***
Каждый удар каблука об пол отдавал в виски болезненным звоном. Нос в побеге от прохлады нырнул под одеяло. Хотя одеяло это напоминало немногим, кажется, то была мантия. С таким приятным запахом персика, мха и кинзы… Перед лицом что-то звонко стукнулось. Веки интуитивно распахнулись, пытаясь распознать источник сего шума, но обнаружили лишь тьму без конца и края. Смысл просыпаться, когда разницы нет? Зато настырные сладковатые нотки еще теплой овсянки таки добрались до обоняния. «Получается, что произошедшее вчера вовсе не сон и действительно все эти тайные проходы канализаций, прятавшаяся под замком огромная змея, разговоры на парселтанге имели место быть? А после… Ванна, холодный пол, невесомые подушечки пальцев на лице и… Определенно сон не мог быть настолько хорош.» — Доброго утра. Я принес тебе еды с завтрака, — подал голос друг, опустившись одновременно с тяжелыми стопками книг рядом. — А там не было чего-нибудь повкуснее? — сонно скорчилась привереда и снова зарылась в вещи. — Поверь мне, сейчас бы тебя запах жареного бекона не прельстил, — мягко обосновал свой выбор юноша, шелестнув страницей. И впрямь, овсянка сейчас пахла куда ярче и притягательней, чем обычно. Из крайне неудобного спального места подниматься было мучительно. Усугублял и без того плачевное положение еще и ужасный холод. Потягивание лишь немного облегчило ноющую боль мышц спины. Наощупь определяя предназначение своих же вещей из кучи, в которой она спала, Эльза принялась неохотно одеваться. С самым сложным, корсетом и галстуком, помог справиться наловчившийся в этом друг, иначе она совершенно точно бы с ними не совладала. Овсянка манила своими запахами и теплотой еще весь процесс одевания и, наконец, дождалась своего часа. Взяв миску, проголодавшаяся девушка отползла к стене и, откинувшись спиной, приступила к трапезе. — Директор Блэк объявил, что парализующую картину вчерашним вечером нашли. Ее отправили в отдел Министерства по опасным артефактам, — поделился занимательной новостью Оминис. — Крайне своевременно они, — хмыкнула Эльза, только прожевав ложку склизких овсяных хлопьев. Громко захлопнутая книга оторвала внимание от завтрака. — Так странно было сидеть и делать вид, что все в порядке, — не сдержался Оминис. Каждая струнка в тембре его голоса напряглась. — Никто даже не обратил внимания на это объявление. Все так и продолжали галдеть и смеяться. Не только ученики, и преподаватели туда же. — Он затих и продолжил уже сильно глуше: — Вчера я каждого из них заочно похоронил, а они так никогда и не узнают об этом. Эльза помолчала с несколько секунд, затем отставила миску и потерла нос. — Они никогда не замечают того, что происходит прямо у них под носом. Будь то хоть хорошее, хоть катастрофически плохое, — пожала она плечами. — Ты спас их, но и этого они тоже никогда не узнают. Из Оминиса вырвался издевательский смешок. — Я спас? Ты всех спасла, Эльза. «Как и всегда», — процедил он. — А я из-за своих параноидальных опасений за тебя едва не исполнил безумную волю предка. — И спустился вниз к василиску снова, зная, что своими заклинаниями не сможешь нанести ему урона. Все равно, что обрек себя на верную гибель, чтобы защитить остальных. — Вот как ты это видишь… — его грудь выпустила череду ироничных смешков, завершенных глубоким вздохом. — Все совсем не так, Эльза. — Все именно, что так, — твердо настояла она. — Потому что несмотря на все твои попытки найти в себе изъян, твои поступки говорят сами за себя, Оминис. Хватит верить в то, что говорят о тебе другие. На конце ее фразы он хватанул воздуха, чтобы что-то возразить, но осекся и выдохнул. — Пожалуй, так даже к лучшему. Девушка вернулась к поеданию сладкой каши, а молодой человек к изучению материала. Раздражающего стука ложки об миску становилось все больше и больше, пока посудина полностью не опустела. — Удалось что-нибудь выяснить? — полюбопытствовав, Эльза подползла на коленях к книгам и попыталась вытащить одну из стопки. — Прошу, Эльза! — воскликнул Оминис и вырвал заклинанием книгу из рук обратно в ряд. — Аккуратнее, тут чай стоит. Вот, согрейся лучше, — заместо книги в руки прилетела чашечка в блюдце. — Я сам быстрее разберусь. Пар обдавал своей теплотой подбородок, а его источник разливался по организму согревающей жидкостью. Чай помог и пробудиться, и взбодриться, побуждая найти себе какое-нибудь занятие. Эльза решила прогуляться по крипте и обнаружила, что передвигаться стало гораздо легче вчерашнего, а образ окружения совсем перестал ее волновать. Мир стал ощущаться иначе. Стены и колонны стали просто стенами и колоннами, какой бы высоты они ни были и какой бы декор их ни украшал. Яркие источники света начали раздражать белыми мерцающими вспышками. А стол, ящики и котелки воспринимались теперь безликими кубами, что мешались на пути. Эльза опустилась рядом с погруженным в книги молодым человеком и положила подбородок ему на плечо. — Научишь читать? Возможно это ускорит процесс. Оминис мягко усмехнулся. — В этом нет ничего сложного. Попробуй. Он передал книгу и ослепшая девушка, с сомнением раскрыв фолиант, поводила указательным пальцем по шершавому пергаменту. — У меня не выходит, — пожала она плечами, совсем не удивившись результату. — Конечно, — Оминис ее неудаче тоже нисколько не удивился. — Так быстро и не выйдет. Ты должна сфокусировать все свое внимание на книге. Как при невербальных заклинаниях. Попробуй для начала узнать название и автора, — кротко наставлял он. Эльза сосредоточилась и несколько раз провела по обложке прежде, чем вдруг осознала, что знает название книги перед ней. — Это «Заклинания Защиты и Запугивания» Катулла Спэнгла? — изумленно выдавила она. — Именно так, — с улыбкой подтвердил он. — Не сложнее, чем летать на фестрале, не правда ли? — Определенно… Поначалу чтение было слишком медленным, но от минуты к минуте упорство вносило свои плоды. Продуктивным оказалось сначала просматривать содержание, а после изучать главы, которые гипотетически могли быть связаны с их случаем. Однако праздное любопытство порой так и подмывало отвлечься на соседние разделы. — Тут говорится: «Патронус является внутренним состоянием человека и может зависеть от пережитого опыта». Нерида рассказывала, что ее Патронус — кельпи. Как думаешь, что это может значить? — Кельпи? — прыснул скептик. — Полагаю, это значит, что Нерида Робертс страстная любительница приукрашивать. Более вероятно, что у нее какой-нибудь… морской конек, — сострил Оминис и они вместе ехидно посмеялись над хвастливой сокурсницей. — Хм… Думаю, моим Патронусом мог бы быть фестрал… — потерев подбородок, задумчиво предположила Эльза. — Да ты немногим скромнее Робертс. Эльза издала неестественный смешок и вернулась к изучению книг. С этим фолиантом она закончила, поэтому взялась за «Заклятия от Проклятий». — Нашел! — вдруг воскликнул Оминис.— Виридиан вновь оказывается незаменимым. «Обратить проклятие Конъюнктивитус способно Прозрей-зелье…». Та-ак… Кажется справочник по зельям был где-то здесь… — он закопошился в стопе книг справа от себя и остановился на одной, по пергаменту которой зашуршал пальцем. — Ох, ну и состав… Полынь, мандрагора, род единорога… И это я уже не говорю про его приготовление. — Что думаешь делать? — Пойду к Стоуксу, — словно само собой разумеющееся пояснил он. Оминис вернулся через треть часа в отнюдь не приподнятом расположении духа. — Бенни пуст. На днях наведались соглядатаи и все у него изъяли, — раздосадованный юноша гневно выдохнул. — Он предложил поискать в запасах Шарпа, пока у того занятия с младшими курсами, и взял с меня галлеон за свое молчание. Мерзавец! — Наконец-то прогуляемся? — вскочила Эльза. — Я не уверен, что тебе стоит… — попытался остановить он самоуверенную подругу от опрометчивого решения. — Идем, я уже лучше тебя ориентируюсь в пространстве.***
Оступившись на последней ступеньке, Эльзе едва хватило равновесия и поддержки товарища, чтобы не свалить обоих. — Эльза, прошу тебя, тише, — шикнул Оминис. — Он же с нас кожу сдерет и пустит на свои зелья вместо шкур дворняг. — Кто вообще придумал лестницы? — буркнула девушка, едва поспевая за предводителем. — Пришли. Алохомора, — прошептал он и замок на кладовой зельевара щелкнул. Ребята нырнули в небольшое помещение и тут же закрыли за собой дверь. — Нам нужна горькая полынь, корни мандрагоры и рог единорога. Пальцы Эльзы скользили по деревянным полочкам и стоящим на них бутылькам; ребристым и округлым, стеклянным и металлическим емкостям, пытаясь опознать содержимое по надписям. Слизь флоббер-червя, лягушачья икра, жабросли, спорыш. Где-то этикеток вовсе не было и следовало опознать исключительно по ощущениям, запуская руку внутрь. Мягкие и шелковистые ворсинки на тонком стержне очевидно были перьями фвупера. Теплые, но шероховатые кусочки определенно напоминали кору волшебной рябины. А гладкие полоски с выступающими неровностями и отростками совершенно точно были корнями мандрагоры. — Оминис, нам же нужна мандрагора? — Ты нашла? — Да, — она вложила в руку друга несколько корешков. — Отлично, я нашел настойку горькой полыни. Остался рог единорога. Самое сложное… — упаднически вздохнул юноша. Они исследовали все полки, до каких только могли дотянуться, но рог найти никак не могли. — Может наверху? — предположил Оминис. — Узнаем, — Эльза, не раздумывая, начала взбираться по полкам, пробуривая носами туфель место для стоп между банками. — Успокойся, пожалуйста, — вздохнул он, останавливающе положив руку на спину. — Хочешь все здесь разгромить? Вингардиум Левиоса! — Увы, заклинания в кладовой были бессильны. — Подсади меня, умник, — велела девушка, стоя лишь одной ногой на второй полке. — Давай только быстрее, — он обхватил ее ноги над коленями и с усилием приподнял, пока она держалась руками за полки. — Лирный корень, змеиные клыки, крылья фей… Все не то. Потерпи еще немного, ангел. — Снизу раздалось утвердительное, но стенающее мычание. — Нашла! — воскликнула Эльза, схватив вытянутый закрученный рог, и в следующую же секунду дверь со скрипом отворилась. Оба застыли с распахнутыми белесыми глазами и раскрытыми ртами, не в силах пошевелиться, и уже ожидая гневной реакции преподавателя. Еще и крайне стеснительный вид с задравшейся юбкой, что открывала колени, совершенно точно не играл расхитителям на руку. — Вот так встреча! Мне зайти позже? — низкий хохмачный голос выдал пройдоху Гаррета Уизли. — Вообще, в углу есть лестница, но вы, должно быть, не увидели, — из весельчака вырвался громкий смешок. Оминис, наконец, опустил напарницу на землю. — Ты не видел нас, мы не видели тебя, — даже в его невозмутимом тоне Эльза разглядела румянец на щеках. — «Не видели» — очень точно сказано. Признайся, Деф, ты проиграла спор на день в шкуре Оминиса Гонта? — Он слишком хорош в Плюй-камнях, — отшутилась слизеринка и поспешила под руку спутника на выход. — Знаете, а вы так даже немного похожи, — напоследок кинул им гриффиндорец и в очередной раз усмехнулся в кулак.***
Неожиданностью для слизеринцев стала и сумма, которую Бенни Стоукс выдвинул за приготовление эликсира. — Сколько?! — возмутился Оминис. — Тебе даже на ингредиенты тратиться не придется, мы все тебе принесли. — Ну вы сами подумайте, — доносил свою позицию торгаш, — Шарп хватится, что у него пропал недешевый рог единорога, начнет копать и выяснит, что это сделали два слепыша. Без обид, ребят. У него резонно возникнут вопросы, а кто, собственно, это зелье приготовил. — Оминис вообще-то в этом году на высший балл сдал многие из зелий. — Как? — выпал Стоукс. — А это уже тебя не касается, — прямо высказал ему Оминис. Бенни помычал, изображая серьезное обдумывание, и хлопнул в ладоши: — Будет по-вашему, ребята. Пять вместо десяти. — Один мы уже тебе дали, вот еще четыре и не смей больше пользоваться нашим положением, — высказал слизеринец и прозвенел монетами. — Так и быть, сделаю щедрую скидку для старого клиента, — вздохнув, уступил пуффендуец. Ребята коротали время на подоконнике одной из каморок замка, пока Стоукс отрабатывал свои галлеоны: толок рог единорога, тушил мандрагору, закидывал в бурлящий котелок ингредиенты и помешивал месиво. — Готово! — Отлично, — Оминис нетерпеливо забрал у него бутылочку с зельем и вложил в руки Эльзы. — Давай только… не здесь, — замялась она. — Ладно, — слегка смутился Оминис. — Благодарю, Стоукс, очень рассчитываю, что оно сработает. — Разве я хоть раз тебя подводил?***
— Почему ты не захотела пить при Бенни? — Дело не в Бенни… Я вообще не уверена, что хочу этого, — скомкано ответила Эльза. — Чего не хочешь? — все еще недоумевал молодой человек. — Ладно, неважно, — она все же откупорила бутылек и выпила содержимое. Трепетно любимое лицо, ярко полыхающие факелы, танцующие резкие тени колонн, ящики, разбросанные книги. — Нет, верни, верни как было! — сдавленно попросила она, щурясь и со страхом метая взгляд из угла в угол. Информации было много, слишком много. — Зачем? — оторопел Оминис. Зачем? Правда, зачем? Зачем ей знать цвет миски из-под завтрака? Зачем знать количество гвоздей на ящиках? Зачем видеть сразу столько обложек книг? Эльза невольно задумалась о том, каким бы был Оминис, родись зрячим. Ничем не хуже других братьев, видел бы жестокость с детства и давно бы к ней привык. Тетя Ноктуа бы не прониклась жалостью к совершенно обычному отпрыску своего жестокого брата и не оказала огромного влияния на его мировоззрение. Возможно и крики маглов не были бы в таком случае для маленького Оминиса такими уж мучительными. Тогда он бы не пытался сбежать от мира в книги или в Запретный лес к прекрасному озеру. Не питал бы любви к прикосновениям и не чувствовал смену чужих эмоций. Дружил бы скорее с Роули и Ноттом, а не с Сэллоу. Злоупотреблял бы влиянием Блэка. Любил бы он тогда шоколад? А сосновый клевер? Знал бы наизусть Рембо? Мог бы заплакать, когда пытают его друга или сам стал бы тем, кто делает это? — Контивитус! Конъютивитус! — пыталась применить она заклинание, но тщетно. — Эльза! Прекрати! Что ты делаешь?! Это может навредить! — после нескольких неудачных попыток, он все же поймал ее беспорядочно машущую палочкой руку. — Я не хочу видеть… Никогда больше! — нервным голосом упиралась она. — Верни как было! — Сначала ответь, почему? Что случилось? — Мне так… не нравится… — Эльза закрывала глаза ладонями и упорно жмурилась. — Слишком много всего… Так не должно быть. Он несколько секунд поразмышлял, а после нерешительно спросил: — Ты хочешь быть слепой? — Да, — кивнула она несколько раз, — да, так правильно. — Эльза, нет… — он взял девушку за плечи. — Тебе не суждено было родиться слепой, а мне зрячим. Только так правильно. Эльза потерла глаза и постаралась снова осмотреться. — Ты прав… Просто… Было намного спокойнее… И я подумала… Может я бы тоже была как ты, родись слепой. — Эльза… — неуверенно произнес Оминис и аккуратно убрал руки. Его лицо омрачилось чувством вины. — Ты заблуждаешься, я вовсе не такой, как ты думаешь. Не нужно тебе быть такой же… Ты гораздо лучше меня и не понимаешь этого, — он нежно усмехнулся. — Но ты даже василиска другом считаешь… — Эльза мягко улыбнулась, молча любуясь текучестью эмоций в лице собеседника. Тыльная сторона его кисти аккуратно скользнула по ее лицу. — Видеть — это ведь чувство. Как его наличие может сделать человека лучше или хуже? Мир так прекрасен… Каждая его частица. И мне было непривычно, особенно в первые разы. Но надо дать себе время перестроиться и тогда ты вновь почувствуешь его. — Я вижу его не таким, каким его видишь ты, к сожалению, — она сжала его ладонь и поднесла к своей щеке. — Мне так больно смотреть на луну каждый раз… Каждый раз я мечтаю ослепнуть, когда смотрю на нее, потому что вижу тебя… Эльза глянула в окно старого австрийского трактира. В иссиня-черных небесах сегодня сияла ослепительно голубоватая луна. Испорченное недостоверностью последней фразы письмо обратилось прямо из комка в ее руках в прах. Проезжая вырвалась из заведения, тонущего в духоте пота вперемешку с имбирным пивом и сотрясающегося от криков одичалых с победы болельщиков, на мостовую. Лавки торговцев уже давно закрылись. Редкие пьяницы невнятно выли национальный гимн. В одиноко стоящей карете пыхтела лошадь — тут путница и свернула к оранжевому многоквартирному дому. — Эльза..? — за коричневой дверью показалось веснушчатое лицо старой подруги с сильно растрепанными темными волосами, а в нос дал бьющий запах алкоголя. — Отличная игра, Рейес. Жаль только, загонщицы толковой для победы не хватило, — выдавила ухмылку Эльза. — Не угостишь огненным виски? — Де-е-еф, — заведя глаза, расплылась в улыбке Имельда и кивком пригласила внутрь. — Проходи. Внутри была просторная комната, обставленная дорогой резной мебелью местных мастеров. Каждому члену сборной Министерство оплачивало по отдельной такой комнате. Сутки в ней стоили больше, чем некоторые, к слову совсем не нищенствующие, местные тратили на еду в месяц. В бокал со следом от сливовой помады плеснулось немного крепкого напитка. — Только не говори, что ты здесь ради него. — А где Вайолет? — сошла с темы Эльза и взяла протянутый квадратный бокал. — Отошла за лауданумом, — бухнулась в мягкое кресло Имельда. — Разве ж тебе можно? — Формально нет. Я не против поделиться и им, и виски, но разве ты за этим здесь? Давай сразу к делу, — она отпила немного алкоголя и от крепости, опустив уголки губ, всосала сквозь зубы воздуха. Сев на край кресла, Эльза залпом выпила жгучее содержимое и сильно помрачнела. Локти нежданной гостьи оперлись на колени, а голова угрюмо свесилась. — Мне нужно увидеть, Имельда. Мне нужно это увидеть… — Тебе не понравится это воспоминание. Ничего хорошего из этого не выйдет, Деф. — Но мне нужно знать, что… — она медленно выпустила воздух через сжатые губы, — что у них все хорошо.— 1896 г.