***
Дейнире всегда было в тягость просыпаться утром — особенно таким ранним и таким прискорбным. Казалось, в Дрифтмарке боль становилась легче. Наверное, из-за того, что Лейна умерла не в этом замке. Мысль, что за это время она толком не общалась с братьями, близнецами и Деймоном, которые так же, как она, переживали потерю, заставила испытать чувство вины. Дейнира восхищалась Деймоном, пыталась походить на него и всегда замечала, насколько они похожи — за исключением одной важной детали. У Дейниры не было дракона. Однако мысли о драконах сами собой отошли на второй план: слишком много событий для ребёнка, слишком много переживаний. Девочка сильнее укуталась в одеяло, стараясь спрятаться от этого мира. Но дверь резко распахнулась — с таким грохотом, словно её пытались выломать. Дейни отодвинула одеяло с лица и приоткрыла глаза. На пороге стояла Рейнис — с Рейной и Бейлой — и улыбалась. Вновь накрывшись одеялом с головой, Дейнира решила не обращать внимание на нежданных гостей. — Ну уж нет! Вставай, Дейни! — важно заявила Бейла. «Дейни». Когда-то это прозвище казалось сокровенным и недоступным. Только Рейнира могла так называть свою дочь, хотя Джейсу явно было плевать на такие формальности. Он называл сестру занудой и громко оповещал всех, что «Дейни» — её милое прозвище. Близнецы отцепились от бабушки и, не издавая ни звука, подкрались к полусонному комку. Рейна прыгнула на кровать, завалившись рядом на бок, а Бейла встала над самым лицом Дейниры. Девочки вместе начали тормошить Дейни за плечи, стягивая одеяло и смеясь. Рейнис не смогла сдержать улыбки. Вот Дейнира уже сидит на деревянном стуле, пока принцесса Рейнис заплетала ей косы — так осторожно, нежно и неспешно, словно и не было между ними никакого презрения. Рейна и Бейла копались в платяном шкафу, стараясь найти что-то чёрное, детское и подходящее для похорон. От этих мыслей Дейнира вздохнула и закусила внутреннюю сторону щеки. — Я слышала, у тебя до сих пор нет дракона, — начала разговор Рейнис, по-прежнему заплетая длинные волосы цвета белого золота. — У меня самой не было дракона до тринадцати лет, а сейчас я летаю на самом быстром ящере Вестероса. Рейна поёжилась от этих слов, сжала попавшееся в руки платье и отбросила его в сторону, ища новое. — Недавно Мелеис сделала новую кладку. Можешь забрать себе понравившиеся яйцо. Её драконы быстро вылупляются рядом с Таргариеном, — Дейнира улыбнулась. — Хочешь, мы прокатимся на Мелеис вместе? — добавила она шёпотом, но близнецы всё услышали и переглядываясь охнули. — Я тоже хочу! — А Мелеис выдержит четверых? — Можно и нам прокатиться? — Мы тоже хотим! — не унимались близнецы, повиснув на руках бабушки. В этот момент всё отошло на второй план: осталась только Дейнира, её чувства, улыбка и радость.***
Белые плащи цепляли верёвками крючки на каменном закрытом гробу Лейны Веларион. Учитывая обстоятельства смерти принцессы Лейны, было уместно использовать именно закрытый гроб, для погребения по традициям Веларионов. Стражники стояли, словно статуи, с флагами дома Веларионов, устремив пустые взгляды вдаль. Казалось, каждый скорбел и был опечален ранней смертью принцессы Лейны. Двое крепких парней в шлемах, броне и белых накидках обматывали гроб верёвкой, стараясь не смотреть на членов королевской семьи. Веймонд Веларион, брат лорда Приливов Корлиса, бросал острые взгляды на Деймона и близняшек, прижимавшихся к боку леди Рейнис. Он величественно говорил на высоком валирийском, словно это доставляло ему неописуемое удовольствие. Дейнира понимала не все слова и лишь нервно поджимала губы, не осмеливаясь смотреть на гроб. Рейнира обнимала сыновей обеими руками, иногда сжимая пальцами их одежду, чтобы непрошенные слёзы не катились по щекам. Было утро. Солнце не спешило показывать свои игривые лучи и пряталось за тучами. Множество членов королевской семьи, Веларионов и другие лорды стояли на каменном выступе. Море плескалось и ударялось о камни. Огромный замок Дрифтмарк отсюда казался не таким уж и большим, а светлые стены становились мутно-серыми. На похоронах легко понять, кого что заботит и кто кому враг. Вот недавно восстановленный в должности Отто Хэйтауэр поправляет значок десницы. Как бы говоря, что он есть Весторос, а все остальные — никто, лишь пешки в его руках. Десница горделиво поглядывал на Рейниру. Король Визерис стоял рядом с женой и детьми, сбоку от Дейниры, не скрывая скорби. Откровенно скучающая Алисента не понимала ни единого слова Веймонда и со сложенными руками и гордо вскинутой головой стояла подле. Её дети также скучали: Эйгон зевал, Эймонд был в своём мире; лишь Хелейна старалась выказать уважение и поддержку скорбящим. Дейнира фыркнула, смотря, как зевает Эйгон, даже не прикрыв рот рукой. Веймонд начал говорить про кровь Веларионов, и Дейнира навострила уши. Лейнор сильнее прижал дочь к себе, но детским ушам было интересно послушать. Веймонд сказал, что кровь Веларионов всегда чиста и солона как морская вода, презренно поглядывая на сыновей Рейниры. Деймон засмеялся. Так громко и неискренне, словно пытался отвлечь внимание на себя. Словно пытался защитить ни в чём не повинных детей. Рейнис и Корлис смотрели на него по-разному. Они вообще были разными как внутри, так и снаружи, но всё равно любили друг друга. В отличие от давно затухшего брака Алисенты и короля Визериса и политического союза их сына Лейнора Рейнис и Корлис казались гармоничными, любящими и хорошими родителями. Белые плащи натянули верёвку, и Дейнира подняла взгляд. Она часто моргала и, затаив дыхание, наблюдала. Лейнор так и не осмелился посмотреть на гроб сестры. Веймонд закончил речь, и гроб опустили в воду с таким громким всплеском, что Дейнира поджала губы. Гроб принцессы Лейны медленно падал на дно. Так не стало Лейны Веларион.***
Драконы кружили над замком Веларионов. Внутренний двор был заполнен Таргариенами, Веларионами и другими лордами, приближёнными к королевской семье. Дети разбрелись кто куда. Скорбящие Рейна и Бейла сидели на деревянной лавочке, рядом с каменной лестницей, ведущей вниз, к морю. Джейс одиноко стоял рядом с перилами. К нему подошла принцесса Рейнира, и они о чём-то тихо говорили. Джейс недовольно смотрел на мать, а та держала сына за руки, успокаивая. Джейс ушёл к близнецам, делая глубокие недовольные вздохи. Рейнира обратила внимание на пристальный и почти презирающий взгляд Алисенты. Принцесса неловко поправила платье — пусть с ним и без того было всё в порядке. Дейнира без дела бродила и наблюдала за всеми. Заскучав, она направилась к подруге. Хелейна сидела рядом с кучей пепла и золы. Дейнира завела разговор. — Что ты делаешь? — спросила она и, немного пригладив чёрное платье, присела рядом. — Хотя я и так вижу. Уже жалею, что подошла, — в шутку сказала Дейнира. Она ничего не имела против живности, с которой водилась Хелейна, но пауки… Их Дейнира боялась всей душой — особенно тех, что с длинными лапками, а у этого лапки были очень длинные. Хелейна улыбнулась и молча посадила паука в ловушку из найденной ранее ракушки. На плечи легли чьи-то руки, сжимая одежду пальцами. Дейнира повернула голову назад и увидела кудрявую шевелюру Эйгона. За ним стоял Эймонд, с усталыми фиолетовыми глазами наблюдающий за Дейнирой. Оба одеты в зелёный — цвет Хайтауэров. Дейни нахмурилась. Хорошо, что хотя бы Хелейна предпочла чёрный. — Негоже принцессам пачкать платья золой. Пошли отсюда, — сказал Эйгон, а Эймонд вежливо подал девочке руку, чтобы та поднялась. Дейни протянула свою руку в такую же маленькую ладонь Эймонда. Он не сильно вырос — по крайней мере, не выше Дейниры. Разница между ними в четыре года словно стёрлась. Дейнира встала с колен, отряхнула чёрное платье и посмотрела на Эйгона. — Без тебя тут неимоверно скучно, — Эйгон взял племянницу за плечи и начал её куда-то вести. Эймонд молча шёл следом. — И чем же я скрашу твоё горе? — с пренебрежением ответила Дейнира. — Своим присутствием, дорогая Дейнира, — Эйгон улыбнулся и поспешил увести брата с племянницей в один из коридоров Дрифтмарка. Дейни закатила глаза, про себя подумав, что он безнадёжен. Эйгон наконец остановился и сел на каменный выступ рядом с аркой. Арки были расположены по квадрату, с проходом, ведущим в сад. Деревья были красиво посажены в ряд, но листва их почти вся попадала в связи с приближающейся зимой. Эйгон, Дейнира и Эймонд вновь завели беседу. Сначала говорили о смерти, но быстро перевели разговор. Она гадала, ради неё ли дяди это сделали. Вместо этого собеседники вернулись к теме договорённости между Рейнирой и Алисентой. Королева предложение хоть и отклонила, но детям пару искать не стала. Казалось, каждый разговор сводился к замужеству, долгу, договорённости и родильному ложу. — Так что это было за предложение? На том совете, что прошёл за день до того, как ты отправилась в Пентос? — спросил Эймонд. Эйгон был тем, кто случайно затронул эту тему, и понеслось. — Мать хотела наладить отношения между нашими семьями, предложив наш с Эйгоном брак и союз Джейса с Хелейной. Вдобавок ты бы получил новое яйцо Сиракс, — кратко объяснила Дейнира, не замечая, как пурпурные глаза Эймонда налились гневом и ревностью.***
Дейнира облокотилась на каменные перила, закрыла глаза и медленно шумно выдохнула. Нельзя показывать стервятникам свои эмоции, пронеслось у неё в голове. Девочка открыла глаза и окинула присутствующих взглядом, проверяя, заметил ли кто-то её минутную слабость. Её отвлёк шум бьющихся о скалы волн. Взгляд Дейниры остановился на море. Они бились о скалы и быстро достигали песочного берега. Девочка положила руки на перила и блаженно выдохнула. — Похороны — не место для детей, маленький паучок, — пронеслось над ухом. Дейнира повернула голову и увидела Деймона. Слух резануло от громкого звука золота, чёркающего камень. — Знаю, но сейчас родители хоронят своих детей, а воины хоронят жён. Времена меняются, — Дейнира скучающим взглядом смотрела на волны. Деймон улыбнулся и отпил вина из кубка. Последовала длительная пауза: попытка успокоить друг друга, выказать уважение. Никто не хотел нарушать её ненужными словами о сожалении и соболезнованиях. — Ты б ему помогла, что ли, — Деймон безразлично указал пальцем на Лейнора, который стоял по колено в воде и безудержно плакал. — О Семеро… — Деймон улыбнулся и вновь сделал глоток вина. Дейнира помчалась к отцу, минуя длинную лестницу, рядом с которой Рейнис утешала внучек. Девочка даже не посмотрела на них. Она подобрала подол платья и кинулась к Лейнору — так быстро, насколько позволяли её короткие ноги. Девочка остановилась на песке. — Отец? — но Лейнор даже не шелохнулся. Казалось, отчаяние поглотило его полностью, — Идём со мной. Прошу! Лейнор тряхнул головой, отзываясь на голос дочери, и обернулся на Дейниру. Та была уже по щиколотку в воде и протягивала ему руку. Лейнор послушно принял её, и они вместе вышли из воды. Брата Лейны убивало, что он не смог попрощаться с сестрой, не смог подержать её руку или улыбнуться на прощание. Брата не было рядом с сестрой в её последние минуты.***
После их короткого разговора Деймон испарился. Каждый скорбит по своему, но Деймон делал вид, что ему всё безразлично. Он прятался за маской, в то время как Рейнис и Рейнира не скрывали своей скорби. Дейнира его понимала, всегда понимала — с тех пор как та служанка начала рассказывать про него. Дейнира позабыла её имя: она умерла незадолго до проделки с драконами, в которой участвовали Эйгон и Эймонд с Хелейной. Девочка стояла рядом с братьями и близнецами, которых по-прежнему утешала принцесса Рейнис. Дети смотрели на огонь, но мать нарушила их безмолвную поддержку друг друга. Рейнира быстро подошла к детям и схватила Джейса за руку. — Идите спать, — строго заговорила принцесса. — Но, мама… — попытался возразить ей Джейс, но всё было тщетно. — Живо! — жёстче произнесла Рейнира и, отпустив Джейса, поспешила к берегу, минуя каменные лестницы. Король поплёлся к входу в замок — на улице становилось всё прохладнее. Дейнира поёжилась: драконы любят тепло. Визерис, стуча тростью, еле передвигал ноги; за ним шёл стражник, сир Гарольд, старый, но по-прежнему устрашающе сильный командующий Белыми плащами. Все склонили головы перед королём, и лишь Алисента осталась стоять рядом с безупречным Кристоном Колем. Сир Кристон — наглядный пример того, до какой степени может озлобиться человек. Говорят, когда-то мама ему отказала. Поделом ему, думала Дейнира. Теперь он служит Алисенте и выплёскивает свою обиду на её детей. Мерзкий тип. Он был в числе тех, кто настраивал детей Алисенты и Рейниры против друг друга, плевав на честность и не сдерживая едких комментариев в сторону братьев Дейниры и их матери. Дейнира считала его причастным к смерти сира Харвина Стронга — пусть косвенно, но из-за него сир Харвин оказался в Харренхолле. Визерис, хромая, остановился рядом с женой. — Я иду спать, Эймма, — слабым голосом молвил король. — Мне присмотреть за королевой Алисентой? — спросил сир Гарольд. Визерис вновь оглядел жену. — Нет, сир Гарольд, — с тихим хладнокровием сказал король. Удивлённая Дейнира закрыла рот ладошкой. Дети послушно ушли в покои, которые им предоставили лорд Приливов и его жена.***
— Дейнира… Проснись, Дейнира, — настойчиво шептал кто-то над ухом. Девочка лишь отмахнулась от него, как от назойливого комара, — В пекло! Вставай, Дейнира! — сказал Джейс, пиная её локтём в ребро. — Джейс! — Дейнира открыла глаза и скривилась от боли, потирая бок. — Кто-то украл Вхагар! — сказала Рейна, пока Дейнира оглядывала всех присутствующих. Бейла стояла с фонарём, в одной ночнушке и босиком. К ней прижималась Рейна и нервно теребила свою белую ночнушку. Люк сонно потирал глаза ладонью и переминался с ноги на ногу. Раздражённый Джейс стоял к Дейнире ближе всех. — Седьмое пекло, никто не может украсть Вхагар! — Дейнира уставилась на брата и наконец начала понимать, что происходит. Вхагар — самый старый дракон и самый большой во всём Вестеросе. Никто не сможет её украсть, даже если захочет. Дейнира быстро встала с кровати и натянула маленькие сапожки, пока её братья и близнецы метались вокруг, пытаясь объяснить ситуацию. Рейна и Бейла проснулись из-за рёва Вхагар, а когда посмотрели в окно, увидели, как дракон взлетает с каким-то всадником. Разглядеть его на фоне огромного дракона было, конечно, невозможно. Бейла быстро схватила фонарь, и они побежали к Джейсу, а потом и к остальным. И вот пятеро детей мчались по проходам к месту, где приземлилась Вхагар, чтобы посмотреть, кто её оседлал. — О нет… — сказала Дейнира, как только увидела всадника. Эймонд Таргариен уверенно шёл к ним с самодовольным лицом, но стоило ему увидеть разочарование в глазах Дейниры, он опешил. — Джейс, что мы делаем? — тараторил Люк. — Это он! — обиженно крикнула Рейна. — Вхагар — дракон моей матери. — У Вхагар новый всадник, — ответил Эймонд. — Она была моя по праву! — не унималась Рейна. Девочка яростно бросилась на Эймонда, и Дейнира вышла из оцепенения. Она схватила Рейну за руку и притянула к себе. — Хватит. Не нужно, — Рейна с омерзением скинула с себя руку девочки. — Мы пришли разузнать правду, а не драться. — Предательница! — прошипела Рейна и устремилась на Эймонда, но была отброшена на пол. Бейла заступилась за сестру и ударила Эймонда в челюсть. Мальчик кинулся на Бейлу, и Дейнира вскочила перед ним, выставляя руки вперёд. — Не надо, Эймонд! — он медленно выдохнул и отошёл назад. Однако Джейс разрушил планы Дейниры на временное перемирие. Он толкнул сестру в плечо, отчего та упала головой на камень и зажмурилась от боли. Всё происходило слишком быстро. Перед глазами всё кружилось, словно она по-прежнему была на корабле; люди расплывались. Джейс бросился на Эймонда. Люк упал перед Дейнирой на колени. Девочка поднялась и, превозмогая боль в голове, оттолкнула брата и близнецов от Эймонда, что втроём били его кулаками. Но её вновь отбросили назад, и она снова очутилась на камнях. Резкая боль пронзила голову, и какая-то жидкость начала стекать по волосам. Она коснулась рукой затылка и, посмотрев на руку, увидела кровь. Драка не прекращалась. На Дейниру никто не обращал внимание. Перед глазами начало темнеть. В огне факелов Дейнира помнила лишь то, как её брат Люк достал клинок. Запомнила она и его блеск во мраке. А дальше была лишь темнота.