Зелёное и красное

— Всё случилось два с половиной года назад, вскоре после Чуньцзе, — начала Хун Наньсин. В комнатке было мало мебели, так что всем троим пришлось сидеть на полу, за низким столиком. Амулет Хун Наньсин согласилась надеть без лишних разговоров, только помедлила мгновение, прежде чем накинуть на шею шнурок. — Я готовилась к состязанию Совета малых школ. Наставница тогда часто брала меня с собой на задания, чтобы я получила боевой опыт. Помнится, она очень сожалела о том, что собрания Союза бессмертных больше не проводится и говорила, что я могла бы показать там вполне достойный результат. На этом месте заклинательница запнулась, осознав, что нахваливает себя и поспешно вернулась к теме рассказа: — Выполнив очередную миссию неподалёку от пограничных земель, мы столкнулись с отрядом демонов, которые тотчас напали на нас. Наставница велела мне не вмешиваться в битву. Но демонов было пятеро, а старших мастеров всего двое. Как я могла оставаться в стороне? Моим противником оказалась демоница, которая выглядела почти ребёнком — лет пятнадцать, не больше. Я никак не могла заставить себя сражаться в полную силу. Хун Наньсин замолчала. — Вы недооценили её, — подсказал Шэнь Цинцю. — Да. Если бы не наставница, демоница убила бы меня, — тихо ответила девушка, а потом заговорила горячо и торопливо: — Мастер Шэнь, не подумайте, что я злюсь на наставницу или не благодарна за то, что она спасла меня. Но мёртвая демоница потом долго стояла у меня перед глазами, и я никак не могла избавиться от этого воспоминания. Она совсем не отличалась от человека. Так могла бы выглядеть одна из моих шимэй… Хун Наньсин шумно вздохнула (а, может быть, всхлипнула), но решительно продолжила: — Я малодушно радовалась, что не я лишила жизни эту дев… демоницу. Что наставница взяла этот груз на себя и избавила меня от необходимости биться не на жизнь, а на смерть с существом, наделённым разумом. А ещё я страшилась того, что рано или поздно мне снова придётся сойтись в бою с демоном, — она подняла глаза на своих собеседников и, оправдываясь, пояснила: — Старейшинам, должно быть, всё это кажется жалким и неуместным. Но, я думаю, это поможет мне объяснить дальнейшее. Шэнь Цинцю не нашёлся, что сказать ей, кроме: — Говорите всё, что считаете нужным, мастер Хун. На него самого необходимость убивать впервые свалилась столь неожиданно и столь настоятельно, что переживать было попросту некогда. Да и где там предаваться экзистенциальному ужасу, когда нужно сохранять лицо перед учениками! Нет, он, может быть, и помучился бы какое-то время позже, как и положено трансмигранту из благополучного двадцать первого века, но на тот момент он во-первых, только-только пережил собственную смерть, так что чужой его было уже не шокировать, а во-вторых, всё ещё не до конца верил в реальность окружающего его мира. Неожиданно в разговор вмешался У Цинлун. — Ваша реакция на смерть совершенно естественна, и в ней нет ничего постыдного, — сказал он. Потом вспомнил, что пообещал молчать и смущённо кашлянул. — От той демоницы вы и получили своего подселенца? — Я не знаю. Возможно, — ответила Хун Наньсин. — Она не желает говорить об этом, а я не настаиваю. Но это действительно произошло в том бою. Она дала о себе знать только через месяц. И то случайно. — Вы, должно быть, очень испугались, — сочувственно заметил Шэнь Цинцю. — Мастер Си сказал, что вы долго ничего не рассказывали наставнице. — Ну… — девушка покраснела. — Близился Совет малых школ. Я боялась, что меня не допустят до состязания, если выяснится, что я одержима. Ну да, а он-то поверил, что разговаривает со взрослым разумным человеком! Впрочем… а что сам Шэнь Цинцю стал бы делать в такой ситуации? Решился бы довериться боевым товарищам? Или всё-таки нет? — А потом? — спросил он. — А потом сест… она спасла мне жизнь, — сообщила Хун Наньсин. — Ах, мастер Шэнь, я понимаю, что она спасала и себя тоже, ведь ещё одного переселения она бы не пережила. Но всё равно после такого нельзя по-прежнему относиться к челов… ну и к демону тоже. Вы не согласны? — И вы тут же прониклись к ней симпатией и благодарностью? — с сомнением спросил Шэнь Цинцю. — Вовсе нет, — возразила заклинательница. — Ничего хорошего в том, что кто-то разговаривает у тебя в голове, двигает твоими руками, да ещё и накапливает тёмную ци. У Цинлун встрепенулся было, но, вспомнив о договорённости, промолчал. Шэнь Цинцю сказал вместо него: — Демоническая энергия очень опасна. Она могла повредить ваши меридианы. — Не совсем, — неуверенно произнесла Хун Наньсин. — Демоническая энергия была не в моих меридианах, а где-то рядом. Я чувствовала, но не могла использовать её. — Но она всё равно влияла на вас! — не выдержал У Цинлун. — Да, но, кажется, не так сильно, как, к примеру, на тёмных заклинателей. Когда я медитировала и концентрировала в дяньтане духовную энергию, то тёмная становилась почти незаметна. — А какой эффект это производило на вашу, э… соседку? — заинтересовался Шэнь Цинцю. — Её это убивало, — просто ответила Хун Наньсин. — Иногда, проснувшись посреди ночи, я обнаруживала, что моё тело бодрствует, а моя… ну, как вы сказали, соседка, медитирует. Но она всё равно продвигалась слишком медленно и лишь оттягивала неизбежное. Однажды она сказала, что когда я сформирую золотое ядро, она умрёт. Да уж, не позавидуешь. Когда в твоей голове кто-то не только живет, но ещё и умирает, это довольно жутко. — Наверное, это выглядит глупым и непоследовательным, — принялась снова оправдываться Хун Наньсин. — Но я не рассказала ничего наставнице, потому что надеялась справиться сама. Я тогда старалась не думать, что означает это «справиться». Изгнать? Подавить? Так я думала, наверное. Но выходило, что убить, и это было куда страшнее, чем убивать в бою. Повисло молчание, и Шэнь Цинцю, пожалуй, даже признателен был У Цинлуну, который нарушил его, сказав: — Демона можно изгнать. Он, скорее всего, погибнет, но, по крайней мере, не находясь в вашем сознании. — Эта Хун очень признательна мастеру У, — с грустью и теплотой сказала девушка. — И искренне просит прощения за обман. Но я этого не хочу. Уже точно нет. И пришла сюда не для этого. Шэнь Цинцю решил, что пора прекращать этот поток жалоб и самокопательства и перевести разговор в более позитивное русло. А заодно и удовлетворить своё любопытство по некоторым вопросам. — Так вы полагаете, что демон в вашем сознании — женщина? Значит, она когда-то имела материальное тело? — спросил он. — И… как нам её называть? — Я как-то не задумывалась, почему, но с самого начала была уверена, что это девушка, — с удивлением ответила Хун Наньсин. — Про материальное тело лучше спросить у неё самой. Но пока на мне этот амулет, она не сможет ответить. Насчёт имени… Сестра сказала, что имени до этого у неё не было. Поскольку племя, из которого она происходит, проживает на юго-востоке Царства демонов, я назвала её Дунсин. На этих словах лицо У Цинлуна стало таким, будто он вот-вот выплюнет изрядную порцию крови. — Вы дали ей человеческое имя? — проговорил он. Что это за заявление, спрашивается? Как будто у людей есть монополия на приличные имена, а демоны обречены довольствоваться тем убожеством, которое определил им братец Самолёт! Шэнь Цинцю вот был искренне рад за эту несчастную, которой, при всех свалившихся на неё бедах, повезло хотя бы с именем. — Надо же мне было как-то к ней обращаться, — пожала плечами заклинательница. Потом улыбнулась, будто что-то задумав, и сказала: — Ладно, расскажу вам, что знаю. Надеюсь, Дунсин будет не в обиде. Демоны, подобные ей, появляются на свет бесплотными созданиями и могут жить так довольно долго. Но чтобы начать совершенствоваться, такому духу нужно поселиться в сознании другого демона. — Но не человека же, — снова встрял У Цинлун. Шэнь Цинцю захотелось его хорошенько стукнуть. Вот только он не был уверен, что у него это получится, а потому ограничился гневным взглядом. — Как выяснилось, человек тоже подходит, хотя и хуже, — спокойно объяснила Хун Наньсин. — Требуется очень тщательно поддерживать баланс энергий. И у нас это получилось. За два года мы смогли многого добиться. Я вплотную подошла к формированию золотого ядра, а Дунсин — демонического. Но ей нужен источник энергии, чтобы пройти завершающую стадию. И тогда она сможет существовать вне моего тела. — И, если я не ошибаюсь, обретёт своё собственное? — спросил Шэнь Цинцю. — Да. Дундун сказала, что она будет очень похожа на меня, будто мы и правда сёстры, — девушка мечтательно улыбнулась, а потом обратилась к хозяину поместья: — Мастер У, вам очень неприятно это слышать? У Цинлун и правда был мрачен. — Не стану скрывать, это так, — сказал он, и тон его отнюдь не был мирным. — Мне сложно принять то, что праведный заклинатель называет сестрой существо, столь чуждое людям по своей природе, и к тому же относящееся к народу, людям враждебному. Что ж, от такого человека, как мастер У, следовало ждать подобной непримиримости. До его уединённого поместья определённо не дошли новые веяния, связанные с более толерантным отношением к демонам. — И всё же вам удалось поладить? — спросил Шэнь Цинцю. — Да, — ответила Хун Наньсин, глядя почему-то на У Цинлуна. — Хоть и далеко не сразу. Помолчав, она добавила: — Нам обеим было непросто. Если бы мне самой кто-то сказал три года назад, что я буду помогать демону и защищать его, я бы врезала этому человеку от всей души. И всё-таки Дунсин первая проявила заботу и преданность. Конечно, ее учили именно такому отношению к демону, с которым она будет делить одно тело. Но вести себя так с человеком — представителем племени, враждебного демонам, ей тоже было нелегко. Что ж, многое в истории Хун Наньсин — и здешней, и той, что осталась в мире «Пути гордого бессмертного демона», прояснилось. И Шэнь Цинцю не мог не посочувствовать этой славной девушке. — Теперь я понимаю, зачем вы отправились в Царство демонов, — сказал он. — Хотя это было слишком опасно. Поместье У идеально подходит для ваших целей. Вам ведь даже не требуется проходить в портал. Окрестности Павильона Новой луны сами по себе полны демонической ци. — Чтобы воспользоваться Павильоном Новой луны, мне пришлось бы обмануть мастера У. Я не хотела этого делать, пока не останется иного выхода, — удручённо ответила Хун Наньсин. — Мастер У ведь и сейчас не станет мне помогать. Верно? Хозяин поместья медлил с ответом. Он раскрывал и закрывал веер, не глядя на собеседников. Те, затаив дыхание, ждали. В дверь трижды постучали, и это вывело У Цинлуна из задумчивости. — Я не хочу помогать мастеру Хун в таком деле, — сказал он. Хун Наньсин только кивнула, закусив губу. Шэнь Цинцю не сумел скрыть разочарования. Впрочем, оно было ожидаемо. Такой человек, как У Цинлун, не мог в одночасье изменить свои принципы. — Мне нужно хорошенько обдумать то, что поведала барышня Хун, — сказал Шэнь Цинцю. — Полагаю, её проблема имеет решение. Он старался высказываться осторожнее, чтобы не давать девушке ложную надежду. Первой мыслью было увезти Хун Наньсин в Царство демонов, но, чтобы из этого вышел прок, требовалась благосклонность Ло Бинхэ не только к Хун Наньсин, но и к её названной сестре Дунсин. Шэнь Цинцю знал, что Ло Бинхэ исполнит любую его прихоть, однако чутьё подсказывало ему, что именно в этой ситуации не стоит злоупотреблять его расположением. — Я надеюсь, что мастер Шэнь знает, какое решение будет правильным, — заметил У Цинлун. — Я сочувствую мастеру Хун и даже могу понять её. Находясь в столь близком контакте с демоном, сложно было не ощутить к нему сострадание и симпатию. Но и мастер Хун должна сознавать, что имеет дело с опасным существом. — Дунсин вовсе не… — заговорила было Хун Наньсин, но осеклась. — Разве вы сами не говорили, что нет ничего хорошего в том, что подобное существо живет в вашем сознании? Пожелали бы вы той же участи другому человеку? Если дать демону, которого вы называете сестрой, обрести силу, это может привести к тому, что пострадает кто-то помимо вас. Голос У Цинлуна был спокойным, но в нём слышался укор. Хун Наньсин сжала губы и побледнела. — Дунсин не сможет принести потомство, она же будет единственным представителем своего народа в Царстве людей, — сказала она ровным тоном. — И человек действительно плохо подходит для союза с таким демоном, как она. У её народа есть своя территория в Царстве демонов и те, кто заключает такие союзы по доброй воле. — Всё это вы знаете только с её слов, верно? У Хун Наньсин не нашлось, что возразить, и У Цинлун продолжил: — Поймите меня правильно, я не могу позволить вам странствовать по миру, имея в своём сознании паразита, о котором людям практически ничего неизвестно. Такого поворота Шэнь Цинцю не ожидал. Похоже, хозяин поместья встал на ту же дорожку, что и его оригинал из книги. Нужно было срочно вмешаться. — Я кое-что слышал об этих демонах, и рассказ мастера Хун моим сведениям не противоречит, — начал он. — Вы просто мастер обтекаемых формулировок, глава Шэнь, — усмехнулся У Цинлун, и этим замечанием настолько попал в точку, что Шэнь Цинцю прикусил язык. У Цинлун между тем снова обратился к деве Хун: — Полагаю, что вам стоит остаться здесь на пару дней, пока мы всё не проясним. Хочу, чтобы вы знали — я не могу ничего сделать с паразитом без вашего согласия. И прошу вас не снимать амулет. Странно, что ваша наставница не обеспечила вас никаким средством, сдерживающим демонов… — Она обеспечила, — с вызовом ответила Хун Наньсин. — К счастью, оно потерялось. Надеюсь, что навсегда. Девушка вдруг напоминала взбалмошную героиню самолётова романа. А ведь всё это время она выглядела неглупой и держалась с достоинством! Хорошо, что она хотя бы не стала уточнять, что это было за средство! — Это уже не имеет значения, — У Цинлун невозмутимо поднялся. — А сейчас простите, мой шисюн Си вернулся с охоты, я хотел бы убедиться, что она закончилась удачно. Мастер Шэнь, вы ведь переживали о людях в лесу. Думаю, вы пожелаете удостовериться, что с ними всё в порядке. Хун Наньсин опустила голову и сжала кулаки. У Цинлун вышел из комнаты и остановился у дверей, переговариваясь с дождавшимся его учеником. — Мастер Хун, не отчаивайтесь. Мы что-нибудь придумаем. Я этого так не оставлю, — негромко сказал Шэнь Цинцю, помогая девушке подняться. Она кивнула, улыбнулась одними уголками губ и вдруг заявила: — Я хотела бы пойти с вами. Я ведь тоже беспокоюсь о своём шибо. Пока У Цинлун размышлял, как ей помягче отказать, Хун Наньсин заговорила вновь. Тон её был дружелюбным, хоть и немного капризным: — Не могу же я всё время сидеть взаперти. Дайте хоть немного подышать свежим воздухом, прежде чем опять закроете меня в этой комнате без окон. У Шэнь Цинцю по спине пробежали мурашки. Он готов был поклясться, что эти слова ему знакомы, что когда-то они были иероглифами на экране его компьютера. Девушка между тем крепко держала его за локоть, чем вызывала у главы пика Цинцзин противоречивые чувства. Конечно, эта барышня нуждалась в защите и поддержке, но надо же и о приличиях помнить! Что за странная миссия, в которой этот Шэнь вдруг оказался на месте протагониста и вынужден спасать не только прелестную сестричку, но и Ло Бинхэ, оттяпавшего заметный кусок её роли. Раньше всегда было наоборот! — Пусть барышня и правда немного прогуляется, — предложил он. — Я не стану помогать ей сбежать. Иначе она опять отправится в Царство демонов, а этого точно допускать нельзя. Хун Наньсин обиженно надула губки и подёргала Шэнь Цинцю за рукав. Неизвестно, у кого эта девушка обучалась искусству сацзяо, но выходило у неё неплохо. Вот только и наполовину не так эффектно, как у Ло Бинхэ, так что на Шэнь Цинцю её чары действия не оказали. — Меч, разумеется, мастер Хун с собой не возьмёт, — сказал он сурово. — А без него отсюда не убежишь. А вот У Цинлун повёлся! — Ладно, идёмте, — буркнул он. — Только не делайте глупостей. Хозяин поместья с учеником шли впереди, а Шэнь Цинцю и Хун Наньсин отставали на пару чжанов. — Мастер Хун, я говорю совершенно серьёзно, — тихо произнёс заклинатель. — Как бы ни сложились обстоятельства, обещайте, что не отправитесь в Царство демонов в одиночку. Вы обе можете погибнуть. — Обещаю, — ответила Хун Наньсин. Детская дурашливость с неё слетела, но она по-прежнему держала Шэнь Цинцю за локоть. И не то чтобы он был против — кому не понравится идти под руку с таким прелестным цветочком. Но если их увидит Ло Бинхэ, он ведь изведётся от ревности. — А тот молодой господин… — кстати вспомнила Хун Наньсин, — я сильно его ранила? — Боюсь, ни барышня Хун, ни её сестра не в состоянии сильно ранить этого человека, — честно ответил Шэнь Цинцю. — Но неприятности вам доставить удалось. Увидев, как девушка поникла, он сжалился: — С ним всё уже в порядке. — А этот молодой господин… — скулы Хун Наньсин порозовели, — это ваш ученик, глава дворца Хуаньхуа, мастер Ло Бинхэ? — Кто же ещё, — вздохнул Шэнь Цинцю. Похоже, что они на пару разделили первое место в списке самых узнаваемых лиц Поднебесной. — Это правда, что он владыка демонов? Да что ж она не уймётся? Впрочем, могла задать вопрос и похуже. Например: «Почему на нём были мои нижние одежды?» — Сестра очень боится его, — торопливым шёпотом заговорила Хун Наньсин. — Нет. На самом деле сестра в панике. Говорит что-то про священную кровь и про то, что ей не скрыться от Повелителя… Шэнь Цинцю не знал, чем утешить незадачливую демоницу, поскольку кусать Ло Бинхэ и правда было плохой идеей. В нынешних обстоятельствах такое уже не выдашь за знак внимания. Надо сказать, сейчас Шэнь Цинцю и сам не рад был, что влез в эту историю. Принимая миссию от Системы, он готов был помогать Хун Наньсин — как товарищу на пути совершенствования, как человеку, в конце концов. Но появление её демонической сестрички всё усложняло. Нет, он совершенно ничего не имел против демонов — тут Хун Наньсин рассчитала верно, наметив его в союзники. Однако сестричка эта успела не угодить и людям, и своему Повелителю, а это уже не шуточки. Шэнь Цинцю имел влияние в Царстве демонов, и даже активно участвовал, если можно так выразиться, в его внешней политике — то есть в том, что касалось связей с людьми. Но он старался не вмешиваться во взаимоотношения Ло Бинхэ с его подданными. Признаться честно, он плохо разбирался в них. Методы Ло Бинхэ порой были неожиданными и отличались от описанных в романе; он умел найти баланс между жестокостью и милосердием, к кому-то проявляя благосклонность, с кем-то будучи непримиримым. Шэнь Цинцю не всегда понимал логику его действий, но она удивительным образом работала. И ему вовсе не хотелось, начав с мелочей, в итоге оказаться в роли капризной наложницы, из-за которой император принимает губительные для страны решения. В раздумьях он пропустил тот момент, когда они с Хун Наньсин оказались на улице перед главным домом. И, разумеется, Ло Бинхэ был тут как тут. Он разговаривал с учеником мастера Вана, но появление супруга почуял безошибочно, тут же обернувшись в его сторону. На площади было людно. Хун Наньсин выпустила руку Шэнь Цинцю и отступила на безопасное расстояние. Но, конечно же, Ло Бинхэ всё заметил. Его улыбка стала подозрительно милой. Он потрепал ученика мастера Вана по плечу и направился навстречу супругу. Шэнь Цинцю сам не заметил, как раскрыл веер. — Бинхэ, это мастер Хун Наньсин из школы Чаншэн Си, — сказал он. Девушка низко поклонилась, соединив широкие рукава платья и снова произнесла извинения. — Барышне Хун не за что просить прощения, — мягко проговорил Ло Бинхэ. — Я знаю, что это были не вы. Хун Наньсин подняла на него глаза, намереваясь сказать что-то ещё, но он скользнул по ней равнодушным взглядом и отвернулся. К ним подошли мастер Ван с учеником и Си Цинфэн. Мастер Ван в свою очередь принялся извиняться перед Хун Наньсин за ущерб, нанесённый кражей, а паренёк совершенно натурально всхлипывал и кланялся до земли. Заклинатель, узнав, что имущество девушки вернулось к ней в целости и сохранности, сказал: — Ну что ж, раз барышня не имеет претензий, значит, делу конец, и мы можем вздохнуть с облегчением. Его ученик тут же радостно засиял и принялся демонстрировать остальным погремушку с хвоста змеесцинка. — Я читал, что змеесцинк с помощью этой штуки отпугивает магических тварей из Царства демонов. А потому она может защищать от тёмной ци. Я рассказал об этом старейшине Си, и он отдал погремушку мне, — гордо сообщил юноша. Хун Наньсин едва заметно поморщилась и отступила на шаг. Она выглядела подавленной. Ей было неуютно в этой толпе весело переговаривающихся людей. Си Цинфэн обсуждал с мастером Ваном недавнюю охоту. Ученик мастера Вана рассказывал Ло Бинхэ о полезных ингредиентах, добываемых из монстров. Тот слушал, изредка вставляя ответные реплики, но стоял рядом с Шэнь Цинцю, неподобающе близко, едва не касаясь его рукавом, а отвечая пареньку, то и дело поглядывал на учителя. У Цинлун неподалёку беседовал о чём-то с учениками и на Хун Наньсин не обращал никакого внимания, будто и не он только что назначил ей едва ли не тюремное заключение. — Дядя… — позвала девушка. Си Цинфэн обернулся к ней, всё ещё сохраняя на лице улыбку, предназначенную мастеру Вану. — Как ты себя чувствуешь, Наньсин? — участливо спросил он. — Хорошо, — ответила она. — Мастер У велел мне оставаться в тех покоях, но ничего не сказал о том, когда я смогу покинуть их. — А-Син, нужно довериться шиди У, — ласково сказал Си Цинфэн. — Он знает больше нас с тобой и понимает, что делает. Ей оставалось только согласиться. Шэнь Цинцю наблюдал за девушкой с сомнением и жалостью. Арка Хун Наньсин в оригинальном романе теперь представала совсем в ином свете. Это была вовсе не романтическая история о вызволении похищенной злодеем красавицы, и выбор перед девой Хун стоял не между Ло Бинхэ и У Цинлуном, а между жизнью и смертью названной сестры. Однако в этой реальности Ло Бинхэ не был её союзником. Выходит, что рассчитывать она могла только на Шэнь Цинцю. Си Цинфэн обменялся несколькими словами с подошедшим главой школы и увёл Хун Наньсин в дом, что-то добродушно приговаривая ей, точно обиженному ребёнку. В дверях девушка обернулась и посмотрела на Шэнь Цинцю. Да ну их в Бездну, эти принципы! Не рухнет Царство демонов, если мастер Сюя вступится за одну единственную демоницу. — Я задержусь у вас ненадолго, — сообщил он У Цинлуну. — Учителю нужен отдых, — пояснил Ло Бинхэ. У Цинлун махнул рукой. — Гостевые покои в вашем распоряжении. Он не выглядел удивлённым. Похоже, хозяин поместья давно понял, что просто так от этих двоих не отделается. — Ты еле на ногах держишься, — встревоженно сказал Ло Бинхэ и был недалёк от истины. — Всё в порядке, — заверил его Шэнь Цинцю, — не рассыплюсь. В действительности он чувствовал себя бесконечно уставшим, однако шёл, стараясь поменьше опираться на руку Ло Бинхэ — мало ли что тому взбредёт в голову. Небо совсем посветлело. В лесу проснулись птицы, и до людей в поместье долетало их щебетание. Что за птицы, Шэнь Цинцю не знал — это ведь были самые обычные лишённые магии создания. Точно таким же щебетанием эти самые птицы ещё в прошлой жизни мешали ему спать допоздна. Голова у Шэнь Цинцю работала плохо, но кое-что он не хотел откладывать до утра. Он обернулся к своему спутнику, на пару мгновений невольно залюбовавшись его лицом в нежных рассветных лучах, а потом попросил: — Бинхэ, не злись на Хун Наньсин. Эта девушка точно никаких видов на меня не имеет. — Она нарушила приличия и поставила тебя в неловкое положение, — с ноткой возмущения напомнил Ло Бинхэ. Ну да, до этого здесь всё было совершенно прилично. — Она просто напугана и расстроена. Я хотел немного подбодрить ее. — Тебе её жалко? — Жалко, — честно ответил Шэнь Цинцю. — Поэтому я хочу побыстрее разобраться с этим делом, перестать её жалеть и поскорее забыть. Ло Бинхэ тихо рассмеялся, оценив его нехитрую уловку. — Учитель слишком добрый. — Учитель слишком легкомысленный. Шэнь Цинцю хотел было сказать, что дал Хун Наньсин надежду и будет мучиться совестью, если обманет её ожидания. Но его почти уснувший мозг обожгло сознанием того, как опасна эта тема. Заклинатель замер в аккурат перед деревянным мостиком, переброшенным через пруд. — Здесь никто не увидит, — заявил вдруг Ло Бинхэ и подхватил его на руки. Шэнь Цинцю ничего не оставалось, кроме как обвить шею мужа руками. — Что-то я и правда устал… — признался он. Кажется, на несколько минут он даже задремал, потому что в следующее мгновение он уже сидел на кровати, а Ло Бинхэ вынимал шпильку из его гуани. — Бинхэ, подожди… — М-м? — Повелитель демонов запустил пальцы в волосы Шэнь Цинцю, разбирая причёску. Тот перехватил его руку и усадил рядом с собой на кровать. — Ты ведь так и не спросил, что я выяснил у барышни Хун. — Если мне нужно что-то узнать прямо сейчас, я с радостью выслушаю. Шэнь Цинцю было очень лень разбираться в глубине и прозрачности намёков, таящихся в этой фразе, а потому он ответил прямо: — Демон в сознании этой девушки действительно из числа похитителей разума, о которых ты мне говорил. И барышня Хун хочет помочь ему обрести плоть. По её словам, они очень близки к этому. — Вот как? — спросил Ло Бинхэ. — Так, значит, она действительно прониклась состраданием к своему подселенцу? — Очевидно, что да. Она утверждает, что это женщина, называет её сестрой и даже дала ей имя. И, хм, высоко ценит её моральные качества… Шэнь Цинцю задумался. Он, конечно, не смотрел на сестрицу Дунсин сквозь розовые очки, но, кажется, та и правда была довольно безобидна. Если выжившие похитители разума и правда настолько милые, может, стоит придумать им новое название? Хотя бы из соображений политкорректности… — Муж хотел бы рассказать мне что-то ещё? — прервал его размышления Ло Бинхэ. — Ах, да. — Шэнь Цинцю всё ещё колебался, но, наконец, решился. — Если всё в итоге закончится благополучно, то… ты можешь не наказывать эту демоницу слишком строго? Ло Бинхэ склонил голову и произнёс: — Я счастлив буду выполнить любую просьбу мужа. — Нет, Бинхэ, подожди. Есть ли объективная возможность простить её или обойтись лёгким наказанием? Конечно, она ранила тебя, и это не тот проступок, который можно спустить с рук. Губы Ло Бинхэ изогнулись в кривой улыбке, и Шэнь Цинцю продолжил, не давая ему возразить: — Да-да, а ещё она собиралась напасть на твоего драгоценного учителя. Но ведь всё это было по большей части… недоразумением. Ло Бинхэ нахмурился. — Мне не очень понятен ход твоих мыслей, — сказал он. — Может, ты желаешь сам назначить наказание этой демонице? — Ох, это была бы ещё та морока… — Шэнь Цинцю помассировал виски. Пожалуй, и правда нужно выспаться, а уже потом формулировать мысли. В дверь постучали. Похоже, в поместье У так любят гостей, что даже на миг не оставят их в покое. — Мастер Шэнь, я могу войти? — спросил с той стороны У Цинлун. Ло Бинхэ вопросительно поднял брови. Шэнь Цинцю, горестно вздохнув, кивнул. Ло Бинхэ поправил на нём одежду, несколько раз провёл гребнем по волосам, и только потом открыл дверь. У Цинлун на этот раз был предельно вежлив, попросил прощения за вторжение и поинтересовался, не желают ли гости перебраться в более просторные покои. — Нет-нет, нам здесь вполне удобно, — ответил Шэнь Цинцю. Снова идти куда-то, пусть даже в здешний номер люкс, ему совсем не хотелось. — Могу я сказать вам пару слов наедине? — попросил У Цинлун. Шэнь Цинцю взглянул на Ло Бинхэ, и тот, ни слова ни сказав, вышел. — Ваш ученик… мастер Ло — наполовину человек, а наполовину демон, верно? — Что тут спрашивать, если весь мир заклинателей об этом знает, — Шэнь Цинцю надеялся, что это не прозвучало слишком сварливо. — И за все годы его обучения вы ничего не заподозрили? Или же он ничем не отличался от других учеников? Шэнь Цинцю разозлился. Зачем У Цинлун затеял этот разговор? Чтобы напомнить, что глава пика Цинцзин — бестолковый растяпа, и его суждениям доверять нельзя? Разумеется, ему незачем было подозревать Ло Бинхэ в смешанном происхождении, он знал об этом наверняка. — Конечно, Ло Бинхэ отличался от остальных учеников, — с вызовом проговорил Шэнь Цинцю. — Он был на редкость талантлив, умён и трудолюбив. Но ничто из перечисленного не указывало на то, что в его роду были демоны. — После некоторых сомнений заклинатель всё же пояснил: — В то время его демонические силы сдерживались печатью. На удивление У Цинлун не стал расспрашивать ни про характер печати, ни про способ её снятия. Вместо этого он поинтересовался: — Когда печати не стало, ваш ученик изменился? Я имею в виду — как человек? Как личность? — Да не особенно, — подумав, ответил Шэнь Цинцю. Больше, к его облегчению, хозяин поместья вопросов задавать не стал. Он попрощался, пожелал приятного отдыха и ушёл. Шэнь Цинцю слышал из-за двери голоса. Кажется, У Цинлун разговаривал с Ло Бинхэ. Между прочим, этот Шэнь не отказался бы услышать пожелания приятного отдыха и от мужа. Он снял верхнее одеяние, улёгся в постель, накрылся одеялом и мгновенно уснул. Не мешали ни птицы, ни солнечные лучи, пробивающиеся сквозь заклеенные бумагой окна, ни тревожные мысли.

* * *

— Хм… кто сегодня варил кашу? Юноша, разливавший чай, настороженно замер. Кончики его ушей покраснели. — Кашу варил этот ученик, но мастер Ло помогал ему советами, — признался он. — Какой ещё м… — начал У Цинлун и поражённо замолчал. — Советами… как варить кашу? Юноша осмелел. — Учитель совершенно прав. Взамен мастер Ло попросил разрешения пустить его на кухню, чтобы он мог приготовить завтрак для своего наставника. — И?.. — Дозволит ли глава школы?.. — Дозволяю! — буркнул У Цинлун. А он-то думал, что его уже ничем удивить нельзя! — Можешь идти. Ученик исчез в мгновение ока, а У Цинлун с сомнением смотрел на недоеденную кашу, помешивая ложкой в миске. Каша была нечеловечески вкусной.