Мир праху твоему [книга первая]

      Спроси меня кто-нибудь моё честное и нисколечко непредвзятое мнение об учительских навыках Лулуки Фиделии Ноксис, я бы, не задумываясь, ответила, что они отвратительны.       Моя Наставница всерьёз считала теорию напрасной тратой времени, вынуждая бросать все силы на решение практических задач. Так, мы несколько дней кряду чертили защитный барьер вокруг хижины.       Попытка заикнуться о том, что все начинают с малого, прошла мимо ушей, ведь «Безымянная Ведьма лучше знает кому и чего нужно». В результате ещё пара дней оказалась потрачена на разбор и применение защитной магии.       Отдых по вечерам мне тоже только снился: Лулу раз за разом заставляла меня рисовать огроменную пентаграмму и напитывать её колдовством до тех пор, пока я не падала от истощения. Единственное, что она никогда не трогала — бабочки-накопители.       — Это наш гарант на случай непредвиденных обстоятельств, — важно говорила Наставница. — Есть ещё кое-что, но ты пока не потянешь. Не переживай, рано или поздно твои границы вновь расширятся, и мы привяжем мою сущность напрямую к твоему сердцу.       — Звучит жутко, — призналась я, вспоминая какой ценой мне далось последнее «расширение». — Оно обязательно?       — Да, если ты не хочешь, чтобы кто-то насильственно разорвал наши с тобой узы, — Лулу посерьезнела. — Нельзя гарантировать, что никто не узнает о том, что твоя прия имеет отношение к Безымянной Ведьме. При жизни многие мечтали развеять мой прах по ветру… Для тебя же насильственное разделение и вовсе может стать билетом в один конец.       — Умеете же вы мотивировать, Наставница, — протянула я. — Хорошо, впредь я буду стараться ещё усерднее и постараюсь сделать так, чтобы никто нас не разлучил.       — Беспокойство за сохранность жизни — лучшая мотивация, — довольно хохотнула Лулу и разлохматила мои волосы: — Не дуйся, солнышко, тебе вовсе не нужны все эти теории, чтобы заполучить звание самой-самой.       — И кем же ты меня видишь? Гением Тысячелетия? — не преминула поддеть самонадеянное привидение я. — Светилом Магии? Исключительной Вейморанткой?       — Ха-ха, подловила, — добродушно хохотнула Лулу. — Тысячелетия не обещаю, но вот Гением Столетия — вполне возможно.       Обмен колкостями мог продолжаться до бесконечности, равно как и «практические науки», но в один из дней я получила указание незамедлительно прибыть в «Летний Сад». Написанное корявым почерком на куске картона, оно было призвано как можно сильнее унизить моё достоинство.       Только вот конкретно этот удар прошёл мимо цели.       — Дай-ка взглянуть, — повертев в руках картонку, Наставница усмехнулась. — Твоя семейка настолько очаровательна, что мне прямо-таки не терпится с ними познакомиться. Ну, чего же мы ждём? Выдвигаемся, Уночка!       Потому что теперь у меня была Лулу.       — Ай-ай-ай, засмущала-а, — Безымянная Ведьма прохладным облаком носилась по комнате. — Ладно, поговорим о серьёзном, деточка. Не вздумай никому говорить о моём существовании. Спросят о прахе мага — ври напропалую. Захотят узнать о твоём элементе или объёме магической энергии — тоже ври. Принижай себя или уходи от ответов. Информация о наших ресурсах — залог нашего выживания… если ничего не случится.       — Стой, стой, — оборвала Наставницу я, застёгивая манжеты на платье. — Разве не все духи-хранители материализуются рядом со связанными контрактом вейморантом? Наш случай — особенный?       — Это-то я и пытаюсь тебе втолковать, тупица, — убедившись, что я одета и не забыла письменные принадлежности, Лулу вытолкала меня за дверь. — Безусловно, такие случаи, как наш, бывали и раньше, но они всё равно исключительны. Потому что мёртвые — ребята неразговорчивые и на сотрудничество не настроенные. Тебя могут принять за одержимую.       Чересчур осмотрительная Наставница брюзжала остаток дороги, чем знатно отравила радость от пребывания на летних землях. Впрочем, лёгкая улыбка всё равно сползла с моего лица при виде Иллфейриль с Фейриллом.       Оба сидели за специально принесёнными из главного поместья партами и прилежно игнорировали моё присутствие. Тихо поздоровавшись с кузенами, я села за выделенный мне стол доселе, очевидно, пользовавшийся в людской.       Необременённая правилами этикета Лулу удовлетворённо заметила, что Иллфейриль выглядит болезненно. Отказ возложить на себя последствия рождения в Морьендор сильно ударил по ней и на долю мгновения я почувствовала себя виноватой.       — Эй, брось, — моя не в меру любопытная Наставница уже изучала стоявшие перед нами помост с доской. — Они сами во всём виноваты. Нечего перекладывать бремя Морьендора на чужие плечи. Влияние бога смерти на судьбу ребёнка всё равно не уменьшится. Хм-м, уж не твоя ли леди Селлос?       — Верно, — подтвердила я, внутренне сжимаясь.       Никогда не расстававшейся с указкой леди Селлос было достаточно бросить на меня один-единственный вопросительный взгляд, чтобы я подорвалась с места и принялась отвешивать реверансы. Иллфейриль с Фейриллом, в отличие от меня, удостоили её лишь кивком.       Всецело завладев кафедрой, леди Селлос открыла «Введение в вейморантию» и принялась нарочито медленным голосом зачитывать историю возникновения магии в нашем мире, Элль-Риел. Между длинными и якобы многозначительными паузами она чертила на доске простенькие схемы.       И всё бы ничего, если бы я не изучила данный раздел во время прохождения курса «История королевства Финниф для самых маленьких».       — Для первого раза вполне достаточно, — закончив читать параграф, леди Селлос закрыла книгу. — Есть вопросы?       Памятуя откровенную нелюбовь учительницы к шумным и невоспитанным детям, я осторожно вытянула руку вверх. Леди Селлос раздражённо цыкнула, упрямо смотря на Иллфейриль с Фейриллом.       — Ну что ж, раз у молодых господ Антен не имеется вопросов, наше занятие можно считать оконченным. Если кто-то вдруг чего-то не понял, он непременно отыщет ответы на все свои вопросы в учебнике «Введение в вейморантию», любезно написанном для нас господином…       Моя кровь вскипела, а лицо покраснело: такое происходило всякий раз, когда меня намеренно игнорировали. Кажется, про подобных мне говорят «всё написано на лице». Бесцельно разглядывающая школьную доску Лулу почувствовала моё состояние и вопросительно приподняла бровь.       — Леди Селлос! — выпалила я, поражаясь собственной смелости. — Несомненно, преподанный вами урок ценен, но мы разбирали историю возникновения магии на другом занятии. Пожалуйста, расскажите что-нибудь напрямую связанное с магией!       Тихие смешки, раздавшиеся с задних рядов, были красноречивее любых комментариев. Не стоило и надеяться на ответ, а уж обращаться напрямую к леди Селлос не стоило вдвойне.       — Уна, встань, — холодный, гораздо холоднее завывавших на Бесплодной Пустоши ветров голос учительницы, разрезал воздух надвое. — Вытяни руки вперёд.       Дрожа от страха, я вытянула руки вперёд, ожидая неизбежного удара. Они всегда следовали после моих вопросов, замечаний и уточнений. Леди Селлос объясняла, что таким образом искореняет мою «невоспитанность» и «низкое происхождение», но я думала иначе.       Леди Селлос попросту не хотелось ничему меня учить.       Правда, я полагала, что она будет вести себя сдержаннее при кузенах, однако наличие «молодых господ Антен» только распалило её. Леди Селлос не терпелось продемонстрировать им всю полноту власти и моё беспрекословное, граничащее с унижением, послушание.       Ну, а перед непосредственным наказанием — излюбленный приём в виде томительной, гнетущей, приправленный слабой надеждой на помилование паузы.       — Где-то неделю назад ты, возможно, и была трепетным зверьком без права голоса, но сейчас ты — полноценная колдунья, — Лулу ободряюще сжала моё плечо. — Теория — ничто без практики, помнишь? Пускай ты и не в силах дать этой высокомерной тётке сдачи, защитить себя вполне способна.       Точно.       Отважно распахнув глаза, я мысленно запечатлела «Ведьмин Час» на столь любимой учительницей деревянной указке и не менее отважно заменила строчку «Усиление физических повреждений при контакте с: Уна» на «Усиление физических повреждений при контакте с: Маленсия Селлос».       — Забегаешь вперёд, причём значительно, — похвалила моё решение Лулу. — Меньшего от моей ученицы и не ожидалось. А вообще, я хотела обучить тебя этому фокусу позже. Слишком большая нагрузка на ментальный покров.       «Да я поняла», металлический привкус доказал правоту Безымянной Ведьмы. «Надеюсь, результат того стоил».       — Определённо, — заверила меня Лулу.       Леди Селлос тщательно примерилась, тщательно размахнулась и… со всей силы съездила деревянной указкой себе по пальцам. Исторгнутый ею вопль негодования разнёсся, казалось, по всему саду. Оживившись, кузены уставились на леди Селлос, предвкушая новые развлечения.       Та не заставила себя долго ждать, снова ударив себя по пальцам. Причём было заметно, что целится она именно в меня, однако в момент удара деревяшка скользит об невидимую преграду «Ведьминого Часа» и приземляется на утончённые дворянские руки.       — Справедливость восстановлена, — заявила Лулу, делая вид, будто бы наслаждается истошными воплями Селлось. — Имя твоему новому приёму — «Побивай-ка». Универсальная техника против всяких плохишей, однозначно.