свою основную палочку к лицу, чтобы наложить головной пузырь, как была остановлена за руку.       — Вот, возьми лучше их. — Феликс протянул вытянутые серо-зеленые растения. — С жаброслями ты будешь быстрее.       Эльза согласно кивнула и подошла к Оминису.       — Мне пора… — только начала она, как он обхватил руками ее плечи. На душе в одно мгновение потеплело, а все опасения затерялись где-то с остальными ненужными мыслями.       — Будь осторожнее, Эльза, — у уха изреклось тихое напутствие из его уст.       — Конечно, — его беспокойство обратило ее голос в непривычно мягкий.       По мере спуска жара сменялась приятной прохладой, оседающей влагой на коже. Крутая спиральная лестница уходила к небольшому каменному выступу у воды. Дальнейший путь предстоял исключительно вплавь. Эльза прислушалась. В отличие от буйства звуков из ласкового ветра, звонкого щебетания птиц и шелеста многообразия растений, здесь царила одна лишь тишина, изредка прерываемая разбивающимися о водную гладь каплями.       От закинутых в рот растений ступни и ладони, обрастая перепонками, вытянулись в ласты, а горло одолело мучительное удушье. Ладонь-плавник коснулся проступивших рядов щелей на шее, которые в ту же секунду остервенело захотелось содрать как лишние детали.       Метаморфозы тела всегда давались ей непросто. Освоение анимагической формы заняло у Эльзы в несколько раз больше времени, чем обычно требуется. К животной оболочке привыкаешь быстро, а вот сам процесс обращения (обрастание шерстью, вытягивание челюсти в морду, появление хвоста) ощущался до омерзения неправильным. Словно ты теряешь с человеческой натурой все общее и, наконец, становишься тем, кем заслуживаешь — зверем, что рычит, царапается и кусается. Но обращаться амфибией… в разы отвратительней. Ты не русалка и не рыба, ты застреваешь где-то между. Все еще человек, только теперь с перепонками, ластами и жабрами. Узница собственного тела. Эльза встречала волшебников, что перестают походить на людей, перенимая черты своей анимагической формы. И это состояние до дрожи его напоминало.       Вода обожгла холодом тело, зато позволила вдохнуть. Дышать водой было даже приятно. Но ощущать, как она сочится через щели в шее наружу немного странно. По крайней мере, теперь жабры не казались такими уж лишними, а ласты значительно упрощали плавательный процесс.       Дневного света до глубин доходило совсем мало, его заменили несколько выпущенных из палочки освещающих путь шаров.       Дабы не упустить момент прекращения действия жаброслей, Эльза сверила время на часах.       Без четырех минут половина пятого.       «У меня есть не больше часа…»              Чем дальше она продвигалась вглубь, тем больше замечала на величественных античных колоннах и арках выточенные рисунки: русалки, мурены, сюжеты из мифов с гигантскими кальмарами. Обитатели колонн совсем не замечали гостью, погрузившись в предначертанное им действо, но один из рельефов порядком устрашал своим видом. Усеянные по всей поверхности колонны глаза с прямоугольными зрачками сосредоточенно следовали за ней.       Эльза активнее затрепыхала ластами в попытке уйти от пристального надзора, но, не успев проплыть и двадцати футов, оказалась в окружении десятка мелких пупырчатых осьминожек со светящимися глазами и режущими зубами. Гриндилоу.       Невербальное Депульсо под водой превращалось в крайне бестолковое заклинание как, впрочем, и многие. Тогда Эльза сжала в кулак темный кубик, выпуская черноту подобную чернилам каракатицы, где даже светящиеся глаза гриндилоу были бессильны, и поспешила убраться как можно глубже, пока не прошло замешательство водяных тварей.       Долго искать элемент воздуха не пришлось. Меж колонн в глубине замелькал светящийся шарик, увеличивающийся по мере приближения. И чем глубже погружалась девушка-амфибия, тем сильнее у нее перехватывало дыхание от вида острога элемента воздуха. Она знала, что древняя магия может быть разная: красная, голубая, но эта… Неописуемо прекрасного цвета лазури, аквамарина, переливалась подобно опалу.       Бирюзовый шар легко впустил в себя, дав заключить в стеклянную сферу покоившийся внутри пузырь воздуха. Но стоило только вытащить содержимое, как барабанные перепонки одолел оглушающий гул, заставляющий стены водохранилища содрогаться, а сам переливающийся острог расщепился на мелкие сгустки древней магии, взяв курс на атаку воровки.       Дробящие заклинания практически не оказывали эффекта, а щиты недолго выдерживали рьяного натиска острых шипов. Спасаться от древней магии можно лишь древней магией, но это в разы энергозатратней обычных заклинаний.       Голубые вихри вылетали из палочки, перебивая бирюзовые пики и с каждым выбросом лишая героиню щепотки сил.       Справившись с непростой напастью, Эльза сверилась со временем.       Без пяти минут пять.       «Стоит поторопиться. Осталась всего полчаса.»       На полпути к поверхности голова неожиданно закружилась.       Вспышка света.       — Сейчас будет очень важное слово, ты должна его хорошо запомнить. «Враг» на парселтанге будет «Хэсс-эээ».       — Хэсс-эээ.        «Зачем ему понадобилось вызывать эти воспоминания? Им что-то угрожает?»       Воспоминание повторялось снова и снова с частой периодичностью, делая акцент на слове.       — ... ты должна хорошо запомнить его… враг… Хэсс-эээ       — ...запомнить…       — ...враг будет Хэсс-эээ…       — ...враг на парселтанге будет…       —...враг…       — Хэсс-эээ       — Хэсс-эээ       — Хэсс-эээ       Наваждение прекратилось и тело налилось непреодолимой сродни паническому страху тревогой, перемешанной со жгучим желанием скорее подниматься на поверхность.       Наконец, Эльзы осознала: враг не снаружи, враг внутри. Тревога теперь стала не чужой, а ее собственной. Что еще может таиться в бездонном водохранилище помимо клыкастых осьминожек? Неведение побуждало руки грести активнее, а ноги трепыхаться быстрее.       Очередной выброшенный пучок света из палочки парализовал страхом. Из тьмы глубин по колоннам и стенам тянулись черные черви сильно походящие на дьявольские силки. Но то были далеко не черви и даже не удушающие стебли. Падающий холодный свет проявил внутреннюю сторону. Присоски. Это были щупальца. Десятки тонких щупалец лезли по стенам, подбираясь к воровке все ближе.       Скорости даже с преимуществами от жаброслей катастрофически не хватало. Когда ее схватят было лишь делом времени. И в один момент одно ухватилось. Прочно присосалось к лодыжке и стремительно потащило вглубь.       «Диффиндо!» — про себя произнесла девушка, выпуская разрезающий луч.       Порез освободил ее, но на смену одному, появились еще три.       Режущие заклинания летали алыми вспышками, выпуская чернь из конечностей моллюска. Мышцы из-за неистового брасса казались залитыми свинцом, но останавливаться нельзя, секунда и «Синистрия» поглотит свою гостью навеки.       Лишь маленький кружок света свободы, виднеющийся из-под толщ воды теплил надежду на спасение.       Без четырех минут половина шестого.       Время действия жаброслей истекло. Эльзу постепенно охватило удушье от нехватки кислорода. Бултыхаясь словно выброшенный в воду щенок, она выступала легкой добычей для щупалец и подоспевших гриндилоу.       Предрекая погибель, Эльза развернулась, задыхаясь и героически выбрасывая беспорядочные заклинания в десятки глаз своей стремительно подбирающейся смерти: останавливающие, режущие, трансфигурационные и даже те крохи древней магии, что у нее оставались.       С пару десятков щупалец устремились из тьмы на жертву, три дюжины осьминожек с острыми клыками бросились в атаку.       Тело как бездушный манекен резко потянуло.       Только на этот раз не вниз — вверх.       Ведомая за шкирку притягивающим заклинанием Эльза вылетела из воды на незрячего молодого человека, уронив своего спасителя.       Жадно глотая воздух, она перекатилась с него на спину.       Однако на этом ловушки «Синистрии» не закончились. Светящиеся бирюзовые каменные блоки над лестницей сдвинулись и выпустили из себя с сотню ледяных пик.       — Протего! — едва успела выкрикнуть Эльза и накрыла своим корпусом напарника в упоре на локтях.       Некоторые разбивались о спиральную лестницу, но те, что долетали, впивались в невидимый щит, с каждой новой пикой хоть и разрушая его, но погибая.       Осколки древней магии оказались лишь немногим сильнее. В спину сначала впился один, от которого она замычала в лицо перед собой, а затем еще два, куда болезненней, заставляя уже завопить.       — Эльза, ты в порядке?! Что это… было?! — испуганно вопросил молодой человек с бликующими от алого огонька каплями воды на коже       — Похож-же… на защ-щиту от воров… вроде… меня, — с усмешкой выдавила сквозь боль девушка и обессиленно свалилась на товарища.       — Ох, Эльза… — Боясь сделать еще больнее, он осторожно коснулся холодной спины ладонью. — Тебя надо излечить.       Под тихое бормотание исцеляющих слов Оминис проводил своей теплой рукой по спине, снимая боль и оставляя на месте колотых ран едва заметные белые пятнышки под рваными дырками черного комбинезона.       — Ты спас меня… — в замешательстве произнесла она, прислушиваясь к стуку его сердца.       — А ты спасла меня. — Его ладонь утешающе проходилась по мокрым волосам. — Я уже думал, это конец, Эльза… Я думал, что потерял тебя, — тихий голос дрогнул.       — Я тоже, но как… — подняла она на Оминиса взгляд, — как ты узнал?       — Пусть он сам тебе это расскажет, — голос его вмиг погорячел. — Ты сможешь идти?       — Да, — смятенно от предположений ответила Эльза и слезла с него.       «Что расскажет?»       Одного прикосновения к потолку было достаточно, чтобы каменные блоки вновь раздвинулись, впустив ослепляюще яркий свет, спасаться от которого приходилось за выставленной рукой.       Первое, что он сделал, выйдя на платформу — притянул из чемоданчика полотенце и накрыл им девушку, второе — развернулся ровно к белокурому молодому человеку.       — Феликс Морган, — на повышенных тонах обратился Оминис, — ты расскажешь ей все прямо сейчас.       — Не горячись, Оминис, — выставил ладони Феликс, призывая успокоиться. — У нас такие методы.       — Не горячись?! — взвинтился молодой человек. — Для тебя это шутка что ли? Сам бы ты туда, конечно, даже не сунулся! — он лишь легко махнул палочкой и уже через секунду его собеседник окаменел, беспомощно распахнув стеклышки глаз.       — Оминис!.. — растерянно воскликнула Эльза и глаза жертвы вновь ожили, ошарашенно уставившись на легилимента.       — Как..? Как ты это..?       — Не нравится? Неужели?! Скажи ей, Морган! — бранил Оминис, но тот лишь виновато поджал губы, смотря на Эльзу. — Я сейчас снова покажу тебе эту тварь, если ты не начнешь говорить!       — Я знал о гриндилоу и о щупальцах, — на выдохе признался Феликс, заглядывая в бездушно смотревшие в ответ пасмурные глаза. — Иначе ты бы туда не полезла, — развел он руками. — Я знал, что ты справишься, Эльза, я все продумал, — заверил он, не теряя зрительного контакта. — Как и всегда.       — Продумал?! — возмутился на это Оминис. — А ловушки древней магии ты тоже продумал?       Феликс прикусил губу и заметал своими медовыми глазами.       — Фактор непредсказуемости… — шатко оправдался он, приподняв плечи.       Девушка потерла лоб и вздохнула.       — Я поняла.       Она кинула исследователю вытащенную из самого большого кармана портупеи сферу с заключенным пузырем воздуха.       — Ты восхитительна! — воскликнул он, завороженно оглядывая элемент. — Не могу поверить… Все четыре! Теперь у нас все четыре!       — Невероятный мерзавец, — прошипел незрячий молодой человек.       Вложив стеклянную сферу в свою сумку через плечо, исследователь прыгнул на метлу и, кинув приятелям: «Встретимся в доме!», упорхнул в направлении трактира.       Тяжело вздохнув, Оминис крепко обнял закутанную в полотенце подругу.       — Почему, Эльза? — искренне недоумевал он. — Почему ты так не ценишь свою жизнь?       — Так было нужно. С Феликсом так всегда. — Ее плечи подскочили. — Есть высшая цель, а для ее достижения все средства хороши. В этом есть смысл… — глухим голосом произнесла она.       Его губы сжались в тонкую ниточку, а от хмурившихся бровей на лбу выступили кораллы вен.       — Но так нельзя поступать с теми, кто тебе доверяет. Это гнусно.       — Мы не друзья с ним, Оминис… — В диалоге повисла непростая пауза. — Мы просто работаем вместе над общей целью.       — Тогда, ответь, почему тебе сейчас так больно?       — Потому что я каждый раз об этом забываю… — и без того тусклый голос помрачнел еще сильнее.       От прикосновения губ к холодному лбу по телу пробежали мурашки.       — Это безумно и жестоко. А если бы меня не было, что бы тогда?       — Это был план Феликса, включающий тебя. Он всегда имеет в запасе кучу планов на разные случаи и просчитывает все на несколько ходов вперед, — Эльза осеклась, задумавшись.       — Как удобно… «Я все продумал», — закатил он глаза.       «На несколько ходов вперед…»       Высушившись и одевшись, Эльза запечатала опасное водохранилище древней магией, вернув ему тот же вид, что и до своего посещения и в очередной раз отметила: то, что спрятано за семью печатями, хранится там вовсе не для защиты от окружающих, а для защиты окружающих.       Итальянский трактир встретил постояльцев пробуждающими аппетит запахами. За целый день они перекусывали разве что шоколадом и драконьими батончиками, поэтому было принято однозначное решение испробовать чего-нибудь из местного. Фаворитом посетителей синьора Мармалетто назвала блюдо с каким-то непроизносимым именем. На деле это оказалась зеленая паста с маленькими прыгающими помидорками, съесть которые без виртуозной работы вилкой было практически невозможно. Для Оминиса, естественно, эта задача вышла весьма трудоемкой, поэтому все его помидорки незатейливым образом упрыгали из тарелки.       — Это до неприличия вкусно, но, полагаю, в полной комплектации было бы вкуснее, — усмехнулся он, запивая обиду вином из бузины.       Щедрая подруга протянула нерадивому ловцу вилку с накрученной пастой и насаженной прыткой помидориной.       — Попробуй.       — Ну нет. Это неуместно… — воздержался он, выставив ладонь.       — Будет тебе. Мы в трактире, а не на званом ужине.       Молодой человек нерешительно взялся за протянутую вилку и поглотил пищу. Неспешно разжевывая, он вдумчиво и продолжительно изучал вкус. И только после финального глотка вина вынес вердикт, отрезав руками:       — Идеально.       Эльза посмеялась от его немногословного заключения, но осталась полностью с ним солидарна.       На обратной дороге домой они не могли не насладиться вновь очарованием макового поля, что в обрамлении полотна закатного сиреневого неба стало еще прекраснее.       — Знаешь, я была в невероятно красивых местах, но никогда не замечала их истинной красоты, — обратилась Эльза к собирающему букет из красных цветов другу. Он устремил в сторону ее голоса удивленное лицо и поднялся с корточек. — Странно, не правда ли?       Ответом от Оминиса была лишь задумчивая улыбка.       Подойдя к нему настолько близко, что даже порхающие вокруг бабочки не расслышали бы ее слов, Эльза сказала так, словно никого больше не хотела посвящать в свою тайну:       — С тобой мир видится иначе…       После произнесенного его глаза заморгали чаще, а нижняя губа опустилась. Выпавшие из рук красные маки пали к их ногам, когда он обхватил ее щеки и пылко впился в губы.       От долгожданного поцелуя по телу прошелся холодок, подобный легкому ветру, за ним последовала и настоящая волна теплого неаполитанского бриза, проходящего по ее волосам, полупрозрачной блузе и целому полю диких алых маков.