****
Как только он забрел сюда, Така, пораженно осмотревшись вокруг, обратил внимание на то, насколько отличалась панорама этих мест от панорамы земель прайда, и явно не в лучшую сторону. Если земли прайда даже в засушливые сезоны цвели и благоухали, то здесь почва была сухой, твердой, точно камень, и потресканной, больно царапая подушечки лап при передвижении, а какой-либо более или менее густой растительности и в помине не было. Практически из ниоткуда перед Такой вырос львенок предподросткового возраста. Незнакомец был несколько ниже Муфасы, но при этом шире в плечах и гораздо сильнее — без труда уложил бы последнего на лопатки. Он не был настроен враждебно по отношению к чужаку, а лишь настороженно и с некоторой долей опаски, поэтому он подошел к Таке и шумно обнюхал его со всех сторон, а затем просто засыпал вопросами: — Кто таков? Зачем пожаловал? Имя? — Така, сын короля Ахади. — робко ответил тот. — А меня звать Кузиму. — ответил старший львенок. — Рад знакомству. Пожаловал я случайно, гулял и ненароком забрел сюда. Если мне здесь не рады, я просто сейчас уйду и больше не буду здесь появляться. — Уходить необязательно, можем дружить. По запаху чую, что ты не наследник Ахади, иначе я б тебя на месте растерзал. — О, это было бы чудесно, если бы ты растерзал моего брата Муфасу! — неожиданно выдал Така. — Отец души в нем не чает, а я для него словно мусор! К тому же, мой отец — король, и он заявил, что наследником престола станет мой брат, потому что меня он считает недостойным преемником! — А почему? — Потому что во-первых я, черт побери, слаб здоровьем, а во-вторых, черт побери, младше Муфасы! Понятия не имею, чем хорошо быть наследником престола, но очевидно, что это что-то хорошее, потому что мой отец все лучшее дает Муфасе! — Ты мне нравишься, Така, можем дружить. Вот только в таком случае ты должен заслужить наше доверие — мое и всех остальных. Притащи-ка нам мяса, да побольше, а там видно будет. — Идет! Как только его новоиспеченный знакомый заговорил о еде, у самого Таки забурчало в животе, и он понял, что раз у него разыгрался аппетит, то близится время обеда и пора возвращаться домой. — Что же ты делал, сынок, пока меня не было? — поинтересовалась Уру, отрывая младшему сыну самый нежный и лучший кусок из туши. — Гулял! — ответил Така нарочно очень грубо и, схватив свою порцию, повернулся ко всем боком и принялся жадно есть. — Что мне делать, Ахади? — спросила львица у супруга, как только они, оставив детей подремать после обеда, спустились вдвоем со Скалы Предков, и Уру рассказала мужу, что Така очень скучает по ней, когда она на охоте. — Пусть привыкает — ты ведь не всегда сможешь быть подле него, да и не должна. — сухо бросил Ахади. На следующее утро, едва рассвело, Така немедленно вскочил и со всех лап припустил в подземный грот Прайдрока, где было удивительно холодно и где хранились припасы на черный день для львиного прайда. Выбрав то, что сможет унести, Така как можно скорее отправился на нейтральные земли, чтобы никто из прайда не проснулся и не заметил его. Оголодавший Кузиму при виде ноги зебры издал тихий крик — видно, есть ему приходилось не так-то уж и часто, — а после мгновенно растерзал принесенное, как будто перед ним сейчас не было Таки и он остался наедине со своим завтраком. Раз — и все, на кости не осталось даже волоконца. — Ну что ж, неплохое начало. — облизнулся Кузиму. — А почему бы тебе и всем вам не охотиться на землях прайда? — спросил у него Така. — Потому что для этого моя стая должна присягнуть на верность королю Ахади. — И в чем проблема? — В том, что это ниже нашего достоинства — пресмыкаться перед венценосным гордецом! Мы — народ вольный! Я — вожак стаи вольных львов и не допущу того, чтобы мы так низко пали! — О, вы такие дерзкие и непокорные! Мне это нравится! А почему ты — вождь? Ты ведь еще львенок, хоть и старше меня! — Я стал вождем после гибели моего папы Ламзекки, заслужив доверие и уважение своей стаи. Предводитель — очень почетная, но крайне ответственная роль! — О-о-о, понятно... — Если ты хочешь стать одним из нас, то тогда должен будешь приносить нам мясо каждый день! — Не, это не вариант — я маленький и слабый и поэтому больше одной ноги зебры или антилопы утащить и притащить вам не смогу. Давай встретимся этой ночью и я покажу тебе, где лежат наши запасы, чтобы ты мог приводить сюда всю свою стаю! — неожиданно выдал Така. — Отлично! Ахади запретил нам охотиться на своей территории, но не запретил пользоваться своими запасами! Тогда до встречи. Я созову всех своих, чтобы мы хоть раз смогли все вместе наесться до отвала!****
Така прикрыл глаза и сделал вид, будто спит. Дождавшись, пока все уснут, он на цыпочках вышел из пещеры Прайдрока и, продвигаясь по зарослям сухой травы, со всех лап припустил в сторону нейтральной территории. Стая отщепенцев с Кузиму впереди его уже ожидала. Така побежал в сторону Скалы Предков, но Кузиму осадил его: — Нет, такими темпами мы неделю будем добираться до припасов. Садись-ка лучше ко мне на спину — будешь показывать дорогу, а я побегу впереди всех. Така покорно залез на спину старшего львенка, и тот вихрем помчался с нужную сторону. Остальные отщепенцы едва успевали за Кузиму. Така подвел стаю к прикрытому небольшим валуном отверстию в основании Скалы Предков, ведущему прямо в грот с припасами. — Мы тебя не забудем, Така, и будем век тебе благодарны! — лизнула Таку в лобик очаровательная голубоглазая львичка по имени Азола, на вид ровесница Кузиму. — Не стоит благодарности, а мне пора, иначе мне по шее надают, если вдруг узнают! — До скорого, Така! — помахал Кузиму лапой вслед стремительно убегающему львенку, а затем устремился сквозь ораву своих сородичей. — Предоставьте это мне! — воскликнул он затем и одной лапой откинул в сторону валун, отделявший их от мяса. Львы, львицы и львята тут же хлынули неудержимым потоком в недра чудесного грота. Возможно, эта кража и сошла бы отщепенцам с лап, но их нравы сыграли с ними злую шутку. Не способные честно разделить найденное, они устроили грандиозную потасовку: одни кусались, другие дрались, третьи царапались, четвертые грызлись, пятые ложились сверху на туши и их куски, чтобы они не достались кому-нибудь другому, и гортанным рыком заявляли свои на них права, шестые, пользуясь царящим вокруг хаосом, набивали животы. Естественно, эта шумиха и неразбериха не могли не разбудить львов, до сих пор мирно спящих в пещере Прайдрока. Мигом вскочив на ноги, львы и львицы устремились к источнику невероятно громкого шума. Проснувшиеся и перепугавшиеся детеныши, не понимая, в чем дело, устремились вслед за взрослыми, чтобы узнать, что же произошло. Какую же замечательную картину улицезрел львиный прайд? На память о запасах мяса в прохладном гроте остались лишь кости, кто-то жадно обгладывал те кости, на которых еще что-то оставалось, кто-то, набив до отказа пасть не хуже хомяка, отвратительно жевал ее содержимое, два молодых льва дрались, обвиняя друг друга в том, что другой помешал ему, а мясо уже закончилось, и им мало что успело перепасть в процессе драки. Кузиму по идее должен был успокаивать своих, но при виде обилия замечательной пищи лишился рассудка, да и хотел в первую очередь наесться сам, что и делал, пока некоторые грызлись и кусались. Кузиму был очень крупным и сильным львенком для своих лет, поэтому даже для поддержания его мышечной массы на настоящем уровне требовалось много качественной пищи, не говоря уже о том, что он, едва вступив в подростковый возраст, активно рос вверх и раздавался в плечах.