Найди меня любой ценой.

Ближе к вечеру, когда в Черном море сверкало отражение пламенного яркого солнца, уходящего за линию горизонта, корабль с товарами и спящей на них Хюррем пришвартовался у берегов Крыма. Проспавшая всю дорогу, Госпожа проснулась лишь от глухого удара о пристань и громких голосов матросов. «Давай, выноси живее!» — кричали они. — «Расквасишь же! Хлеб тебе не камни, чтоб так бить!» От этой обыденной суетни Хюррем невольно улыбнулась, вспомнив такие же наставления другим поварам Шекера-аги. Сидела она не долго. Примерно через минуту после ее подъема, в трюм зашел юнга. — Мы приплыли. — сказал он тонким голоском. — Выходите, пожалуйста. — Ага. Хорошо… — ответила Хюррем, зевая. Паренек подошел к ней и взял под руку — ее ступни еще не зажили, поэтому без помощи ходить не получалось. Хюррем облокотилась на него, и, как и заходила — прихрамывая, поднялась на палубу. Лучи яркого солнечного света на мгновение ослепили ее, но глаза быстро привыкли. Перед женщиной раскинулся такой родной, хоть и такой обыденный и простой вид: сновали туда-сюда многочисленные прохожие, разгружали свои привезенные из дальних краев ценности моряки, возвышались вдалеке высокие дома и другие постройки. О, как же долго Хюррем не видела свой город, свою деревню, свое теплое место, откуда ее силком увезли в этот Османский ад татары, и продали ее, как вещь, этому ничтожному Ибрагиму. Как же Хюррем скучала по родному краю, даже будучи госпожой и имея многое на руках. И теперь, когда она вырвалась из своей золотой клетки, на вряд-ли ее здесь встретят так же радушно, как встречали обычно мать, отец, вся семья и Лука. На вряд-ли… Еще раз оглядевшись вокруг, Хюррем отпустила руку молодого Юнги и, невзирая на жуткую боль, зашагала вдаль. — Постойте! — окликнул ее паренек. — Могу я узнать Ваше имя? — Александра! — крикнула Хюррем в ответ ему. Развернувшись, бывшая госпожа, вложив все свои силы, побежала к лесу, в сторону родной деревни, дорогу от которой до берега моря она запомнила на всю свою жизнь. Только ночью измученная Александра добралась до своего поселения. Ее ступни ног истекали кровью, но она продолжала бежать к дому, или хотя бы к соседям, которые остались в живых — ведь остальные, ближайшие дома были разрушены еще с последнего набега татар. Небо заволокли темные густые тучи, и, как назло, по крышам ветхих избушек застучал дождь. Проселочные дороги мгновенно превратились в сплошную грязь, образовались глубокие лужи. Где-то далеко за горизонтом послышались первые раскаты грома, а вскоре на мутно-черном небе блеснула белая полоса молнии — гроза забушевала сильнее. Александра, с детства боявшаяся этого явления природы, осела на размоченную землю и закрыла лицо руками. Конечно, тщетно было пробовать пережидать грозу таким способом, что женщина сквозь помутненное сознание понимала и сама, но все же ей был необходим хотя бы такой отдых. Молния Хюррем не тронула. Даже наоборот, непогода прошла быстро, хоть и оставила свой осадок. Александра поднялась и оттряхнула свою рваную, грязную накидку. Взгляд упал на ноги — и сразу же, хоть раньше и совершенно забыв о ранах, боль не чувствовалась, ступни словно прожгло огнем. Из уст женщины вырвался громкий стон, раздавшийся эхом по всему поселению. Хюррем упала на колени, вновь легла на землю, не способная ходить. «На дороге посплю.» — подумала она. — «Кто заметит– разбудит. » Женщина прикрыла глаза, и, все так же одиноко лежа глубокой ночью под темным небом с небольшими просветами, она уснула. *** Утренние солнечные лучи прорезались сквозь шелковые занавески и осветили собою султанские покои. От дуновения легкого ветерка затрепыхал белесоватый тюль, то поднимаясь на высоту, то опускаясь. С улицы слышался шум беготни детей и звонкого смеха. — С кем ты оставила Мустафу, Махидевран? — спросил султан у своей жены. — Он сейчас во дворе, гуляет с Гюльшах и остальными. — ответила она. — Потом к учителю пойдет… — Хорошо. — Сулейман развернулся к женщине. — Махидевран, любовь моя. Мы устраиваем сегодня конную прогулку. Ты поедешь со мной, собирайся. Легкая улыбка тронула губы Весенней розы, прежде чем она вышла из покоев падишаха. Сулейман еще долго смотрел на закрытую дверь… *** Александра проснулась только на рассвете от громогласного пения петухов. К ее удивлению, местные еще не выходили из своих домов, поэтому искать свое пристанище Хюррем должна была сама.