Долгий путь домой

      Больше всего мне не хватало Гермионы. Особенно, когда я находился в гостиной. Мне хотелось поговорить с ней, услышать её мысли или просто посидеть рядом. Я был бы даже рад просто смотреть, как она делает домашнюю работу. Если с ней что-то случилось… Мои мысли прервало прикосновение к плечу. Лили села в соседнее кресло, и пламя камина отразилось в её глазах. — Не можешь найти себе места из-за смерти Джеймса? Понимаю. — Да, — я скомкал пергамент и бросил в огонь. Ложь давалась мне с каждым разом всё проще. — Вчера наши третьекурсники подрались с четвёртым курсом Слизерина. — Угу, — Лили откинулась на спинку кресла, на лице её отразилась боль. — Ты не к этому их призывал, Питер.       Все началось слишком банально. С простого напряжения между столами Слизерина и Гриффиндора. На занятиях могли пролететь нелестные комплименты в адрес друг друга. Причем с грустью я отметил, что гриффиндорцы срывались чаще. Тот же Слизерин, с учетом смерти Джеймса, даже на первых порах пытался выразить свои соболезнования. Но цитируя Мики, третьекурсника с кудрявой головой и горячим нравом — "засуньте свои соболезнования в задницу". И после этого, каждое занятие с этим факультетом заканчивалось словесной перепалкой. До вчерашнего дня.       На моей руке уже красовалось число 17. Я поднимался в гостиную, когда услышал шум, исходящий со двора. Чуть не перепрыгнув через несколько ступенек, я подскочил к окну. — Что там? — поинтересовался портрет старика, поправляющего монокль. — Драка, — пробормотал я и резко кинулся вниз.        Мики вцепился в четверокурсника со Слизерина. Их окружили однокашники, которые громко кричали. Я еле протолкнулся через небольшую толпу, как раз когда кулак проехался по челюсти Мики. Тот, отскочив, прижал руки ко рту, но в глазах его по-прежнему горела ярость. Сплюнув кровь, он с криком кинулся в новую атаку. Я выскочил вперед и перехватил его, крепко прижав к себе. — Хватит! Стоп! — крикнул я ему в ухо. Мики еще раз дернулся. — Успокойся, это я, Питер, — от него пахло потом и сгоревшим пергаментом. — Не надо. — Эй, — слизеринец раскинул руки. — Он первый начал, ясно? — Да! — закричала половина слизеринцев. — Лжецы! Заткнитесь! — кричала сторона гриффиндорцев. — Хватит! — уже рявкнул я, выпуская Мики, который осел на землю, вытирая кровь. — Пошли все вон, по гостиным, не хватало, чтобы нас еще застукали учителя.       Нехотя толпа стала расходиться. Слизеринец, потерев скулу, на которой к вечеру будет большой синяк, бросил ещё раз взгляд на Мики и пошёл за своими, которые интересовались его состоянием. Я помогал встать Мики, когда увидел на ступенях Северуса. Ветер трепал его тёмные волосы, и он пристально смотрел на меня. Доведя парнишку и убедившись, что он пойдёт сам, я повернулся к нему. — Это был ты? — коротко, без приветствий спросил он, когда Мики отошёл достаточно далеко, чтобы не слышать.       Я ничего не сказал, но он всё понял по моим глазам. Мы молча пошли к озеру, чтобы избавиться от лишних ушей, и я мог лишь поражаться его холодной выдержке. — Как? — Я использовал змея из Тайной комнаты, — присев на корточки, я набрал в руку горсть камней и кинул в озеро. — Моей целью был не он. — Но от этого твоя совесть не сильно пострадала, — заметил Северус.        В памяти возник образ мёртвого Джеймса, я посмотрел на свои руки, ещё недавно пытавшиеся завести его сердце. Но Северус был прав, кошмары мне не снились. Я не хотел убивать Джеймса Поттера, но его смерть не принесла мне горя или душевных мук. — Сдашь меня? — Нет, — Северус присел по-турецки рядом и тяжело вздохнул. — Эта драка только начало. Новые будут происходить всё чаще и чаще. Начнётся настоящая война между факультетами. — Я этого не желал. Я пытался их призвать к… к расследованию. — Расследованию? — угрюмо усмехнулся парень и убрал упавшие на лицо волосы. — Что ты ждал от подростков, Питер? Гуманности? Последовательности? Наблюдательности? Даже от Когтеврана такое с трудом можно просить, что уж ждать от вас, гриффиндорцев, — Северус повернул ко мне крючковатый профиль. — Убили одного из них, и могут убить ещё кого-то. Это всё, что стучит в их горячих головах. И пока что единственные обвиняемые — это мы. Они даже не могут представить, что среди них ходит волк в овечье шкуре. — И что же делать? — Постараться сделать так, чтобы не пострадали невинные. Ты пришёл сюда мстить и писать новую историю, а не калечить жизни других.       Я ничего не ответил, лишь взял ещё одну горсть камней и запустил в озеро.

***

      Мой побег был запланирован на бал, который должен был состояться послезавтра. В свою сумочку я упаковала всё самое нужное, заранее позаботившись о еде и воде, вспомнив опыт нашей охоты за крестражами.       В назначенный день вся комната девочек была заполнена запахом духов, от которых хотелось кашлять. Пудра витала в воздухе, а салфетки со стёртым макияжем падали на пол. У одной цвет помады менялся несколько раз, другая жалела, что выбрала розовое платье, а не красное. С небольшим равнодушием к нарядам относилась третья, что любила читать газеты, её больше волновало — какая будет музыка и закуски.       Я выбрала серое, мерцающее платье в пол, с открытыми плечами. Девочки помогли привести мои волосы в порядок, и пусть я не сильно в этом нуждалась, как на четвёртом курсе, я всё равно была благодарна им. — Знаешь, Гермиона, — сказала та, чьё имя никак не могла запомнить. Девушка с газетой. — В последнее время ты сильно отдалилась от нас, — её пальцы ласково перебрали мои волосы, а затем она сделала пару шагов назад, оценивая работу. — Может в том вина, Тома. Всё никак не пойму вместе вы или нет… — О, нет, — я выдавила улыбку. — Но он явно этого хочет, раз пригласил тебя, — крикнула та, что стирала в очередной раз помаду. — Девочки! Ну так лучше розовая или малиновая? — Лучше без, как же ты целоваться будешь! — хихикнула девушка с газетой.       Я встала перед зеркалом и, удовлетворившись своим видом, который был даже лучше, чем я хотела, сжала сумочку из бисера, заранее прихватив её с собой.

***

      Портрет гостиной отодвинулся, и несколько гриффиндорцев ввалились в гостиную, бурно обсуждая что-то. Мы с Лили одновременно на них обернулись, и я сразу заметил на её лице настороженность. — Давно пора было его прижать, — смеялся шестикурсник, кажется его звали Маркус, живший с нами в комнате. — Будет меньше вещать о грязнокровках. — Прижать кого? — Лили резко встала, и на мгновение мне показалось, что это тень Гермионы упала на неё.       Компания замерла. Лицо Мики стало пунцовым, и он отвёл взгляд. Среди них я заметил пухлого коротышку. Хвост! — Питер, — обращалась Лили к Хвосту. Этот ублюдок переметнулся к другой сильной компании, как только не стало Джеймса. — Кого вы прижали? — Этот Снейп давно напрашивался! — не выдержал Мики. — Лили, — пискнул Хвост. — В первую очередь мы защищали тебя. — Своевременно, — зашипела та, словно гусыня. — Что вы сделали? — Он на втором этаже, недалеко от лат, — медленно проговорил Маркус, который больше не испытывал приятного возбуждения от содеянного.       Мы бросили бежать туда. Кровь стучала у меня в ушах, я был готов кинуться на любого, разорвать их. Мы остановились недалеко от лат, и Лили быстро завертела головой, пока не увидела свисающую тень. Северус был подвешен вниз головой, и кровь капала с его крючковатого носа, уже создав небольшую лужицу под ним. — Северус! — воскликнула Лили и, выхватив палочку, аккуратно спустила его на мраморный пол.       Он был без сознания. Опустившись с ним рядом на одно колено, я обнаружил, что ему сломали нос. Помимо этого у Северуса была разбита губа и изодрана одежда. На шее весела табличка «Выродок Слизерина». Лили яростно сдёрнула табличку и отбросила прочь. — В больничное крыло, — бросил я, поднимая Северуса.       Не знаю, сколько мы пробыли с Лили в больничном крыле, но за окнами уже темнело. Сидя у постели, я уже понимал, что мне нужно сделать. Осталось лишь выбрать следующую жертву. Должен умереть кто-то из Слизерина, чтобы прекратилось это. Дрожь прошла по моему телу, и тёплая рука Лили сжала моё запястье. Я был благодарен этому и в ответ накрыл её руку. Вскоре нас выгнали, сказав навестить больного с утра, и мы отправились на ужин. Есть не хотелось, но я желал увидеть лица компании, а лучше всего превратить их в кровавое месиво.       Я яростно ворвался в Большой зал, ощущая былой пыл. Только теперь вместо Малфоя и его шайки были студенты Гриффиндора. Многие оборачивались на меня, словно ощущали исходящий от меня гнев. Маркус первый повернулся ко мне и получил в лицо, от чего слетел назад с глухим стуком. — Ты чего? — крикнула сидящая рядом первокурсница, у которой от удивления еда посыпалась из-за рта. — Питер! Что ты творишь? — Сириус резко встал. — Они избили Снейпа и подвесили его тело в коридоре, — прошипел я. — Гриффиндорцы блять! — впервые выругался так громко в стенах замка. Кто-то ахнул.       Сириус сжал моё плечо. — Ты уверен? — Мы лично отнесли его в Больничное крыло, — Лили шагнула вперёд, скрестив руки на груди. — Они нам признались. — Это меняет дело, — Сириус убрал руку и повернулся к ним. — Вы позорите наш факультет. — О, правда? — Мики вскочил, глаза его сверкали. — Мы хоть что-то сделали! А что сделал ты? — Маркус поднялся, вытерев кровь с разбитой губы. — Твоего друга грохнули, а ты…       Сириус отвесил звонкую пощёчину. Лицо его дернулось в строну, а когда он вновь его повернул, на щеке горел след от руки. — Бью не во всю силу, — пожал плечами Сириус. — Всё таки, ты ещё пацан.       И тут началось. Маркус и Мики разом кинулись на Сириуса. Чуть ли не обронив весь завтрак, Римус перелез через стол, разнимать этот комок, но получил то ли от Сириуса, то ли от Мики кулаком в бок. Ахнув, он осел на одно колено. Хвост выплеснул тут же на осевшего стакан с соком и тот, скривив губы, скинул его со скамьи. — Итак, — громыхнул голос Дамблдора. Его фигура словно возникла из ниоткуда. — Прекратить. Быстро.       Комок распался сразу. Мики молча уставился на профессора, Сириус потёр плечо и помог встать Римусу. Хвост пискнул и хотел было шмыгнуть обратно за стол, но профессор ловко ухватил его за шиворот и удержал на месте. — В мой кабинет.       Я и Лили проводили их взглядом, понимая, что ничего хорошего их не ждёт.       Уже после ужина я принял горячий душ и вернулся в спальню мальчиков, полностью пустую, так как все жители кроме меня отбывали наказание. Переодевшись, я тяжело вздохнул. Впереди предстояло ещё одно убийство, осталось выбрать невинного. Или более подходящего на эту роль. Учись здесь Люциус Малфой, я бы… нет, нельзя. Тогда не будет Драко. Я прикусил губу. Где-то здесь должен учиться Барти Крауч Младший. Что если… Мои мысли прервал скрип двери. Обернувшись, я увидел Лили. Девушка робко зашла внутрь и, убедившись, что никого кроме нет, закрыла дверь. — Не отвлекаю? — Нет, нет… — я выдохнул. — Что-то случилось? — Нет… я… Это было очень храбро, Питер, — робко произнесла Лили. Щёки девушки пылали, подобно её волосам. — Ты… ты удивительный. — Да? — мне стало неловко, и я потёр затылок. Лили стояла в одном халате, в комнате мальчиков. В любой момент могли вернуться (нет не могли, подсказал голос внутри, они же отрабатывают наказание) другие ребята. — Но так сделал бы каждый, мы же на гриффиндоре. — Питер, я… — голос её звенел от волнения. — Ты мне нравишься. Даже очень… — Да, ты мне тоже нравишься, Лили, — тупо произнёс я. — Ты хороший друг, добрая и… — Ты не понял, Питер, — она улыбнулась, девушка набралась храбрости и развязала халат. Тот мягко скользнул вниз, оголив её тело. У неё были упругие, наливные груди, молочного цвета. В отличии от семейства Уизли, девушка почти не имела веснушек, и её тело доказывало это. Мурашки тут же покрыли её кожу, и она невольно закрылась. — Я… понимаешь… — она сделала несколько шагов, и я ощутил лёгкий шлейф её духов. — Возможно, это из-за всего произошедшего, возможно от страха грядущей войны и первых смертей, а возможно, потому что я влюбилась в тебя, — и её тёплые губы накрыли мои. — Лили! — выдохнул я и резко отстранился. Девушку трясло, но меня дрожь пробирала сильнее. Обойдя её резкими шагами и стараясь не смотреть ей в глаза, я поднял халат и накинул ей на плечи. — Ты дрожишь, тебе стоит одеться…       Её взгляд прожигал меня насквозь, и я считал себя трусом, плевать! Я не мог сделать с ней этого. Лили молча оделась, завязала пояс халата и в такой же тишине покинула спальню мальчиков. Какое-то время я просто стоял, не веря тому, что произошло, а затем на ватных ногах уселся на край кровати, и из меня вырвался нервный смех.       В ту же ночь мне приснилась Гермиона. Теперь не Лили, а она пришла ко мне в одном халате, который часто надевала поверх пижамы в годы обучения в Хогвартсе. От неё пахло корицей и духами. А поцелуй был таким нежным, что едва ощущался. Я запускал свои руки в её волосы, пока она скидывала с себя халат. А когда я опустил глаза, то увидел маленькие, упругие груди, с сосками в розовом ореоле. Было приятно сжимать их и целовать её при этом. Её голое тело прижималось ко мне, а язык мягко раздвигал мои губы и проникал в рот. Когда я проснулся, то тяжело дышал, ощущая, как пижамные брюки распирает изнутри. Перевернувшись на спину, я накрыл лицо руками и едва сдержал стон. В эту минуту я бы предпочёл тысячу битв с Тёмным Лордом, чем такое мучение.