***
К тому моменту как Локи и Сигюн вернулись во дворец, они еще не знали, что отсутствие одного из них было обнаружено некоторое время назад. Потому они, уставшие после ребяческой пробежки по росистому полю, неторопливо крались обратно. Стояла небольшая темень, которая позволила укрыться им в утренней тени, но и это скоро должно было кончиться и смениться полноценным утром. Под балконом Сигюн они остановились в тот момент, когда из ее комнаты вышла стража. Локи намеревался взять Юн за руку, сказать, что она самая невероятная девушка в его жизни, и осыпать комплиментами ее веснушки, как вдруг достаточно отчетливо, но не очень громко раздалось откуда-то сверху: — Эй, вы двое, заканчивайте и поднимайтесь быстрее! — Син? — Сигюн смущенно-серьезно уставилась на младшую сестру, но с расстояния такой высоты выглядеть грозно было просто невозможно, особенно ей. — Быстрее! — она замахала рукой. Локи и Сигюн молча переглянулись и тем же способом, что и спустились, решили незамедлительно вернуться в покои. Когда царевич помог Юн ступить на мягкий ковер, к ним тут же подлетела Син — младшая дочь Фрейи. Она была несколько ниже сестры, чуть меньше, и волосы ее больше отливали теплым золотом, но в целом она, маленькая и худенькая, довольно сильно походила на Сигюн. Кто бы знал, что она в будущем будет гораздо выше, модельного роста, как говорят на Земле. — Что ты делаешь в моей комнате? — Их покои были смежными, но это не значило, что Син могла в любое время заходить к ней. Это было неприлично. Хотя обычно они позволяли находиться друг у друга, но сейчас, когда Сигюн была с Локи и находилась в крайней степени замешательства, она становилась сдержанной и даже отстраненной. — Спасаю ваше свидание! — возмутилась Син такому холодному тону сестры. Локи и Сигюн молча переглянулись. Локи предполагал, что их ближние в лице Син и Тора догадывались о некоторой симпатии между ними и даже, возможно, предполагали, что их встречи в библиотеке и саду не случайны, но от стыда сейчас это не спасало. — У меня было видение! — начала торопливо объяснять полушепотом младшая богиня. — Мне приснилось, как стража заходит в твои покои, а тебя нет, начинается какой-то кавардак… поэтому я решила посмотреть, спишь ли ты… А тебя и вправду не было! — Сигюн побледнела и едва устояла на ногах. Благо Локи незаметно придерживал ее за локоть. — Не переживай, я легла в твою постель, получше укрылась, а стража даже не удосужилась проверить, кто под одеялом. А в мою комнату так и вовсе не зашли! Она хихикнула. Но вот Сигюн весело не было совсем. Она знала, что их ждет за непослушание, и именно поэтому ей было сейчас так страшно, что аж пересохло в горле. И даже не столько за себя, сколько Локи — ему с годами доставалось все больше и больше, и только слепой глупец мог этого не замечать. Он-то со своим умением постоянно во что-то встревать, перечить и острить частенько оказывался на коленях или, что еще хуже, на животе. Локи, как будто бы прочитав мысли Сигюн, повернул за плечи лицом к себе и спокойно заглянул в ее напуганные глаза. Ему даже было малость приятно, что она так переживает за него. — Так, Юн, ты всю ночь провела в покоях, меня не видела, ничего не слышала, поняла? И ты, Син, тоже, — бросил он короткий взгляд в сторону младшей. — Ага. Или вы оба потом меня ночью этой самой лозой и придушите за предательство. — Не сомневайся, малявка. Обычно Юн не позволяла им издеваться друг над другом даже в такой шуточной форме, но сейчас слишком сильно ее захлестнули переживания и эмоции, так что она даже не обратила на эти реплики внимание. — Но Локи, — жалобное выражение лица Сигюн заставило его умилиться, — Всеотец накажет тебя за непослушание. А вдвоем, может, как-нибудь… попросим леди Фриггу… Маму… — Даже не думай, — прервал он ее. Локи даже на йоту не хотел рисковать нетронутой девственно чистой кожей Сигюн, лишь бы ему самому было не так страшно, лишь бы как-то облегчить свои страдания. В конце концов, он уже всякое повидал, в этот раз больнее не будет. — Мне не в первой. — И даже непонятно, кого эта фраза ранила сильнее: его или ее. — Прости, — прошептала Сигюн, опустив голову. Локи только сдержанно улыбнулся — он не винил ее и никогда не будет — и убрал руки с ее плеч. При Син он позволял себе не больше, чем при остальных, хотя так хотелось обнять ее, погладить по голове, прижать к себе, чтобы утешить ее и забрать все переживания. Ему невыносимо было видеть ее беспокойство, ее страх и уж тем более ее слезы. — Оно того стоило. — Локи отошел к окну. — Не буду вам мешать, леди. До встречи за завтраком! И в следующую секунду он пропал, оставив после себя только странное чувство беспокойства.***
Локи с усилием открыл глаза. С тех пор как он засел в Мидгарде, ему с некоторой периодичностью стали сниться подобные сны-воспоминания — и все из его прошлого, касающегося Сигюн. Не было еще ни одной ночи и ни одного утра, когда он не засыпал и не просыпался с мыслями о ней. И сегодня это. Ему уже снилась их первая осознанная встреча, когда Фрейя после смерти мужа решила перебраться к брату, первый танец на каком-то пиршестве, когда Локи впервые ощутил бархат кожи Сигюн, и теперь это — одно из самых дорогих ему воспоминаний. День, когда он был переполнен трепетной любовью к Сигюн и дрожащим страхом, что не переживет порку. Но даже сейчас он был убежден, что каждый светлячок, каждое касание и даже тот маленький поцелуй стоили каждого удара плетью, которые он получил от отца в тот раз. Локи поднялся. Каморку, а по-другому и не назовешь то место, где он поселился, он чуть меньше чем ненавидел. Здесь было тесно и душно, мало окон, а те, что есть, похожи больше на щели в стенах, все потрепанное, пыльное, давно не видавшее бережного отношения и ухода. Очень далеко от его покоев в Асгарде и даже от темницы, где комфорта всяко было больше. Но Локи почти не жаловался. Два месяца назад, когда он третью ночь собирался ночевать на улице, — если отсчитывать с того момента, как его в порыве гнева выгнала Сигюн, — он попался на глаза миссис Дарлинг, владелице небольшого кафетерия. Вид Локи привел ее в шок — даже не сам вид, а состояние, его взгляд, — настолько, что она без раздумий предложила ему пустующую комнату и работу на полставки. Делать нечего. Не может же он все время обворовывать людей, используя свои способности, да и ночевать на улице было такой себе перспективой. Поэтому Локи согласился, хоть и с сомнением воспринял сердобольство женщины, ожидая в любую минуту от нее подвоха. Единственное, о чем он жалел, что не использовал какую-то более приглядную иллюзию — теперь Локи приходилось ходить с лицом тинейджера с рекламного флаера. Возможно, поэтому периодически он вызывал жалость у прохожих. Комнатка была скромно обставлена: односпальная скрипучая кровать, шаткая тумбочка, шкаф с немногочисленной одеждой, стул, крошечный письменный стол. Штор не было, как и какого-либо декора. Безлико и одиноко. Именно так чувствовал себя сам Локи в этом мире. Без особого разбору он вытянул из шкафа рубашку, оказавшуюся на размер больше, черные брюки и какой-то бесформенный джемпер — на Земле он не по-детски стал мерзнуть по непонятным причинам, кажется, еще и исхудал. Вещи принадлежали не ему, но хозяйка благосклонно разрешила ему пользоваться ими, как и всем, что было теперь в его комнате. Локи приложил бессмысленные усилия хоть как-то привести в порядок волосы, но они не слушались — торчали в разные стороны, как колючки у ежа. Заправив под джемпер цепочку с кольцом Сигюн, он безразлично оглядел себя в маленьком квадратном зеркале и вышел из комнаты. С кухни уже доносился перезвон посуды и тянулись первые хлебные ароматы. Локи какое-то время стоял у служебной двери и наблюдал за опустошенным кафе, которое через полчаса будет битком забито первыми посетителями, торопящимися на работу, разливающими кофе на пол и чавкающими с набитым ртом. А ему придется делать вид, что он очень рад их всех видеть, когда на самом деле ему тошно, а улыбаться противно. Быть мальчиком на побегушках ему не нравилось совершенно. Но выбора не было. Оставалось надеяться, что он выберется из этой канализационной дыры, через тернии к звездам, как любят говорить. Локи вздрогнул от прикосновения к плечу. — Доброе утро, сынок. Мисисс Дарлинг было уже за шестьдесят. Невысокого роста, она казалась совсем крошечной на фоне Локи, который-то не особо был широк. В молодости у нее были, очевидно, русые или почти светлые волосы, но уже давно им на смену пришла седина. И вероятно, она была даже симпатичной, если судить по размытым чертам ее лица и потухшим глазам с выцветшими ресницами и бровями. Несколько месяцев назад у нее умер муж, потому взять Локи для нее было благоразумным решением: работать за такие гроши никто в жизни не стал бы, как и жить в обшарпанной комнатушке, размером пять на пять, поэтому, благодаря счастливому случаю, у нее появились молодые рабочие руки и новый собеседник. — Сегодня твой первый день. Не забудь быть любезным, — женщина вложила ему в руки кофейного цвета передник, то ли выцветший от времени, то ли ставший таковым от количества пятен на нем. Уточнять не хотелось. Она никогда ни о чем не спрашивала, и за это Локи был очень признателен. Ни расспросов, ни косых взглядов — ничего. Миссис Дарлинг была просто работодателем, арендодателем и любезной женщиной, не больше и не меньше. Не лезла в душу, пытаясь разузнать что-то о его прошлом, даже из хороших побуждений, не говорила намеками, не глядела искоса. — Постараюсь, — хмыкнул Локи. — Вот еще, — женщина вручила ему маленький жухлый блокнотик с ручкой. Локи так и не понял, зачем это ему. Первые клиенты объявились уже через пятнадцать минут. Делать нечего — надо обслуживать. Локи с неохотой подошел к ним, поправляя криво завязанный фартук, который оказался слишком туг. — Эм… Приветствую вас в этой… таверне. Чего желаете, госпожа? То есть мэм. Усталая женщина с двумя детьми на странности официанта внимание не обратила — ей вовсе не до этого, у нее тут полугодовалый ребенок и подросток пубертатного возраста, а еще муж-алкоголик. — Одну порцию завтрака из детского меню. — Мне уже двенадцать, мам! — возмутился парень, сдернув огромные наушники с ушей на шею. — Помолчи, дорогой. Ему десять. Двойной эспрессо, блинчики с кленовым сиропом, рисовую кашу, но на воде и бутылку минеральной. Локи, подумав, кивнул и направился на кухню. Дэн, второй повар, высунулся в окошко, потом выхватил у Локи пустой блокнот. — Где заказ, малец? Он слово в слово повторил то, что сказала ему женщина, и невозмутимо уставился на темнокожего мужчину. Молодые люди таким взглядом не смотрят на старших. Там не было смирения или страха, только холодное безразличие, проникнутое самоуверенностью. Дэн прищурился, потом недовольно фыркнул. — В следующий раз записывай, а не выпендривайся. Локи поджал губы, но лишь для того, чтобы не сказать что-нибудь гадкого в ответ — а он мог, сомнений в этом не было. Однако он решил не рыть себе яму и ограничился лишь надменным взглядом черных глаз. Еще несколько заказов спустя он, измотанный морально, сел за стойку. На него уже наорали и попросили принести книгу жалоб, а прошло всего-то два часа. А еще будет выплеснутый на лицо апельсиновый сок, драка с боксером в отставке, девочка-подросток без денег, подожженный фартук и кошка, проникшая на кухню. Все-таки хорошо, что он не мог заглядывать в будущее, а то в жизни бы не остался здесь. — Ты небось не завтракал, да? — Локи вздрогнул, когда женщина подошла сзади. — Попрошу на кухне приготовить тебе порцию. Есть хотелось, но, будучи мнительным, он не очень хотел пробовать еду из этой забегаловки, явно кишащей крысами. Он, на минуточку, бог. В Асгарде тщательно следили за каждым куском, что он клал себе в рот, а тут ну мимо тарелки разок упадет — ничего страшного, один раз не считается. К сожалению, на Земле такая профессия, как бог, не котировалась, поэтому перед Локи поставили тарелку с рядовым завтраком: яичница с сосисками, поджаренный тост и кофе. И если с первыми тремя он еще кое-как примирился, то от американо у него скрутило живот, а язык завязался в узел. И как же эту дрянь люди пьют каждый день? Да, кофе явно не его формат. — Сьюзан, зачем же ты налила ему американо? — усмехнулась миссис Дарлинг, наблюдая, как на юном лице возникает гримаса нескрываемого отвращения. — У мальчонки сейчас глаз задергается. — Давай-ка начнем с чего-нибудь попроще. Женщина забрала чашку и вскоре вернулась с другой, правда, внутри уже была не почти черная муть, а светлая, почти белая. Локи, честно, пробовать не хотел. Но попробовал. На удивление, капучино ему понравилось, несмотря на не самые лучшие молоко и кофе. Горечь была, но она очень удачно смешивалась с молочно-сладким вкусом, и выходило, что напиток не так уж и мерзок. Локи еще предстояло понять, что жизнь — это тоже своеобразный кофе. Зависит от того, как его готовишь и с чем пьешь. Но главное все-таки — с кем. ㅤ