Последствия

Зелье больше было не нужно. Верона убедилась в этом окончательно, когда усталость накатила на нее в спальне после переноса Ядра. Она уснула почти мгновенно, зарывшись в пушистое одеяло, пахнущее весенним ветром, и видела сон, где, среди голубого поля тут и там вспыхивали голубые огоньки. Утро началось с холодного клюва совы, царапающего щеку. Харрис подскочила, не в силах поверить в происходящее. Первым порывом было бежать в класс зельеварения и поделиться этим с профессором Шарпом, но уже в общей гостиной когтевранка услышала об отмене лекции по зельеварению, расстроилась и пошла в Большой зал. По уже родным коридорам замка Верона шла не глядя. Наизусть зная все повороты и каждую ступеньку. Она размышляла обо всем, не понимая, что означало такое поведение Шарпа. Что означал этот его короткий порыв? Что он чувствует на самом деле? Так ли безнадежна ее влюбленность? И почему вдруг так неожиданно отменились его лекции? За большими дверями Себастьян почти сразу подхватил Верону под руку и потащил в сторону стола Слизерина, поближе к Оминису. Насильно усадил рядом с ним и сам плюхнулся с другой стороны, выжидающе глядя куда-то в сторону. -Себастьян, что ты на этот раз сделал? — спросил Мракс, не отрываясь от своей овсянки с малиновым джемом. Его голос звучал отстранённо и смиренно, больше направленным в пустоту, от чего и вопрос получился риторическим. -Просто слушайте, — Сэллоу хихикнул и притаился за спиной сокурсника. Верона проследила за его взглядом и увидела Нериду, весело обсуждающую что-то с подругой. Маленькие черные глаза, как и всегда, злобно и пренебрежительно осматривали окружающих. А на носу не было и малейшего признака перелома. Она беззаботно хохотала и пила тыквенный сок. Сделала пару глотков, поморщилась и отставила кубок в сторону. Легкая тень пробежала по лицу слизеринки, и только теперь Харрис заметила миниатюрную светловолосую девчушку с другой стороны от Робертс, которая нервно оглядывалась на Себастьяна все это время. Юноша кивнул, и она обернулась к сокурснице. -Нерида, помнишь ты мне рассказывала про ту когтевранку? — спросила незнакомка. -Да, помню, — взгляд Нериды был слегка мутным, будто она пила не сок, а что-то алкогольное. — Выскочка. Бесит меня эта грязнокровка. Свита вокруг нее согласно закивала, поддерживая слова Робертс. Верона сглотнула и обернулась к Сэллоу. Но тот только сильнее расплылся в улыбке и в глазах у него плясали черти. -А откуда ты столько про нее знаешь? — продолжала светловосая девушка. Она спрятала руки под столом, чтобы не выдать волнения. — И про Древнюю магию, и про непростительные… даже про гоблинов… -Проследила за ней и подслушала их разговор с Сэллоу и Мраксом, — Нерида держалась уверенно, хотя голос прозвучал немного испуганно. -Но зачем рассказывать это всем вот так? Это немного некрасиво. -Потому что она меня бесит. Только поступила, ничего не знает ни о магии, ни о школе, а уже заполучила всеобщее внимание, — на мгновение Нерида удивленно округлила глаза и готова была заткнуть рот руками, даже дернула ими в попытке, но слова оказались быстрее: — Это на меня должны были обращать столько внимания. Я чистокровная, а она грязнокровная сиротка. За столом вокруг нее повисла тишина. Половина окружения Робертс была как минимум полукровки и подобные слова от человека, называющего себя их другом, очень неприятно осели в голове. Еще в дуэльном клубе Себастьян рассказывал Вероне, что его сокурсница частенько грешила таким самомнением и ставила себя выше других, от чего и особой популярностью не пользовалась. Но окружающие как-то закрывали на это глаза из-за должности ее отца в Визенгамоте и способности скрывать пренебрежение за маской добродетели. -А про профессора Шарпа? — снова подала голос светловолосая, прерывая наступившую тишину. Лицо Нериды окрасилось в пунцовый цвет, глаза расширились от оживления, когда из глотки непроизвольно вырвался ответ: -В этом я не уверена, но она несколько дней жила в его доме, пока шло судебное заседание, — Робертс пыталась зажать себе рот, но слова так и лились без остановки. — Зачем ещё её тащить в свой дом, кроме как не для этого? В руках Оминиса согнулась серебряная ложка. Себастьян еле сдерживался, чтобы не наброситься на наглую девку. А Верона, краснея, готова была провалиться сквозь пол, лишь бы и дальше не слышать того, что говорилось в ее адрес. Поток бессвязной речи не останавливался, поливая Харрис совершенно ужасными выражениями и предположениями. Но когда всплыло имя профессора Шарпа и фраза о его неправильном поведении и непрофессионализме, кулаки зачесались, а в мозгу запульсировала только одна мысль: «Убью!». Она уже привстала со своего места, но Мракс и Сэллоу с силой удержали её на широкой скамье. За столом преподавателей началось оживление. Из небольшой двери в конце зала вышел директор. Он, улыбаясь, поприветствовал преподавателей, которые уже завтракали и сел на свое место, тут же ухватившись за кубок. Себастьян, заметив его, чуть привстал и громко, так чтобы Нерида точно услышала, задал вопрос: -А что ты думаешь о директоре Блэке? Мужчина чуть не поперхнулся и уставился на стол слизерина в поисках источника звука, но, вместо этого, наткнулся на красное лицо Робертс, не в силах сдержать рвущиеся из нее слова: -Он тупой, как будто к мозгу эванеско применили. И похож на разодетого фвуппера в брачный сезон. Теперь уже покраснел директор. От прежней добродушной улыбки не осталось и следа. Он вскочил, ударил по столу кулаком и быстро прокричал Нериде отправляться в его кабинет, после чего быстро вышел сам. Себастьян разразился хохотом, как и весь Большой зал, когда они оба скрылись в коридоре. -Как ты достал сыворотку правды? — Оминис повернул голову в его сторону, улыбаясь. — Даже не так, — он снова хохотнул. — Как ты умудрился незаметно подлить ее Нериде? Верона перегнулась через Мракса и тихо спросила у дрожащего от смеха Сэллоу: -Ты подговорил ту девочку? -Хиллари и сама была не против, — Себастьян с большим трудом успокоился и теперь вытирал выступившие слезы. — Она уже давно на нее мне жаловалась. -Это та самая Хиллари Букер? — Верона снова перевела взгляд на слизеринку, которая смущенно улыбалась себе в ладошку и сдерживалась от самодовольства. От недавней нервозности и страха не осталось и следа. Большие зеленые глаза, белокурые локоны. Не удивительно, что она когда-то понравилась другу. Себастьян показал Хиллари большой палец вверх и кивнул подруге. -Я думала, вы не общаетесь больше, — когтевранка снова посмотрела на девушку. — После того, как она тебя с метлы скинула. -Ну, мы были тогда детьми, — Сэллоу пожал плечами. — Глупо теперь вспоминать те обиды. Да и она дружила с Анной, поэтому и со мной тоже общалась. Букер поднялась со своего места и побрела в сторону выхода, пока Верона провожала ее взглядом. Очень хотелось подойти и сказать ей спасибо, но, прежде чем она это сделала, внезапная мысль захватила все внимание, и девушка снова повернулась к другу. -Но теперь все знают, что все слова Нериды — правда. -Ненадолго, — отозвался Оминис, успокоившись и доедая свой завтрак. — Скоро приедет делегация из Министерства и Визенгамота. Они ничего не обнаружат в катакомбах и уедут, — он глотнул тыквенный сок. — Ты сама знаешь, как быстро распространяются слухи в Хогвартсе. -И Нерида не только прослывет лгуньей, но и подставит своего отца, которому тоже все растрепала, — закончил за него Себастьян с самодовольной улыбкой. Верона не знала восхищаться или опасаться слизеринцев, от того просто переводила взгляд с одного лица на другое. То, как изящно они решили проблему с перспективой на будущее, просто поражало. Просто. Быстро. И красиво. -Напомните в будущем с вами не ссориться, — Харрис улыбнулась и притянула свою тарелку с завтраком, совсем забыв, что сидит не за своим столом. Напряжение нарастало, по мере приближения заветной даты проверки. Профессор Шарп так и не появился в Хогвартсе, а профессор Уизли только разводила руками. Он не отчитывался перед ней, только упомянул, что отлучится на пару недель по неотложным делам и оставил целый ящик зелий для Вероны. Зельеварение теперь так же преподавала заместитель профессора и иногда Чесноук. И их манера совершенно Харрис не нравилась. Практика сменилась монотонной теорией и новыми эссе, от чего уже даже «самый умный факультет» схватился за головы от усталости. А время шло неумолимо. И в назначенный день профессор Уизли на трансфигурации так же, как и на зельеварении, предпочла теорию практике. Она нервно ходила по классу, запиналась и постоянно бросала взгляд на часы. Стоило лекции закончиться, женщина даже не дала домашнего задания и вылетела из кабинета, словно подгоняемая стаей разъяренных кентавров. Верона и сама чувствовала себя не лучше. К нервам от приближающихся экзаменов добавлялся иррациональный страх, что в подземельях все-таки что-то найдут. Хотя сама прекрасно знала, что ядра там больше нет. Но, если обнаружится Зал Картографии, это будет страшно. Или нет? Даже если он и обнаружится, возможно, его примут, как очередную тайну Хогвартса и на этом успокоятся. Этим только и оставалось себя успокаивать, пока где-то внизу под ногами студентов рыскали исследователи из Министерства магии и искали то, чего там больше нет. Вот только такие мысли все равно не помогали. Выходя с ужина в Большом зале и намереваясь снова окопаться в Выручай комнате, Себастьян и Оминис выдернули ее недалеко от Зала Трофеев, наложили дезилюминационные чары и максимально тихо пробрались через мнительные доспехи к башне директора. Приходилось филигранно обходить наполненные людьми узкие коридоры, пробираясь ближе к винтовой лестнице, у которой уже были слышны недовольные разговоры. Обмануть орла, охраняющего вход в кабинет директора, все же не удалось. Он мотнул головой в сторону нерадивых студентов и раскрыл крылья, когда Верона шепнула ему пароль. На самом верху, перед дверью в кабинет вся троица замерла, притаившись в углу, чтобы точно никто их не обнаружил. -То есть вы утверждаете, что весь этот шум с проверкой был спровоцирован студенткой? -голос Блэка звучал недобро. Директор злился и срывался на фальцет. Харрис незаметно подалась вперед, чтобы лучше разбирать слова. -Мы и приехали для исследования подземелий, чтобы убедиться в правдивости данных слухов. -При всем уважении, Председатель, это больше похоже на фарс, — он сделал паузу, а девушка замерла, пытаясь понять, о ком конкретно идет речь. — Вы сами себя слышите? Ваш секретарь рассказал вам о какой-то нелепице, которую ему рассказала его дочь? И вы серьезно преподносите это в качестве причины сломать полы в подземелье? -Вам же будет лучше согласиться на это, мистер Блэк, — интонация председателя понизилась до опасного шепота. — Или вы желаете сменить свою профессию? Снова. В кабинете повисла тишина. Или это только так казалось. Разговор продолжался, но теперь настолько тихо, что и слова разобрать было невозможно. Верона настолько сосредоточилась на подслушивании разговора, что дернулась, когда ее плеча коснулся, вероятно, Себастьян. Она подняла голову и увидела стоящего у лестницы человека. Того, кто подарил ей и профессору Уизли цветы после заседания. Коллин Филлипс, оперившись на стену, смотрел прямо на них и улыбался. Мужчина приложил указательный палец к губам, поманил компанию за собой и начал медленно спускаться с лестницы. Он шел неторопливо, перекидываясь короткими фразами с встречающимися ему коллегами, периодически оборачивался на троицу и усмехался, пока не вышел к внутреннему дворику Часовой башни. -Заканчивайте маскарад, — Филлипс сунул руки в карманы, пока студенты снимают с себя эффект невидимости. — За инициативу ставлю отлично. За исполнение — слабо, — он обернулся и кивнул слизеринцам. — Вы двое можете идти. С мисс Харрис мы побеседуем наедине. Ни Оминис, ни Себастьян не сдвинулись с места. Оба сжимали свои палочки, готовые в любой момент напасть. Верона обернулась к ним под снисходительный взгляд мужчины и кивнула. Молодые люди после небольшой паузы, неуверенно развернулись и пошли в сторону замка. Сэллоу вел под руку друга и постоянно оглядывался. -Внушительная охрана, — бывший мракоборец вытащил из кармана брюк трубку и подкурил ее с помощью палочки. — Ну, и что вы расчитывали услышать из разговора директора и Председателя Визенгамота? Верона молчала, не спуская с Филлипса глаз. Сейчас от той учтивости в доме Шарпа не осталось и следа. Мужчина хоть и казался расслабленным, на деле широкие плечи периодически дергались от напряжения. Она чувствовала исходящую от него опасность. Это ощущение появлялось каждый раз, когда Харрис натыкалась на гоблинов или браконьеров где-нибудь в лесу. Щекотка на затылке и пульсация магии в ушах. -Какой серьезный взгляд, — он усмехнулся, заметив маленькие, еле заметные искры вокруг рук девушки. — И настрой боевой, — Филлипс сделал затяжку и с усталым стоном выпустил в воздух облачко табачного дыма. — Я ничего не сделаю. Просто хотел поговорить. -О чем? — Верона напряглась еще сильнее, чем вызвала у Коллина улыбку. -Мисс Харрис, расслабьтесь, — он взмахнул рукой, и палочка Харрис оказалась в его руке. — Если я хоть подумаю о чем-то плохом в ваш адрес, меня Эзоп убьет и даже глазом не моргнет. Упоминание профессора зельеварения подействовало немного отрезвляюще. Харрис дернулась и подалась вперед. -Вы видели профессора? Где он? -Давайте так, — мужчина улыбнулся и покрутил волшебную палочку Вероны, рассматривая со всех сторон. — Вы ответите на один мой вопрос, а я потом отвечу на ваши, — он перевел взгляд на когтевранку, дождавшись ее короткого кивка, подошел ближе и отдал скрученные еловые ветви прямо в руки. — В подземельях что-нибудь могут найти? Эзоп отказывается рассказывать, а мне, признаться честно, очень нужно знать, к чему готовиться. Харрис молчала. Изучала строгое серьезное лицо Филлипса и ожидала подвоха. От него пахло табаком с еле заметным запахом какого-то свежего парфюма. Аромат неприятно щекотал нос, и Верона отвернулась, вспоминая сушеные травы и воск в классе зельеварения. -Незначительное, — она прочистила горло. — То, что они могут обнаружить, никак не связать с тем, что они ищут. Я так думаю. -То есть, ваша… кампания увенчалась успехом, — это было утверждением. Коллин улыбнулся и прошел мимо Вероны в сторону замка, но на половине пути остановился и обернулся. — Ваш профессор вряд ли вернется к преподаванию. Он остановился пока в моем доме, размышляет о будущем и моем предложении. Время замерло. Звуки стихли, а хмурое небо над головой схлопнулось и уронило на макушку несколько тяжелых капель. Верона стояла посреди каменных колонн и чувствовала бесконечную пустоту внутри. Ни злости, ни обреченности. Просто что-то оборвалось. -Мисс Харрис, сейчас вы просто не способны задать другой вопрос, поэтому я сам расскажу вам кое-что, — Филлипс провел рукой по пышным волосам. — Вы же понимаете, что Визенгамот не будет рассчитывать на слова глупой девушки? За вами наблюдали давно, как и за всем бунтом Ранрока с самого начала. Просто Робертс подтолкнула своего отца к действиям тем, что узнала, — он сделал еще шаг в сторону школы. — Имейте это ввиду в будущем. Объяснение доносилось до нее сквозь дымку. Половину сказанного Верона собиралась обдумать потом. В одиночестве. Опустошенность не давала и шанса как-то реагировать на слова бывшего мракоборца. Откровенно говоря, Харрис даже не доконца была уверена, кем является Коллин Филлипс на самом деле. Такой обходительный и вежливый при первой встрече. Отстраненный и сдержанный сейчас. Да и в составе исследовательской комиссии Визенгамота видеть его подозрительно. -Мистер Филлипс, — еще несколько дождевых капель щелкнули по носу. — Передайте ему, что мне больше не нужно зелье, — она выдавила из себя улыбку и повернулась. — Я больше не вижу кошмары. Мужчина усмехнулся, кивнул и убежал в замок. В отдалении слышались возмущенные крики команды по квиддичу. Им не удалось потренироваться и теперь все быстро убегали под крышу Хогвартса от надвигающейся стены дождя. Разговор принес облегчение. Хотя бы Визенгамот останется ни с чем, а со всем остальным можно разобраться. Да и вообще со всем можно разобраться. Даже с Министерством, как оказалось. Верона никак не могла объяснить, почему сейчас не чувствовала ничего. В тот день она спустилась в подземелья, в кабинет зельеварения, побродила между пустых котлов и вернулась в Выручай комнату, где уже ждали Себастьян и Оминис. Они ничего не спрашивали, просто передали свои эссе подруге на проверку, и все снова занялись подготовкой к экзаменам. Учеба. Учеба. Учеба. За ней пролетело еще несколько недель. Муторных, монотонных, лишенных сна и нормального питания. Деек снова слезно умолял студентов придерживаться режима, грозился пожаловаться профессору Уизли, но из раза в раз игнорировался троицей, утопающей в книгах. Кошмары Вероны сменились обычными снами, а потом в них прокрался профессор Шарп. Поначалу он просто стоял и смотрел, но после начал двигаться, говорить и прикасаться. К рукам, щекам и плечам. Харрис просыпалась в поту, смущенная и распаленная после таких сновидений. И, чтобы хоть как-то прийти в себя, на утро она брала первую попавшуюся книгу и утопала в обилии новой информации. Подкралась экзаменационная неделя. Сложно было находиться среди монотонного бормотания в гостиной Когтеврана. Паника сожрала последние крупицы внимания когтевранцев, и те уже не утруждали себя поддержанием слухов. Младшие курсы обходили пятый стороной, а старшие — морщились от неприятных воспоминаний. Первым экзаменом поставили заклинания. На негнущихся ногах, с трясущимися руками и кашей в голове весь пятый курс толпился у класса в учебном крыле после сдачи письменной части в Большом зале. Вызывали по очереди. Половина студентов сидели прямо на полу и повторяли конспекты, либо сверяли свои ответы с сокурсниками. Профессор Геккат мягко улыбалась, расхаживая между своими учениками, подбадривала каждого и уверяла, что все будет хорошо. Особо облегчения это не приносило, но все же приятно было осознавать, что рядом поддерживающий человек. Слизеринцы на фоне других факультетов казались покинутыми без своего ректора. Вместо Шарпа, всегда собранного и строго, их хоть как-то пыталась подбодрить Чесноук, но, кажется, делала только хуже. В стенах класса паника чуть отступила. Под пристальными взглядами преподавателей Верона внушала себе, что она все знает. Что, после уроков Шарпа и всего пережитого, нет ни единого шанса не сдать. Она подняла глаза на трибуну с длинным столом и членов комиссии. Три колдуна и две ведьмы улыбались ей, перебирали стопки бумаг и попивали чай из маленьких чашечек, и только Абрахам Ронэн был единственным знакомым лицом. После короткого приветствия, девушку просили обезоружить манекен, подвесить вверх ногами и потом поджечь. И все это в одной комбинации. Особого труда это не составило. Под одобрительные слова и кивки, она вышла из класса, чтобы пропустить на свое место следующего студента. Себастьян и Оминис сидели в другом конце коридора в ожидании очереди. Чесноук истерично пыталась успокоить других слизеринцев, потому что мальчики выглядели достаточно уверено. Верона пожелала им удачи и ушла в Большой зал, где уже убрали парты и вернули длинные обеденные столы. Окрыленная успехом на заклинаниях, на истории магии Верона не переживала совсем, а зельеварения прошло совсем незаметно. Когда она первая вышла из аудитории после теста, Филлипс как раз проходил мимо, ненавязчиво поинтересовался, как успехи, и, словно ненароком бросил, что на защите от темных искусств, скорее всего, будет присутствовать Министр магии. Но, либо мужчина соврал для устрашения, либо у самого министра планы изменились, на следующий день экзамен проводил все тот же состав комиссии. Уизли ходила злая и напряженная от такого количества людей из Министерства и Визенгамота. Еще и экзамены принимала. Подходить к заместителю директора Верона не решалась, хотя любопытство об исследованиях катакомб буквально разрывало изнутри. Теория магии и трансфигурация тоже прошли без проблем. А вот травология, всегда дававшаяся девушке с трудом, заставила понервничать и сомневаться в собственных знаниях. Все профильные предметы, которые понадобились бы для поступления на мракоборческие курсы, она уже сдала, так что прорицания и уход за магическими существами прошли легко и без напряжения. В целом, весь тот ужас СОВ от преподавателей и студентов оказался больше нагнанным паникой. Верона к последним предметам поняла, что все намного проще, чем казалось, и в день, когда декан выдала табель с результатами, не особо удивилась оценкам. «Превосходно» по всем профильным предметам и «Выше ожидаемого» — по остальным. В отличие от остальных когтевранцев, Вероне этого было более чем достаточно, и довольная она отправилась в Большой зал. Многие взрослые приехали поддержать своих детей. Кто-то успокаивал истерику, кто-то радовался вместе с учениками, кто-то собирался в Хогсмид. Верона только мило улыбалась той или иной сцене и проходила мимо, поддавшись фантазиями о похвале профессора Шарпа. -Как ты могла так меня опозорить? — тихий злой мужской голос прорезался через мечты, заставив Харрис застыть на месте, а после спрятаться за колонну. Впереди, у каменного герба Хогвартса на стене, стояла Нерида Робертс со своим отцом — низким и пухлым мужчиной с красным лицом и такими же маленькими черными глазками, как у слизеринки. Она плакала, размазывая по щекам слезы. -Почти все оценки «Слабо» и даже один «Тролль». Уму не постижимо! — мужчина схватился за голову и размахивал табелем с оценками перед лицом дочери. — Вместо бесполезных слухов, лучше бы учебой занималась! -Но отец, — попыталась возразить Нерида и тут же замолчала под злым взглядом отца. -Из-за тебя, бесполезная девчонка, надо мной теперь насмехается все Министерство! Забудь о Франции раз и навсегда! Никуда не поедешь! И карманных денег я тебе больше не дам! Все твои побрякушки выкину! Или раздам грязнокровкам! — от этих слов девушка начала ещё сильнее рыдать, а отец не останавливался. — Хватит ныть! Сама виновата! Дальше Верона слушать не стала. Обошла Робертсов и юркнула в Большой зал. За преподавательским столом, кроме профессоров сидели члены экзаменационной комиссии, приглашённые на праздничный ужин. Длинные столы факультетов ломились от вкусностей. Желудок жалобно скрутило, и девушка поспешила к остальным когтевранцам. Шепотки нарастали. Сотни глаз прожигали спину, но в этом шуме теперь больше обсуждали Нериду, её «ложь», отвратительно сданные экзамены и ссору с отцом. Самой слизеринки в зале так и не появилось. После ужина к Вероне подошла Онай поздравить с решением неприятной ситуации. Она не спрашивала подробностей, просто поздравила и передала подругу в надёжные руки слизеринцев, чтобы они втроем отправились в свою обитель праздновать. К южному выходу направлялась вереница рабочих в черных пыльных мантиях. В их числе были и гоблины. Недовольные, они тихо переговаривались, не замечая никого вокруг. Замыкали процессию чистые сотрудники Визенгамота, в том числе и Филлипс. Он озорно подмигнул Вероне и скрылся за поворотом вместе с коллегами. Ночь обещала быть бессонной. Себастьян притащил откуда-то целый ящик сливочного пива, а Оминис патифон и пластинки. Деек накрыл им стол в центре зала и, после долгих уговоров, сам присоединился к празднику. Под громкую музыку, смех и разговоры закончился для кого-то пятый для кого-то первый год обучения в Хогвартсе.