Путь на восток

Очевидно, я всё-таки отключилась. Когда я вновь распахиваю глаза, мой расфокусированный взгляд упирается в светло-бежевый потолок трейлера. Мерный шум двигателя и лёгкое ощущение покачивания позволяют сделать закономерный вывод, что мы движемся по шоссе. Но куда? Обрывки воспоминаний вспыхивают в голове словно статичные кадры калейдоскопа — толпа тварей вокруг захудалого ранчо, оглушительный звук залпа из гранатомёта, яркие отсветы пожара… После этого я не помню ничего. Пару раз моргаю и опускаю одну руку на пол, по привычке пытаясь нащупать гладкий ствол автомата. Но вместо этого кончики ослабевших пальцев касаются жёсткой спутанной шерсти. Невольно выдыхаю с облегчением — Вещь со мной. Он в порядке. — С возвращением, Аддамс, — доносится откуда-то сбоку смутно знакомый женский голос. Машинально пытаюсь приподняться на локтях и трясу головой, чтобы сбросить странный дурман, но чьи-то руки мягко, но настойчиво принуждают меня опуститься обратно на мягкое подобие постели. Приходится ещё несколько раз моргнуть, чтобы сфокусировать затуманенный взгляд — и перед глазами возникает сосредоточенное лицо темнокожей девицы по имени Бьянка. — Не шевелись. Ты потеряла много крови, тебе нужно отдохнуть, — сообщает она с неожиданной заботой. — Пришлось хорошенько повозиться, но мы сделали переливание, и теперь всё будет в порядке. — Откуда вы знаете мою группу крови? — голос звучит совсем глухо, а в горле самая настоящая Долина смерти, словно я крепко перебрала с плохим алкоголем на студенческой вечеринке. — А мы и не знаем, — Бьянка негромко смеется, словно я выдала какую-то несусветную глупость. — Тебе очень повезло, что среди нас оказался универсальный донор. У Ксавье первая отрицательная. Потрясающе. Я дважды обязана жизнью доморощенному герою и любителю Ремарка по совместительству. Очевидно, в этот момент я должна испытывать непомерное чувство благодарности, но чувствую лишь адскую сухость в горле и невыносимое головокружение. А ещё досаду — я чертовски ненавижу быть кому-то обязанной. И я вовсе не просила меня спасать — а потому не планирую рассыпаться в трогательных благодарностях. — Попей… — мой так называемый лечащий врач суёт мне в руки открытую бутылку воды. Первый глоток подобен спасительному вдоху после длительного кислородного голодания, от второго мучительная жажда начинает отступать, от третьего в голове заметно проясняется. Поставив бутылку на пол, я снова предпринимаю попытку принять сидячее положение, но Бьянка неумолима. — Господи, Аддамс, не дури, тебе надо поспать. — Куда мы едем? — мой голос по-прежнему звучит ужасающе слабо, но длительный постельный режим однозначно не для меня. В нашем агонизирующем мире болезнь и слабость автоматически означают смертный приговор. А раз уж мне повезло выбраться живой из рукопашной схватки с тварями, с отходом в мир иной можно и повременить. — На восток, — отзывается она таким тоном, будто эта фраза автоматически всё объясняет. — Конкретнее, — я наконец-то слышу свои привычные стальные интонации. Уже неплохо. — В Сент-Джонс, — Бьянка усаживается на край моей импровизированной постели, состоящей из трёх мягких сидений и тонкого матраса поверх них. — Мы получили оттуда радиосигнал, в котором… — Я знаю вашу дурацкую сказочку, — раздражённо перебиваю, будучи не в силах снова слышать этот наивный бред. — Это всё чушь. Никакого города выживших не существует. — Откуда тебе знать? — дерзко парирует она, явно уязвлённая моим непробиваемым скептицизмом. — Ты разве там была? — Мне не нужно там побывать, чтобы понимать, насколько бредово это звучит. Ваш хренов герой вешает вам лапшу на уши… — я провожу ладонью по лицу, безуспешно пытаясь избавиться от тошнотворного ощущения головокружения, и не без усилия приподнимаюсь на локтях, осматриваясь по сторонам. Кудрявый миротворец дремлет, сидя прямо на полу у противоположной стены и обнимая одной рукой автомат Калашникова. Беременная блондинка топчется около водительского сиденья и что-то негромко щебечет — очевидно, за рулём трейлера её благоверный с чугунной головой. А вот хренова героя нигде не видно, и у меня невольно закрадываются подозрения. — Где мой джип? — с нажимом спрашиваю я, впившись в Бьянку немигающим взглядом исподлобья. — Не беспокойся, мы его не оставили, — темнокожая девица усмехается уголками губ с трудночитаемым выражением. То ли ободряюще, то ли снисходительно. Черт её разберёт. — Ксавье сам сел за руль. Oh merda. Мне всё меньше и меньше нравится создавшаяся ситуация — мало того, что в моих артериях и венах буквально течёт его кровь, вдобавок хренов герой вторгся в моё личное пространство. Нет, я безусловно рада, что кучке кретинов хватило ума не бросить единственную быстроходную машину с огромным арсеналом оружия, но… Какого черта за руль влез именно проклятый любитель Ремарка, который раздражает меня сильнее прочих идиотов? Нет, с постельным режимом однозначно пора завязывать, пока они не натворили что-нибудь ещё. Стиснув зубы и до боли сжав руки в кулаки, я резко сажусь и опускаю ноги на пол. Спутанные распущенные волосы спадают на лицо, а головокружение резко усиливается — но усилием воли мне удаётся сохранить вертикальное положение. — Тебе нужно отдохнуть, — повторяет Бьянка скорее для галочки, неодобрительно покосившись на мои попытки не рухнуть в обморок прямо на затоптанный пол трейлера. — Я в порядке, — машинально закатываю глаза. Всегда ненавидела чрезмерные проявления заботы. Особенно — такие неуместные. — Живо остановите свой гроб на колёсах. Надо поговорить. На удивление, стадо кретинов подчиняется мне без особых возражений — очевидно, за прошедшие годы они настолько привыкли беспрекословно исполнять приказы доморощенного лидера, что готовы слушаться каждого, кто способен изобразить командный тон. Непомерно огромный трейлер постепенно замедляет ход и останавливается прямо посреди шоссе. Один из немногих плюсов глобальной мировой катастрофы — теперь нет нужды соблюдать правила дорожного движения. Можно ездить как угодно, с абсолютно любой скоростью и парковаться где придётся, не опасаясь получить очередной штраф, коих в своё время у меня было немало. Мои непрошеные товарищи по несчастью, не сговариваясь, усаживаются в круг рядом с моей импровизированной кроватью. Вещь на секунду настороженно приподнимает наполовину оторванное правое ухо — но через мгновение, явно расценив ситуацию как безопасную, снова расслабленно прикрывает глаза. — Итак, у вас есть хоть какой-нибудь план или вы просто решили рвануть в другую страну на поиски выдуманного Изумрудного города? — я обвожу кучку кретинов пристальным взглядом исподлобья, и они растерянно переглядываются, явно не находя ответа. — Мы решили… — осторожно начинает кудрявый миротворец, но его речь бесцеремонно прерывает громкий стук в запертую дверь трейлера. Ах да, и как мы посмели держать совет без доморощенного лидера? Пока Аякс открывает дверь перед хреновым героем, темнокожая девица достаёт из нагрудного кармана вылинявшей джинсовки аккуратно сложенную карту и разворачивает её прямо на полу. Изрядно потрёпанный лист изображает все страны и города северной Америки, а из точки под названием Роджерс Сити тянется длинная толстая линия, нарисованная красным маркером — проходит вдоль побережья озера Гурон, пересекая несколько маленьких городков вроде Грейс и Чебойган, а потом пересекает мост Макинак, выходит к северной границе Висконсина и устремляется далеко на восточную часть Канады. — Координаты указывают сюда, — Торп усаживается на пол рядом с картой и тычет пальцем в крестик неподалёку от Сент-Джонса. Остальные кретины следят за его действиями с таким идиотским восторгом на лицах, словно хренов герой показывает им дорогу к райским вратам. Мысленно соотношу примерное расстояние с масштабом карты — и цифра выходит совсем неутешительной. Больше трёх с половиной тысяч километров. Преодолеть такой путь на неповоротливом медленном трейлере в компании любителя Ремарка, пацифиста с автоматом, глубоко беременной девчонки и её безмозглого благоверного кажется абсолютно бредовой затеей. Относительно адекватным человеком в их шайке выглядит только Бьянка — но я всё ещё помню, что она хотела пристрелить моего пса, и этот факт автоматически равняет её с остальными слабоумными фермерами. — Вы идиоты. И вы подохнете, — уверенно заключаю я с абсолютно бесстрастным выражением лица. — Ставлю сотню баксов, что это случится максимум через три дня. — Так помоги нам, Уэнсдэй, — нагло заявляет кудрявый миротворец и выразительно вскидывает брови. — Что ты теряешь, м? Ты всё равно колесишь по стране просто так. А теперь у путешествия хотя бы появится цель. — Не утруждайся, Тай, — колко вставляет Торп, покосившись на меня с нескрываемым пренебрежением. — У нашей мисс Аддамс куча более важных дел. Например, подыскивать наиболее эффектный способ самоубийства или взрывать из базуки чужие дома. — Это явно поинтересней, чем выращивать картошку на собственном дерьме и молиться на алтарь из никому не нужного хлама, — понятия не имею, какого черта я ведусь на столь откровенную провокацию, но хренов герой отчего-то раздражает до зубного скрежета. В общем-то, меня раздражают все окружающие люди, но мой непрошеный спаситель явно удостоился пальмы первенства. — Ну конечно, куда нам до тебя, — парирует он, прожигая меня колючим взглядом тёмно-зелёных глаз. — На кой черт ты тогда вообще живёшь? — Ты ринулся спасать меня, чтобы потом провести философскую беседу о смысле моей жизни? — с вызовом вскидываю голову. Повисшее между нами напряжение настолько велико и осязаемо, что его впору резать ножом. — Я ринулся спасать тебя, потому что ты живой человек. А мы людей не бросаем, — отзывается Торп, не разрывая прямого зрительного контакта. — Но тебе видимо не понять. — Ребят, не ссорьтесь… — негромко вставляет Тайлер, встревоженно покосившись в мою сторону. — Ксавье, ты же сам говорил, что мы одна команда и должны держаться вместе... — Вот и держитесь вместе, — ядовито чеканю я, машинально сжимая руки в кулаки с такой силой, что отросшие ногти больно впиваются в покрытые свежими ссадинами ладони. — А меня оставьте в покое. Мы с Вещью уходим. — Невелика потеря, — хренов герой пренебрежительно усмехается и отводит глаза, сосредоточив своё внимание на бестолковой карте с ещё более бестолковой красной линией. Стиснув зубы, чтобы побороть противное ощущение головокружения, я осторожно поднимаюсь на ноги, цепляясь за спинку сиденья и окликнув пса. Вещь нехотя поднимает голову, глядя на меня своими чёрными глазами-бусинами — похоже, просторный трейлер пришёлся ему по вкусу гораздо больше, чем заднее сиденье джипа, заваленное моими вещами и прочим хламом. Но оставаться здесь и упиваться фальшивыми иллюзиями я категорически не намерена. Если кучка кретинов жаждет погибнуть, я не стану им мешать. Прохожу мимо карты, нарочно поддев её носком ботинка и заслужив очередной неодобрительный взгляд доморощенного героя — а потом решительно направляюсь к выходу из этого недоразумения на колёсах. Лохматая дворняга вяло плетётся следом. Но как только моя ладонь сжимается вокруг металлического поручня перед распахнутой дверью трейлера, со стороны водительского места доносится характерный треск радиопомех. Невольно замираю на месте — а спустя мгновение в салоне раздаётся незнакомый мужской голос. Торп вихрем проносится мимо и быстро прибавляет звук на радиоприёмнике. — Всем выжившим. Повторяю, всем выжившим. Координаты: 47,5649°N, 52,7093°W. Чистая зона. Повторяю, чистая зона. Мы ждём вас. У нас безопасно. — Но… Разве сегодня понедельник? — шепотом спрашивает беременная блондинка, изумлённо приоткрыв рот. Ей никто не отвечает. Все члены скудоумного альянса замирают на месте, словно окаменев от шока. Ладно, их можно понять. Я и сама немало удивлена. Даже если не брать во внимание, что солнце поднялось с восточного горизонта совсем недавно, и до полудня ещё далеко, я обладаю на редкость хорошей памятью — и потому мгновенно понимаю, что запись изменилась. Последней фразы в прошлой трансляции не было. Неужели их иллюзорная сказочка о городе выживших вовсе не бред отчаявшихся людей? Немыслимо. Невозможно. Или всё-таки… возможно? — Нет, блонди, сегодня четверг, — кудрявый миротворец едва слышно сообщает самую очевидную информацию. А потом вдруг переводит на меня торжествующий взгляд. — Вот видишь, Аддамс? Город существует. И они ждут нас, понимаешь? Его ореховые глаза лихорадочно сверкают, как у буйно помешанного — а спустя пару секунд все кретины почти одновременно отмирают от первоначального оцепенения. Энид громко всхлипывает, обнимая обеими руками свой огромный живот. Бьянка прижимает ладонь к губам и неверяще качает головой из стороны в сторону, словно бестолковая игрушка собачки на приборной панели автомобиля. Тайлер неожиданно разражается заливистым смехом, который незамедлительно подхватывают остальные. Относительно невозмутимым остаётся только их самопровозглашенный лидер — Торп выключает приёмник и оборачивается, задумчиво потирая переносицу. — Нам нужно составить план, — уверенно заявляет он спустя пару минут размышлений и обращает полный смятения взгляд в мою сторону. — Так ты останешься или как? Наверное, впервые в жизни я не знаю, что ответить. С одной стороны, затея рвануть на восток Канады кажется абсолютно провальной — на пути слишком много городов, в каждом из которых бродят тысячи голодных тварей. Или даже миллионы, ведь большая часть человечества давно вымерла. Но ведь однажды мне уже удалось обогнуть большую часть поселений окольными путями и добраться до висячего моста Макинак... Это лишь треть маршрута, но лучше что-то, чем ничего. С другой стороны, даже призрачный шанс на обретение нормальной жизни отзывается в моём сердце странным, давно забытым чувством. Кажется, слабоумные фермеры называют этот иррациональный внутренний трепет надеждой. Я ведь всё равно умру — рано или поздно. Но разве не лучше умереть на пути к цели, чем в бесполезной бесконечной борьбе с полчищами восставших мертвецов? Ведь попытаться и проиграть гораздо лучше, чем отказаться от попытки. — Останусь, — киваю я и тут же добавляю своим привычным ядовитым тоном. — Но только потому, что без меня вам не добраться даже до границы штата. — Аддамс, ты жуткая заноза в заднице, знаешь об этом? — хренов герой усмехается. Но, похоже, неожиданно полученная трансляция отбила у него охоту вступать со мной в очередную конфронтацию — в интонациях Ксавье нет и намёка на колкость. — Наслаждайся, — бесстрастно отзываюсь я, но уголки губ непроизвольно дёргаются в слабом подобии улыбки, а в голове совершенно случайно всплывает фраза из давно прочитанного романа Ремарка. — Значит, будем жрать надежду, если нет ничего другого. — Будем жрать все остатки надежды, которые только сможем наскрести, — заканчивает Торп и кивком головы указывает в сторону разложенной на полу карты. — Пойдём. Нам нужен лучший план из всех возможных. План мы составили довольно быстро. Но вот его осуществление обещало стать самой трудной задачей, которая когда-либо передо мной стояла. Моим первым и самым рациональным предложением было бросить непомерно огромный трейлер ржаветь на обочине, а после пересесть на несколько более проходимых и маневренных автомобилей. Но проклятые фермеры, привыкшие к комфорту, наотрез отказались избавляться от гроба на колёсах — даже несмотря на разумный аргумент, что в случае непредвиденного нападения тварей их колымага и впрямь может стать настоящей братской могилой. В итоге, спустя полчаса напряжённой конфронтации между мной и хреновым героем было принято решение пойти на компромисс. Оставить трейлер в качестве мобильного спального места и отыскать ещё пару-тройку качественных машин, чтобы иметь возможность быстро рассредоточиться, если над нами вдруг нависнет опасность. Но вот проблема — автомобилей на ходу практически не осталось. Больше пяти дней мы двигались по шоссе вдоль побережья на северо-запад Мичигана, останавливаясь лишь на несколько минут, чтобы проверить ту или иную найденную машину. Спали по очереди, сменяли друг друга за рулём трейлера и джипа, проехали через заказник Хесс и залив Хаммонд, но не сумели отыскать ни одного мало-мальски подходящего транспортного средства. Большинство автомобилей оказались разбиты до состояния бесполезного металлолома — ничего удивительного, в начале эпидемии количество аварий побило все рекорды. — Не заводится, — Бьянка с досадой ударяет по рулю роскошного Кадиллака, который практически не имеет внешних повреждений за исключением глубокой вмятины на левом переднем крыле. — Попробуй ещё раз, — кудрявый миротворец в очередной раз склоняется над открытым капотом, принимаясь сосредоточенно копаться в недрах белой громадины. Но уже пятая по счёту попытка неизбежно терпит крах. Стартер крутится и тарахтит с противным треском, но двигатель никак не запускается. Тайлер выпрямляется и, утерев со лба пот, сокрушенно качает головой. — Похоже, топливный насос накрылся… Черт. — Сможешь починить? — хренов герой останавливается за спиной доморощенного автомеханика, заглядывая через его плечо с таким сосредоточенным видом, будто что-то понимает. Я машинально возвожу глаза к ясному безоблачному небу, удобнее перехватывая тяжёлый автомат. — Не смогу, — Тайлер грустно вздыхает. — Тут запчасти нужны… И инструменты. — Ребят… — в диалог вступает благоверный беременной блондинки. — У нас еды почти не осталось. Надо бы в супермаркет наведаться. — Проверьте другие машины, — Торп снова принимается раздавать указания в своей обычной деловитой манере, раздражающей меня до зубного скрежета. — Вон тот Бьюик выглядит неплохо… И осмотрите багажники, может, там завалялись какие-нибудь инструменты. Наша сегодняшняя стоянка базируется прямо на шоссе в трёх десятках километров от городка Грейс — некогда оживлённая магистраль забита огромным количеством брошенных автомобилей, изрядно мешающих движению. За пять с половиной часов нам удалось преодолеть едва ли больше сотни километров — приходилось постоянно останавливаться и цеплять разбитые машины к моему внедорожнику, чтобы отбуксировать их к обочине и расчистить путь. — А мы с Таем пока поищем заправку или супермаркет, — продолжает командовать хренов герой и переводит взгляд в мою сторону. — Аддамс, одолжишь джип? — Мечтайте наглее, — презрительно фыркаю и демонстративно убираю ключи в карман кожанки. — Я сама поищу еду. — Как хочешь, — Ксавье принимает условия игры с неожиданной покорностью, и я уже успеваю выдохнуть с облегчением, но его следующая реплика мгновенно уничтожает это чувство. — Тогда съездим с тобой вдвоём. Oh merda, только этого не хватало. Я не имею ни малейшего желания проводить в компании чертового любителя Ремарка ни единой лишней минуты. Все наши попытки диалога неизбежно заканчиваются перепалками — а я совершенно не в настроении разводить очередной непримиримый спор. — Я предпочту выколоть себе глаза, — в моём голосе явственно звенит металл. — Или тебе. — Аддамс, если ты теперь часть команды, потрудись исполнять наши правила, — проклятый Торп как всегда демонстрирует чудовищное упрямство, регулярно доводящее меня до белого каления. — Мы не ходим поодиночке, это слишком опасно. — Пытаться спорить со мной ещё опаснее, — я выразительно изгибаю бровь, прожигая хренова героя ледяным немигающим взглядом. — Это не обсуждается, Уэнсдэй, — он выделяет моё имя особенно ядовитой интонацией и скрещивает руки на груди. — Гребаное дерьмо, вы можете хотя бы один день не грызться?! — экспрессивно восклицает Тайлер, но мы оба игнорируем его фразу, продолжая сверлить друг друга недовольными взглядами. Миротворец хлопает ладонью по лбу, недвусмысленно демонстрируя своё отношение к происходящему. — Надоело уже это слушать… Какого хрена вы так сцепились? Его риторический вопрос повисает в воздухе. Раздражённо закатив глаза, я разворачиваюсь к своему внедорожнику — быстро сажусь за руль, но заблокировать двери не успеваю. Хренов герой с неожиданной прытью подскакивает к машине и нагло влазит на переднее сиденье. Едва не шиплю от злости и поистине титаническим усилием воли подавляю желание схватить его за шиворот и выкинуть на улицу. Я совсем не против рукоприкладства, но начинать драку ниже моего достоинства. — Значит так, — завожу двигатель и, утопив в пол педаль тормоза, переключаю передачу на движение. — Ближайшие два часа ты проведёшь, размышляя над смыслом выражения «нем как могила». Я достаточно доходчиво объясняю? — Не льсти себе, Аддамс, — едко парирует проклятый Торп. — Разговаривать с тобой — всё равно что жрать цианид калия. Ты вообще хоть иногда бываешь нормальным человеком? — Закрой рот, — советую я и перемещаю ногу на газ, одновременно выворачивая руль вправо, чтобы объехать сломанный Кадиллак. Благо, доморощенному герою хватает ума и инстинкта самосохранения хранить молчание, пока мы движемся на северо-запад по извилистому шоссе. И даже во время вынужденных остановок он не произносит ни слова — молча выходит из машины, чтобы подцепить к фаркопу металлический трос и отбуксировать очередную разбитую развалюху подальше от дороги. Наконец, спустя бесконечно долгие полтора часа на горизонте появляются очертания заброшенной придорожной закусочной. Выцветшая вывеска всемирно известной сети быстрого питания гласит: «I'm Lovin' It». Не супермаркет, но хоть что-то. В морозильных камерах вполне могли сохраниться остатки еды. Уцелевшие пыльные окна обнадёживают — есть шанс, что сюда не успели добраться другие мародёры или голодные полудохлые твари. Припарковав машину напротив дверей закусочной, я внимательно осматриваюсь по сторонам. Торп достаёт из кармана свою жалкую пушку, в очередной раз демонстрируя самоотверженный кретинизм. — Вроде чисто, — резюмирует он после непродолжительного визуального осмотра окрестностей. Не считая нужным отвечать, я оставляю ключи в зажигании — мотор глушить нельзя, не стоит исключать вероятность, что кафе выглядит необитаемым только на первый взгляд — и быстро покидаю салон. Хренов герой плетётся следом, создавая невыносимо много шума. Награждаю его уничижительным взглядом и осторожно дёргаю на себя хлипкую дверь закусочной. Не заперто. Похоже, удача сегодня на нашей стороне. Но радоваться пока рано. Оказавшись внутри, снимаю автомат с предохранителя и снова озираюсь вокруг, но никаких следов присутствия тварей не обнаруживается. Ровные ряды красных столиков тянутся вдоль стены, а в конце зала возвышается барная стойка со стеклянной витриной, покрытой толстым слоем пыли. Но нам нужна кухня. — Гляди в оба, — командую я на уровне едва различимого шепота, осторожно продвигаясь вперёд и будучи готовой в любую секунду спустить курок. Все мышцы инстинктивно напрягаются, но окружающая тишина создаёт мнимую иллюзию безопасности. Обогнув барную стойку, я останавливаюсь напротив красных двустворчатых дверей с маленькими круглыми окошками. Стекло почти непрозрачное, и рассмотреть что-то не представляется возможным. Сделав глубокий вдох, словно перед прыжком в ледяную воду, я делаю решительный шаг вперёд — и одним ударом ноги резко распахиваю дверь. Небольшая кухня с металлическими столами из нержавеющий стали и несколькими морозильными камерами оказывается пуста. Ни тварей, ни обглоданных сгнивших трупов — редкость в наше время. Но в нос всё равно ударяет омерзительный тошнотворный запах. Ксавье морщится и прижимает к лицу рукав выцветшей джинсовой куртки. Источник отвратительного амбре обнаруживается практически сразу — все морозилки с запасами фирменных котлет из мраморной говядины отключены от питания. Oh merda. Трижды. Нет, десятикратно. И какому кретину пришло в голову вытащить вилки из розеток? Мысленно проклиная неизвестного идиота, я подхожу к одной из морозильных камер и, задержав дыхание, распахиваю крышку. Огромное количество котлет в вакуумных упаковках явно пришли в негодность минимум пару лет назад. А ведь здешних запасов хватило бы нам надолго… Досадуя на изменчивую удачу, я в сердцах ударяю кулаком по бортику холодильника. И в ту же секунду до моего слуха доносится отчётливый шорох за спиной. Быстро оборачиваюсь и вскидываю оружие, готовясь спустить курок — но хренов герой в мгновение ока оказывается рядом и дёргает меня в сторону. Не удержав равновесия от неожиданности, я буквально падаю ему на грудь и рефлекторно цепляюсь свободной рукой за его плечо. Из-под ближайшей морозилки выскакивает огромная чёрная крыса — вот и источник внезапного шума. Смешно до абсурда. Проводив грызуна глазами, я перевожу взгляд на проклятого Торпа — и запоздало осознаю, что между нами нет ни миллиметра расстояния, а его ладони лежат аккурат на моей талии. Давно забытая близость другого человека на несколько секунд выбивает из колеи, и я невольно замираю на месте. Хренов герой пристально смотрит на меня сверху вниз. Странная немая сцена затягивается. Он так близко, что я чувствую чужое сердцебиение даже сквозь несколько слоев одежды — и непривычное ощущение заставляет меня моргнуть. Один раз, а затем и второй. — Аддамс… — хрипло бормочет Торп, продолжая вглядываться в моё лицо с непонятным трудночитаемым выражением. — Твой автомат… Ах да. Совсем забыла об этом. Дуло МР5 упирается куда-то ему в ногу, а мой указательный палец до сих пор лежит на курке. Иррациональное мимолётное наваждение мгновенно спадает. — Живо убери от меня руки, — раздражённо шиплю я сквозь зубы и торопливо отстраняюсь. — Извини, — сконфуженно шепчет он и, отступив на пару шагов назад, опускает взгляд в пол. — Я думал, это зомби. Ну надо же, хренов герой умеет смущаться. Какая удивительная неожиданность. Вот только я и сама отчего-то продолжаю чувствовать необъяснимый жар в том месте, где его сильные ладони сжимали мою талию. Oh merda. Какой ужасающий кошмар. — Если бы это были твари, мы были бы уже мертвы. Какого черта ты вытворяешь? Совсем остатки ума растерял? — я сыплю нападками скорее по инерции, не желая, чтобы проклятый Торп заметил моё неуместное смятение. — Забей, — Ксавье небрежно пожимает плечами, и секундная растерянность на его лице быстро исчезает, уступая место обычному выражению тотального спокойствия. — Будем считать, что ничего не было. — Ничего и не было, идиот, — закатываю глаза и машинально отхожу подальше. Ненадолго утраченное самообладание мгновенно возвращается, и я тут же забываю о незначительном инциденте. — У нас по-прежнему проблема с едой, — хренов герой кивает в сторону выключенной морозилки с испорченными продуктами. — Поедем дальше. — Нет. Снова вскинув увесистый автомат, я пинаю ближайшую морозильную камеру — и из-под неё выскакивает сразу три здоровенных чёрных крысы с облезлыми длинными хвостами. Грызуны тоненько пищат и бестолково мечутся по кухне в поисках нового укрытия, но у меня другие планы. Прицелившись в голову ближайшей крысы, я спускаю курок. — Свежее мясо на ужин, — победно заключаю я, быстро расправившись со всеми животными и возвращая предохранитель на прежнее место. — А ты находчивая, — Торп беззлобно усмехается. — Только давай освежуем их здесь и скажем всем, что это кролики. Иначе Энид откажется такое есть. Когда мы возвращаемся в лагерь, солнце уже начинает клониться к закату. Остальные кретины легко проглатывают наспех придуманную ложь — впрочем, вряд ли они действительно поверили, что в котелке над костром тушится крольчатина. Просто тянущее чувство голода заставляет всех позабыть об отвращении. Вдобавок крысы оказываются совсем неплохими на вкус — мы быстро расправляемся с нехитрым ужином, а Вещь с явным наслаждением обгладывает кости. — Если родится девочка, я хочу назвать её Офелия… — весело щебечет блондинка, ласково поглаживая огромный живот. — Детка, ну что это за имя? — её бестолковый благоверный приобнимает жену за плечи и целует в висок с омерзительной слащавой нежностью. — Давай подумаем ещё, а? Мы сидим в кругу возле догорающего костра, словно школьники в летнем лагере — и хотя я практически не участвую в общем разговоре, где-то в глубине души разливается непривычное чувство умиротворения. Словно мир вокруг не корчится в агонии, поражённый неизлечимым вирусом. Словно жизнь осталась прежней, и будущие родители выбирают имя ребёнку, не думая о том, удастся ли им пережить завтрашний день. — Что будем делать с машинами? — вздыхает кудрявый миротворец, и непродолжительная иллюзия нормальности мгновенно разбивается на осколки под гнетом неутешительной реальности. — Я осмотрел по меньшей мере штук тридцать, но ни одна из них не заводится. — Продолжим путь на трейлере? — робко предлагает Энид, по привычке покосившись на их доморощенного лидера и ожидая его решения. Какие они всё-таки идиоты. Хренов герой однозначно согласится с ней, сомнений нет. Я уже открываю рот, готовясь к очередному спору, но Торп внезапно говорит вовсе не то, что я ожидала услышать. — Нет. Аддамс права. Нам нужен другой транспорт, — уверенно произносит он, бросив в мою сторону короткий трудночитаемый взгляд. Почти такой же как в закусочной. Почти как в тот момент, когда мы на несколько секунд оказались непозволительно близко друг к другу. — И раз в окрестностях города машин на ходу не осталось… Наведаемся в Грейс.