Тем же вечером они собрались все вместе в замке, как ни странно, в комнате Пака и Кима.
— Ну и как твой испытатель? — поднимая стаканчик, спрашивает Джин.
— Испытания признаны успешными. — задрав носик, торжественно произнёс Чимин и чокнулся с Джином стаканчиками.
— Ага — с сарказмом добавляет Тэхён, отхлебывая немного макголи — Самолёт никто не видел, а летчик в дереве застрял. Еле вытащили.
Намджун усмехнулся, улыбаясь уголками губ.
— Что ты улыбаешься? — спрашивает Пак, пихая Кима в плечо.
— Я думаю скоро Чим придёт на травяной чай, вон, он весь седой уже.
— Не седой, а пепельный! — надулся Чимин, потянувшись за тёмно-зелёной бутылкой.
— Эй, эй, эй, парни, сильно на макголи не налегаем — говорит Намджун, выхватывая стеклянную тару из рук Пака — то, что сегодня выходной ничего не значит.
Чим обиженно надул щёки, но получить по шапке от архангелов не хотелось.
Он устало зевнул, положив голову на плечо Юнги. Тот, приобнял его за плечи, укрыв, словно одеялом, своим крылом. Время для Тэхёна точно остановилось, он видел перед собой только эту картину. Мин убаюкивал Пака в своих объятиях. Ким завистливо закусил нижнюю губу, он тоже хотел чего-то подобного: чтобы о нём заботились, любили, чтобы он сам любил и поддерживал.
Юнги наклонился к Чимину, потёрся носом о его щёку и прошептал на ухо:
— Родной, может ты поспишь сегодня у меня?
Тот в ответ кивнул, обвив руками шею Мина, с явным намёком на то, чтобы его понесли. Юнги вздохнул, аккуратно подхватывая на руки Пака. Крылья последнего, словно замёрзший водопад, спадали вниз, едва не касаясь пола.
— А как у тебя дела с Чонгуком? — заинтересованно спросил Джун, отставляя в сторону стеклянную бутылку.
— Ааа… Эм… Никак. — пожал плечами Ким — Я просто выполняю свою работу.
— А как тебе он по характеру? — налетает с вопросом Джин.
Тэхён неопределённо повёл головой, ответив:
— Ну, хамло ещё то, мне больше нравится, когда он спит.
Сокджин прыснул с его объяснения. Уткнувшись носом в плечо Намджуна.
Мин аккуратно положил Чимина на подушки, укрыл одеялом и поцеловал в лоб, произнеся:
— Спи, мой хороший.
Юнги отошёл к двери, как послышался голос:
— Ты куда?
— Я скоро вернусь, засыпай — сказал он и покинул комнату.
Мина напрягало состояние Пака, то в последнее время стал быстрее выматываться и уставать. Юнги боялся, что может быть связано с их скрытыми отношениями, ведь если Чимин предназначен для другой (а, вероятно, так оно и есть), то ему будет становиться хуже с «не тем» ангелом. Сначала небольшая усталость, затем она будет усиливаться до своеобразного изнемождения. Из носа может пойти густая алая кровь, что тоже будет сигнализировать об этом, и поможет вышестоящим ангелам вычислить «нарушителей». Единственным выходом из такого состояния — это расставание.
Юнги мгновенно меняет курс и подходит к окну. Встаёт на выступающую его часть и, раскинув руки в стороны, пикирует вниз. Ветер мощными потоками сильно бьёт в лицо, заставляя жмурить глаза. Мин раскрывает огромные крылья, которые значительно замедляют падение. Его руки сжаты в кулаки, а глаза горят красными огнями.
— Ненавижу. Ненавижу! Ненавижу! — кричал он, злясь на себя, на дурацкие правила, которые не в силах изменить, да и на весь мир в целом.
Крылья понемногу начали чернеть, выдавая истинную сущность их хозяина. Через пару минут они были чёрными, как уголь.
— Вау. Кто ко мне пожаловал? На небесах надоело сидеть? — ехидно протянул Чон, увидев нежданного гостя.
— Гук, отстань, и без тебя тошно. — опёршись о дверной косяк, говорит Юнги.
Оказавшись на кухне, Чонгук повернулся к Мину:
— Чай? Кофе? Что-нибудь покрепче?
— Может, виски? Выпьешь со мной?
— Точно надоело — сделал заключение вслух Чон, доставая бутылку дорогого алкоголя. — Ну, рассказывай.
Юнги, залпом выпив содержимое стопки, рассказал о ситуации на небесах и переживаниях о Чимине.
— М-да, делааа — протянул Чон. — У вас там — он показал пальцем наверх — все гомофобы что-ли?
Мин неопределённо покачал головой, опрокинув ещё одну рюмку.
— Пристал к бедному ангелочку — съехидничал Гук за что получил нехилый удар в плечо.
— Не стыдно тебе бить беззащитных людей? — спросил он, потирая ушибленное плечо.
— Ты себя за человека уже начал считать? Ну и низкая же у тебя самооценка. — съязвил тот в ответ, а затем переключился — У нас с Чимином ничего не было, если ты об этом.
Юнги молча смотрел в одну точку, ни разу не шелохнувшись. Чонгук нарушил повисшее молчание, прочистив горло:
— Кольца, говоришь? Всё сделаем в лучшем виде. От оригинала отличить не получится.
Обнадёживает? Однозначно.
— Каким образом? — обратив свой взгляд на друга, спросил Мин.
— Ну слушай, мы же подчиняемся только Сатане — его глаза сверкнули красным — поэтому не составит труда сделать неотличимую копию.
Взгляд Юнги приобрёл заинтересованность:
— Тогда сможем ко всему прочему нарушить их систему и собрать больше информации.
— К слову, что по готовой информации?
— Я спонтанно пришёл к тебе, записи принесу в следующий раз.
— А что, если их найдут? — спросил Чон.
— Не найдут и даже о них не узнают. — уверенно ответил Мин.
Затем переключился на другую тему:
— А у тебя как дела?
— Я так хорошо живу жизнью человека, что ко мне приставили хранителя. — усмехнулся он, испытывая смешанные чувства. — Я его слышу, но не вижу.
— Да ладно! Вот это совпадение! Твоего хранителя зовут Ким Тэхён.
— Его имя мне ни о чём не говорит. — фирменно закатив глаза, в точности как Ким, ответил Чонгук.
Мин прыснул, опустив взгляд в пол.
Чон недоуменно на него посмотрел, выгнув одну бровь, он явно не разделял его веселья.
Насмеявшись от души, Юнги, задыхаясь произнёс:
— Вы с ним одинаково закатываете глаза.
Бровь Гука поползла ещё выше, но он вмиг сделал невозмутимое лицо, спросив:
— А тебя там твой ненаглядный не потерял?
— А… — он глянул на часы, те показывали половину первого. Прошло полтора часа. — Ой…
— По шапке влетит, да? — с ехидной улыбкой спросил Гук.
— Наверное, но он должен был лечь спать.
— Это навряд ли.
Мин кивнул, соглашаясь с ним.
— О встречи договоримся потом. — произнёс Чон, проводив гостя до двери.
— Где ты был? — тихо спрашивает Пак, заставляя Юнги вздрогнуть от неожиданности.
— Были неотложные дела. — в таком же тоне отвечает Мин, стараясь не разбудить спящего на соседней кровати Намджуна.
— Ночью? — всё наступал Чимин, пока Юнги укладывался рядом с ним.
— Да. Меня больше интересует почему ты не спишь. — погладив того по волосам, спросил он.
Чим положил голову ему на грудь, прижавшись ближе.
— Я не могу без тебя уснуть. — произнёс он, поднимая глаза на него.
— Ты пил. — принюхавшись, спросил Пак — наверняка виски или скотч.
«Попал» — пронеслось в голове у Мина.
— Юн, что это были за дела? — оказавшись сверху на нём, спросил Чимин и упёрся руками в его грудь.
— Встреча со старым другом. — прикоснувшись к щеке Пака, произнёс Юнги, придерживая его за талию.
Чим неотрывно смотрел в его глаза. Словно сомневаясь, верить ему или нет.
Затем лёг ему на грудь, словно маленькая озорная обезьянка. Тихо попросил:
— Не делай так больше, пожалуйста, я волнуюсь.
Мин запустил руку в шелковистые волосы, делая лёгкий массаж головы.
— Не буду. Обещаю. — ответил тот, обнимая его другой рукой, накрыв сверху одеялом.
Солнце ярко светило, лучами утопая в пушистых облаках. Намджун проснулся раньше и его удивление заменило смущение? Ему было немного неловко смотреть на обнимающуюся во сне пару. Чимин спал под боком у Юнги, закинув на того ногу. Джун тихо покинул их комнату в дверях наткнувшись на Джина.
— Привет. Мне нужен Юнги. Позовёшь его? — Намджун глянул на дверной проём и, почесав затылок, произнёс:
— Только если позже. Мне кажется, он немного занят.
Сокджин махнул рукой, обойдя его. Оказавшись в комнате, он быстро сориентировался. Подойдя к Мину, Джин начал щекотать его. Юнги подскочил, отбиваясь от ловких и озорных рук, что нарушали спокойствие утра.
— Джин, ты…!
— Да-да — перебил его Ким — И тебе доброе утро. — Мило улыбнулся Джин, обращаясь к Мину, а затем глянул на сонного Пака, у которого с трудом получилось разлепить глаза.
— Жду тебя через пятнадцать минут — бросил Ким, выходя из комнаты.
***
Тэхён бесшумно оказался в квартире Чона. Она уже стала для него в какой-то степени привычной. Все насущие проблемы отошли на второй план, сейчас в его обязанности входило только оберегать подопечного. Гук сидел на краю кровати, задумчиво глядя в телефон. Он незаметно сканировал ушами звуки в комнате. Но, не обнаружив никого подозрительного успокоился. В его руках оказалась гитара, Гук большим пальцем провёл по карбоновым струнам, внимая их звучанию. В звонкой трели можно было услышать почти незаметную фальшивость, но и этого хватило, чтобы заново перенастроить гитару. Чонгук делал это на слух, получалось всегда превосходно. Хоть он и был в теле человека, но острота демонического слуха никуда не делась. Поставив пальцы на первый аккорд, он стал наигрывать незамысловатую мелодию, она была будто прелюдией к чему-то грандиозному. Ким завороженно смотрел на действие, разворачивающееся перед ним. На лакированный инструмент, что просто безупречно звучал в этих талантливых руках. На изящные пальцы, которые словно в танце переступали с одной струны на другую, оставляя после себя отголоски разных тонов. На кистях эстетично проступали голубые вены, которые слегка смещались от каждого движения пальцев. Такой красивый и безмятежный, будто создан для этого очаровательного инструмента. Незамысловатая мелодия превратилась в волшебный бой. Кисть ритмично двигалась вверх-вниз или наоборот, а потом и голос. Голос зачаровывал, пьянил, дурманил голову. Тэхён узнал строчки своей любимой песни и, не удержавшись, стал тихо подпевать:
— Мне жаль, не оставляй меня, я хочу, чтобы ты был здесь со мной.
Я знаю, твоя любовь прошла.
Я не могу дышать.
Последние несколько строчек они пропели вместе:
— Я такой слабый, я знаю, что это непросто.
Не говори мне, что твоя любовь прошла.
— Неплохо поёшь. — отметил Чон, обратившись к Киму.
Тот поперхнулся собственной слюной, резко замолчав.
«Как он меня может слышать? — внутренне запаниковал Тэхён. — Я же не слышно говорю»
Тэ решил просто затаиться и переждать, вдруг не поймёт.
— Я знаю, что ты здесь. Я тебя слышал, — снова произнёс Чон, ожидая что Тэхён объявится.
— Что ты от меня хочешь? — робко спросил Ким, сложив крылья за своей спиной.
— Покажись.
Возмущённое «ха» вылетело из уст ангела. Он колебался: с одной стороны было страшно — можно получить по шапке от архангелов и серафим, а с другой — что ему терять? Несколько раз вздохнув, Тэхён понял, что не сможет так просто раскрыть свою сущность человеку. Его душа и разум разделились на два лагеря, и лагерь протестующих за эту идею побеждал с большим перевесом. Гук терпеливо ждал решения Кима.
— Я не могу. — наконец выдал Тэ — при следующей нашей встречи ты увидишь меня в своём облике.
— Тогда, с большим нетерпением, буду ждать этой встречи. — с долей иронии ответил Чонгук.
