Зеркало Пуатье

      — Ну, расскажи, о чём будет эта история? — снова услышала Мэдисон вопрос, от которого уже порядком мутило. Сидя в гостиной своего факультета, она мысленно проклинала всех тех, кого родители не научили терпению.       — Неужели никто из вас не способен дождаться вечера?       — Это будет любовная история или что-то научное, исследовательское? — не успокаивалась Мариэтта.       — А там будут погони и драки? — спросил какой-то второкурсник.       — Ты расскажешь про параллельные миры? — спросила Чжоу.       — Про зазеркальные миры, — поправила Чанг Эттвуд.       — Так, — Грейс уверенно и резко встала со своего кресла и подошла к подруге. — вы всё узнаете вечером! Потерпите пару часов! — она схватила блондинку за руку и увела из гостиной.       — Спасибо.       — Мы идём в Хогсмид! В замке тебе нельзя оставаться, иначе тебя разорвут и до вечера ты не доживёшь, — спорить волшебница не стала.       — Хорошо, что сегодня суббота.       Девушки провели за пределами замка большую часть дня, а остальное время прятались на кухне. Домовики заботливо предложили им чай и различные угощения, и девушки даже не заметили, как наступил вечер. Ближе к оговоренному часу, преподаватели убрали все столы из Большого зала и наколдовали сотни удобных и широких подушек. Эльфы подготовили напитки и сладости, а студенты, одевшись в удобную одежду, постепенно стягивались на первый этаж. Учителя трансфигурировали для себя мягкие кресла вдоль стены, чтобы никого не смущать, но при этом следить за порядком в Большом зале. Им тоже было крайне интересно послушать про это необычное и редкое зеркало, которое каким-то образом связано с возможностью попасть в совершенно другой мир. Даже в мире магии это звучало, как что-то нереальное. Для Мэдисон подготовили стул на том месте, где пару минут назад стоял стол для преподавателей.       — Похоже, сегодня вы нас будете учить, — пошутил профессор Флитвик, когда Эттвуд и её подруга вошли в зал и блондинка поняла, где ей придётся сидеть.       Волшебница подошла к своему месту и взмахом палочки трансфигурировала стул в более мягкий и удобный, с подлокотниками и высокой спинкой. Профессор МакГонагалл удивлённо вскинула брови, но ничего не сказала. Вместе с этим, волшебница едва заметно взмахнула кистью, накладывая нужное ей заклинание на весь Большой зал. К её радости, никто ничего не заметил. Мэдисон скинула с себя чёрную мантию и повесила её на спинку стула, оставшись в белой блузке и голубой, клетчатой юбке. Она медленно села на стул, положила руки на подлокотники и закинула ногу на ногу. Снова взмахнув палочкой, она слегка приглушила свет и задумчиво осмотрела тех, кто всё же решил послушать её историю. Таких оказалось немало.       — Прежде, чем мы перейдём к рассказу о том, как моя семья столкнулась с зеркалом Пуатье, думаю, вам не помешает узнать историю его создания, — вкрадчивым, размеренным голосом произнесла когтевранка. — История зеркала очень туманна. XVI век. Франция. При дворе Франциска I безраздельно царит самая красивая женщина эпохи Возрождения Диана де Пуатье. Её красота ослепляла практически всех мужчин, хоть однажды увидевших её. Под эти чары попал и Бенвенуто Челлини - скульптор, художник, ювелир, алхимик и маг. Диана покорила Бенвенуто и помогла ему. Однажды он чем-то не угодил герцогине д’Этамп, и та подослала к нему убийц. Диана помогла Челлини тайком уехать из Франции. Жизнь скульптора вне Франции сложилась не очень-то весело: он был обвинён в ереси, заточён, затем бежал. Очутившись на сво­бо­де, Чел­ли­ни ре­шил не испытывать судь­бу, и потому снова отправился во Фран­цию. Короля Франциска уже не было в живых и страной правил его сын Генрих II, а Диана… Она по-прежнему царила при дворе.       Говорят, именно там, кро­ме прочих за­ме­ча­тель­ных ра­бот, он создал зерка­ло, но зеркало непростое. Бен­ве­ну­то со­з­дал его в подарок Ди­а­не де Пу­а­тье за то, что та пре­ду­пре­ди­ла его об опас­но­сти. Он стал свидетелем интересной картины. Диана рассматривала себя в зеркале венецианских мастеров и то ли она поняла, что годы берут своё, то ли просто выдался трудный день, но женщина в сердцах разбила зеркало и в слезах выбежала из комнаты. Бенвенуто понял, красота Дианы стала увядать и женщина была этим крайне опечалена. Будучи магом, он, разумеется, смог найти выход. Он вошёл в залу, подобрал самый большой осколок зеркала и удалился в свою лабораторию. Там он обработал стекло, вставил его в простую оправу из каменного дерева и, благодаря своим умениям в областях магии и алхимии, наделил зеркало волшебной силой. Как уже успела разузнать мисс Грейнджер, всякий, кто будет смотреться в это зеркало, сохранит свою красоту. Однако лишь до тех пор, пока будет являть себя миру. Пуатье, разумеется, приняла дар.       В уже преклонном, по тем временам, возрасте Диане удалось стать единственной фавориткой короля Генриха II, которого она полюбила всем сердцем. Они познакомились, когда Диане было двадцать шесть, а Генриху семь. Сейчас нам немного странно слышать о том, что имея такую большую разницу в возрасте, можно искренне влюбиться в человека. Однако для того времени, это если и не было нормальным, то как минимум приемлемым. Будучи младшим сыном короля, он не мог претендовать на престол, но судьба распорядилась иначе. Влияние Дианы с каждым днём возрастало всё больше, а король постоянно одаривал свою фаворитку различными подарками. К слову, король был женат, но Екатерина имела власть и влияние куда меньшие, нежели Диана, что, конечно же, ей совершенно не нравилось. Долгое время Диана и Генрих II были счастливы, пока король не получил смертельной раны на рыцарском поединке и не умер 10 июля 1559 года. Диану удалили из замка и сослали в одно из её поместий.       — С этого момента о зеркале нет никакой информации, — вмешалась Грейнджер. Мэдисон так погрузилась в рассказ, что вздрогнула, когда голос гриффиндорки разнёсся по Большому залу.       — Верно, — согласилась блондинка. — С этого момента, пожалуй, и начинается всё самое интересное. Говорят, что Диане было велено оставить всё своё имущество в замке, включая зеркало, где оно и пролежало до самой французской революции. Однако это не так. Ей удалось тайком забрать его с собой. Диана де Пуатье удалилась в свой замок Ане, где жила, по утверждению хрониста Пьера де Брантома, видевшего её незадолго до её смерти, оставаясь до самой смерти обладательницей удивительной красоты, которая «...не встречает такого бесчувственного сердца, чтобы оно оставалось равнодушным» и умерла на шестьдесят седьмом году жизни, — девушка тяжело вздохнула и продолжила. — Что ж, частично это правда. Диана действительно осталась красавицей, каких свет не видывал, однако это стоило ей слишком многого. После смерти возлюбленного она перестала покидать имение.       — Как же она тогда смогла сохранить свою красоту? — поинтересовалась девочка из гриффиндора, имени которой Мэдисон не знала.       — Дело в том, что обычные зеркала, те, что висят у нас в ванных комнатах или спальнях, ничем не выделяются. Но зеркало Пуатье создал маг и алхимик, наделив его магическими свойствами. Возможно, сам того не зная, он создал ещё одну дверь в мир, что скрыт за отражением. Что ещё более удивительно, Диана оказалась сквибом, а значит, в ней хоть и немного, но всё же была магия. Она часами сидела и смотрела на себя в зеркало, наблюдая за тем, как увядает её красота. Женщина была в отчаянии и в момент, когда она испытывала сильнейшую апатию, к ней явилась Айнель, ведьма, что обладала огромным влиянием над всеми мирами зазеркалья. Ничто не случалось там без её ведома. Однако и ей нужно было как-то поддерживать свою силу и могущество, чтобы никто и подумать не мог воспротивиться её приказу.       — Она пришла к Диане, чтобы убить её? — спросила Лаванда Браун.       — Почти, — кивнула Мэдисон. — Сама жизнь сквибки её не сильно интересовала, а вот её душа… Бессмертная субстанция, нематериальная сущность, в которой выражена сама природа и сущность человека, его личность – это куда ценнее, чем жизнь.       — И она согласилась отдать свою душу!? — взволнованно вскрикнула Парвати.       — Да. Ведьма пообещала Диане, что та будет красива и прекрасна до тех пор, пока живо её тело. Женщина была в таком отчаянии после смерти мужа, затем возлюбленного, что, не думая, согласилась. Как вы знаете, прожила она не долго, а вот её бессмертная душа навеки осталась в заточении. После этого зеркало на долгие годы пропало из вида, лишь изредка появляясь то там, то тут, пока не оказалось в Хогвартсе.       — Что?! — с разных сторон послышались удивлённые вскрики. Казалось, даже учителя повскакивали со своих мест от волнения.       — Да, — усмехнулась Эттвуд. — Таким образом переплелись сразу несколько судеб и разрушились жизни множества магов. А мы с вами подошли к, пожалуй, самой длинной и интересной части этой истории и начну я издалека. С очень дружной и светлой семьи по фамилии Карлтон.       — Стой, — прервала рассказ Пэнси Паркинсон. — Те самые Карлтоны? Те, которые пропали на тридцать лет?       — Почти на сорок, но да, — кивнула Эттвуд. В разговор вмешался Малфой.       — Насколько я знаю, их старшая дочь бесследно пропала, а младшая сейчас работает в Министерстве Магии и появилась она там всего пару лет назад, а до этого о них никто ничего не слышал.       — Она попала в Отдел Тайн, — согласился с блондином Теодор Нотт. — И чем конкретно Трейси Карлтон занимается, никто не знает.       — Если вы готовы меня слушать и не станете перебивать, то всё узнаете. Эта семья оказалась в самом эпицентре того ужаса, что произошёл по вине одного мага и зеркала Пуатье.       — А откуда ты знаешь эту историю? — настороженно поинтересовалась Паркинсон.       — Карлтоны мои дальние родственники. Большего я вам пока не скажу, — блондинка покосилась на преподавательский состав и заметила, как некоторые профессора нервно заёрзали на своих стульях. — Что ж, перенесёмся в 12 мая 1926 года. В этот день на свет появилась прекрасная девочка по имени Амелия Мадлен Карлтон. Её родители, Ричард и Мелисса Карлтон, несмотря на свой юный возраст, восемнадцать лет, очень хотели и ждали появления на свет своей малышки. Они любили её всем сердцем и души в ней не чаяли. Девочка унаследовала прекрасную внешность своей матери: светло-серые пронзительные глаза, тоненький носик и светлую кожу. От отца ей достались густые волосы цвета горького шоколада, пухлые губы и острые скулы. Девочка была наделена большим магическим потенциалом и уже с семи лет могла наколдовать простенькие заклинания. Несмотря на то, что её воспитанием занимался отец, малышка была доброй, светлой и умела найти прекрасное даже в самых страшных событиях.       — Короче, полная твоя противоположность, — усмехнулся Уизли и многие согласно закивали.       — Да… — задумчиво протянула волшебница, уставившись в одну точку. — Она была другой…

* * *

      Восьмилетняя девочка бежала по людной улице, заглядывая в каждую витрину, что встречалась ей на пути. Светло-серые глаза с интересом рассматривали в них каждую деталь, запоминали людей вокруг и любовались чистым небом над головой. Родители не мешали своей любимой дочери исследовать Косой Переулок. На самом деле, они были здесь довольно частыми гостями, ведь Амелия так любила всё здешнее разнообразие, что готова была приходить сюда хоть каждый день. Взрослые маги уже давно не удивлялись столь искренней заинтересованности своей дочери во всём на свете.       — Лорд Карлтон, — мужчина с тёмными волосами обернулся и сразу заметил старого знакомого.       — Лорд Блэк, — вежливо поприветствовал он мага. — Не ожидал вас здесь сегодня увидеть.       — А я вот нисколько не удивлён, — ответил Поллукс. — Снова вышли прогуляться всей семьёй?       — Да, — кивнул волшебник и приобнял жену за талию. — Я смотрю, вы сегодня тоже почти в полном составе? — Ричард перевёл взгляд на жену Лорда Блэка и их сына. — Леди Блэк, вы прекрасны как всегда!       — Благодарю, Лорд Карлтон, — женщина холодным взглядом изучила новое платье Леди Карлтон.       — Альфард, рад тебя видеть. А где же твоя сестра?       — Вальбурга решила остаться в Блэк-хаусе, сэр, — ответил младший представитель семьи Блэк.       — Ричард, я бы хотел поговорить с тобой, — с серьёзным выражением лица произнёс Лорд Блэк. — Надеюсь, ты сможешь уделить мне пару минут наедине?       — Позволишь узнать тему предстоящего разговора? — Ричард уже прекрасно знал, о чём Поллукс хочет с ним поговорить.       — Дело касается твоей дочери.       — Понятно, — мужчина почувствовал, как жена в его руках напряглась, но виду не подала, продолжая держать маску безразличия. — Мой ответ останется прежним.       — Ты хоть понимаешь, насколько это неразумно? — возмутился Лорд Блэк, который уже и без того довольно долго усмирял свой фамильный характер.       — Мы с Мелиссой против договорных браков. Наша дочь сама выберет себе спутника жизни, — спокойно объяснил свою позицию маг.       — А если она притащит в мэнор грязнокровку или того хуже, магла?!       — Моя дочь прекрасно знает, какая на ней лежит ответственность.       — Договорные браки – это обычная практика в нашем мире!       — Верно, — всё ещё спокойно ответил мужчина. — но не для рода Карлтон.       — Папа! — Ричард тут же обернулся на звонкий голос своей дочери. — Смотри! — девочка с горящим от восторга взглядом подбежала к родителям. — Смотри, они серые! — юная волшебница продемонстрировала родителям очень странные тёмно-серые цветы, чем-то похожие на розы.       — Дорогая, что это? — внимательно рассматривая растение, спросила Мелисса.       — Лютики!       — Но почему они серые? — удивлённо спросил мужчина.       — Мне кажется, они долго смотрели на пасмурное небо, — задумчиво ответила Амелия, аккуратно водя маленьким пальчиком по одному из цветков. — Я поставлю их с другими цветами дома, им больше не будет одиноко и они будут всегда наслаждаться солнцем!       — А мне кажется, — Ричард присел, чтобы быть на одном уровне со своей дочерью. — Что они такие, потому что хотят быть похожими на тебя.       — Правда? — серые глаза волшебницы удивлённо распахнулись.       — Правда, — улыбнулся маг. — Они так же прекрасны, как и твои невероятные глазки, дорогая.       — То есть мы можем их забрать?       — Разумеется, — кивнула Мелисса.       — Ура! — вскрикнула девочка. — Тогда я побегу и заплачу за них! — волшебница вмиг исчезла из поля зрения родителей.       — Нам придётся построить ещё одну оранжерею, — усмехнулся Лорд Карлтон.       — Это будет уже третья по счёту? — уточнила у мужа Мелисса.       — Четвёртая. Всяко лучше, чем её попытки притащить домой нюхлера или аками.       — Вы же понимаете, что ваша дочь никогда не найдёт себе нормального мужа?— вновь вернулся к теме договорного брака Лорд Блэк. — С такими то странностями.       — Если она будет счастлива, то так тому и быть. — строго заявил Лорд Карлтон, тем самым дав понять, что эта тема закрыта. — А сейчас извините, нам пора. Рад был видеть вас и вашу семью, Лорд Блэк.       Как только семья вернулась в мэнор, мистер Карлтон дал распоряжение домовикам начать строительство очередной оранжереи. Разумеется, Амелия не смогла остаться в стороне и всеми силами помогала маленьким существам. Тот, кто был плохо знаком с семьёй Карлтон и видел Амелию впервые, мог бы подумать, что девочка совершенно необязательная, невоспитанная и избалованная, но это было совершенно не так. С детства малышка изучала правила этикета и активно применяла эти знания, если того требовала ситуация. Уже с пяти лет, родители приставили к ней учителей и девочка прекрасно разбиралась в истории, чарах, астрономии, рунах и более точных науках. С зельями у Амелии отношения не сложились. Она прекрасно знала всю теорию, вплоть до четвёртого курса Хогвартса, но вот с практикой были огромные проблемы. Девочка не могла даже просто смотреть на ингредиенты для зелий. Выпотрошенные животные и насекомые, вызывали у неё истерику и успокоить малышку мог только отец, которому приходилось часами гулять с дочерью в саду, чтобы отвлечь от мыслей о бедных, когда-то живых созданиях. Даже к сухим цветам Амелия не могла притронуться, чтобы бросить те в котел. Так что родители уже морально готовились к тому, что у их дочери не будет идеальной успеваемости, а в кабинет Диппета они будут ходить с завидной регулярностью.       — Наша дочь поступит в Пуффендуй, — без капли сомнения произнесла Мелисса, когда они с мужем вернулись в мэнор, после того, как Амелия показала им новую оранжерею.       — Не вижу в этом ничего плохого, — спокойно ответил Ричард и присел на своё привычное место за столом. — Ты училась на когтевране, а я на слизерине и посмотри, как у нас прекрасно всё сложилось. Нашей дочери не нужно быть самой умной и тянуть за собой весь род. Мой племянник в своё время возглавит его и я уверен, что он отлично справится со своими обязанностями. Артур прекрасно его воспитал.       — Ему только тринадцать, давай не будем спешить с выводами? — ответила Мелисса. — К тому же, кто знает, может, у нас когда-нибудь родится сын?       — Ты хочешь ещё детей? — удивлённо спросил мужчина.       — Почему бы и нет? — пожав плечами, ответила волшебница. — Разумеется, если ты не имеешь ничего против.       — Конечно же я хочу… — маг нахмурился. — Во время родов Амелии были определённые проблемы. Что если в этот раз они будут хуже и что-то случится с тобой или нашим ребёнком? — женщина в успокаивающем жесте коснулась руки мужа.       — Мы со всем справимся, дорогой.       — Сразу видно, в кого Амелия такая оптимистка, — усмехнувшись, заметил Ричард.       — Кстати, о нашей дочери, — женщина резко стала более серьёзной. — Может, нам всё же стоит задуматься над вопросом договорного брака?       — Что?! — удивлённо воскликнул маг. — Ты же была против?       — Я и сейчас не в восторге от этой идеи. Просто Амелия слишком мечтательная и ранимая, ей нужен кто-то сильный рядом. Кто-то, кто поддержит все её безумные фантазии и не даст замкнуться в себе. Мы не всегда сможем быть рядом, а этот мир бывает крайне жесток.       — Ты, разумеется, права, — кивнул волшебник. — Но наша семья никогда ничего подобного не практиковала.       — Вы хотите принять предложение Лорда Блэка? — в комнату вошла Амелия.       — Мы лишь обсуждаем возможные варианты, дорогая, — тут же ответила Мелисса.       — Я знаю, что мои странности невозможно сосчитать… — с серьёзным выражением лица произнесла малышка. — Но мир так огромен! Я верю, что смогу найти того, кто это поймёт и примет.       — Милая, мы не станем договариваться о браке с тем, кто не придётся тебе по душе, — заверил дочь мистер Карлтон.       — Спасибо, — улыбнувшись, ответила девочка. — Но если вы всё же решите это сделать, то пусть это будет кто угодно, но не Блэки.       — Почему? — спросил Ричард, хотя уже приблизительно понимал, в чём проблема.       — Они не верят ни одному слову, что я говорю и смотрят всегда так, будто я какая-то вещь, — сморщив маленький носик, сказала Амелия. — А ещё у них ужасная аура! И они не любят мои цветы! Вальбурга подожгла Элфи, когда гостила у нас в прошлый раз!       — Да, — кивнул Ричард. — Это я, пожалуй, никогда не забуду.       Прошлым летом семья Блэк, почти в полном составе, наведалась к ним в гости. Амелия, как и подобает волшебнице древнего и благородного рода, вела себя сдержанно и воспитанно. Ровно до того момента, пока дети не оказались в одной из оранжерей Амелии. Девочка с таким воодушевлением рассказывала Вальбурге и Альфарду о своих цветах, что даже не заметила, как её гостья в какой-то момент вышла из себя. Вальбурга не придумала ничего лучше, чем поджечь ядовитый плющ, который оплетал большую часть оранжереи, чтобы разнообразить экскурсию. Амелия этого, конечно же, не оценила. Будучи далеко не глупым ребёнком, она понимала, что если Блэки сообщат в министерство о том, что у неё не только есть собственная палочка, но она ещё и умеет ей пользоваться, то у их семьи будут большие проблемы. Давать Блэкам рычаги давления на семью девочка не собиралась. Поэтому, как истинная леди, она вцепилась своими маленькими ручками в волосы Вальбурги и оттащить её смог только прибежавший на крики Ричард. У Блэк на лице красовались тоненькие порезы, а Амелия сжимала в руках прядь её волос. Вальбурга сыпала проклятиями в адрес малышки, а её мать кричала ничем не хуже гарпии. С криками и оскорблениями Блэки покинули мэнор, а Ричарду пришлось прислать им в качестве извинений ящик коллекционного вина. Так что, Амелия хоть и казалась милой и недалёкой, на деле, если это было необходимо, могла за себя постоять.       — Обещаю, — Ричард вынырнул из своих воспоминаний. — Блэки и близко к тебе не подойдут.       — Спасибо! — девочка радостно подпрыгнула и села на своё привычное место. — Что сегодня на обед?       Пожалуй, в понимании общественности, Карлтоны были слишком странными для чистокровных волшебников. С одной стороны, они придерживались традиций, правильно воспитывали свою дочь и соблюдали все правила, принятые у чистокровных, но с другой, было в них что-то неизвестное. Это и отталкивало и притягивало. Они будто родились не в своём веке и опережали общество, в котором жили, лет на пятьдесят.       Амелия была самым счастливым и светлым ребёнком, которого только можно представить. Она росла в любви и понимании. В семье, где её полностью поддерживали и всегда могли помочь, а спустя пару месяцев родители сообщили, что у неё скоро появится сестра. Девочка прыгала от радости не меньше часа, задавая миллион вопросов и активно жестикулируя. Она уже не могла дождаться того момента, когда на свет появится малышка и вместе с родителями подготавливала комнату для любимой сестрёнки.       Однако радость была недолгой. Вместе с великим счастьем, в их семью пришло горе. Мелисса не выжила и скончалась во время родов. Колдомедикам едва удалось спасти хотя бы малышку Трейси. Ричарда настолько поглотило горе, что после похорон жены, он закрыл мэнор и заперся в их спальне. Он не выходил оттуда сутками, кажется, совершенно позабыв о том, что в доме есть две маленькие девочки, которые потеряли мать. Благо в мэноре было предостаточно домовиков и малышки были сыты и ухожены, но отца им очень не хватало. Амелия каждый день подолгу сидела под дверью Ричарда и рассказывала ему всякие глупости. Например, как прошёл её день, как Трейси смешно зевает или чихает, каких бабочек она видела в саду или какой вкусный завтрак приготовили эльфы. Казалось, это совершенно не работает, но девочка не сдавалась. Она всегда была упёртой и так просто никогда не отступала, особенно, если дело касалось её родных.       Ричард справился со своими эмоциями лишь спустя ещё две недели. Он прекрасно понимал, что оставлять девятилетнюю Амелию и только недавно родившуюся Трейси на попечение домовиков не самая хорошая идея, но ничего не мог с собой поделать. В день, когда он всё же спустился в столовую, где уже завтракала его старшая дочь, девочка продолжала стоически держаться и разговаривала с отцом так же, как и до этого, но уже не сидела при этом под его дверью. Однако спустя неделю, она отпустила себя и её накрыли все те эмоции, что девочка сдерживала ради отца и младшей сестрёнки. Ричард невероятно сильно винил себя за то, что Амелии пришлось так долго со всем справляться одной. Он постоянно просил у неё за это прощения и теперь старался уделять всё время дочерям, работая по ночам. Мэнор он так и не открыл, а с братом и другими родственниками поддерживал связь исключительно через сов.       Амелии это нисколько не мешало. Она могла часами пропадать, сидя в библиотеке или копаясь в саду. Трейси была ещё слишком мала, чтобы понимать то, что происходит в доме и потому наслаждалась общением с отцом и сестрой. Они даже перестали появляться в Косом Переулке, где так любила бывать Амелия. Зная, как девочка любит гулять в местах, в которых можно найти интересных животных и растения, семья каждый месяц присылала ей редкие цветы или книги. Животных Ричард заводить запрещал, ссылаясь на то, что если в мэноре появится хоть одно магическое существо, то спустя год их здесь будет больше сотни. Собственно, что-то подобное произошло с растениями.       Так они жили довольно долго. Каждый справлялся с потерей Мелиссы как мог. Ричард полностью отдал себя заботе о дочерях и работе. Всё же он был главой рода Карлтон и не мог позволить себе игнорировать этот статус. Амелия помогала отцу заботиться о Трейси, занималась саморазвитием, так как вход в мэнор учителям так же был закрыт. А малышка просто наслаждалась жизнью и с каждым днём влюбляла в себя жителей мэнора всё больше и больше.