Just Frustration

      Без особых предисловий со стороны наставника Шепард приземлилась на его ложе, поверхность отпружинила под весом коммандер, та выпрямилась и уселась на край. Свет в шикарной каюте Спектра был приглушенным, и когда она схватила его за ягодицы и притянула к себе, глаза землянки жадно блеснули в полумраке. Сарен оттолкнул ее и стал раздеваться, краем глаза заметив, как Шепард оценивает лукавым взглядом его грудь, руки, все его тело. Оставшись без одежды, Сарен неожиданно мягко провел рукой по красным волосам, и, сжав рукой ствол, коснулся его головкой рта ученицы. Девушка раскрыла губы, лизнула нижнюю сторону заостренного конца, и Спектр не смог подавить разочарованного рычания. Шепард обводила головку языком, кружила по его плоти, а потом позволила скользнуть вглубь. Мужчина тем временем сражался с собственным телом, пытаясь унять дрожь в руках, боролся с желанием затолкать член ей поглубже, а она все сводила его с ума медленными поступательными движениями. Нежная пятерня неуверенно накрыла его длину — Шепард на мгновение замолчала, ожидая одобрения наставника. Игривое сияние ее глаз уже не так раздражало, и Сарен выразил свое согласие глубоким вибрирующим урчанием. Женщина стала поглаживать его рукой, одновременно принимая в рот все глубже и глубже, а Спектр откинул голову назад, окончательно сдавшись. Должно быть, это все было чуждо ей: его выпуклости, его вкус, его запах, но Шепард ласкала член турианца с таким восторженным пылом, на который он и не смел надеяться. Прилежная ученица казалась поистине агрессивной в своем желании высосать твердое, как камень, напряжение из его члена в ответ на то, как он лизал ее до настоящего экстаза, и Сарену оставалось лишь скрипеть зубами да издавать срывающиеся, хриплые стоны.       Шепард разжала ту руку, что держала его член, и провела ею по ягодицам мужчины, приглашая его ткнуться внутрь самостоятельно. Сарен наклонил голову и впился взглядом в лицо женщины, в ее глаза напротив — глаза хищницы, глаза голодного зверя. Другой рукой она принялась ласкать себя между ног, с удовольствием убедившись, что наставник на это смотрит. Пальцы на клиторе порхали все уверенней, и Шепард толкала его бедра на себя в неумолимо-медленном ритме, выжимая из Сарена чувственные звуки, которые землянка, к счастью, не могла интерпретировать как благодарные.       Рациональный турианец внутри кричал о риске, но, наблюдая за тем, как Шепард с закрытыми глазами елозит бедрами по простыни, Сарен боялся, что ему уже давно плевать. Спектр был возбужден тем, как много его плоти она могла принять, как глубоко его захватывала, и когда почувствовал, что близок к пределу своих возможностей, женщина, должно быть, прикоснулась к своему клитору как-то по-особенному, поскольку плотно сомкнула губы вокруг него, испустив напевный, долгий стон.       Сарен захрипел от чистого удовольствия, пытаясь сохранить хотя бы остатки самообладания, но сам слышал, насколько порнографично звучит симфония их бессодержательных признаний друг другу. Он схватил Шепард за подбородок, останавливая и удерживая на месте, и выскользнул из ее рта, сопротивляясь желанию залить спермой эту самодовольную человеческую ухмылку. Тот банальный факт, что лицо женщины было все в его смазке, заставило Сарена издать удовлетворенное рычание и еще больше подогреть себя, размазывая большим пальцем прозрачную липкую жидкость по ее щеке.       Шепард нежилась от прикосновений учителя и продолжала гладить себя внизу. Женщина казалась просто ненасытной, и Сарен раздраженно схватил ее за руку и остановил. Он повалил стажерку спиной на кровать, наклонился сверху и подтянул ее бедра к своим. Ноги ученицы оказались у него на плечах, а член — прижат ко влажному входу. Шепард попыталась заполучить его внутрь себя, мягкими движениями бедер дразня самый кончик, но этим удовлетворила лишь самодовольство турианца.       Он замер и уставился на нее сверху вниз, предвкушая, как засвидетельствует каждую эмоцию на нелепом лице млекопитающего, когда его член будет долбиться в ней, как кроганский камень-ключ*.       Шепард тоже была возбуждена, ее нетерпение было очевидным: она извивалась под Сареном, страстно желая его внутрь себя. Он ласкал нежное тело, движение за движением срывая все новые вздохи, но когда направил рукой свой член точно к ее входу и начал движение внутрь… Шепард запела, ее звук был поистине музыкальным, а Сарен захрипел в этот же момент, и их трели страсти друг к другу, их пульсирующее тепло слилось воедино. Он вошел с мучительной медлительностью, как и планировал, позволяя телу женщины приспособиться к расширяющемуся у основания члену. В нее неспешно проскальзывало ребро за ребром, дразняще раздвигая и все больше растягивая мягкие складки. Шепард вскрикнула и выгнулась под ним, и Сарен зарычал, когда почувствовал, как ее внутренние мышцы сжали его член. Дыхание ученицы наполнилось знакомым жалобным похныкиванием, и каждый этот звук умолял наполнить ее все больше и больше, приглашал сделать еще и еще один толчок. Сарен растянул женщину до конца, ожидая встретить яростное сопротивление каждому выступу вонзающегося в нее члена, но Шепард покорно приняла все до единого, до самых пластин. Теперь, когда границы того, что она могла вынести, были установлены, он взял обе руки девушки за запястья и вытянул их над головой. Каждое ее легкое движение заставляло Сарена жадно прижиматься, держать крепче, чтобы и не думала выпутаться, а Шепард с закрытыми глазами издавала развратные, требовательные звуки, которые и забавляли, и возбуждали его куда больше, чем хотелось себе признаться.       Сарен оперся на руку, глубоко вздохнул и посмотрел вниз на свою подопечную.       О Духи, он хотел трахнуть ее так сильно, что растерзал бы! Зная, что у них полно времени, наставник одарил ее искренней улыбкой, без особой уверенности в том, что землянка сможет верно ее интерпретировать, и стал двигаться в неспешном, размеренном темпе.       Реакция, к его удивлению, последовала незамедлительно.       — О-о-о, бля…-бля…-блядь-блядь-Сарен-что-за-бля.-блядь! — взвыла Шепард в ответ на его легкие неглубокие движения.       Она не стеснялась в выражениях, настолько бесхитростно демонстрируя свои чувства, что обладать этой женщиной было просто счастьем. Сарен чувствовал, как напряглись мышцы вокруг его члена: она была уже близко, а он не сбавлял темпа, неторопливо трахая коммандер Шепард, капитана Военно-морского флота Альянса, в своей постели, и звуки шлепков ягодиц о его пах служили ударной партией в эротической какофонии их стонов.       Еще одно покачивание маятника вытолкнуло ее за грань, змеей она обвилась в оргазме вокруг его члена, дрожа и сотрясаясь в конвульсиях. Сарен крепко сжал бедро девушки и вынужденно замедлил темп, пока ее мышцы боролись с его вторжением. Голова Шепард была запрокинута назад, руки сжимались в кулаки, она хныкала, прижатая к кровати его весом. Интенсивность ее оргазма не удивляла, но собственное безумное желание излиться в девушку почти застало Сарена врасплох. Он был твердым так долго, что необходимость финишировать самому, безусловно, существовала, но у турианского Спектра на этот счет были другие планы.       Судорожные подрагивания тела ученицы остановились, и он продолжил свой неспешный ритм. Когда Шепард снова смогла связно лепетать отдельные слова, он ускорился, быстрее, гораздо быстрее, чем раньше, и принялся долбить ее так глубоко, насколько только позволяло женское тело. На этот раз она вскрикивала, срывая голос, вырывала запястья из его тисков, стонала и обзывала его всеми известными ругательствами в галактике, на всех языках, которые только знала. Когда девушка оскорбила его на его родном языке (к тому же поразительно точно), Сарен рассмеялся и наградил ее гораздо более жесткой серией проникновений. Она зашлась в экстазе, приоткрыв рот, из которого вырвалась агонизирующая трель.       Он снова повторил подход, замедляя темп и смягчая толчки, борясь за сохранение контроля, когда трахал ее так, как, по его мнению, ее никогда раньше не трахали.       Их тела были влажными там, внизу, от смешавшейся смазки и Сарен надеялся, что обойдется без натертостей и без последствий для девушки. А вот Шепард об этом, похоже, не думала совершенно, ее крики удовольствия казались безумными, а внутренние мышцы дрожали от последних остатков оргазма. Он опустил взгляд, наблюдая, как грудь женщины вздымается от частого дыхания, и прошелся взглядом по блестящему от пота лицу. Глаза подопечной были отстраненными и опьяненными страстью. Сарен наклонился, приблизил свое лицо к ее, чуть поменяв положение своего тела, и почувствовал, что может войти еще глубже.       — Шепард? — замурлыкал он, нежно облизывая ее шею. Она подняла к нему лицо с тяжелыми веками.       — Да?       — Тебе нравится? — спросил он, покачивая бедрами и пробуя новый угол проникновения.       Она приоткрыла рот и подавила стон, не сводя с него глаз, и Сарен расценил это как согласие. Он был осторожен, стараясь не прижиматься килем к ее груди, и ускорился, но ни его отчаянный темп, ни новая позиция не вывели ее из равновесия.       — Хочешь кончить снова? — спросил он, прекрасно зная, каким будет ответ, и протолкнул свой член еще глубже, двигаясь в ней в резком, мучительном темпе, словно наказывая за что-то. Его скорость и грубость, казалось, снова распалили женщину: она застонала, при этом широко ухмыляясь.       — Возможно, — сказала она, дыша через раз. — Ты что-то предлагаешь?       — Возможно, — промурлыкал Сарен, вжавшись в нее еще сильнее, и снова судорожный стон был ему ответом. Он наклонился, чтобы прикусить нежный подбородок. — Я подумаю об этом, но сперва тебе нужно кое-что узнать.       Он едва сдержался, когда Шепард намеренно сильно сжала свои мышцы вокруг члена, и в отместку принялся долбить ее, как поршень, наблюдая, как меняется самодовольное личико землянки. Она сбилась на жаркие причитания, а Сарен уткнулся лицом в ворох волос, шепча на ухо:       — Я решил назвать его «Спаратус».       Шепард резко повернула к нему голову, на ее мордашке отражались, противореча друг другу, и желание, и удивление, и обида, будто ее предали? «А может, это просто гнев», — подавил смешок Сарен, но жвалы турианца все же дрогнули, выдавая его с головой.       — Это не смешно, — прошипела женщина, а турианец продолжал смотреть сверху вниз, вонзаясь в нее в привычном ему бешеном темпе, довольно мурлыкая все громче.       Шепард вызывающе посмотрела на него, задрав голову вверх. Сарен подозревал, что она вот-вот кончит, но сопротивляется оргазму, ее растерянный вид выглядел комично в такой обстановке: полутьма, смятые простыни и он сверху, трахает свою ученицу, выколачивая из нее все связные мысли.       — Да-да-да он же ненавидит меня!..       Сарен дико ухмыльнулся.       — Он ненавидит тебя, и не волнуйся, я тоже все еще ненавижу тебя, просто не так сильно, как он.       — Та-та-так почему?..       Он решил, что девушка позволила себе слишком уж расслабиться, и снова укусил ее за ухо, одновременно вгрызаясь в нее членом, словно отбойным молотком. Когда Сарен почувствовал, как нарастает ее оргазм, как мышцы сокращаются сильнее, чем в прошлый раз, то издал удовлетворенную трель и был вынужден почти полностью выйти. Он отвернулся и зарылся лицом в простыни, в попытке заглушить собственное рычание не осознавая, насколько сжал ее запястья. Шепард закричала и попыталась вырваться, освободить свои руки из его стального захвата — безуспешно. Она разозлилась настолько, что осмелилась жаловаться и причитать: и что он должен ей сотню гребаных кредитов, и что месть ее будет страшна, и что он сраный гололицый ублюдок из *родового канала*; затем судорожно глотнула воздух, и по ее напряженному телу прокатилась волна оргазма.       Сарен замедлился, зная, что опасно близок к финишу. Он запланировал еще один раунд — поистине блистательный финал. Спектр думал о том, как эта женщина раздражала его, как она взрослела, как змея, меняя кожу, как ее навязывали против его воли, и что хуже всего, насколько компетентной она была. Это бесило больше всего, и он выебал ее за это, выебал так, что надеялся похоронить для отношений с людьми. Постепенно ее нутро снова успокоилось, по-прежнему оставаясь неоправданно горячим, невыносимо влажным, а Сарен был слишком близко к тому, чтобы кончить.       Шепард все еще свирепо сопела, но равновесие явно успела восстановить, по крайней мере, настолько, чтобы бросить на учителя яростный взгляд. Он покачал головой, внезапно отпустил ее руки и сбросил ноги женщины со спины себе на бедра. Она приподнялась, сжимая и разжимая затекшие кисти, но Сарен уселся, подобрав под себя ноги, тут же подхватил женщину и усадил к себе на колени, опустив ее на свой пульсирующий член. Он сжал ее бедра и провел языком по ключицам, а затем прикусил мягкую часть там, где ее шея соединялась с плечом. Шепард опасливо, словно нехотя, притерлась к нему; но Спектр знал, что это была игра. Он положил руки ей на ягодицы и подался вперед, вызвав глубокий вздох у Шепард — она снова прижалась к нему, теперь уже с заметным удовольствием.       В этом положении их глаза были на одном уровне, но женщина намеренно отводила взгляд, стараясь смотреть мимо. Такая мелочная, особенно когда кто-то портит удовольствие. Или еще хуже: причиняет убытки.       Сарен коснулся кончиками когтей ее лица и повернул голову Шепард к себе, прижал палец к щеке, чтобы не вздумала отводить взгляд, а затем сделал кое-что неожиданное. Его язык скользнул по ее рту, и Сарен замурлыкал, смакуя собственный вкус на губах ученицы. Она сардонически улыбнулась в ответ.       — Какие нежности, — сказала Шепард, положив руки ему на плечи. — Я в шоке.       — Мои поцелуи имеют свою цену, — сказал Сарен и, сохраняя выражение лица таким же, синхронизировал свой ритм с ее собственным так, чтобы они двигались друг другу навстречу.       — С чего ты взял, что я хочу нежности? — Она хотела было победно ухмыльнуться, но зашипела, когда большой палец турианца снова скользнул ей между ног, и загрубевшая кожа коснулась ее клитора.       — Я не думаю, что ты хочешь нежности, — он лизнул ее за ушком и почувствовал, как она сжалась вокруг него. Его палец сделал ленивое движение, и она вздохнула, запрокидывая шею. — Я знаю, что ты этого хочешь.       Он продолжал поглаживать медленно и дразняще, наблюдая, как ее глаза закрываются от этого прикосновения. Другая его рука лежала на бедре девушки, обеспечивая согласованность движений.       — Ты уже должен мне сотню кредитов, — сказала она, стиснув зубы, но в глазах вспыхнуло вожделение. Сарен ухмыльнулся, гадая, сожалеет ли Шепард о том, что сама дала ему ускоренный курс по тому, как сделать ей приятное. — И о какой еще цене поцелуя ты говоришь?       — Ничего я тебе не должен, — ответил Спектр. Его рука оставила в покое бедро девушки и обхватила грудь, легко сжала, и Шепард выгнулась навстречу, все еще сохраняя зрительный контакт. — Но если никак не можешь успокоиться, может, договоримся?       Она сверлила его взглядом, сжав губы в тонкую линию. Шепард никому ничего не прощала, и Сарену это нравилось. Он бы вел себя точно так же, никогда не пуская дела на самотек, что делало его надежным и эффективным агентом. Шепард тоже была поистине непоколебима, будь это жалкая сотня кредитов или важная миссия — она будет гнуть свою линию в споре, миссии, цели — в чем бы то ни было — пока не добьется своего или проблема не будет решена. Путем переговоров или насилия, для нее это не имело значения, землянка легко приспосабливалась к любой ситуации. Неважно, было бы это сделано сегодня или через пять лет — Шепард плевать хотела, она упорно решала все вопросы на своем пути, даже если это касалось сраного фаллоимитатора.       Приоритетной целью ученицы сейчас был член Сарена, и мужчина снова прикусил ее губы, языком уговаривая приоткрыться. После минутной паузы рот Шепард распахнулся, и она вздохнула, когда их языки встретились в почти пробной ласке. Ощущение было странным и необычным, но приятным для обоих, Сарен тоже одобрительно хмыкнул. Ритм немного сбился, но трение по-прежнему доставляло обоим огромное удовольствие.       Шепард отстранилась первой, заскользив руками по его телу к шее, оглаживая мягкую кожу за костяным воротником. Они снова встретились взглядами, и Сарен одарил ее непроницаемо равнодушным взглядом. Один, два, три дразнящих движения по клитору — и Шепард заскулила, сжав зубы и закатив глаза.       — Хорошо, чего ты хочешь? — зашипела она, а Сарен торжествующе щелкнул мандибулами.       Что же, они оба были упорны в достижении своих целей, и его это устраивало. Она казалась капризной, но Сарен был уверен, что ученица могла быть терпеливой, и это заставило его задуматься, потому что он тоже в определенных ситуациях мог быть терпеливым. Сарен не был склонен ко взаимным уступкам, Шепард тоже, но он хотел посмотреть, сможет ли она попытаться найти компромисс, если это будет необходимо.       Он бы смог.       Они продолжали медленно двигаться, оба оставаясь возбужденными, разгоряченными, но Сарен не планировал, что так будет продолжаться и дальше. Он снова наклонился и посмотрел прямо ей в глаза, а Шепард оставалась неподвижна.       — Я хочу, чтобы ты оседлала меня, как оседлала «Спаратуса», и при этом закрыла глаза и описала, как ты трахаешься с Советником Спаратусом, рассказала, как он имеет тебя и что ты чувствуешь, что он говорит тебе, каков он на вкус и как тебе хорошо, когда вы сношаетесь, как дикие животные, — выражение лица Сарена осталось нейтральным, но в его голосе слышались низкие, агрессивные нотки, которые заставили ее сжаться вокруг него, пока он описывал задание.       Когда наставник закончил, Шепард уставилась на него в ошеломленном молчании.       — Серьезно?       Он утвердительно наклонил голову.       — И тебя такое заводит?       — И не только такое, — Сарен склонил голову набок. — Люди что, это не практикуют?       — Пффф, практикуют, разумеется, — быстро сказала она. — Просто немного неожиданно.       — А чего ты ожидала? — спросил он, снисходительно наклонив голову.       — Мда, действительно, — ответила она, казалось, обдумывая эту идею. — Ладно… итак, а что я получу за это?       — Удовольствие от моего члена, — прорычал турианец и грубо толкнулся в нее, намотав волосы на кулак. Сарен заставил ее запрокинуть голову назад и склонился над девушкой. Шепард инстинктивно обвила ногами талию наставника — мышцы его заметно напряглись. Сарен убедился, что ученица полностью сосредоточена на нем, и прекратил свои медленные толчки. — Но… если мне понравится, я куплю тебе игрушку взамен до конца обучения. Сам выберу и использую ее на тебе.       Шепард уставилась на него. Сарен никогда раньше не видел такого выражения на ее лице и не мог понять его смысла. Глаза ученицы были широко раскрыты, но ничего не выражали, и между ними воцарилась тишина, разбавленная лишь гулом корабельных двигателей.       Затем Шепард заговорила ровным, серьезным голосом.       — Будет ли эта замена иметь эквивалентную стоимость?       Сарен закипел, раздумывая, а не придушить ли ее, тем самым навсегда положив конец этому идиотизму.       — Да.       — Если ты решишь, что я не подхожу на роль Спектра, это соглашение будет сохранять силу?       — Будет, если только один из нас не погибнет, — ответил он и сделал паузу. — А еще, это будет зависеть от того, решу ли я, что ты не подходишь, или решишь ли ты уйти сама.       Шепард раздумывала, бегая глазами по лицу учителя, словно решение находилось именно там, мозг анализировал предложение снова и снова, пока она не кивнула утвердительно:       — Еще пожелания будут?       — Мне показалось, что люди отличаются богатым воображением. Полагаю, ты меня не разочаруешь, — сказал он и сделал паузу. — Вопросы?       — Просьба, вообще-то.       — Когда у тебя их не было?       — Завяжи мне глаза.       Сарен задумался. В принципе, одно другому не мешало, и, кивнув, он отпустил ее волосы. Любовники оторвались друг от друга, и член турианца дернулся, когда его коснулся сухой, рециркулированный воздух. Три пальца лениво скользнули по всей отвердевшей длине.       Спектр взял длинный кусок черной ткани и вернулся в кровать, устроившись полулежа на подушке, так, чтобы гребень не упирался в изголовье.       Шепард на четвереньках забралась к наставнику. Она прижалась к нему сбоку и наклонилась, чтобы подразнить, лизнув головку, прежде чем закинуть ногу и оседлать его.       Сарен успел лишь мельком оценить состояние ее кожи между бедер, заметив там некоторое покраснение, но при таком освещении было трудно что-то толком рассмотреть. Тем не менее, это не помешало Шепард нетерпеливо устроиться верхом на наставнике, погрузив его член глубоко в себя. Сарен вошел с тихим урчанием, наслаждаясь тем, как девушка приняла его до конца одним жадным движением.       Руки турианца прогулялись по телу ученицы, а после накрыли ее глаза черной тканью, надежно завязав на затылке, так, что хвосты свисали аж до середины спины. Трехпалые кисти легли на ее бедра, а пятипалые прошлись вверх по его телу, поглаживая талию, и Сарен вздрогнул от этого прикосновения. Она прикоснулась к панцирю учителя, ощупывая пластины и выступы на груди, исследуя пальцами мягкую кожу за капюшоном. Ее руки скользнули вверх по его шее, но Сарен решил, что прикосновений достаточно, наклонил голову и прикусил предплечье ученицы. Шепард вскрикнула и отдернула руку, затем поджала губы и приподняла бедра, со злобным бормотанием насаживаясь на член.       Сарен сжал ее грудь и выкрутил сосок, наблюдая, как девушка откидывается назад, прижимаясь спиной к его согнутым бедрам.       — Начинай, — нетерпеливо сказал он.       — Если настаиваешь, — усмехнулась она и продолжила двигать бедрами, картинно прокашливаясь. — Итак, хуеголовый Советник…       — Спаратус.       — Советник Спарартус жестко ебет меня на своем столе в кабинете, сует в меня свой хер снова и снова. Он зол на меня, закусил зубами мне плечо так сильно, что пропорол кожу, а когтями вцепился в жопу. Он выбесился, что я перебила его на полуслове во время стандартного пиздежа, разозлился настолько, что теперь угрожает отодрать меня за плохое поведение, нравится мне это или нет.       Шепард прижалась к его бокам бедрами, Сарен провел кончиками когтей по ее плечу и впился ими в кожу, заработав в ответ стон и резкое сокращение мышц вокруг члена.       — Его хер горячий и твердый, он говорит мне, какая я ебаная шлюха, а я в это время чувствую, как каждая его выпуклость растягивает меня все больше и больше, и я начинаю бояться, что он разорвет меня на части своим здоровенным твердым хуем, — темп Шепард начал увеличиваться, и Сарен завел руку ей за голову, чтобы потянуть за повязку на глазах. Из-за этого ее спина изогнулась назад, и девушка попыталась опереться на руки.       — Его голос такой сексуальный, такой яростный, ах, как же он втискивает свой хер в мой *родовой канал*, приговаривая, что мне нужно знать свое место, что моему виду нужно знать свое место, и это то самое место, которое сейчас ебет твердый турианский елдак, и, блядь, как же это меня заводит.       Слова Шепард прорывались сквозь жаркие вдохи, ее голос был напряженным, внутренние стенки обволакивали его член, а Сарен рычал, откидывал голову назад, встречая ее толчки своими.       — И он знает, что это меня заводит… как же сильно я хочу, чтобы он выебал меня, даже несмотря на то, что он жестко лупит меня по заднице, он так ненавидит мое нутро, так ненавидит и так хочет мой тугой человеческий *родовой канал*…       — Хватит употреблять это ебаное слово, Шепард! — Сарен зарычал, но их темп стал еще более бешеным.       — И я уже чувствую, что вот-вот кончу, я просто взорвусь, но он вынимает свой хер и говорит мне встать на колени и отсосать его. А я говорю, что он ебаный турианский отморозок-извращенец, и пусть идет нахуй, но он все равно опускает меня вниз, а я хочу ему вломить, но вместо этого хватаю его хрен, потому что… Потому что на самом деле я хочу отсосать ему так сильно, что он будет чувствовать мои губы на себе каждый раз, когда услышит меня, увидит меня, подумает обо мне.       Рука Сарена на ее бедре задрожала от напряжения, он судорожно провел большим пальцем по клитору, Шепард вдавилась в него бедрами, сжалась внутри, и мужчина издал низкий, полный удовольствия стон. Его член уже готов был выстрелить, вонзаясь в нее все сильнее, а Шепард старалась не отставать от бешеного ритма наставника.       — Его хер мокрый и скользкий, а я беру его в рот и пытаюсь высосать сперму из его головки. На вкус он сладкий и соленый, липкий и горячий, и… и такой твердый. Я беру его в рот, всасываю все глубже и глубже, и… и… его конец заполняет меня больше и больше. Я расслабляю горло, чтобы принять его целиком, до самых пластин, а он говорит, что хочет утопить меня в своем семени, хватает меня за волосы и насаживает на свой член, и я давлюсь им и чувствую, как слюна и сперма стекают по подбородку.       Голос Шепард охрип, она довела его до полного безумия, мышцы турианца напряглись от скорого освобождения, и Сарен заменил большой палец двумя ведущими, потирая ими клитор, чувствуя, как ее ноги дрожат, а бедра выгибаются…       — Я трогаю себя, и его член во рту заглушает мои крики…       Ее голос был пьянящим стоном, она была так близко, но полна решимости продолжать, продолжать говорить, и оргазм начинал овладевать ее чувствами. Она почти кричала, стараясь, чтобы тонкий человеческий голос звучал как можно четче. Сарен захрипел, чувствуя, как его бедра подрагивают под ней, как член наливается кровью, становясь сверхчувствительным к каждому ее движению.       — И я снова чувствую, что вот-вот кончу, кончу оттого, как он трахает мое лицо, трахает мое горло… Я слышу, как надсадно он хрипит, и от этого у меня клитор пульсирует под пальцами. Я постанываю с его хером во рту и чувствую, что он готов разорвать мое горло, а я… а я…       Сарен с рычанием стащил кричащую в сильнейшем оргазме женщину со своего члена и повалил спиной на кровать. Он продолжал ласкать пальцами клитор, а сам уселся между ее колен и сжал свой член, испытав такой умопомрачительный экстаз, что откинул голову и зарычал, как самое настоящее животное. Его жидкий жар брызнул на ее лицо и тело, Сарен убрал руку, чтобы отправить еще одну струю семени Шепард между ног. Вид его поблескивающей спермы на ее трепещущей розовой плоти доставил куда большее удовлетворение, нежели он расчитывал. Когда пульсация внутри стихла, мужчина в изнеможении завалился на бок, убрав ногу ученицы из-под себя, и только напряженное дыхание и рев двигателей корабля наполняли освещенную звездами каюту.       Он не сделал ни малейшего движения, чтобы прикоснуться к ней, и Шепард проявила взаимную любезность, поджав ноги и убрав их в сторону от учителя. Сейчас только Сарен заметил, что каждый из них дышит одинаково тяжело, но в разном ритме. В конце концов, Шепард повернула голову, и Сарен посмотрел на нее, но прежде, чем ученица успела что-либо сказать, он приподнялся и осмотрел ее.       Его сперма была повсюду, и он растянул ноги женщины в стороны, заработав гневный восклик и попытку оттолкнуть его — вполсилы, впрочем.       — Намажь это чем-нибудь, — сказал он, указывая на покрасневшую внутреннюю поверхность бедер и нижнюю часть ягодиц. — И не забудь сначала принять душ.       Шепард села и посмотрела вниз, по-видимому, впервые обратив внимание на раздражение кожи, а не почувствовав его. Она казалась более удивленной, чем когда бы то ни было, когда недоверчиво проводила рукой по повреждениям.       — Плетение кожи?       Она улыбнулась и подняла глаза:       — Всего лишь на класс выше стандартного альянсовского.       — Я бы рекомендовал поднять еще на класс выше.       — Возможно, так и сделаю, — беспечно сказала она и убрала ноги. — Я думала, ты знаешь.       — Я не вникал в твои медицинские записи, — ответил он, поднимаясь с кровати. — Медики решают, пригодна ли ты к службе на моем корабле и под моим началом. Не я.       Шепард последовала за ним и потянулась, уже стоя. Сарен заметил, как она провела рукой по волосам и, остановившись на липкой капле, растерла ее между пальцами. Он наблюдал за девушкой краешком глаза, разглаживая руками измятое постельное белье. Когда Сарен приподнял край простыни, его нос наполнился ароматом ученицы, и турианец принялся лихорадочно стаскивать ткань с кровати. Землянка на мгновение опешила, а когда пришла в себя, губы ее изогнулись в легкой ухмылке.       — Оставлю тебя одного, — сказала девушка, и в ее голосе прозвучало гораздо больше самодовольства, чем можно было допустить, но что с ней делать? Трахнуть снова? Избить? Отчитать? В тот конкретный момент у него не было ни сил, ни желания: отомстит потом.       Он умел быть терпеливым.       Очень терпеливым.       Сарен продолжал следить за Шепард, пока она не скрылась за дверью. Он закончил убирать постель и быстро застелил ее свежим бельем, скомкал испорченные простыни и вынес их из своей каюты, зажав подмышкой уже в коридоре. Когда турианец приблизился к каюте Шепард, обратил внимание на звук льющейся воды, и без опасений зашел в крошечное помещение. Он обвел глазами каюту, нашел оскорбительный предмет и подобрал его.       Он бросил на фаллоимитатор свирепый взгляд, прежде чем выйти и отнести его на нижний уровень корабля вместе с простынями, которые уж слишком сильно пропахли межвидовым сексом. Фаллоимитатор «Спаратус» первым отправился в мусорный пресс, брошеный туда совершенно бесстрастно, за ним последовало постельное белье. Когда Сарен запустил цикл очистки, машина заработала, и Спектр тяжело вздохнул, наблюдая, как материал сжимается в безобидный кубик, прежде чем с беззвучным свистом улететь в бесконечную темноту.

***

      Шепард проснулась от ритмичного гула корабельного двигателя, на мгновение ее разум затуманился. Несмотря на то, что она провела на этом судне уже несколько месяцев, она все еще не привыкла просыпаться тут: двигатель был слишком громким, а окружение слишком чуждым. Было темно. Девушка зевнула, вытянув ноги, и выругалась, когда они уперлись в бортик койки. Тело болело, мышцы бедер покалывало, и эти ощущения заставили недавние события оглушительно заполнить ее сознание.       Шепард ухмыльнулась, бросив случайный взгляд туда, где раньше была установлена одна из перегоревших камер. Она вырубила их, как только вернулась из душа.       Проблема решена, подумала девушка, и способ решения удивил ее до невозможности. Секс с Сареном был наименее вероятным исходом, но вот вам, пожалуйста: она переспала со своим наставником-человеконенавистником.       Шепард гадала, вспомнит ли Сарен об их маленьком соглашении, понравилось ли ему, и захочет ли он вообще, чтобы подобное повторилось, либо это было сказано в порыве похоти. В любом случае, она осталась довольна. Сарен открылся ей больше, чем она когда-либо даже смеяла надеяться, и они так славно потрахались… хотя девушка не была уверена, что такое захочется испытать снова. Эта мысль заставила ее усмехнуться, ошеломленную собственными рассуждениями, но странно удовлетворенную.       Может быть, просто желание продолжения в ней еще не созрело? По крайней мере, сейчас она бы это в список мечтаний не добавила бы. Скорее, в список нежелательных происшествий.       Навряд ли сей инцидент как-то повлияет на их рабочие отношения. Шепард сомневалась, что Сарен когда-либо открыто признался бы в связи с человеком, не говоря уже о стажерке, и ничего не повлияло бы на его мнение. Он казался выше всей этой херни, и, судя по тому, что она знала о турианцах, случайный секс не был для них чем-то, заслуживающим внимания. Поднимет ли он этот вопрос снова… да пусть решает сам.       И эта мысль окрыляла.       Шепард заметила, что ее игрушка исчезла, и пропажа изрядно ее разозлила, поскольку фаллоимитатор, вероятно, уже выбросили в воздушный шлюз. Ну, черт возьми, с этим ничего нельзя было поделать, и она усмехнулась. Чертов «Спаратус»… он играл на ней, как на скрипке, и девушка так и не разгадала, то ли это его заводило, то ли Сарен просто хотел подшутить. Поразмыслив, она пришла к выводу, что справедливо, скорее, последнее. Определенно последнее.       Пару минут она проверяла свой омнитул, а потом решила, что хватит валяться и рефлексировать. Прибытие на Омегу было запланировано через семь часов — достаточно времени, чтобы подготовиться, или даже выведать у Сарена что-либо, если конечно, он не спал.       Шепард встала с кровати, ощутив прохладу пола под ногами, и решительно натянула на себя одежду. Она направилась на мини-кухню, достала какую-то снедь и вздрогнула, услышав хлопок двери дальше по коридору.       — Шепард, — холодный голос Сарена разносился по кораблю, хотя приближающихся шагов не было слышно.       — Да? — ответила она, отправляя ложкой в рот недоеденный паек.       — В мой кабинет. Немедленно.       Шепард секунду поколебалась, ухмыльнулась собственному завтраку, а потом выбросила остатки и обреченно побрела по коридору. Раньше он никогда не звал ее в свой кабинет. Конечно, проныра давно взломала туда дверь и все разнюхала: наставник держал в кабинете оборудование для наблюдения за кораблем. Он никогда не упоминал, что прознал о ее проделке, и всегда запирался изнутри.       Она вошла внутрь, даже не потрудившись изобразить любопытство. Сарен слегка повернулся, посмотрев на нее искоса холодными глазами.       — Садись, — сказал он, и когда Шепард переступала порог, то заметила голубую вспышку на одном из мониторов. Она бросила на Сарена быстрый взгляд, приподняв брови, а он ответил ей испепеляющим взглядом. Странно, но он был в штатском. Шепард оглядела комнату в поисках другого стула. Такового не нашлось, поэтому она облокотилась на стол, закрыв спиной монитор видеонаблюдения.       Сарен переключил свое внимание на изображение Омеги на дисплее, оранжевое свечение которой ярко выделялось на фоне других бледных экранов. На мониторе высветилась карта венозных коридоров станции, отдельные ее участки были обозначены различными цветами. Один сектор постоянно пульсировал, пространство вокруг было заполнено предупреждениями об опасности.       — Третья сестра Дантиус, Набила, находится здесь. Прячется за наемниками «Затмения», — произнес турианец и выделил область на карте ближе к центру. — Она находится в укрепленной позиции, и я бы предпочел не идти в лобовую, если этого можно избежать, — он указал на область, выделенную красным. — Этот район в настоящее время закрыт на карантин из-за подозрения на биологическое оружие. Я бы предложил просочиться через карантинную зону и обойти их с флангов по системе воздуховодов, но, боюсь, пока это будет невозможно.       — Биологическое оружие?       — Агрессивный патоген, предположительно созданный ворка, — сказал Сарен с легкой усмешкой. — Это члены Кровавой Стаи, так что подозреваю, там будут и кроганы. Хотя именно они взяли на себя ответственность, я сомневаюсь, что у них была реальная возможность синтезировать что-то настолько сложное, особенно учитывая, что тестировать не на ком — они невосприимчивы к болезни. Это второстепенная цель, но я думаю, что было бы любопытно выведать происхождение патогена.       — Каков процент жертв?       — Значительный, хотя, вроде как человеческая популяция не пострадала.       Шепард приподняла бровь.       — Патоген не действует на людей?       — Согласно моим данным, нет. В настоящее время это затрагивает все виды, за исключением людей и ворка.       — Странно.       — А мне кажется, нет. — Сарен прищурил глаза, и Шепард представила, как вращаются шестеренки у него в голове.       — Полагаю, есть теория на этот счет?       Сарен наклонил голову.       — Есть парочка, но нужно больше информации.       Шепард уже знала этот взгляд: как минимум у одного ворка будет гораздо более паршивый день, чем у остальных. Или, возможно, у нескольких — плевать. Если они добровольно напустили чуму на население станции, то эти ублюдки сами нарвались.       — Проблемы Омеги не касаются Спектров, но производство и использование биологического оружия — да. Дантиус по-прежнему остается приоритетной целью, поэтому мы сосредоточимся на ней и найдем альтернативный маршрут.       — Есть какие-нибудь идеи по этому поводу?       Сарен пожал плечами.       — Посмотрим, что скажет информатор. Не знаю, как много нам решат сообщить, но, по крайней мере, семья Дантиус так ему насолила, что в его лояльности сомнений быть не может.       — Дантиус богата.       Сарен чуть улыбнулся.       — Мой информатор тоже. Набиле больше нечего предложить, кроме денег, и она слишком на виду. У нее нет ни влияния, ни каких-либо рычагов воздействия, у информатора нет никаких причин защищать ее. — Турианец фыркнул и осмотрел свои когти. — Во всяком случае, это мы, скорее, ему оказываем услугу.       Он достал свой омнитул, и Шепард получила сообщение. Она активировала интерфейс, чтобы просмотреть пересланные ей данные, отметив файл с подробным обзором различных групп наемников, хозяйничающих на станции.       — Ты раньше была на Омеге? — спросил Сарен, и девушка отрицательно качнула головой.       — Тогда лучше бы тебе узнать о ней как можно больше до того, как мы приземлимся, — сказал он и отвернулся. — Я отправил соответствующую информацию, можешь почитать у себя в каюте.       Шепард коротко кивнула и встала на ноги. Она не собиралась благодарить в полной уверенности, что наконец-то получила информацию, которой имела полное право обладать. Он, похоже, этого и не ждал, поскольку снова переключил свое внимание на мониторы. Девушка бросила быстрый взгляд на профиль турианца, отметив, что линии его тела казались более расслабленными, а стальной взгляд — чуть менее враждебным. Возможно, прошлой ночью ему все-таки удалось получить, чего так хотелось? Сомнительно, что в их отношениях что-то изменилось, но Сарен определенно стал менее сварливым.       Или он просто был разочарован?       Отрадно было видеть, что все время от времени слетают с катушек, даже угрюмые турианские Спектры.       — Приходи в оружейную за полчаса до стыковки и не беспокой меня раньше, — сказал он, и Шепард кивнула. Ее пальцы уже постукивали по омнитулу, прокручивая полученную информацию.       Без лишних слов она развернулась на каблуках и направилась к выходу, уже продумывая необходимое снаряжение.       — И пока ты не ушла, Шепард, — сказал наставник, когда она уже была в дверях. Ученица повернулась, чтобы посмотреть на Сарена, а тот повернулся к ней лицом. — Что это было за слово, которым ты все время меня обзывала?       Она ухмыльнулась и на мгновение замолчала.       — Выключи переводчик.