Дитя Даат

Когда Эрх увидел коз Владыки, он даже не подумал пугаться. Ну и что из того, что росточком те козы ему ровно по плечи? Бывает. Крупненькие уродились. И молока от шести черных красавиц было столько, что Эрх повадился относить его самому Владыке. Ну, его же козы, негоже присваивать себе. Люцифер смотрел на безрассудно-смелого юношу, как на забавного зверька. Безобидный, смешной, пусть себе бегает. А в один прекрасный день, придя с полным ведром огненного молока ко вратам Люциферова дворца, Эрх получил возможность лицезреть самого Гнева. Высокие, окованные медью створки распахнулись, и Эрх сперва услышал и почувствовал всем телом вибрацию и грохот копыт. Потом услышал гневное фырканье и громоподобное блеянье. А потом из проема врат выдвинулась грозовая туча. У тучи были крутые, загнутые спиралью, ребристые рога, с окованными сталью остриями, борода, достававшая едва не до земли, украшенная черными бриллиантами, глаза цвета расплавленной меди и копыта размером с суповую мису. И огненное дыхание - с искрами, язычками пламени из ноздрей. В седле на спине этой тучи восседал сам Владыка при всем параде: с развернутыми крыльями, в отличие от младших демонов - пернатыми, вороными, с искристым отливом, в короне, в расшитом нечестивыми звездами плаще. Гнев унюхал от Эрха запах своих жен и заревел - у задрожавшего осиновым листом мальчишки язык не повернулся бы назвать это блеяньем. Люцифер, довольно прищурившись, наблюдал, гадая - хлопнется дитя Даат в обморок, или нет? Эрх оказался не робкого десятка, только посерел, и губки задрожали. Владыка хлопнул стальной перчаткой козла по шее, кивнул Эрху: - Говори, дитя. - М…м…м-мо-олочк-ка… п-п-принес… Вкусное… Люцифер расхохотался так, что с крыш и стен поснимались ламии и суккубии, с воплями заметавшись под сводами подземной столицы Преисподней. - Ох, дитя… Ну, давай сюда свое молочко, - Владыка одной рукой принял немаленькое ведро, которое Эрх тащил, клонясь, как ракитовый прутик под ветром, поднес к губам и выглотал в несколько долгих глотков мало не половину. - Хорошо молочко. Остальное себе оставь. И передай Ликру, чтоб готовился в поход. Пора крылья поразмять, пернатых лентяев-святош пощипать. Ступай, - и удалился, восседая на спине Гнева, который еще фыркал и тряс бородой. Эрх отмер только тогда, когда Гнев скрылся за поворотом мощеной дороги. И что было сил припустил к дому Ликра. Как бы ни хотелось ведуну воспринимать огненного демона, как ленивого сибарита, привыкшего к лености и неге на шелковых подушках и драгоценных коврах, а разум твердил, что Ликр - воин, и не просто воин, а полководец. И его вид ласкового и нежного красавца - лишь маска, и лишь для него. Он не раз уже видел за прошедшие пару месяцев, как преображается Ликр во гневе. О! Тогда его с инкубом не спутал бы и слепой. Нет, красивым Ликр, безусловно, оставался, но только эта красота пугала до обморока. Огненный демон управлялся с кнутом и мечом так, словно они были продолжением его рук. А может, так и было, недаром же оружие появлялось в его ладонях, стоило Ликру пожелать. А еще Эрх выводил вполне себе закономерную цепочку, которая заставляла его ладони холодеть, а сердце - сжиматься: если Ликр так владеет оружием, то и его противники должны быть не слабее. А ведуну хватило одного раза, увидеть на этом прекрасном сильном теле раны. Он боялся признаться самому себе, что вид обнаженного демона вызвал в его теле и душе весьма определенные реакции. Эрх набрался смелости и спросил у Ликра об этом. Демон долго смотрел на него, потом рассмеялся и потрепал по щеке: - Я тебе книжшшшшку принессссу, малышшшш, прочшшшитаешшш. Эрх покраснел и пролепетал, что читать он не умеет. Демон хлопнул себя по лбу кулаком, ведун даже испугался. И с того дня Ликр потихонечку учил его читать и писать. На демонском, на арамейском, даже на ангельском. Эрх впитывал знания, как губка. Запоминая все с первого раза. И через неделю уже мог сносно прочесть не только азбуку, но и любую книгу. Правда, не все понимал. Ликр привел его в библиотеку, обвел полки, тянущиеся от пола до потолка и исчезающие во тьме громадного зала, и сказал: - Твое. А это - та книшшшшка, что я говорил. Чшшшитай. Так что теперь Эрх знал такие умные слова, которые описывали состояние его тела. Но не знал, как назвать то томление и трепет внутри, не в органах, а где-то в душе, которые возникали, стоило ему взглянуть в огненно-золотые глаза демона. Была бы рядом старая матушка Акса, наверное, посмеялась бы и объяснила. Книгам, даже таким умным, это было не под силу. А спросить самого демона Эрх стеснялся: еще на смех поднимет… Примчавшись ко дворцу Ликра, едва не расплескав по дороге все молоко, Эрх, быстро дыша, поднялся в кабинет демона, где тот проводил большую часть времени, не занятого общением с ведуном, тренировками или сном. - Ликр! Демон поднял рогатую растрепанную голову, улыбнулся ведуну: - Доброе утро. - Не знаю, какое оно там доброе… - Эрх отдышался и выпалил: - Возьми меня с собой! Брови демона поползли вверх. Он сообразил, о чем просит его юноша, и покачал головой: - Это опассссно. Война. Крррровь. Ссссмерть. Нет. - Потому и прошу - возьми! Я буду твоим воинам помогать, лечить. Ликр нахмурился, пылающие глаза помрачнели, полыхнули синим огнем, который пугал Эрха больше грозного рыка Гнева. - Нет. И всссе. Разссссговор зссссакончшшшен! Сссступай, малышшш. Эрх понурился и поплелся к себе в комнату. Но он не был бы самим собой, не был бы лекарем, если бы отступился. На следующее утро мостовые Столицы Преисподней - Армагеддона - застонали под тяжкой поступью воинов-демонов. Мимо дворца Ликра маршировали легионы и легионы отборных войск Владыки Люцифера, сверкая панцирями лат и огненными мечами, вскинутыми в салюте. Потом Эрх, проведший все утро на подоконнике, увидел знаменитую конницу. Крылатые Кошмары, грохоча пылающими копытами по булыжнику, рассыпая искры, несли на спинах отборную гвардию - Легион Молний. А из ворот дворца им навстречу выехал Ликр, в искрящейся синеватыми разрядами броне, восседая на громадном, алопламенном жеребце. Легион заорал приветствие своему предводителю, щелкнули о землю огненные бичи, будто разом десять тысяч молний ударило в твердь. Эрх преисполнился гордости за своего демона. Но недолго он сидел, любуясь им. Скатился с подоконника, ринулся вниз, где на террасе уже пританцовывали в нетерпении козы. Ежеутренняя дойка заняла рекордно-короткое время. А потом Эрх прильнул к Зависти и тихонько прошептал ей на ухо свою просьбу. Коза тревожно замекала, затрясла бородой, но ведун продолжал ее уговаривать. Ликр в который раз вел своих конников в бой. Они налетали на Светлое воинство, заставляя ангелов отступить, раз за разом спасая положение на флангах армии Преисподней. Метались под раскалывающимся от грохота и молний небом горнего мира, как призраки, жалили кнутами и мечами, только белые да золотые перья сыпались снегом на землю. Военачальник же высматривал среди беспорядочно мечущихся ангелов своего давнего врага, Нариила, и, найдя его, устремился вперед, в самую гущу схватки. Не видя, что внизу, на земле, среди трупов и раненых ангелов и демонов вперемешку, снует маленькая фигурка в слишком большом для нее плаще, расшитом золотым и алым шелком. Опускается на колени у раненых демонов, перевязывает раны и оттаскивает на плечах туда, где потише. И уже там шьет, снова перевязывает, поит зельями или водой, или молоком демонической козы, которая с независимым видом дожевывает чье-то белоперое крыло. И снова скользит по кровавым лужам, снова подбирает раненых демонов. Эрх выносил только демонов. В этой битве он был лекарем лишь для одной стороны, как бы ни сжималось сердце при виде умирающих ангелов. Впрочем, те, кто из них был в состоянии воспринимать увиденное, лишь кривились, разглядев его чешуйчатую шкурку и алые глаза. Желание оказывать помощь сразу пропадало. Ангелы ненавидели детей Даат так же, как и лесных духов и демонов. Эрх не знал, что помогает демонам вставать и снова браться за оружие: его наговоры и снадобья, или молоко Зависти? Но он был уже рад и тому, что они вставали, сурово улыбались ему, кланялись, разглядев знаки на плаще, и шли в строй. Хотя он бы заставил их полежать. Трубный глас возвестил победу воинства Армагеддона. Ангелы, с позором изгнанные из горнего мира на Небеса, улепетывали, только свист от крыльев стоял. Небо содрогнулось от боевого клича демонов. Эрх тоже вскинул ладошку, перемазанную кровью, и закричал. Теперь только помочь оставшимся раненым. И можно возвращаться домой. Он и сам не заметил, как стал называть дворец Ликра домом. Кроме него, раненым помогали еще ламии, женщины с крыльями и змеиными хвостами вместо ног, и суккубии, прекрасные нагие девы-искусительницы. На юношу они поглядывали снисходительно, ведь он не умел заживлять раны наложением рук или слюной. Но Эрх не обращал на них внимания. Ну и что, что не умеет. Может быть, научится когда-нибудь. Он направился туда, где среди груд отрубленных крыл, изувеченных тел и конечностей ангелов лежало всего несколько демонов. И вскрикнул от горя и ужаса, узнав в одном из них своего Ликра. Демон лежал, раскинув погасшие крылья, закрыв глаза, но так и не выпустив из рук ни боевой плети, ни рукоятки меча. Он с ног до головы был покрыт кровью, но Эрх не мог разглядеть ран под изрубленным панцирем. Он рванул к нему и запнулся, падая на тела. - Мелкая нечестивая тварь! - прорычал раненый ангел, всаживая в грудь ведуна короткий нож. Чешуя подалась с трудом, и ангел потерял сознание раньше, чем ранил Эрха сколь-нибудь серьезно. Но крика юноша все же не сдержал. Выдернул нож из раны, прижал к ней ткань рубашки и снова ринулся к Ликру. А демон, услышав любимый голос, очнулся и уже воздвигся на ноги, грозный, как огненный вулкан. - Эррррххххх!!! - Ты жив! Хвала Звезде и Матери Тьме!! Ты жив! Мой Ликр… - ведун добрался до качающегося демона, обнял его крепко-крепко и подставил плечо, ведя вниз. - Я жшшше говорррил тебе осссставатьссся дома! - прошипел демон. - А я говорил тебе - возьми меня с собой! А если бы я тебя послушался, кто бы тебя вытаскивал отсюда? Ламия?! Вот еще. Мой, и нечего всяким свои руки протягивать! Ликр споткнулся, пораженно вскидывая брови, а потом рассмеялся, аж слезы на глазах выступили от боли и смеха разом: - Твой, твой, малышшш, счассссстье мое.