* * *
— Он так и не приехал к ним в гости? — спросила Парвати. — В то лето нет, — ответила Эттвуд. — Но Амелию невозможно было остановить, если она что-то вбила себе в голову. — И они не виделись всё лето? — Карлтон нашла своего друга в поезде по дороге в Хогвартс, когда он снова сидел в полном одиночестве. Она была очень воодушевлена тем, что начинается новый учебный год. Однако потом она говорила, что второй курс стал переломным в их дружбе с Томом. — Почему? — поинтересовалась Лаванда Браун. — У Тома было непростое детство и жизнь в целом. Поэтому он был очень закрытый, малообщительный и порой агрессивный, но Амелия об этом не знала. В первый год Том присматривался к своим однокурсникам и другим студентам, анализируя их поведение, пытаясь понять, как строится иерархия на факультете Слизерин. Поэтому он держался в стороне и общался исключительно с Карлтон, от которой просто не смог отделаться из-за того, что девочка назвалась его другом и была крайне настырной. Второй год был совершенно иным. Том подрос, понял, как всё устроено, обзавёлся нужными знаниями и начал заводить выгодные знакомства. — Он променял Амелию на кого-то другого? — удивлённо вскрикнул один из студентов. — И да и нет, — ответила Мэдисон. — С меркантильной точки зрения, Амелия была очень выгодным другом. Наивная, богатая девчонка из сильной и влиятельной семьи. Но проблема была в том, что далеко не все принимали Амелию в свои ряды из-за всех её странностей. — Но это неправильно! — А чем вы все лучше? — усмехнулась Эттвуд. — Вспомните, что вы говорите за спиной Лавгуд. Чем это отличается от того, как относились к Амелии? — многие в зале притихли, а блондинка с когтеврана загадочно улыбалась. — Так вот, Том быстро понял, что Амелию не принимают и не воспринимают, и действительно оскорбляют за спиной. Из-за их общения страдала и его репутация. Перед ним встал выбор, дружить с одной странной девочкой, но из очень богатой и влиятельной семьи или обзавестись несколькими друзьями, но из чуть менее влиятельных семей. Выбор на тот момент казался ему очевидным.* * *
— Дамблдор снова занижает нам баллы! — зло прошипел Эйвери, как только они вышли из кабинета трансфигурации. Парень с тёмными волосами и карими глазами недовольно запихнул учебник в сумку. — Очевидно, что он не слишком жалует наш факультет, — спокойно согласился Том. — Как ты можешь так спокойно об этом говорить? — возмутился Нотт. — Ты ответил куда более полно и развёрнуто, нежели этот идиот с гриффиндора, а получил в разы меньше баллов! — Я ему не нравлюсь и как бы я ни старался это изменить, ничего не выйдет. — Чёртов придурок! — продолжал злиться Эйвери. — Хорошо хоть это был последний урок, а то я точно нахамил бы кому-нибудь из учителей, — сказал Альфард Блэк. — Идём в библиотеку? — Завтра суббота, какая библиотека? Я не планирую провести вечер пятницы за учебниками. — Мальсибер, — строго произнёс Реддл. — Кому-кому, а тебе нужно подтянуть оценки. Или ты хочешь, чтобы твоя мать снова прислала тебе громовещатель? — парень пристыженно опустил голову. — Нет. — Тогда мы все идём в библиотеку и раз уж завтра выходной, то сегодня займёмся только трансфигурацией и ЗоТИ, — остальные молча кивнули. Постепенно Том собирал вокруг себя небольшую компанию преданных друзей. Сперва они все были относительно равны, но довольно быстро Реддл стал выходить в лидеры. Он был умным, сильным и умел привлечь к себе внимание. Уже к середине второго курса он сумел обзавестись друзьями из чистокровных и богатых семей, которые при этом ловили каждое слово полукровки. Конечно, они об этом не знали и Том активно этим пользовался. Ему нравилось внимание, как и то, что он теперь был центральной фигурой на своём факультете. Даже Вальбурга постепенно начинала к нему прислушиваться, а это о многом говорило. — Том! — на всю библиотеку разнёсся знакомый голос. Эйвери, Блэк и Мальсибер синхронно закатили глаза. — Вот ты где! А я тебе везде искала, — к столу подскочила Амелия, в волосы которой были вплетены какие-то странные цветы. — Карлтон, что у тебя на голове? — спросил Альфард. — Это паффопод! Как можно такое не знать? — А как можно не знать, что в библиотеке не принято кричать? — осадил девочку Мальсибер. — Дурацкое правило, — отмахнулась Амелия и обернулась к своему другу. — Профессору Бири подарили ядовитую тентакулу! Ты представляешь? Он сказал, что покажет её нам! Побежали скорее, посмотрим! — Ядовитую что..? — с сомнением, что такое растение вообще существует, переспросил Блэк. — Жгучая антенница, — ответила девочка. — Если тебе так будет понятнее. Она очень редкая и ядовитая! Так ты пойдёшь? — Карлтон снова обратилась к Тому. — Мы тут немного заняты, — выгнув бровь, ответил парень. — Да брось, ты же можешь доделать домашнюю работу и позже. — Предпочту не откладывать, — настаивал Реддл. — Ну, как хочешь, — грустно ответила девочка и поспешила к выходу из библиотеки, чтобы поскорее посмотреть на столь уникальное растение. — Как ты можешь общаться с этой сумасшедшей? — спросил Мальсибер, как только Амелия скрылась из виду. — Всё не так уж и плохо, — пожал плечами Том. За полтора года он уже привык к навязанному присутствию Карлтон. — Не плохо? Я слышал, что она всерьёз считает, что можно дружить с растениями и магическими тварями! А семья её в этом поддерживает! Картлоны все больные на голову! — тёмные глаза парня зло сверкнули, но Тома это ни коим образом не впечатлило. — Это правда, — кивнул Блэк. — У неё дома несколько оранжерей, полностью заставленных разными цветами и у каждого есть имя. Она с ними разговаривает и считает их едва ли не разумными существами. А то, как она разговаривает? Это же до жути странно! — Прости, конечно, Альфард, — вмешался Нотт, поправляя свои светлые волосы. — Но твоя сестра, в таком случае, куда безумнее. Я её, если честно, побаиваюсь, а Амелия никому ничего плохого не делает и не навязывает своё мнение. — Да брось, — возразил Эйвери. — Твои родители тоже считают их семейку странной, — парень обернулся к Тому. — С Амелией общаются только потому, что её отец очень влиятельный маг, не будь это таковым, его дочь давно бы вышвырнули со Слизерина. — Мой тебе совет, — сказал Мальсибер. — Пошли эту сумасшедшую далеко и надолго. Не нужны тебе такие сомнительные знакомства. К тому же, ты ведь не хочешь, чтобы и к тебе относились как к ней? — Том ничего не ответил, но всерьёз задумался над словами своего друга. Дальше слизеринцы погрузились в домашнюю работу и просидели в библиотеке почти до самого ужина. В Большом зале к Тому, как обычно, подсела Амелия, растолкав Лестрейнджа и Мальсибера, чем заслужила от них злобные взгляды. Девочка без умолку рассказывала о жгучей антеннице и, кажется, даже упомянула, что попросит отца подарить ей на день рождения такое же растение. Том пропускал все слова Амелии мимо ушей и внимательно следил за реакцией других слизеринцев на Карлтон. Он и раньше замечал, что девушка значительно выделялась на фоне остальных спокойных и тихих змеек, но сейчас это было особенно заметно. Кто-то практически в открытую смеялся, кто-то игнорировал, а некоторые брезгливо поглядывали на чересчур жизнерадостную волшебницу. Амелия, тем временем, ничего этого не видела и продолжала описывать в красках свой очередной поход в теплицы. Она не умолкала до самой гостиной. В конечном итоге у Вальбурги в очередной раз сдали нервы. — Да когда ты наконец-то заткнёшься?! — зло крикнула третьекурсница. — Мне надоело тебя слушать! — Так не слушай, — безразлично пожав плечами, ответила Карлтон. — Я бы и с радостью, но это невозможно! Ты, мантикора тебя раздери, абсолютно везде! От тебя нигде нет покоя! Сделай милость и заткнись! А ещё лучше, исчезни с нашего факультета, тебе здесь не место. Такой идиотке самое место на Пуффендуе! — У меня прекрасные оценки! — возразила Амелия. — Только потому, что преподаватели понимают, что ты какая-то отсталая и жалеют тебя! — продолжала кричать Блэк, обвиняя девочку в том, что к ней совершенно не относилось. В комнате все притихли, наблюдая за очередным скандалом. — От меня хотя бы не шарахаются в страхе! У тебя даже друзей нет, потому что тебя все боятся! — А у тебя их просто нет, — зло усмехнувшись, произнесла Вальбурга, поправляя прядь тёмных волос. — Это неправда, — снова возразила девочка. — Том мой лучший друг и его всё во мне устраивает. — Да ну, — Блэк скрестила руки на груди и покосилась на притихшего Реддла за спиной Амелии. — Том, скажи ей, — девочка обернулась к своему другу, но поймала на себе его безразличный взгляд. Такой, каким он смотрел практически на всех, но на неё никогда. — Том? — Прости, Карлтон, — спустя минуту, которая казалась Амелии вечностью, ответил Реддл. — но мне надоело слушать весь твой бред. Думаю, тебе действительно здесь не место. — кажется, парень принял решение. — Что? — едва сдерживая слёзы, спросила слизеринка. — Как ты можешь такое говорить? Ты же так не думаешь! Я знаю! — Твоя слепая вера в людей и уверенность в их чистоте рано или поздно сыграет с тобой злую шутку. — Но я же… Я думала, что ты мой… — Кто? Друг? Я с самого начала сказал тебе, что не хочу им быть, но ты меня не слушала. Прицепилась ко мне со своей дружбой и портила каждый мой день своим присутствием. Амелия застыла, внимательно всматриваясь в безразличный взгляд и уже знакомую маску. Впервые, она не понимала, что на самом деле творится в голове у, видимо, её бывшего друга. Раньше она так легко могла понять его, но сейчас он казался неприступной скалой, через которую ей не удавалось разглядеть того напуганного мальчика в вагоне поезда. Они смотрели друг на друга пять долгих минут в абсолютной тишине, пока Амелия не кивнула и не покинула гостиную, ни разу не обернувшись. — Давно следовало это сделать, — Мальсибер хлопнул Тома по плечу. Реддл зло сверкнул глазами в его сторону и тот тут же отдёрнул руку. — Ну я… Эм… Буду в спальне, — парень поспешил покинуть гостиную. — Зря ты так, — тихо произнёс Нотт, когда вся их компания разошлась. — Да, она явно не та компания, которая тебе нужна, но можно было сказать ей об этом не на глазах у всего факультета, — Том снова злобно сверкнул взглядом. — Можешь прожигать меня взглядом сколько угодно, я всё равно останусь при своём мнении, — Эдвин усмехнулся и отправился в сторону спален. Том тяжело вздохнул и взглянул на дверь, через которую ушла Амелия. Пожалуй, впервые он чувствовал себя столь паршиво и сомневался в собственном решении. Он никак не мог понять, что же он чувствует и его очень раздражало, что он вообще задумывается о правильности своего поступка. Она была ему не нужна, его имиджу такие знакомства только навредят. Однако уже за завтраком сомнений прибавилось. Том даже не смог нормально поесть, хотя с его жизненной ситуацией такого никогда не происходило. Он всегда старался хорошо питаться в то время, пока был в Хогвартсе, потому как за его пределами с наличием еды иногда бывали проблемы. Во время завтрака в субботу Реддл всё время поглядывал на двери Большого зала, надеясь, что Амелия всё же появится. Слизеринка не пришла ни на завтрак, ни на обед и даже пропустила ужин. Том никак не мог понять, что же происходит в его сознании. С каких это пор, его заботит какая-то назойливая девчонка? Ему всегда было плевать на окружающих, он всегда смотрел на людей, исключительно с корыстными намерениями. Всегда старался получить выгоду от общения с кем-либо, а на чувства ему было плевать. Так что же изменилось? Почему за полтора года эта волшебница смогла так глубоко залезть в его голову? Что она такого сделала, что он теперь не может найти себе места лишь потому, что оттолкнул её и нагрубил. Раньше такого с ним никогда не происходило. Возможно это случилось потому, что Амелия была к нему добра? До знакомства с ней, от него все держались на расстоянии, считая его странным и не таким как все. Карлтон смотрела на него не так, как другие. Она будто, действительно, видела его настоящего. Того маленького, напуганного мальчика, которого он всеми силами затолкал в самый дальний угол. Амелия помогала ему, совершенно ничего не требуя взамен и была этому только рада. Могли ли его новые друзья, поступить так же? Почему-то Том был уверен, что как только он оступится или даст слабину, все они от него отвернутся, так же, как вчера он отвернулся от Амелии. Том устало прикрыл глаза. Кажется, он чертовски сильно облажался… — Одри, — перед ужином в воскресенье Том подкараулил Одри Дей, девочку, с которой Амелия жила в одной комнате. — можно тебя на минутку? — Надо же, — высокомерно взглянув на парня, произнесла волшебница. — неужели у кого-то проснулась совесть? — девушка с густыми тёмными волосами, казалось, презирала парня всем сердцем. — Где Амелия? — не желая выслушивать нравоучения, спросил Том. — А что? Ты ещё не все гадости ей высказал? — слизеринка недовольно скрестила руки на груди. — Знаешь, а ведь я её предупреждала, что всё так и закончится. Она мне не верила, не слушала и посмотри, что из этого вышло. — Злорадствуешь? — Самую малость, — усмехнулась Одри. — Мне нужно с ней поговорить, — настаивал Реддл. — Ничем не могу тебе помочь. Я не видела Амелию с вечера пятницы. — Она не появлялась в вашей комнате? — Нет. Зачем она тебе понадобилась? Неужели хочешь извиниться? — парень сжал губы в тонкую линию и ничего не ответил. — Ясно. Знаешь, Амелия очень умный ребёнок, который вряд ли когда-нибудь повзрослеет. Если ты не готов это принять или хотя бы понять, то лучше не ищи её и забудь, что вы вообще когда-то общались. Тебе и ей будет легче от этого. Больше девушка ничего не сказала и, окатив Тома презрительным взглядом, вышла из гостиной. Парень мысленно выругался и поспешил на ужин, где его уже ждали друзья. Амелия не появилась и в понедельник. Сначала учителя не придали этому особого значения. Для девочки было свойственно забыть какой сегодня день недели и не прийти на занятия вовремя или засидеться где-нибудь во внутреннем дворике, разглядывая какие-нибудь цветы. Однако когда она не появилась и во вторник, все резко вспомнили, что пропала дочь влиятельного Ричарда Карлтона и забили тревогу. Вечером того же дня в школу прибыл разгневанный отец Амелии и взгляд его не предвещал для персонала школы ничего хорошего.