Зелёное и красное

Двое мужчин стремительно пересекли площадь и замерли в нескольких шагах от Шэнь Цинцю. Один из них, тот, что выглядел старше, соединил руки, держа меч лезвием вниз, и вежливо поклонился. Второй, из числа учеников, остановился чуть позади и последовал его примеру. — Мастер Шэнь? — спросил старший. — Вы выглядите точно так, как описала ваша супруга. А ведь этот ничтожный смел предположить, что она немного преувеличивает! Мужчина приветливо улыбнулся, и Шэнь Цинцю, обычно предпочитающий решать споры мирным путём, от этих слов совсем оттаял и убрал Сюя в ножны. — С ней всё хорошо? — обеспокоенно спросил он. — С госпожой всё благополучно, даже не сомневайтесь. Мастер Шэнь может воссоединиться с супругой в любой момент, никто не посмеет этому препятствовать, — заверил его собеседник, и у Шэнь Цинцю отлегло от сердца. — Но этот скромный мастер просит о чести сопроводить вас к главе школы. Глава хотел бы лично извиниться перед гостем за недавнее происшествие. — Так, значит, хозяин поместья это не вы?.. — спросил Шэнь Цинцю. Мужчина выглядел так, как подобает бессмертному совершенствующемуся. Этого человека нельзя было назвать красавцем, но его внешность была приятной и какой-то очень располагающей. Легко было проникнуться к нему доверием. — Нет, глава — мой шиди, бессмертный мастер У Цинлун, — ответил заклинатель. — А меня зовут Си Цинфэн. Добро пожаловать в поместье У, мастер Шэнь. А вот и знакомая фамилия! — Подождите! Не имеете ли вы отношения к клану Чаншэн Си? — заинтересовался Шэнь Цинцю. Си Цинфэн обрадовался. — Верно! Мои родители происходят из этого клана, и сестра пошла по их стопам. Но так уж сложилось, что у меня был другой учитель. Шэнь Цинцю понимающе кивнул. Вежливому человеку не помешало бы представиться в ответ, но ему этого делать не хотелось. Шэней в Поднебесной много, но вот личное имя, которое он носил в этом мире, было очень уж приметным. Эх, он ведь давно собирался придумать себе псевдоним для странствий, вот только никак не собрался. — Си Цинфэн и У Цинлун… Ваши имена звучат изысканно и поэтично, — сказал Шэнь Цинцю, чтобы увести разговор в сторону. Си Цинфэн рассмеялся. — Мастеру Шэню, должно быть, любопытно узнать, не располагается ли здесь пара доселе неизвестных ему пиков школы хребта Цанцюн. На секунду Шэнь Цинцю подумал, что его личность всё-таки разоблачили. От волнения он вытащил из-за пояса веер и машинально раскрыл и закрыл его. Но, конечно же, тот факт, что в поместье У собралось трое бессмертных, имена которых начинаются с одного иероглифа, был всего лишь забавной случайностью. — Не скрою, такая мысль приходит в голову, — с улыбкой ответил он. — Наш учитель дал нам имена незадолго до того, как прежние главы пиков школы Цанцюн начали назначать преемников, — объяснил Си Цинфэн. — Когда мы узнали, что они выбрали «цин» первым иероглифом имени для нового поколения владык, то, признаться, были несколько огорчены. — Кто-то стал подозревать вашего наставника в подражательстве? — догадался Шэнь Цинцю. — Да, и такое случалось не раз. К сожалению, наш учитель при всех своих талантах и высоких моральных качествах не был столь знаменит, как великие заклинатели хребта Тяньгун, ну и… сами понимаете… — Как же зовут вашего уважаемого учителя? — спросил Шэнь Цинцю. — Может, я знаю его? — Его имя У Цзюньцы. Шэнь Цинцю покачал головой: — К сожалению, я никогда не слышал о вашем наставнике. Но не сомневаюсь, что он достойный человек. — Так и есть, — вздохнул Си Цинфэн. — Он непременно прославился бы, если бы дни его не закончились столь рано. По дороге к главному зданию Шэнь Цинцю поинтересовался: — Так, значит, ваш шиди — сын наставника? — Да уж не чужой ему, — уклончиво ответил Си Цинфэн, что прозвучало несколько странно при его болтливости. — Но если мастер Шэнь полагает, что именно поэтому главой школы стал младший из учеников, то это не так. Видите ли… давая мне имя, учитель вложил в него изрядную долю иронии. Главу поместья пришлось ждать. Но Шэнь Цинцю не роптал — для человека, который посреди ночи без приглашения вломился в чужие владения он был принят очень радушно. Мастер Си велел ученику заварить чай, а сам тем временем развлекал гостя рассказом о годах своего ученичества. Клан Чаншэн Си, вопреки названию, отличался суровой дисциплиной и строгими порядками. Так, по крайней мере, выходило со слов Си Цинфэна. Шэнь Цинцю ничего из ряда вон выходящего в его рассказах не углядел. На хребте Цанцюн ученикам приходилось не легче. Просто мастер Си с детства отличался нерадивостью, за которую неоднократно бывал наказан. Впрочем, он и сам того не отрицал. Дело усугублялось тем, что младшая сестра мастера Си росла послушной и старательной, к тому же проявила недюжинный талант к совершенствованию, отчего родители постоянно ставили её в пример своему безалаберном сыну и очень злили его этим. Будущий мастер Си считал заклинательство делом скучным и тягостным. Да и ни к каким другим занятиям его душа не лежала. Так продолжалось до тех пор, пока он не встретил У Цзюньцы. Этот бродячий заклинатель как-то гостил в доме его семьи. Вопреки распространённому представлению, мастер У не был беден. В последующие годы Си Цинфэн не раз поражался тому, как этот странствующий даос легко находит состоятельных друзей и хорошо оплачиваемые поручения. Его звали на ночлег в богатые дома, ему дарили подарки. Он был умён, прекрасно образован, одинаково хорошо владел кистью и мечом. Но самое главное — У Цзюньцы был остроумен и весел. Это больше всего поразило юного отпрыска семьи Си, когда он слушал рассказы гостя о его жизни и путешествиях. Члены семьи Си были людьми серьёзными, и свои заклинательские навыки считали плодом тяжкого и упорного труда. В изложении У Цзюньцы жизнь заклинателя представала чередой увлекательных приключений. Даже долгую зубрёжку и изнурительные тренировки он описывал как сложное, но занятное испытание. Тогда-то юноша и понял, что хочет учиться только у этого человека. Воистину мастер Си был избалованным ребёнком, решил Шэнь Цинцю и спросил: — Вы попросились к нему в ученики? Он согласился? И родители отпустили вас? — Конечно, всё было не так просто! — со смехом ответил Си Цинфэн. — Я был совершенно уверен, что он откажет. Больно нужна была ему такая обуза! И родители не отпустили бы. Разумеется, я сбежал. — И он не вернул вас домой? — Дело было так. Я подслушал разговор мастера У с моим отцом, узнал, что он направляется в Цзиньлань. И решил отправиться туда своим ходом, отыскать там своего будущего наставника и принести ему ученическую клятву. — Это было очень рискованно, — заметил Шэнь Цинцю. — Не то слово! — подтвердил Си Цинфэн. — Но мне тогда было тринадцать лет, а этому возрасту свойственно недооценивать опасность. До Цзиньланя я добрался без происшествий. У меня было немного денег, я не голодал и спал в гостиницах, и так уж вышло, что всегда находились порядочные попутчики. Только позже я понял, как мне повезло. Но вот отыскать мастера У в Цзиньлане мне стоило немалого труда. Это ведь большой торговый город, и обойти все гостиницы было ещё то мытарство! Деньги у меня заканчивались, друзей и знакомых поблизости не было. Когда я всё-таки нашёл У Цзюньцы, то упал ему в ноги и залился слезами совершенно искренне, притворяться не пришлось. — Неужто он оценил ваш подвиг? — с сомнением спросил Шэнь Цинцю. — Как бы не так! Мастер У отругал меня и сказал, что я должен вернуться к родителям. Ну а потом накормил и уложил спать в своей комнате. — Но к родителям вы не вернулись? — Учитель просто поленился возвращаться в Чаншэн. Он отправил моей семье письмо, честно рассказав, что я увязался за ним, и пообещав отвезти меня домой при возможности. На то я и рассчитывал. Ну и ну! Похоже, это тот случай, когда учитель и ученик оказались друг другу под стать. — Мастер У не сразу взялся учить меня, — продолжил Си Цинфэн. — Поначалу он твёрдо решил вернуть меня к родителям, а для воспитательного эффекта свалил на меня всю работу, которую обычно выполняет прислуга. Потом начал поручать переписывать свитки и копировать талисманы. Да и отправлять каждый день медитировать не забывал. Чтобы до возвращения домой я не растерял те жалкие навыки, которые у меня были. В общем, бездельничать было некогда. — И вы не пожалели? — Ни разу. — Си Цинфэн улыбнулся. — Ну а потом он начал наставлять меня в заклинательстве и боевых искусствах. Всё как-то вышло само собой. Где-то мастер мимоходом даст совет, где-то я начну его расспрашивать. Раньше учителя силой вколачивали в меня знания, а тут мне приходилось добывать их самому. Совсем другая история! Когда мы спустя полгода вернулись в Чаншэн, родители были поражены моими успехами. — И решили, что с таким учителем, как мастер У из вас наконец выйдет толк, — заключил Шэнь Цинцю. — Похоже на то. Оставалось только уговорить мастера У не отказываться от меня. Но с поддержкой родителей это было куда проще. Да и сам он к тому времени привязался ко мне. — А вы были ещё тем хитрецом в детстве. Си Цинфэн смутился. — Разве ж я мог это всё тогда рассчитать, — сказал он и, став вдруг серьёзным, добавил: — Порой мне кажется, что учитель принял меня из жалости. Не будь его, из меня, может, так и не вышло бы приличного человека. И он, похоже, с самого начала это понял. Говорят, так бывает иногда. Встречаешь человека и видишь, что один ты и можешь его спасти. Судьба… Вот только самого его никто не спас. Си Цинфэн неожиданно замолчал. Шэнь Цинцю вдруг почувствовал такую неловкость, что задал совсем неподходящий для беседы за чаем вопрос: — Как погиб ваш учитель? — Тёмная история. По всему выходит, что грабители его убили. Он ведь так и продолжал в одиночку путешествовать, когда мы с шиди выросли. Вот только не представляю, какому грабителю такое было под силу. — Убийц не нашли? Си Цинфэн покачал головой. — Императорская стража расписалась в собственном бессилии. Сказали, что преступники не местные. Пришли, сделали своё гнусное дело и отправились дальше. Шиди Цинлун тогда место убийства на коленях исползал, всё улики искал. Нашёл обрывок талисмана, да из тех, что не киноварью, а тушью с добавлением крови пишутся. — Значит, убийцей был тёмный совершенствующийся? — Мы так и решили. Три года потом чуть ли не охоту вели на тёмных заклинателей. Некоторых собственными руками повязали и отдали под суд. Поверьте, хороших людей среди них не было. Но никто из них в убийстве учителя не признался, и украденных вещей при них не нашли. Шиди тогда прямо одержимым стал. Начал изучать всё, что касается управления тёмной энергией, чтобы обо всех их замашках знать. Тёмные талисманы, запретные техники, демонические артефакты. Целую библиотеку собрал. Потом его отпустило немного. Но до сих пор в ярость приходит, когда слышит, что люди используют нечеловеческую энергию. Шэнь Цинцю слушал с неподдельным интересом, обмахиваясь веером. Ох, знал бы У Цинлун, кого приютил в своем поместье под видом прелестной женщины! Надо бы поскорее найти Ло Бинхэ и убраться отсюда подобру-поздорову. Теперь, когда Си Цинфэн заговорил о своем младшем соученике, Шэнь Цинцю понял, что в его предыдущем рассказе шиди Цинлун ни разу не фигурировал. По всему выходило, что у старшего мастера У не было ни семьи, ни детей — образ жизни, который он вёл, к женитьбе не располагал. Возможно, если бы Шэнь Цинцю поинтересовался, Си Цинфэн охотно просветил бы его и по этому вопросу. Но помешал сам У Цинлун. Точнее, ученик, который вбежал в комнату и торжественно объявил: — Глава школы, бессмертный мастер У. Система тоже решила не отставать и сообщила: [У Цинлун, глава школы «Поместье У», исследователь тёмных техник.] Мастер У оказался очень высоким, пожалуй, не меньше двух метров ростом. Однако фигура его была столь гармонична, без малейшего намёка на диспропорцию, что Шэнь Цинцю заметил эту особенность его внешности, только когда встал, чтобы поприветствовать хозяина и упёрся взглядом в воротники его одежд. Лицо У Цинлуна, красивое, с изящными и благородными чертами, сейчас было угрюмым и мрачным — совершенно неудивительно для человека, которого разбудили посреди ночи. Это лицо показалось Шэнь Цинцю смутно знакомым, вот только владыка Цинцзин никак не мог вспомнить, кого именно хозяин поместья ему напоминает. Си Цинфэн тоже вскочил, заулыбался чуть виновато и представил гостю своего шиди. Потом посмотрел на Шэнь Цинцю и вспомнил вдруг, что до сих пор не знает его полного имени. — Сяо Л… кхм, глава школы. Мастер Шэнь пришёл за своей супругой, — смешавшись, сказал он. — Спасибо, шисюн. — У Цинлун сдержанно кивнул и жестом то ли приказал, то ли позволил своему товарищу выметаться. Того в один миг как ветром сдуло. — Мастер Шэнь, — У Цинлун указал на столик, за которым Шэнь Цинцю и Си Цинфэн провели изрядное количество времени, дожидаясь его, опустился на подушку и принялся заваривать свежий чай. Гостю ничего не оставалось, кроме как вернуться на прежнее место. В своё время Шэнь Цинцю нашёл имя Цинлун чересчур пафосным даже для мира сянься, однако сейчас вынужден был признать, что оно необычайно подходит хозяину поместья. При своих немалых размерах этот человек двигался с удивительной грацией. Облик сразу выдавал в нём блестящего воина и сильного совершенствующегося. Владыка Цинцзин подумал, что битва У Цинлуна с Ло Бинхэ и правда потянула бы на десять баллов из десяти, и он определённо не отказался бы посмотреть на неё. Впрочем, Шэнь Цинцю предпочёл бы, чтобы мастер У на этот раз сохранил голову на плечах. — Прошу прощения, что заставил ждать, — сказал У Цинлун, наливая ему чай. — А также приношу извинения за невольный ущерб, нанесённый бессмертному мастеру и его супруге. Шэнь Цинцю с достоинством кивнул и взял в руки чашку. — Ваш шисюн уже сообщил мне, что с ней всё хорошо. — Шисюн нашёл госпожу на поляне, заросшей ядовитыми цветами, — объяснил У Цинлун. — Он утверждает, что не заметил рядом следов других людей, и решил, что госпожа заклинательница путешествует одна. Разбудить её он не смог, а потому перенёс в поместье, чтобы оказать помощь. — Так, значит, мою супругу обнаружил мастер Си? — удивился Шэнь Цинцю. Надо же, а ведь его недавний приятный собеседник и словом об этом не обмолвился! — Шисюн Си отличается некоторой нерешительностью в признании своих ошибок, — невозмутимо сообщил У Цинлун. — Прошу вас отнестись к нему снисходительнее. Надеюсь, у вас не было больших затруднений с поиском местонахождения супруги? — Очень даже были! — без обиняков ответил Шэнь Цинцю. — Известно ли мастеру У, что та поляна с ядовитыми цветами находится в нескольких сотнях ли к югу от вашего поместья? Это довольно далеко от пограничных земель. Тот, кто забрал оттуда мою жену, воспользовался Сжатием тысячи ли. Осматривая поляну, я заметил следы печати. У Цинлун на секунду замер в изумлении, но быстро совладал с собой. — Нет. Это было мне неизвестно. Шисюн изъяснился недостаточно ясно, и я заключил, что госпожа Шэнь была найдена где-то неподалёку. Я поговорю с Си Цинфэном. Могу позвать его прямо сейчас, чтобы он дал вам объяснения. — Признаться честно, я предпочёл бы поскорее увидеться с супругой, — ответил Шэнь Цинцю. Ситуация начинала раздражать его. Несмотря на то, что Шэнь Цинцю сразу заверили, что никто не будет чинить препятствий к их с Ло Бинхэ воссоединению, он уже битых полчаса занят разговорами. У Цинлун приказал ученику позвать мастера Си, и юноша спустя несколько минут сообщил, что заклинателя нет в его комнате. Глава поместья отправил ученика на поиски, а сам обратился к Шэнь Цинцю: — Думаю, вам действительно нужно отправиться к супруге. Не хотел бы, чтобы вы сомневались в нашей честности и благих намерениях. Но… Да чтоб вас! Может быть, оттого в оригинале Бин-гэ и покромсал здесь всех в капусту, что его кормили байками вместо того, чтобы дать увидеться с девушкой, которую он искал? Шэнь Цинцю с откровенным недовольством посмотрел на У Цинлуна, однако тот не отвёл взгляда и, ничуть не изменившись в лице, произнёс: — Госпожа Шэнь отказалась от лекарств, и мы не стали настаивать. Яд лесной чаровницы разрушается сам при нормальной циркуляции ци, не нанося большого вреда организму. Однако… нет ли у вашей супруги других проблем, в которых ей требовалась бы помощь? Шэнь Цинцю сначала не понял. Единственной проблемой его «супруги» было то, что её, не спросив, притащили сюда и теперь не дают мужу увидеться с ней. Однако У Цинлун прямо-таки сверлил его взглядом, и тут-то до него дошло. Мастер У, знаток тёмных техник, преследователь неправедных заклинателей, конечно же, заметил вышивку на платье, которое всё ещё носил Ло Бинхэ. А ведь эта вышивка, предположительно, сдерживает демоническую энергию. Не исключено, что У Цинлун прекрасно осведомлён о том, что за печати нанесены на алое одеяние, и кто именно их нанёс. — Уверяю вас, никаких проблем нет, — невозмутимо сказал Шэнь Цинцю. У Цинлун окинул его с ног до головы холодным взглядом — ну прямо инквизитор! И Шэнь Цинцю, не без труда сопротивляясь его давлению и желая придать своим словам вес, добавил: — Никаких проблем, с которыми мы не могли бы справиться своими силами. У Цинлун медленно кивнул, опустив веки. — Надеюсь, мастер Шэнь знает, о чём говорит. Да уж знает, как никто другой. Мастер У может не сомневаться. — Мой ученик проводит вас к супруге. Предлагаю вам остаться в поместье до утра. Вам, наверное, всё ещё хочется получить объяснения от Си Цинфэна. И моё предложение о помощи остаётся в силе. Шэнь Цинцю молча поклонился и вышел. Уже знакомый юноша провёл его через небольшой садик к отдельно стоящему павильону и, остановившись у дверей, смущённо сказал: — Достопочтенный старейшина, обстановка в комнате госпожи может показаться вам слишком скромной. Кажется, супруга старейшины привыкла к иным условиям… — Всё в порядке. Уверен, она не в обиде, — ласково ответил ему Шэнь Цинцю. Этой «госпоже» случалось спать и в дровяном сарае, и в роскошных императорских покоях. В любом случае будет не хуже первого и не лучше второго. Шэнь Цинцю дождался, когда ученик уйдёт и открыл дверь. Ло Бинхэ лежал одетым на нерасстеленной узкой кровати и крепко спал. Он напоминал сказочную красавицу, заколдованную и ждущую своего спасителя. В этой комнате, опрятной, но действительно скромной, прекрасный Повелитель демонов в алых одеждах выглядел неуместным, нереальным, словно сон. Глядя на своего мужа, Шэнь Цинцю ощутил беспокойство. То ли оттого, что тот был бледнее, чем обычно, то ли из-за этого платья, которое, при всей своей красоте, принесло столько тревог и неприятностей. Шэнь Цинцю присел на край кровати, помедлил секунду, потом, вместо того чтобы окликнуть Ло Бинхэ, нежно коснулся его лица. Тот сразу же пробудился. Глаза его оставались закрытыми, но на губах расцвела прелестная улыбка. Шэнь Цинцю хотел было отнять руку, но Ло Бинхэ перехватил её и прижал к своей щеке. — Муж, — сказал он и только после этого открыл глаза. — Я так скучал. — Вот уж не верю, — ответил Шэнь Цинцю. — Как ты мог скучать, если весь этот день ты проспал. Как ты себя чувствуешь? — Не весь, — возразил юноша, проигнорировав вопрос. — Я встречался с мастером У и гулял по саду. И вообще, даже во сне я скучал. На этом месте Ло Бинхэ ещё больше побледнел и сел на кровати, поджав ноги. — А-Цю, я, кажется, наговорил тебе ужасных вещей в этом сне, — встревоженно начал он. — Я огорчил тебя? Напугал? — Не скрою, я пережил несколько беспокойных минут по вине своего супруга, — признался Шэнь Цинцю. Ло Бинхэ судорожно сглотнул и упал ниц, не слезая, впрочем, с кровати. — Учитель… то есть муж… я не собирался причинять вред людям, которые здесь живут. И я не считаю… — Бинхэ! — оборвал его Шэнь Цинцю. — А ну прекращай. Он взял Ло Бинхэ за плечи, заставил подняться и посмотреть ему в глаза. — Отчего небеса наградили меня таким глупым супругом? Бинхэ, этот муж боится не тебя, а за тебя. — Со мной всё хорошо, — с готовностью сообщил юноша и чуть дрогнувшим голосом добавил: — Я так рад, что муж не сомневается во мне… Шэнь Цинцю не мог с уверенностью сказать, что не сомневается. Но он знал, что сам Ло Бинхэ сомневается в самом себе куда больше. Его муж в глубине души соглашался с теми обвинениями, которые предъявлял ему мир заклинателей. По мнению Шэнь Цинцю этим и объяснялся его не слишком здоровый интерес к разного рода сплетням и непотребной литературе, выставлявшим Ло Бинхэ чудовищем. Шэнь Цинцю понимал, что Ло Бинхэ по большому счёту безразличны другие люди, и его нынешняя миролюбивость во многом призвана оправдать ожидания учителя. Но ещё он понимал, что если долго притворяешься кем-то, то со временем им становишься. И не сомневайтесь, Непревзойдённый Огурец знает об этом больше, чем кто-либо другой. — Ну вот что, — сказал он. — Пора освободить тебя от этого платья. Ты, конечно, прекрасно в нём выглядишь, но мне кажется, оно доставляет тебе слишком много неудобств. — Так, значит, муж признаёт, что ему нравится? — с лукавой улыбкой спросил Ло Бинхэ. — Этот муж такого не говорил. Вставай давай. Неужели ещё не належался? Ло Бинхэ легко поднялся с кровати и встал, послушно разведя руки. Шэнь Цинцю развязал расшитый серебром и золотом пояс — почти без усилий, хотя для этого и пришлось потратить немного духовной энергии. Потом снял алое пао, украшенное замысловатым узором, прячущим в себе печати. Тонкая ткань легко соскользнула с плеч Ло Бинхэ и кровавой лужицей стекла на пол. После этого Шэнь Цинцю помог мужу освободиться от белого одеяния с красной вышивкой по вороту. Оставшиеся нижние халаты кораллового и персикового цветов выглядели безобидно, но он на всякий случай распустил тесёмки и на них. — Ну как? — спросил Шэнь Цинцю. — Мне нравится, — промурлыкал Ло Бинхэ. — Но муж ведь ещё не закончил! — Что ты за бесстыдник! — укорил его заклинатель. — Ты же знаешь, что я спрашиваю не об этом. Он взял Ло Бинхэ за руку, чтобы проверить ток ци в меридианах, но тот потянул его на себя, и они, не удержав равновесия, упали на кровать. Ло Бинхэ держал Шэнь Цинцю в объятиях, прижимая к груди, и тот слышал стук его сердца. В голове вдруг возникла совершенно дикая мысль — жаль, что в обмене одеждой больше нет надобности, ведь так волнующе было бы надеть эти халаты, хранящие запах Ло Бинхэ и тепло его тела. Повелитель демонов погладил мужа по спине и поцеловал его в макушку. Э, нет! Вот уж точно не место и не время для подобных развлечений! — Бинхэ, мы в чужом доме, и нас могут услышать! — заявил Шэнь Цинцю, приподнимаясь и старательно игнорируя обиженный взгляд Ло Бинхэ. — Вставай. Нужно привести тебя в порядок. А то твоя причёска совсем растрепалась. Строго говоря, это было не так. То ли свою роль сыграл ореол протагониста, то ли хозяйка парикмахерской лавки постаралась на славу — причёска была почти цела, разве что пара прядей выбилась из неё, но и они выглядели очаровательно. Однако если отказываешь супругу в весенних играх, надо предложить какую-то достойную альтернативу! Ло Бинхэ выпустил Шэнь Цинцю из объятий и помог ему подняться с кровати. Шэнь Цинцю усадил его на единственный в комнате стул и сначала аккуратно стёр подводку с его век. Вот она точно была тут лишней. О чём только думали эти дамочки в лавке? Неужто они не видели, что Ло Бинхэ даст фору любой красотке без всякой косметики? Потом Шэнь Цинцю развязал ленты и принялся вынимать шпильки, расплетать косицы и осторожно расчёсывать прядь за прядью. Попутно он рассказывал Ло Бинхэ о своём путешествии, встречах с барышней Хун и мастером Ваном, разговорах с Си Цинфэном и У Цинлуном. — Мастер Си производит приятное впечатление, но очень уж многого он недоговаривает, — признался Шэнь Цинцю. — И я не знаю, в злом умысле тут дело или в обычной безалаберности. — Как выглядит эта дева Хун? — спросил Ло Бинхэ. — Мы с ней похожи? Что если мастер Си принял меня за ученицу своей сестры? — Хм. Нет, я бы не сказал, что вы похожи. — Шэнь Цинцю задумался. — Разве что он знал барышню Хун только по описанию. — И, к примеру, это платье ему знакомо, — подсказал Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю кивнул, соглашаясь, и продолжил: — Вряд ли его сшили здесь. Но глава У мог участвовать в разработке печатей, а мастер Си помогать ему. — В разговоре со мной глава поместья ничем не выдал того, что знает что-то обо мне или о заклинаниях на моей одежде, — заметил Ло Бинхэ. — Да и с тобой он говорил с осторожностью. Конечно, он понял, что вышивка на платье не просто для украшения, и всё же в беседе ни разу не упомянул о ней. — И то верно. У Цинлун показался мне человеком прямолинейным. Узнай он свою работу, не стал бы ходить вокруг да около. Шэнь Цинцю замер, задумавшись, а потом стукнул себя гребнем по лбу. — А что если у Си Цинфэна какие-то планы относительно барышни Хун, и он сознательно желал залучить её в поместье У, но главе школы ничего об этом не сказал? Понял, что обознался и лишний раз признаваться в своей бестолковости не захотел, — предположил он и нахмурился. — Вот только что ему нужно от этой девушки? — А-Цю тревожится за неё? Шэнь Цинцю не смог бы с уверенностью сказать, что нет. — Не только за неё, — ответил он. — Мне бы вообще хотелось получить разумное объяснение произошедшему. Ло Бинхэ обернулся и со странным выражением посмотрел на Шэнь Цинцю. Неужели опять ревнует? Повелитель демонов сдвинул брови, закусил губу, но потом его лицо разгладилось. — Похоже, что тебе очень интересно разобраться в этой истории. Ты ведь любишь загадки, — сказал он. — Это вовсе не обязательно, — ответил Шэнь Цинцю. — Мы можем уйти в любой момент, хотя мастер У любезно предложил нам остаться здесь до утра. А и правда. Праздное любопытство, плюс беспокойство о человеке, который не просил его помощи. Да ещё и необязательный квест от Системы. Ничего такого, из-за чего стоило бы оставаться здесь и дальше. Ло Бинхэ, внимательно глядя в лицо учителя, заметил: — Мне кажется, что тебе не помешало бы поспать. Ты ведь очень устал. — За кого ты меня принимаешь? — возмутился Шэнь Цинцю. — Я бессмертный заклинатель, а не нежный цветочек. Да, кстати. Боюсь, что тебе придётся снова надеть платье. Хотя бы до того момента, когда мы покинем поместье. Если здешние обитатели увидят тебя в мужской одежде, всем будет очень неловко. Прости, я понимаю, что тебе не слишком нравится носить его. — Вовсе нет. Это не доставит мне никаких неприятностей, — успокоил его Ло Бинхэ. — Действие яда уже прошло, а в остальном я ничего не имею против этого платья. Могу и дальше носить его сколько угодно. — Ты ведь жаловался, что оно неудобное, — напомнил Шэнь Цинцю. — Самую малость. Но зато муж смотрел на меня больше обычного, хоть он и отрицает, что ему нравится видеть меня в этом наряде. Шэнь Цинцю едва удержался от того, чтобы залепить себе фэйспалм. — Как будто я мало на тебя смотрю, — проворчал он. Ло Бинхэ отвернулся и опустил глаза. — Мне всегда мало, — тихо сказал он. — Такой я ужасный человек. Шэнь Цинцю стало немного не по себе. Действительно, чего он взъелся? Он ведь и правда залипал на своего мужа в этом платье, Бинхэ верно подметил. Шэнь Цинцю отложил гребень, подошел к Ло Бинхэ сзади и обнял его, зарывшись лицом в волосы. — Я тоже ужасный человек. Мы отлично друг другу подходим. Ло Бинхэ погладил его по руке. — Разве может самый добрый, терпеливый и великодушный человек быть ужасным? У Шэнь Цинцю были большие сомнения в том, что он достоин подобных дифирамбов. — Этого мужа смущает столь лестная характеристика, — ответил он. — Нынче он даже причесать тебя как следует не может. Он разомкнул объятия, взял гребень и вернулся к прерванному занятию. Некоторое время оба молчали. — Могу я кое-что спросить, учитель? — заговорил вдруг Ло Бинхэ. — Конечно, спрашивай что угодно. — Что ты думаешь о мастере У? Вопрос был неожиданным. Шэнь Цинцю немного поразмыслил. — Мне он показался порядочным человеком, пусть и не слишком деликатным. Ты говоришь, мастер У был с тобой учтив? — Да. Кажется, он чувствовал себя виноватым. Но я немного не об этом. Как этот человек тебе вообще? Понравился? Он интересный собеседник? — Ну… в иных обстоятельствах с ним было бы о чём поговорить, — осторожно признал Шэнь Цинцю. — Почему ты спрашиваешь? — У меня есть одно подозрение… Не знаю с чего начать… Ло Бинхэ задумался и хотел было что-то сказать, но ему помешал глухой звук, донёсшийся с улицы. По комнате прокатилась волна духовной энергии. В ней был какой-то странный, непривычный призвук. Шэнь Цинцю замер. — Это ещё что? — пробормотал он. — А-Цю? — встревоженно спросил Ло Бинхэ, перехватывая его руку. Издалека долетали голоса, причём один из них был женским, и звучал он неспокойно, вот-вот грозя сорваться на крик. — Пойду узнаю, что там происходит, — сказал Шэнь Цинцю. Он взглянул на Ло Бинхэ, который сидел с распущенными волосами в двух полупрозрачных женских нижних халатах — вид, совершенно не предназначенный для посторонних глаз. — Подожди меня здесь, хорошо? Ло Бинхэ покачал головой. Шум с улицы стал громче, а потом подозрительно стих. — Я не буду ни во что вмешиваться, — пообещал Шэнь Цинцю. — Просто выясню, в чём там дело. Бинхэ, я умею за себя постоять. Он осторожно высвободил руку и похлопал Ло Бинхэ по плечу. — Я скоро вернусь, — сказал он в дверях. Ло Бинхэ с улыбкой кивнул, но эта улыбка сбежала с его лица, как только за Шэнь Цинцю закрылась дверь.

* * *

— И всё? — мрачно спросил У Цинлун. — И всё, шиди, клянусь! — заверил его Си Цинфэн. — Я ведь не был лично знаком с барышней Хун Наньсин, хоть и много слышал о ней от сестры. Сейчас-то я ни за что не перепутал бы её с госпожой Шэнь Сяолянь. Но тогда мне показалось, что госпожа Шэнь полностью соответствует описанию. Высокая, очень красивая, но красотой своей немного… э-э... напоминает юношу. Да еще и красное платье… — Мастер Хун ничуть юношу не напоминает! — разозлился У Цинлун. Си Цинфэн сначала опешил, а потом понимающе улыбнулся. — Конечно-конечно. Теперь я понимаю, что нет. При этих словах У Цинлун отчего-то смутился, и его щёки порозовели. — Кхм, — сказал он после паузы. — Надеюсь, мастера Шэня устроит твоё объяснение. Особенно с учётом того, как хорошо вы с ним поладили. Си Цинфэн грустно вздохнул и с укором поглядел на своего товарища. Потом вдруг вновь оживился. — Да, кстати, шиди Цинлун. Как тебе мастер Шэнь? На меня он произвёл очень приятное впечатление. — Ты что, и его мне сватаешь? — подозрительно спросил У Цинлун. — Что за мысли, шиди? — обиделся Си Цинфэн. — Это я хотел бы знать, что у тебя за мысли, шисюн. Ровно так же ты спрашиваешь об очередной девице, которую прочишь мне в невесты. — Ох, сяо Лун, сяо Лун, — мастер Си сочувственно покачал головой. — С таким характером никакую невесту ты никогда не очаруешь…