Преступление и наказание.

Наутро дамы оделись и каждая направилась по своим делам. Одна на работу в свой кабинет. Вторая на учебу на уроки. На которых за партой с максимально широкой улыбкой, ее ждала соседка. — У тебя сейчас рот лопнет — начала на очень дружелюбно Уэнсдей. — Как все прошло? — Что все, Джокер недоделанный? — Как ваше свидание? — Прекрасно. — Даже так? — Готовься к уроку, маленький озабоченный волк. — Я же… да я ничего такого и не думала. — Ага… К разочарованию Уэнсдей Аддамс соседка и не хотела прекращать допрос. За обедом она продолжила узнавать новые данные. — Так вы теперь официально пара? — Тебе не говорили, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали? — Ну, Уэнс, мне же интересно — как-то по-детски наивно протянула она последнее слово — я же тебе про нас с Аяксом рассказываю. — Заметь я тебя об этом не просила — девушка продолжила ковыряться в тарелке с едой. Перешептывания вокруг начали сменяться откровенным гулом. Народ оживился. Уэнсдей оглянулась, чтобы понять причину такого оживления. В Академию зашел полицейский. «Значит это тот самый Дэвид Роуз» — подумала девушка. — Уэнсдей Аддамс, вам нужно проехать со мной. — На каком основании? — Вы подозреваетесь в причастии к пропаже Донована Галпина. — Каком причастии? Мы с ним даже не пересекались. — Тем не менее вам следует проехать в полицию. — А директриса Уимс в курсе вашего визита? — Она на данный момент в мэрии, ваших родителей тут нет, значит я могу вас задержать без них, или мне надеть наручники на вас? — Будьте так любезны — брюнетка протянула к мужчине запястья. Полицейский резко дернул за одну руку. Второй рукой Уэнсдей успела подхватить рюкзак, в который моментально забрался Вещь, чувствуя неладное. Они скрылись в машине. Энид сидела и непонимающе хлопала глазами. Она не знала, что делать. Стоило сообщить кому-то из взрослых, но она не знала когда из города вернется директриса. А сказав родителям Уэнсдей, она могла очень сильно разозлить ее. Девушка в сопровождении Роуза вошла в здание полиции. Кажется никто не был удивлен. Полиция любила задерживать изгоев, поэтому никто даже не обращал внимания. Мужчина резко толкнул Аддамс к стулу в комнате допроса, а сам сел напротив. — Эй, полегче — возмутилась та. — Где ты была прошлой ночью? — А мы, что уже на «ты» перешли? — Отвечай на поставленный вопрос — мужчина сжал кулак. Была ли это угроза или он просто нервничает? Но из-за чего он может нервничать? Неужели у него нет никаких доказательств и он надеется, что младшая самостоятельно расколется? — Ну? — не терпел тот. — Я была с парнем. — В какой период времени? — Сразу после отбоя и до утра, если вы понимаете о чем я — усмехнулась та. — Кто-то может это подтвердить? — Парень может. — Надо как минимум трех свидетелей — давил полицейский, нервно постукивая ногой. — Знаете, мы как-то не очень любим оргии. — Хватит! — Дэвид ударил кулаком о стол — я знаю, что ты этой ночью была у сгоревшего сарая, что ты там делала? — Что? У вас и трое свидетелей имеется? — Я видел это сам лично. — Удивительно, но тогда я могу подумать, что это заговор против меня… — Девочка, ты похоже не понимаешь, что происходит — перебил ее мужчина. — Нет, это похоже вы не понимаете, что происходит, вы задержали подростка несовершеннолетнего, без ведома старших, держите меня тут, хотя не имеете на это ни малейшего права да и доказательств у вас никаких нет, я так понимаю, кроме ваших слов, мистер Дэвид Роуз — Аддамс говорила четко, убедительно, как будто речь была заранее отрепетирована. Тем временем Энид Синклер нервно мерила шагами коридор у кабинета директрисы Уимс. В голове крутилось миллион мыслей. Она просто обязана помочь подруге, она не может ее бросить. Вдруг послышался стук знакомых каблуков. Энид развернулась на пятках, встречая взглядом директрису. Она была словно богиня шла со своей ослепительной улыбкой, прекрасно и лаконично одета: бежевое пальто, такого же цвета платье, на ногах лодочки, на руках перчатки. Но увидев девушку, которая была бледнее самой Уэнсдей она резко изменилась в лице, она поняла, что что-то случилось. — Мисс Уимс, тут такое произошло… — девушка говорила сумбурно, задыхаясь, будто бежала. — Давайте вы расскажете все в кабинете. Женщина принялась открывать ключами кабинет, а Энид пыталась перевести дыхание, чтобы поведать женщине, что же произошло. — Ну? — спросила старшая проходя вглубь кабинета, и сбрасывая при этом пальто на свое кресло. — Уэнсдей… ее забрали в полицию. — Как? Кто? — Не знаю, я не видела до этого того полицейского. — Как давно? — Почти час назад. Женщина подхватила обратно пальто и выбежала из кабинета. — Уэнсдей, я говорю тебе еще раз, будет проще если ты сама все расскажешь — продолжал допрос Дэвид. — А я говорю еще раз, что будет проще если вы меня отпустите, так как задержали меня незаконно. — Я тебя не отпущу, пока ты мне не скажешь хоть что-то. — В таком случае наберитесь терпения, мистер Дэвид Роуз. — Это ты сожгла сарай? — мужчина продолжал нервно дергать ногой. — Еще раз говорю, я понятия не имею, что за сарай такой, может вы вообще обознались. — Уэнсдей! — мужчина встал, пододвигаясь ближе к лицу девушки — может в Неверморе с этими чудиками твои игры работают, но вот со мной нет. — Я была ночью со своим парнем и занималась плотскими утехами, никакой сарай я и воображении не видела. Вдруг дверь в допросную резко распахнулась, будто ее открыли с ноги. — Могу я узнать, что тут происходит? — в помещение вошла директриса, Уэнсдей невольно улыбнулась увидев ее. — Мистер Роуз, я пытался ее остановить — оправдывался дежурный. — Все хорошо, Майк, иди к себе — обратился мужчина к дежурному — а вы, мисс Уимс, не хотите присесть? — Нет, не хочу — строго ответила та — могу я узнать, что здесь происходит, почему мою несовершеннолетнюю ученицу задержали, во-первых, без каких-либо причин на то, а, во-вторых, без моего ведома или ведома ее родителей. — Понимаете — начал оправдываться полицейский, оседая обратно на стул под натиском директрисы. — Нет, не понимаю — перебила женщина — моей ученице предъявлены какие-либо обвинения? — Нет — почти шепотом ответил Дэвид. — В таком случае мы уходим, вставай, дорогая — Лариса взяла Уэнсдей за руку, и, кинув презрительный взгляд, вышла из отделения полиции. Дамы сели в машину. — Испугалась? — обратилась она к девушке. — Звучит как оскорбление, я отлично провела время, повеселилась — Аддамс состроила обиженный вид. — Ну ты чего? — старшая положила руку на колено к девушке и заглянула в черные глаза — я знаю, что ты очень смелая… просто… — Просто подумали, что я испугалась… — продолжила та. — Да… я сама испугалась… — на выдохе произнесла блондинка и запустила машину. Дэвид терял рассудок от ярости. Он знал, что они как-то причастны к исчезновению его товарища, но не мог найти ни единого доказательства. Это просто выводило его из себя. Он чувствовал себя полным идиотом, им играла какая-то малолетка. Мужчина решил действовать, может не совсем разумно, но действовать. Он написал записку и положил ее в черный конверт. Синклер в слезах бросилась на шею к брюнетке, когда та вернулась домой. — Я так испугалась за тебя… Девушка не стала прерывать объятий, а наоборот обняла лишь сильнее. Вещь тоже наконец вылез из рюкзака, разминая затекшие пальцы. Этот безумный день наконец заканчивался. Энид сидела в телефоне, иногда хихикая, видимо опять лазила в соц сетях. Уэнсдей не обращая на это внимания писала роман, который в последнее время объективно забросила. Вещь листал какой-то журнал. Вдруг в дверь кто-то постучал, нарушив идиллию, из-под порога показался черный конверт явно адресованный брюнетке. Девушка открыла дверь, но за ней никого не было. Тогда она взяла конверт и вскрыла его. «Завтра в 12:00 в твоем любимом лесу, где ты скорее всего и убила моего товарища. Меня не ищи. Я сам найду тебя.» Адресат был понятен. Он даже не пытался шифроваться. Схватив записку Уэнсдей выбежала из комнаты. Направилась она, конечно, в кабинет директрисы, которая работала заваленная кучей бумаг. Девушка молча положила записку на стол, чтобы женщина могла ее прочитать. — Я пойду с тобой, и это не обсуждается — сказала решительно Лариса. Девушка вырвала из рук записку и хотела было что-то возразить, как ее пронзило уже знакомое видение. Глухой непросветный лес. Кроны сосен плотно закрывают голубое небо. Не слышно не звука, как будто вокруг все вымерло. Ни птиц. Ни ветра. Только гнетущая напряжённая тишина. Пространство рассекает резкий оглушительный звук. Это выстрел. В сторону юной девушки, но в последний момент такая родная, за этот короткий промежуток времени, женщина не задумываясь закрывает ее собой, получая точный выстрел в грудину. Стрелок не дилетант. Он целился в голову Уэнсдей, но из-за разницы в росте попал в грудину Ларисы. Женщина, издав шумный резкий выдох, замертво падает на землю. Девушка кричит, подбегая к телу, истошно кричит. Голос ломается. Надрывистый крик сменяется визгом. Уэнсдей пришла в себя на руках у директрисы, видимо та подхватила ее, когда она падала от видения. — Нельзя туда идти — единственное, что смогла проговорить девушка, отходя от шока. — Что ты видела? — брюнетка тяжело вздохнула, давая понять, что рассказывать она не намерена — ты можешь мне довериться — женщина провела по лбу девушки убирая челку. — Дэвид завтра попытается убить меня, но убьет вас. — Но мы же можем это предотвратить? — Мы можем не ходить и не рисковать. — С каких пор ты стала отказываться от риска? — С тех пор как… — девушка замялась, на языке почему-то крутилось ужасное слово «влюбилась» по отношению к директрисе — не важно в общем… — Мы можем подготовиться, у нас преимущество, мы знаем, что произойдет, мы можем поймать момент его покушения на нас и это будет нашим лучшем оправданием. — Наверно вы правы… Утром Лариса сказала, что поедет в город по делам, а сама принялась собираться на свою смерть. Уэнсдей тоже сказала соседке, что не пойдет на уроки, что у них дела с мисс Уимс. Конечно, та подумала, что у них очередное свидание. Брюнетка собрала всевозможные ножи и клинки, которые у нее имелись. Вещь даже подумал, что та собирается на войну. Лариса же в свою очередь взяла маленький револьвер, который купила когда-то давно для самообороны, но ни разу им не пользовалась. Она подумала, что лишним не будет, так они хотя бы уровняют шансы. Вскоре дамы выехали в лес. Дорога казалась бесконечной. По пути они проронили ни единого слова. Обе понимают, что шансы не велики и обе скорее всего встретят там свою смерть. Уэнсдей отчаянно романтизировала свою смерть. Ей казалось, что за такую женщину не жалко и умереть. Совесть стала отступать и она уже не чувствовала былых угрызений совести из-за убийства шерифа, более того она считала свой поступок абсолютно правильным. Женщина тоже думала о возможной смерти. Это достаточно благородно закрыть собой свою особенную ученицу. Машина остановилась на обочине. — Дорогая… — Лариса взяла брюнетку за руку, но дальнейших слов подобрать не могла. Уэнсдей заглянула в голубые глаза, которые отчего-то были теперь насыщенно синие. В них виднелась тревога. — Мисс Уимс… — младшая в свою очередь тоже не могла выдавить ни слова, только сильнее сжала чужую руку. Лариса внимательно смотрела в черные глаза, пытаясь максимально точно их запомнить. Ведь возможно она их больше не увидит… Так они сидят минуты три, пока в голубых глазах не скапливаются слезы, пеленой закрывающие взор. Уэнсдей привстает и невероятно нежно прикасается своими губами к губам напротив. Женщина так же нежно отвечает. Слеза скатывается по щеке прямо к губам. Брюнетка чувствует соленый привкус отчего у нее самой стекает скупая слеза. Этот сладко-соленый поцелуй с привкусом адреналина они запомнят навсегда. Обе молят бога, чтобы он не был последним. — Я пойду одна — выдает вдруг блондинка, отчего глаза Аддамс резко округляются. Но не успевает она ничего сказать, как старшая выходит из машины, закрывает дверь и ставит машину на сигнализацию, от чего двери блокируются. Девушка начинает рыдать и бить руками о дверь. Статный силуэт блондинку удаляется словно в замедленной съемке. — Нет, нет! — Истошно кричит та — я влюбилась! Влюбилась! Нет, пожалуйста… — кажется она впервые призналась себе в этом, жаль, что до адресата это не дошло. Женщина не спеша идет по лесу. Сухие ветки трещат под ногами, накаляя обстановку. Лариса старается уловить взглядом как можно больше пространства, чтобы вовремя заметить мужчину. Уэнсдей отчаянно пытается выбить стекло у автомобиля, но сил недостаточно. — Вы одна пришли? — раздался голос из-за спины. — Да, что вы хотели? — но в ответ мужчина наставляет на женщину дуло пистолета. Уэнсдей слышит выстрел. Сердце пропускает удар. В голове всплывают картинки из видения. Девушка с максимальной силой пинает в стекло. И на этот раз оно поддается, разбиваясь на мелкие осколки. Секунда и она выбирается из авто. Слышится второй выстрел. Брюнетка бежит с максимальной скоростью, запинаясь об коренья. Счет идет на секунды. Сердце стучит с бешеной скоростью, отдавая в висках. Вдруг она видит женщину. Она сидит у дерева. Но с такого расстояния девушка не может понять все ли с ней в порядке. Она старается бежать еще быстрее и падает на колени возле женщины. Та ранена. На плече виднеется кровь. Больших ранений она не видит, но выстрела было два… — Вы как? Выстрела было два — беспокоится младшая. — Один меня, а второй в него, я его ранила в бедро. — Где этот гад? — Не ходи за ним, он не в адеквате. Но девушка не слушает, она бросается вслед за мужчиной, преследуя его по каплям крови. Вскоре она догоняет его, когда тот решил устроить привал на пне, чтобы наложить жгут на бедро. Он пытался подвязать ногу лоскутом своей одежды. Заметив младшую он стреляет, но видимо потеря крови дает о себе знать и он попадает мимо. Но вот Уэнсдей угроз не терпит. Достав из ботинка клинок, она мгновенно кидает его в мужчину. Тот втыкается в шею, ровно в сонную артерию. Дэвид издает хрип, и изо рта льется кровь. Мужчина замертво падает. Аддамс стоит и какое-то время смотрит на труп. Мыслей в голове нет, но на душе как-будто стало легче. Она бы стояла так еще, но резко вспоминает про директрису. Когда она возвращается та сидит у того же дерева, но без сознания. Брюнетка проверяет пульс. Нитевидный, но есть. — Мисс Уимс… — заправляет той волосы за уши, нежно проходит тыльной стороной руки по скуле — очнитесь… Она отрывает кусок своей кофты и накладывает на ранение. Женщина мычит от боли. — Приходите давайте в себя, я вас не донесу. — Уэнсдей? — Лариса как будто удивлена. — Уэнсдей, кто же еще. Блондинка поднимает здоровую руку, но та падает плетью. Старшая не сдается снова пытаясь поднять руку, еле-еле она кладет ее младшей на шею и втягивает в поцелуй. От этого действия у Аддамс накатывают слезы. Кажется она стала слишком сентиментальной. Брюнетка помогает женщине встать и потихоньку ведет ее к машине. Та удивляется разбитому окну, но ничего не говорит, сейчас она не в состоянии. Девушка усаживает ее на пассажирское кресло, а сама садиться за руль. Директриса протягивает ей ключи. — Неужели вы мне настолько доверяете? Я думала вас придется уговаривать. — Я доверяю тебе больше чем кому-либо… Девушка поспешно запускает машину и они едут в академию. На удивление она водит очень даже хорошо. «Наверное отец научил» — думает Лариса сквозь затуманенное сознание. Академия встречает их удивленными взглядами видя в каком состоянии женщина. Но обе ничего не комментируют. Не раздумывая младшая ведет женщину в медицинское крыло, где ей оказывают первую медицинскую помощь, обрабатывают рану, достают пулю и накладывают повязку. От госпитализации в больницу директриса отказалась, впрочем как и объяснять откуда пулевое ранение и обращаться в полицию. Она слишком устала, поэтому моментально засыпает прямо в медпункте.