DRLV

      Слезы на щеках выступают только по выходу из подъезда. Нельзя, катастрофически нельзя было снова показаться слабым, а особенно нуждающимся в принятии и понимании. Потому что Чимин он другой, он первоначально был не достоин даже думать, о том, что может действительно кому-то нравится. Без сторонних мыслей и не с целью дальнейшего шантажа, просто быть любимым кем-то за то, что он – это он, а не кто-то другой, но итогу все равно оказываясь в чужих глазах грязной шлюхой. Ему бы правду рассказать, исповедоваться перед богом на коленях за все свои грехи, но кажется, что тогда он и умереть не успеет – сразу в ад попадет. Потому что много чего плохого в жизни делал и прощения не заслуживает. Тогда, зачем даже пытаться стать правильным? Это принесет только ненужную боль, которой в жизни Пака хоть лопатой греби. Но Хосок – он эту боль залечивал и будто на путь истинный наставлял: Чимин перестал раскидываться теми глупыми «объявлениями», перестал красть, подавать себя, как кусок мяса, даже с синтетическими наркотиками завязал, довольствуясь косяком после секса, но к чему это привело? Снова он шлюха, снова он плохой и снова недостоин ничего светлого и теплого в этой жизни. Снова привело в ненавистный дом, где он за прошедший месяц появлялся дай боже раза три, забираясь через окно в спальне и утаскивая нужные вещи.       На часах уже был час ночи, когда белокурый мальчишка перелезает синий забор и шукает, стоило дворовой собаки начать гавкать. Та в свою очередь хозяина в нем не признает и воет ровным счетом до того момента, пока невысокая фигура не скрывается за углом дома, обходя тот по левой стороне. Остановившись у нужного окна, школьник пихает в приоткрытое на проветривание окно старую стамеску, умело подцепляя защелку и сдвигает его с фиксатора, уже скоро проникая в комнату. Та небольшая комнатка, так щедро выделенная для него семьей дяди, никогда не была уютной, будучи вечно забита каким-то ненужным барахлом. Пак почему-то бессознательно улыбается, вспоминая, как на этой скрипящей кровати переписывался с неким Джеем, засиживаясь с ним допоздна. Он открывает полку и запускает руку в глубь творящегося в ней бардака, вытаскивая заветную книжку, подаренную отцом практически перед самой смертью. «Маленький принц» - единственная книга, которую Чимин перечитывает. Глава 6 Если «станет очень грустно, хорошо поглядеть, как заходит солнце», – рассказал Маленький принц. Был день, когда мальчик видел заход солнца больше сорока раз… Глава 8 Рассказывая историю о цветке, Маленький принц уже понимал, что «надо было судить не по словам, а по делам», – ведь роза напоила ароматом планету, а он не умел радоваться этому и «не умел любить». Главы 12 Третья планета принадлежала пьянице. Маленький принц был в недоумении, услышав, что тот пил, чтобы забыть о том, как ему стыдно из-за того, что он пьет. Глава 21 В этот момент появился Лис. Маленький принц собирался подружиться, но оказалось, сначала животное нужно приручить. Тогда «мы станем нужны друг другу… Моя жизнь словно солнцем озарится», – говорил Лис. Со всех глав он собирает несчастные пять тысяч рублей, и долго засматривается на освещенные светом луны картинки, а под красными от слез глазами появляются улыбчивые мешочки. Они читали эту книгу вместе, когда маленький Пак, уместившийся на больничной койке, вслушиваясь в тихое чтение отца и всматриваясь в яркие картинки, засыпал. – Ты посмотришь ночью на небо, а ведь там будет такая звезда, где я живу, где я смеюсь, – и ты услышишь, что все звезды смеются. У тебя будут звезды, которые умеют смеяться! И он сам засмеялся. Но отец не смеялся, аккуратно прикрывая книгу и целуя свое дорогое чадо в макушку. Но ребенок не спал, и это было последнее, что мужчина ему прочитал. И теперь Чимин любил смотреть на звезды, но они почему-то не смеялись.       – Вот ты и попался, засранец! – свет в комнате резко загорается и парень, сидящий на полу, как-то рефлексивно пихает деньги в высокие конверсы и подскакивает с места. Он сразу же рвется к открытому окну, но его хватают за шиворот и затаскивают обратно, больно ударяя копчиком об угол стола. – Опять деньги из дома воровать пришел, а?! Неблагодарное отродье!       – Да нахуй мне ваши деньги не нужны! – блондин стискивает зубы и начинает выворачивать карманы джинс. Он в этом доме правда никогда не воровал, и деньги, лежащие в книге, честно были его. Недоверие со стороны «членом семьи» зародилось после пропажи двух тысяч из семейной копилки, когда родное чадо семейства внаглую обвинил осиротевшего школьника в воровстве, по факту задонатив эти несчастные копейки в игру, прибавляя к тому ненависти. – Видишь? Все, я не хочу здесь больше находиться! – и собирается вновь выбраться через окно, но его грубо возвращают, давая понять, что разговор не окончен.       – Ага, конечно, так я тебе и поверил, воришка ебаный! Дай-ка я сам проверю, а потом вали куда хочешь, хоть в канаве сдохни. – и противные полные руки начинают трогать не сопротивляющееся тело, желая скорее закончить этот абсурд и наконец нагрянуть в гости к давнему знакомому, встреча с которым была ужасно необходима.       Мужчина щупал слишком медленно, не сколько проверяя, сколько объективно лапая молодое тело, вжимая в компьютерный стол. Кривой и жирный нос запускается в светлые волосы, а руки напористо облапывают зад, когда Пак бьет его по груди, толкает руками и начинает кричать. Жирное тело упирается своим возбуждением и трется о чужую ногу, закрывая крикливый рот рукой, а Чимину очень страшно и противно до блевоты, ненавидя себя за свою слабость и невозможность никогда дать отпор. Продолжается это ровным счетом минуту, пока в дверном проеме не появляется женщина, спешно накинувшая на себя халат.       – Дорогой, что тут происходит? – та сонно потирает глаза и мужчина отстраняется, как ошпаренный, раздраженно сжимая кулак. Очень на руку, что его жена не обладает острым зрением, потому не замечает минувшей ситуации и лишь спустя пару секунд видит в светлой голове ненавистного мальчишку. – А этот тут, что забыл?       – Не переживайте, уже ухожу. – он говорит максимально, насколько это возможно, твердо, но ноги от страха подкашиваются, а слезы в глазах снова наворачиваются. Он подбирает книгу с пола, выпрямляет погнувшуюся страницу и отправляет её в шопер. – И больше никогда не вернусь.       Чимину снова противно быть трезвым. Противны любые касания, противны свои мысли, противны все вокруг. Противно и очень страшно. Было страшно всегда, но если раньше он надеялся только на себя и свои силы, то время проведенное с Хосоком, как-то заставило расслабиться, почувствовать себя в любви и безопасности. Пак всегда знал, что ничего хорошего из этого не выйдет и сделает еще слабее и уязвимее, потому пользователь с ником «Хоби» под чужие слезы отправляется в черный список, как в телеграмме, так и телефонных контактов. Так будет лучше…правда?       – Привет, спишь? – блондин утирает нос и мысленно радуется, что его звонок был услышан. – Класс, я тогда заскочу? Хочу немного затариться.       Чонгук – хороший друг, чудесный собеседник и отличный торчок. Он тот, без кого не обходятся самые крутые тусовки и тот, кто за символическую плату достанет любую убивающую дрянь. Все что угодно, но не героин – это его принцип, да и смельчаков, готовых переступить эту черту было немного. Он тот, кто несет счастье и Пак благодарен жизни, что знаком с кем-то таким, потому что счастье сейчас просто необходимо. Оно было необходимо всегда, но сейчас просто катастрофически, особенно, когда перед глазами красивый брюнет, а в груди так больно.       – Что предложишь? – губы мнутся от волнения и предвкушения своего счастья, а Чон мягко похлопывает по дивану.       – Смотря, что тебя тревожит. – тот жмет плечами и глубоко затягивается косяком, передавая ту в руки давнего приятеля. – Ну, и какими деньгами располагаешь, знаешь же – я в долг не даю       – Так говоришь, будто я просил, – после затяжки он немного расслабляется и дует губы, закинув ногу на ногу, доставая их своих кед несколько бумажек. – Хочу чувствовать себя счастливым…а еще очень хочу любви.       – Как всегда в общем, – тот хмыкает, пересчитывая деньги и поднимается с дивана. – На все бабки будешь закупаться? Или оставишь на чай?       – Если соберешь для меня адское месиво, чтобы я забыл, как меня зовут, то в следующий раз принесу тебе шоколадку. – светловолосый хмыкает и последней затяжкой докуривает блант до конца, разваливаясь на спинке дивана.       Чонгуку двадцать, он живет в небольшом домике, доставшемся ему от бабушки, и выращивает травку в подвале, оборудованный под гроурум. Он отучился в колледже на автомеханика, носил костюм адидас и разъезжал по ночному Новосибирску на любимой вишневой семерке. Чон будто вышел из песен GSPD, зимой носящий кепки вместо шапок, бритый ежиком и ужасно любящий свою заднеприводную малышку с мощным сабвуфером, гоняя под мощный фонк. Такие как он, как правило те еще гомофобы и быдло, но в системе часто бывают сбои и Гук по натуре своей очень милый парень с забавными кроличьими зубами. Он любит шоколад, вкусный чай и сосательные конфеты.       – Тебе принести пивас? – крепкий парень скрывается в кухонном проеме и тянется к огромной аптечке, где прятались все психоделические порошки и разноцветные таблеточки.       – Если жигулевское, то, пожалуй, откажусь. – те пару затяжек действительно как-то успокоили и расслабили, будто это не его час назад противно зажали и облапали.       – Да норм пиво, че ты вечно. – старший цокает губами и возвращается с заветным чемоданчиком и бутылкой холодного напитка.       Пред школьником открывается целая цветовая гамма различных препаратов в виде таблеток или как их называют «конфеток». Чонгук, на всю заурядность его внешнего вида, являлся перфекционистом, выкладывая таблетки по цветам, уже визуально определяя какое это вещество, его цену и качество по выбитым на них картинках. Он понимал молодежное стремление попробовать все, но обладал принципами, по которым школьникам продавал только траву и «конфетки», никакого мефедрона и амфетамина. Конечно, это не делает его хорошим, но так карма становится чуточку чище.       – На что я могу рассчитывать? – тот несознательно облизывает губы, пока парень открывает пиво валяющимся на столике ключом.       – Две таблетки, не больше.       – Почему так мало? Раньше на эти деньги я брал три. – школьник хмурится, а бритый тихо вдыхает, падая на диван рядом.       – Да когда ж это было, моего поставщика две недели назад полиция накрыла, поэтому теперь дороже.       – Но мне этого не хватит, – блондин басисто хнычет. Сегодня очень нужно забыться. – Гукки~, ну придумай что-нибудь, пожалуйста, мне реально это необходимо. Ты же такой хороший и умный, умоляю тебя!       – Ладно, но только, потому что ты давно у меня закупаешься.       Пиво ставится на кофейный столик, а руки с небольшим тату-партаком в виде огоньком на среднем пальцем открывает маленький отсек на крышке. В зип упаковке лежала цветная марка и нежно фиолетовая таблетка, подписанная «КФ».       – Шаришь че такое кэнди флип?       – Песня фараона? – Пак сладко улыбается, а старший весело хмыкает, закрывая отсек с аналогичными наборами.       – Правильно сделанный, кэнди флип соединяет всю магию ЛСД с доверием, уравновешенностью и духовным открытием МДМА. – бритый довольно улыбается, обнажая заячьи губы и заливается пивом. – Этот пакетик – то, в чем ты сейчас нуждаешься, реально, я тебе еще одну таблетку молли в подарок дам.       Чонгук за свою короткую жизнь попробовал очень много и частенько становился личным наставником по безграничному и яркому миру наркотиков. Трипситтер – если переводить на сленг торчков, следил за состоянием юзающего, помогая ему двигаться в нужном направлении, и вообще делать всё необходимое для того, чтобы обеспечить комфорт в течении трипа. Он очень ответственно относится к выбору товара, и своим клиентам, не пихая всякую дрянь. Ведь все, кто к нему приходят – друзья, либо друзья друзей, а близких людей терять, как известно очень неприятно и грустно. И ему это было знакомо не понаслышке.       – Типа…я должен употребить их одновременно или что?       – Не-не, кэнди флип, как раз и не предусматривает комбинирование; он подразумевает использование этой парочки в определённом последовательном порядке, который создаёт полностью уникальные эффекты, которые не похожи на любые из эффектов данных наркотиков. Ты ж уже юзал их по отдельности, да? – в глазах напротив читается неуверенность и настороженность, а Чон, поддатый от травы и пива, легко толкает его в плечо. – Да не ссы, малыш, я ж рядом буду, побуду твоим ситтером седня, все равно опять уснуть не могу.       – Хорошо, я согласен.