Just Frustration

      Потребовалось всего несколько секунд, чтобы добраться до ее двери, и явление Спектра Сарена Артериуса в крошечную каюту Шепард ознаменовал жуткий звериный рык. Она все еще сидела на полу с эротической игрушкой между ног, и при всем этом почтительно повернула к вошедшему голову в вежливом приветствии.       От такой наглости Сарен опешил на мгновение, глядя на подопечную сверху вниз с раскаленной добела яростью, в то время как глаза Шепард дерзко сияли. Он продолжал угрожающе молчать, но носовые пластины турианца дернулись, расширяясь от запаха возбуждения женщины. Один шаг — и Сарен стоял к ней вплотную и расстегивал штаны, схватив за волосы у затылка. Когда он наклонил ее лицом к себе, заставляя потянуться ртом к своему паху, у Шепард хватило здравого смысла не реагировать, сохранить почти нейтральное выражение лица, окрашенное лишь тенью желания, и только в этот момент Спектр, наконец, позволил своему возбуждению высвободиться.       Как и рассчитывалось, выходя, член влажно шлепнул девушку по щеке, и вульгарный сочный звук, отразившийся от ее кожи, прозвучал более чем удовлетворительно. Ее оскорбленное удивление выглядело еще лучше, но Шепард быстро пришла в себя и сунулась было вперед, коснувшись губами скользкой головки. Сарен одернул подчиненную, потянув за волосы.       — Продолжай, что делала, — резко выплюнул он.       Грубый рывок за волосы остановил ее порыв, Шепард послушалась и продолжила елозить на игрушке, одновременно нахально подняв глаза и изогнув губы в легкой ухмылке.       Дрянь.       Он заставит девку насаживаться на эту штуковину, пока она не кончит, заставит стонать и умолять, выпрашивая его член, и тогда, может быть, трахнет. Или порадует себя сам и зальет дурацкое лицо землянки эякулятом… Или, возможно, не сделает ни того, ни другого, что в ее состоянии будет воспринято, как самое большое оскорбление.       Пока Сарен не определился с дальнейшим планом действий.       Шепард набирала обороты, тяжело дыша с открытым ртом, ее частые выдохи щекотали член мужчины, и в эти моменты ствол напряженно подергивался. Сарен не выдержал и сжал собственную плоть, чуть погладил всю длину, сорвав такое долгожданное, такое неописуемое удовольствие, яркое настолько, что турианец издал стон, содрогнувшись всем телом. Краем глаза Сарен заметил тянущийся к нему кончик языка Шепард и даже позволил лизнуть себя, зашипев от острых ощущений. Он опять с усилием потянул женщину за волосы, чтобы вынудить отстраниться. Шепард оперлась руками сзади, а Сарен продолжил баловать себя, наблюдая, как она снова и снова опускается на игрушку. Ее стоны становились все более безудержными, перерастая в настоящие крики. Изменившийся угол проникновения позволил мужчине разглядеть больше деталей: и хрупкие тазовые косточки, и то, как натянута кожа внизу ее живота.       Сарен так и не решил пока, что делать, поэтому отпустил волосы и вместо этого вцепился в горло. Шепард попыталась вырваться, но держал турианец ее крепко.       — Кончай, Шепард, — предупредил он и увидел вспышку паники в глазах подопечной: короткую, но очевидную. — Или вылетишь вместе с этой штукой в шлюз.       Ее горло дрогнуло под когтистой рукой, и женщина одарила его насмешливой улыбкой.       — Ты же хотел меня придушить?       — Вероятность этого крайне… высока, — злобно отрезал Сарен, чуть усилив хватку. — Неужели не заметно?       Она усмехнулась и хотела было что-то ответить, но Сарен внезапно опустился на колени, все еще удерживая ее за шею спереди. Он отпустил член и потянулся между ног своей жертве, выискивая место, которое та все время себе ласкала. Большой палец задел небольшой холмик плоти — Шепард бессвязно залепетала, хаотично дергая бедрами, и глаза Сарена торжествующе сузились. Он медленно обвел бугорок подушечкой пальца, хотя, откровенно говоря, сам не понимал до конца, что делает. К счастью для Шепард, Спектр схватывал все на лету без дополнительных инструкций, просто наблюдая, а она, случайно или нет, предоставила ему прекрасное наглядное пособие. Сарен чуть толкнул женщину рукой, что удерживала горло, заставив выгнуться назад еще больше, и одновременно изменил положение той руки, что дразнила ее внизу. Большой палец теперь совершал быстрые размашистые движения по пучку нервов, а двумя другими он сминал ее липкие складки, чувствуя, как они растягиваются под напором входящего внутрь искусственного ствола. От ощущения ее влажности Сарена разорвало сдавленным низким рычанием, мягкая плоть под его рукой была полностью скользкой от липких выделений, а острые когти, украшавшие кончики длинных пальцев турианца, угрожающе впивались в тонкую кожу, доставая почти до ягодиц. Эта поза давала ему гораздо больше возможностей управлять ситуацией, задавать самому мучительный, выверенный ритм. Шепард зашла уже слишком далеко, буквально не отдавала себе отчет в происходящем, и после еще нескольких нетерпеливых поглаживаний и быстрых движений Сарена ее спина выгнулась, а тело застыло от удовольствия.       — О черт! — взвыла она, зажмурив глаза, и издала протяжный, громкий стон.       Тело Шепард напряглось в его руках, а внутренние мышцы стали ритмично сжиматься вокруг фаллоса. Она взбрыкнула в попытке подняться и вывернуться из захвата, но мужчина крепко ее удерживал. Под его пальцами чувствовалась неистовая пульсация, и Сарен ухмылялся жалким попыткам освободиться, продолжая поглаживать там большим пальцем. Она вцепилась в его запястья, отчаянно вырываясь с содрогающимся, корчащимся телом и колотящимися ногами, зажмурила глаза, крича и сопротивляясь иссушавшему тело оргазму.       Сквернословила при этом женщина весьма затейливо, и Сарен отметил, что некоторые из ее наиболее красочных ругательств адекватно не переводились. Спектр не мог понять, почему люди называют кого-то *родовым каналом* с целью унизить, но, судя по тому, как она выплюнула эти слова, оскорбление казалось весомым. Такого поведения подопечной прощать было нельзя. (1)       Решение пришло мгновенно.       Сарен убрал ту руку, что лежала у нее между ног, и позволил восстановить дыхание. Горло он не отпускал, лишь чуть ослабил хватку, а большой палец нежно поглаживал кожу над сонной артерией. Тело Шепард инстинктивно дернулось, и она сжала запястье его вытянутой руки.       — Сарен, отпусти.       Турианец уставился на нее, нежно коснувшись когтем изгиба шеи, и женщине оставалось только ахнуть. Она сузила глаза, и Сарен одарил ее холодным взглядом, изогнув мандибулы. Требовать чего-либо от него было смелостью, даже безрассудством.       — Давно ты знаешь? — спросил он, слегка наклонив голову.       — Заметила на первой же неделе, — сказала она, злобно зыркнув, и попыталась снова слезть с фаллоса, но Сарен схватил ее за бедро и задницу, удерживая на месте. В отместку она протянула руку к его члену, чуть мазнув пальцами головку, и Сарен тут же подал бедрами назад, чтобы оказаться вне зоны досягаемости. Он едва сдержал стон, когда по стволу прошелся болезненный спазм, выбросивший обильную порцию смазки из его кончика. Губы Шепард тронула короткая самодовольная ухмылка, для нее отчаянное возбуждение наставника стало очевидным, а тот лишь крепче сжал ее шею.       — И вместо того, чтобы избавиться от них, ты сгенерировала эту блестящую идею?       — Надеялась проучить тебя, — скривилась Шепард. — Думала, ты скорее застрелишься, чем будешь смотреть — не говоря о том, чтобы трогать человека. Надеялась научить тебя соблюдать чужие границы, но мы пришли к этому.       — Действительно, пришли, — сказал Сарен угрожающе рычащим голосом. Его взгляд остановился между ног женщины. — Где ты достала это?       — Сомнительный магазин на Цитадели.       — И выбрала именно эту модель, потому что…?       — «Кроганов» всех продали.       — Еще бы.       — Разочарован, да? — вздохнула она. — Я вот очень расстроилась. Вообще всех «кроганчиков» смели, представляешь?       — И часто ты трогала и трахала себя в надежде, что я это увижу?       — Не знаю, уместно ли слово «надежда», — сказала она. — Начала вскоре после того, как заметила камеры. Не слишком часто, не с моим графиком и твоим строжайшим контролем.       — Нужно было быть еще строже, — тихо прорычал он, притягивая ученицу к себе рукой, лежащей на заднице, так, чтобы игрушка оказалась глубже в ее теле. Сарена чуть умиротворили расширившиеся глаза Шепард и ее сбившееся дыхание. После паузы он слегка встряхнул ее, и подопечная хныкнула, снова назвав его вышедшим из *родового канала*.       — Это оскорбление не имеет смысла, Шепард.       — Какая жалость, — выдавила она, снова дернувшись, чтобы слезть с этой проклятой штуки, но Сарен чуть толкнул ее, и девушка опрокинулась на ягодицы, вытянув руки за спину, чтобы остановить дальнейшее падение. — Тебе подходит.       — Уверен, что нет, — он сжал ее шею, а другой рукой взялся за основание фаллоса. Попытка ввести его внутрь еще глубже увенчалась успехом, и Шепард застонала, шире раздвинув ноги. — Странно, что ты стремишься избавиться от этой штуки, хотя так на нее реагируешь.       Теперь женщина находилась совсем рядом — гладкие икры касались его бедер. Запах ее страсти ощущался еще ярче, и сила желания к подопечной-человеку застала турианца врасплох. Сарен собирался трахнуть ее, определенно между ног и, возможно, в рот (он все еще не решил на этот счет), а потом, когда-нибудь в следующем столетии, он найдет самую горячую турианку на свете и поимеет ее, чтобы избавиться навсегда от этого… наваждения? Сейчас не хотелось об этом думать, хотелось только, чтобы Шепард кричала и умоляла, так почему он настолько возбудился при виде корчащейся землянки? Какой бы яркой ни была Шепард, трахнуть ее было плохой идеей, но заинтересованность Сарена была более чем очевидна.       Такая упрямая, такая смелая, что иногда своей свирепостью пугала даже наставника. И стажерка, нужно отдать ей должное, ухитрилась его одурачить (первый и единственный раз, когда он признал за собой поражение), так что да, ему стало любопытно. Любопытство Сарена было поистине ненасытной силой, именно оно сделало турианца лучшим агентом Совета, вознесло к самым вершинам, и он наблюдал за телом человеческой женщины с тем же жадным любопытством, что делало его самим собой.       Сарен завороженно водил игрушкой, старательно изучая податливость ее входа, а Шепард откинула голову назад, насколько позволяла его рука, все еще сжимавшая горло. От таких экспериментов с ее телом, от медленных, дразнящих толчков внутрь она начинала скрежетать зубами.       — Хватит рыпаться, — рявкнул Сарен, усиливая хватку на шее. Его член начал болезненно пульсировать, но он отодвинул это желание на задний план. К счастью, женщина не была способна оценить глубину возбуждения в его голосе, и Спектр мог позволить себе продолжить изучать незнакомую территорию, в чем игрушка служила удобным инструментом. Он двигал фаллосом, наблюдая, как каждое ребро растягивает ее, а сам задавал дразняще медленный темп.       Шепард тяжело дышала, неспешность проникновений заставляла ее дрожать. Она подняла голову с совершенно безумным видом: растрепаные волосы, полуприкрытые глаза и напряженный, дикий взгляд. Сарен издавал тихий рокот, загипнотизированный видом того, как скользкий силикон проникал в мягкую плоть. Ей же нравилось, ну зачем тогда сопротивляться? Насколько можно было судить по звуковой реакции, женщина проводила лучшее время в своей жизни.       — Смотрю, вы с ним подружились, — она попыталась поддразнить, но голос, полный вожделения, выдавал с головой.       — Выброшу эту дрянь в воздушный шлюз.       Шепард вскрикнула, когда Сарен пронзил ее так глубоко, как только мог, и все же не смогла сдержать улыбку.       — Уверен? Кажется, он тебе понравился.       — Не заткнешься — выброшу тебя вместе с ним внутри.       Шепард начала было возмущаться, но Сарен проигнорировал протесты и провернул фаллос внутри нее, отметив, как женщина застонала, когда игрушка оказалась прижата изнутри к той стороне, что была ближе к передней части ее тела. Он прижал член вплотную к внешней стенке и продолжил размеренный темп, довольно заурчав, когда девушка начала извиваться в мучительном ритме. Скользкие звуки проникновения дополнялись ее вздохами и его рокочущим рычанием. Когда темп ускорился, его глазам, блуждающим по телу Шепард, открылась очаровательная картина того, как она робко, боязливо начинает касаться себя.       На секунду она замолчала, вспомнив предупреждение Сарена, и бросила на него вызывающий взгляд.       — Потрогай себя, — приказал он, хотя это было, скорее, разрешение.       Сарен хотел снова увидеть ее оргазм и хотел добиться этого, используя только игрушку, и хотя его член все настойчивее напоминал о себе, но по крайней мере, Спектр еще был в состоянии мысленно заполнять свою таблицу теми данными, что ускользнули от его внимания ранее.       Жажда бунта Шепард была подавлена, и на лице подопечной остался лишь легкий намек на нахальство.       Сарен изменил хватку на ее шее, теперь придерживая женщину ладонью за затылок. Большой палец, тем не менее, оставался на горле, и она могла убрать свои руки с пола. Сначала они блуждали по всему телу, а потом обхватили и синхронно сдавили обе груди. Когда пальцы сжали соски, ее бедра подпрыгнули вверх.       — Погладь между ног, — сказал он и почувствовал, что она застыла на месте.       Шепард одарила его коварной ухмылкой и прошлась рукой по животу, пока не достигла того самого чувствительного бугорка. Другую руку она тоже опустила, растягивая складки внизу. Когда воздух коснулся маленького холмика плоти, женщина вздрогнула. Кровь закипала в жилах, пока Сарен наблюдал, как Шепард дразнит себя, поглаживая гораздо медленнее, чем, наверное, ей того хотелось. Ее мышцы сжались на силиконовом члене с такой силой, что, не будь она столь влажной, было бы сложно сохранять прежнюю скорость, не причинив боли. Лицо женщины выражало чистое блаженство, она вздохнула и тихо застонала, глядя на турианца снизу вверх.       — Это называется клитор, — заявила Шепард как ни в чем не бывало. — Наиважнейшая вещь.       — Кто бы мог догадаться, — сыронизировал Сарен, но голос его буквально сочился желанием, и он подозревал, что даже землянка могла это заметить.       Шепард опустилась еще ниже, и он позволил это, проведя кончиком когтя по трахее. Этот угол, казалось, усилил ощущение от фаллоса, ибо она сжалась вокруг него сильнее, играя пальцами с этим маленьким бугорком — клитором — и расслабляясь в объятиях наставника. Такая реакция несколько удивила Сарена, и он продолжил ласкать ее горло, возбуждая женщину до предела, но вскоре почувствовал, что изучали глазами уже его самого. При этом турианец понимал, что выглядит чересчур заинтересованным, и все равно был не в силах отвести взгляд от ее набухшего лона. Секундой спустя он поднял голову и встретил ее испытующий взгляд.       — Ну что?       — Знаешь, что еще нравится человеческим женщинам?       Сарен свирепо уставился на нее.       — Когда нам делают приятное языком.       Его глаза сузились. В этом турианцы знали толк: горячий акт прелюдии при подготовке партнера к половому акту позволял быстрее раскрыть пластины. Сарену нравилось доставлять удовольствие языком своим партнершам даже после того, как они открылись, так что идея, безусловно, была привлекательной. Мысль о том, что его голова окажется у нее между ног, он вдохнет ее запах и попробует на вкус ее горячую влажность, заставила член сжаться и потечь, и это возбудило куда больше, чем использование игрушки. Сарен еще мгновение поразмыслил, затем крепче сжал ее шею и, придерживая рукой, притянул женщину почти к своему носу. Линия рта Шепард изогнулась в свирепой улыбке.       — Держи руки на груди, — строго приказал он резонирующим шепотом. — Или по швам, ясно?       Ее глаза вспыхнули от возбуждения, когда она медленно кивнула.       — Понятно.       Он забыл сказать, что произойдет, если она ослушается, хотя краем сознания понимал, что ему было бы все равно. Эта мысль встревожила, поэтому Сарен ее отогнал.       И Шепард тоже не стоит об этом знать.       Прежде чем опустить женщину на пол, он прикусил ее шею сбоку, чуть ниже уха. Она ахнула и вздрогнула, и Сарен остановился. Прошло пару секунд, но она выдержала и не произвела ни малейшего протестующего движения, поэтому он повторил действие, сомкнув челюсти вокруг того же чувствительного места, и начал опускать ее вниз.       Шепард, к ее чести, восприняла все как хорошая ученица: желание, очевидно, взяло верх над инстинктом самосохранения, и она позволила уложить себя на спину. На такое развитие событий полчаса назад господин Артериус не поставил бы ни единого гребаного кредита, но что произошло, то произошло.       Сарен решил, что фаллос повидал уже достаточно, и достал его, прежде чем вновь опуститься на колени. Шепард было возмутилась, и после секундного колебания его жвалы весело дрогнули:       — Вместе с этим?       В ответ она бросила на него испепеляющий взгляд, и Сарен засомневался, сможет ли заставить подопечную умолять. В отместку он с удовольствием поцокал языком, решив потянуть время и подразнить, и затем только наклонился к ней, одной рукой придерживая за ягодицы. Шепард принялась опять теребить соски, и в попытке отвлечь турианец прикусил внутреннюю сторону ее бедра. Она задрожала, выгибаясь навстречу, и Сарен чуть не застонал сам. Вместо этого он закинул ногу девушки на свой капюшон и вдохнул ее аромат, приоткрыв рот от возбуждения.       — Мне определенно следует быть с тобой построже.       Фаллос подождет, решил он. Сначала ее нужно как следует распробовать на вкус.       Когда Сарен провел языком от отверстия к клитору, оба участника сего безумия глубоко и тяжело застонали. Он проник внутрь, изучая ее, исследуя стенки влагалища, находя то место, которое заставило бы женщину взорваться, без конца проводя по нему языком. Турианцу пришлось удерживать ее на месте силой: Шепард стала бессвязно стонать, произнося только части слов, которые никак не переводились, но интерпретировались его разумом как звуки удовольствия, и он погружался в нежное тело языком снова и снова.       — О бо… О бо… О боже мой! (2)       Ее руки бились о металлический пол, и по периферии сознания пробежала мысль, не останется ли от этого синяков. Сарен отогнал сомнения и зафиксировал ерзающие бедра, не позволяя тереться о себя, и продолжил свои исследования. Шепард самозабвенно охала и причитала, ее мышцы сжимались вокруг его языка, и Сарен захлебывался возбуждением, мурлыча от удовольствия. Он обвел языком вокруг входа, отметив, насколько чувствительна она там, и решил уделить этой области больше внимания. Шепард издала звук, похожий на рычание, и он слегка отодвинулся назад, остановив свои прикосновения, чтобы осмотреть ее припухшую плоть. Взгляд Сарена остановился на клиторе. Ему было любопытно наблюдать за лицом девушки, как она отреагирует, если он легонько лизнет выпуклый комок нервов. Шепард в ответ на невесомые ласки принялась извиваться всем телом, а после и вовсе поднесла костяшки пальцев ко рту, отчаянно пытаясь подавить хриплый стон, в то время как лицо ее исказилось от удовольствия.       Наставник неодобрительно прищелкнул языком.       — Руки по швам или на грудь, Шепард, — она совсем забыла об инструкциях, и Сарен ухмыльнулся, польщенный тем, что просто свел ее с ума, раз подопечная настолько забылась.       На удивление, она послушно прижала руки по бокам, грудь трогать не стала. Должно быть, его ласки было достаточно, и Сарен попробовал обвести языком вокруг клитора. Он был вознагражден еще одним содроганием и спрятал ухмылку. Шепард, безусловно, нравилось, что с ней делали, и турианец коснулся ее жесткой линией своего рта, медленно потираясь о влажную кожу, что вызвало у девушки поистине фантастическую конвульсию.       Горячая и напряженная, она притягивала мужчину ближе к себе ногой, закинутой ему на капюшон. Сарен подумывал отчитать подчиненную, но она была такой одуревшей, витала в таких безумных высотах… Сомнительно, что вообще контролировала себя. Если бы Шепард не потребовала этот долбанный фаллос, он бы просто раскрыл ее и держал в своих руках, но с другой стороны, игрушкой можно было сорвать последнее «ура» перед тем, как выбросить в бесконечную пустоту.       Сарен снова медленно провел языком вдоль и перешел к томному высасывающему ритму, наслаждаясь теплом и вкусом женщины. Стоны Шепард стали хриплыми и пронзительными, ее рот широко открывался, она улыбалась и посмеивалась от удовольствия, выгибая спину над полом. Сарен не сбавлял темпа и поднес игрушку ко входу, неспешно дразня, пока землянка скулила от желания. Он слегка надавил, обводя фаллосом вокруг ее отверстия в имитации того, что Шепард делала с собой ранее, продолжая ласкать языком ее клитор. Силикон мягко вошел внутрь наполовину, и хвалило одного лишь толчка, чтобы запустить мучительный, выжигавший дотла оргазм. С каждой судорогой, с каждым криком из тела женщины сочилось все больше смазки, и Сарен протянул языком снизу вверх, чтобы собрать ее.       Он хотел трахнуть ее так сильно, что просто растерзал бы.       — Трах… ах… да, да, да, да! Трахни меня! — она практически кричала, когда Сарен медленно вдавил оставшуюся часть, убедившись, что она чувствует, как каждый отдельный выступ входит в нее.       Ее ногти отчаянно заскребли по полу, и он снова прижался языком к клитору, исступленно облизывая, пока игрушка не вошла полностью. Нога женщины вжалась в панцирь турианца, и он обхватил рукой ее поясницу, задавая устойчивый ритм внутри. Шепард потребовалось всего пара секунд, чтобы не просто захныкать, а завыть, забыв саму себя, ее ягодицы дрожали от наслаждения, а плоть восхитительно отчетливо пульсировала в оргазме в ответ на толчки Сарена. Язык все кружил по клитору, а наставник крепко держал ее за бедра, вгоняя внутрь возбуждающий предмет, продлевая удовольствие девушки так долго, как только мог. На этот раз Шепард не пыталась оттолкнуться, и вместо этого тонула в своих ощущениях, дугой выгибаясь от их остроты. Она позволила ему обладать собой, и когда волны удовольствия схлынули, Сарен замедлился и опустил ее обратно на пол. Шепард издала хриплый смешок, в полном блаженстве прикрыв глаза рукой. Он снял ее ногу с себя и присел рядом, восхищаясь результатом.       Когда она отдышалась, Сарен вынул фаллоимитатор и наконец, рассмотрел игрушку как следует. Это была вполне реалистичная копия, несмотря на ее нелепый, почти неоновый мерцающий цвет и размер куда как меньше среднего. Размышляя об этом, он опустил взгляд вниз, между ног подчиненной.       Что ж, если она не была готова сейчас, то никогда не будет, и Шепард точно не выглядела напуганной размером его члена. На самом деле, она потянулась к нему, как жадный подросток в первую ночь в учебном лагере, и Сарен решил, что это многообещающий знак. Когда он небрежно протянул руку и провел когтями по ее коже, Шепард лишь чуть фыркнула в ответ, явно не протестуя. Тело землянки было таким отзывчивым к малейшему прикосновению, казалось, от одного касания его выдоха конечности ее начинали дрожать, а кожа покрывалась пупырышками, и это казалось таким… экзотичным.       Шепард подняла на учителя широко раскрытые глаза — они выглядели довольными. Новое выражение лица, которого он раньше не видел. Про себя Спектр отметил смягчившуюся линию ее рта, маленькие складочки вокруг глаз и едва заметный прищур носа — девушка улыбалась.       — Если я дам ему имя, ты не сможешь выбросить его в шлюз, — сказала она, садясь с очевидной дрожью в мышцах.       Сарен приподнял надбровную пластину.       — Прости, что?       — Нельзя выбрасывать то, у чего есть название.       Люди.       — Выкину запросто. Он вылетит в шлюз.       «Вместе с тобой», — подумал Спектр, но не стал озвучить эту мысль, учитывая, что недавно трахнул стажерку своим языком и… фаллосом.       — О, да ладно, Сарен, он дорого стоит, — запротестовала Шепард очаровательным голоском, и Спектр усмехнулся, когда она наклонила голову, беззастенчиво разглядывая член наставника. — Ты ведь не ревнуешь, правда? Не стоит, уверяю тебя.       — Не смеши, — он раздраженно покачал головой, пока ему в голову не пришла коварная мысль. — Хотя действительно, сходство с турианцем имеется… Если я решу тебя простить, то дам имя этой штуковине сам.       — Эм? — Теперь настала очередь Шепард приподнять бровь, и она прислонилась спиной к стене, подтянув колени к животу. — Что-то придумал?       — Возможно.       Она опустила голову, всем своим видом умоляя, чтобы ее простили.       Сарен наклонился ближе, и Шепард с удивлением воззрилась на учителя. Он поднес ко рту женщины силиконовый фаллос, все еще покрытый ее влагой, наклонился ближе и прикусил зубами то самое местечко под ухом, пощипывая кожу. Она наклонила голову, обеспечивая наставнику лучший доступ, и он довольно заурчал в ответ.       — Я скажу тебе, если ты оближешь это, — промурлыкал он. — В то время, как я буду *трахать человека в тебе*. (3)       Она улыбнулась и с сомнением промычала.       — Кажется, у меня переводчик барахлит.       Сарен откинул голову назад и свирепо посмотрел на нее.       — Я мог бы сказать, что корабль отчалил…       Он наклонил голову и прижал мандибулы к подбородку.       — Мог бы, но не скажешь, — продолжила она и пожала плечами. — Я не понимаю. Объясни по-другому.       Сарен зарычал от такой наглости, но его глаза сузились, а рука скользнула между ее бедер. Шепард чуть развела их в стороны, наблюдая из-под опущенных ресниц.       — Пока я буду трахать тебя настоящим турианским членом!       Шепард одобрительно хмыкнула и провела языком по игрушке, гибкий розовый отросток землянки прошелся по твердым выступам, от основания вверх к заостренной головке. Сарен обвел пальцем ее клитор и зарычал, когда ученица покорно открыла рот и дала ему протолкнуть фаллос внутрь, простонав ему в ответ, низко и глубоко, позволяя наставнику почувствовать вибрацию своего голоса через силикон. Шепард все еще была влажной и жаждущей, но он убрал от нее руку и принялся наглаживать свой каменеющий член. Сарен, не отрываясь, смотрел на ее пухлый рот и распахнутые глаза со слишком широкими белками, заставляя ее заглотить игрушку максимально глубоко. Когда она приняла искусственный член целиком в рот, до самого основания, турианец не выдержал и застонал в голос.       А затем было прикосновение ее излишнего количества пальцев к головке члена, его угрожающий взгляд и приподнятые мандибулы. Шепард без страха посмотрела в ответ и погладила нижнюю часть члена турианца рукой, легко, будто перышко, касаясь его толстых гребней. Кончики ее пальцев иногда встречались с его собственными, и зрачки девушки расширялись от желания все больше. Пока Сарен запихивал фаллоимитатор девушке в рот, она тянулась вперед, проводя округлыми краями ногтей по всей его длине вплоть до чувствительного кончика. Он зарычал и дернул бедрами, все еще глядя на нее сверху вниз, но когда она обхватила член рукой и провела большим пальцем по головке, последний предел самообладания Сарена был, наконец, превышен.       С хриплым стоном он заставил Шепард отпустить ствол и вынул фаллоимитатор у нее изо рта — она отпустила его с забавным чмокающим звуком. Игрушка полетела в сторону, мужчина встал, задев кончиком гребня стену позади себя. Сарену не хотелось трахать Шепард в каюте, которая казалась не больше криокамеры, и он придумал другой вариант.       Шепард встала вслед за ним, и наставник обвил руками талию девушки, приподнимая ее и унося из каюты. Она оказалась прижата к стене в центральном коридоре корабля, и Сарен без конца изучал руками ее кожу, все ее тело, а потом укусил за шею. В этот раз укус оказался куда сильнее — Шепард застонала, прижавшись к турианцу щекой. Его руки остановились под ее ягодицами, и он притянул ее к себе, притиснул к стене и сжал ее бедра, широко их растягивая. Шепард вцепилась в его плечи, жарко и прерывисто дыша, а Сарен лизал ее шею, прокладывая языком обжигающие дорожки по нежной коже.       Он нетерпеливо зарычал, приказывая, чтобы она приподняла подбородок, и Шепард подчинилась, захныкав, когда его зубы сжали беззащитную плоть. Она трепетала в руках Сарена, сжимаясь при каждом укусе, выворачивающем нутро наизнанку. Шепард притерлась к его паху, и он попытался отпрянуть, ибо трение его длины о ее лоно сводило с ума их обоих.       Сквозь туман и их песнь о разделенном удовольствии Сарен почувствовал, как его киль впивается ей в грудь, и решил пересмотреть позицию и локализацию. С неохотой, прорвавшейся наружу ворчанием, он отодвинулся от стены и понес ее в свою каюту, проводя ртом по шее, пока они цеплялись друг за друга.