Scar

— Ну, раз уж у меня теперь на всю жизнь останется этот шрам, так пусть меня теперь все зовут Шрамом — это имя гораздо более звучное, чем Така! — заявил львенок, смирившись с данной перспективой. — Этот шрам не должен теперь определять тебя как личность, милый! — мягко промолвила Уру. — Хоть ты и совершил необдуманный поступок, никто не вправе вечно тебя винить и припоминать это! — Рафики же сказал, что шрам останется на всю оставшуюся жизнь. Так пусть и это новое имя будет со мной всю оставшуюся жизнь. «Така» значит «мусор», а Шрам — тот, кто имеет собственную позицию в жизни и готов ее отстаивать. Шрам я получил не за свой поступок, а после того, как стал защищать перед отцом свои взгляды. Как только солнце встало высоко в небе, Шрам вновь заявился на нейтральные территории, но на этот раз вместе со старшим братом и Рафики. — Така, зачем ты к нам привел эту обезьяну? На ней же почти нет мяса! — в недоумении воскликнул Кузиму, однако прикусил язык, заметив, каким суровым взглядом посмотрел на него старший из сыновей Ахади. — Это — наш шаман Рафики, и благодаря ему у вас теперь будет много еды и воды! — объяснил другу Шрам. — И меня теперь зовут Шрам! — Ура Шраму, ура Рафики! — проорал во всю глотку радостный Кузиму, и следом за ним этот возглас дружно подхватили его сородичи. На глазах недоумевающих отщепенцев Рафики взмахнул своим посохом, вызвав этим внезапный порыв сильного ветра, громко прочитал несколько заклинаний, смысл которых был понятен лишь ему одному, и проделал несколько нелепых движений. Результат не заставил себя долго ждать — на глазах всех небо стремительно затянулось плотными серыми тучами, которые через несколько минут с шумом извергли на нейтральные земли потоки живительной влаги. Все отщепенцы несказанно радовались этому чуду природы, приплясывали, подпрыгивали и неистово вопили от переполнявшего их восторга — не так-то уж и часто на их родине шли живительные для всей природы дожди, не говоря уже о настоящих ливнях, подобных этому. Несколько дней подряд лил дождь, и пустынная территория начала преображаться: высохшие русла рек до краев наполнились водой, земля размягчилась и покрылась сочной травянистой растительностью, которая привлекла стада нескольких видов травоядных, кочующих по саванне в поисках пищи. Вольные львы радовались жизни и ликовали как никогда, а Ахади вздохнул с облегчением — чужеземцы наконец перестали нападать на стада, обитающие на его территории! Меры, предпринятые Муфасой, сыграли в плюс всем! — Ты хорошо придумал, Муфаса! — заявил король. — Из тебя со временем выйдет отличный король, я в этом уверен! А от Шрама одни проблемы! Шрам, услышав об этом, недовольно скрипнул клыками. Да, он родился позднее Муфасы, но в этом не было его вины — напротив, если бы это от него зависело, Шрам бы что угодно отдал за первородство. Да, он искал внимания и участия на стороне, порой для этого пускаясь во все тяжкие, но лишь потому, что не получал этого в достаточной мере на родине. Зато, когда он навестил Кузиму и его стаю, чтобы пообщаться и убедиться, что у них все хорошо, то юный вожак отщепенцев радостно воскликнул, обращаясь к своему товарищу: — Знаешь, Шрам... Никто и никогда не был к нам так любезен и добр. Я хочу, чтобы отныне ты был моим братом! — Я могу быть твоим братом, если ты этого хочешь, Кузиму. — улыбнулся в ответ Шрам. — Как брат, ты мне очень симпатичен.

****

Но такая мера оказалась кратковременной — понятие Круга Жизни упорно игнорировалось жителями нейтральных земель, которые не сделали для себя никаких выводов, поэтому эти земли довольно скоро приобрели свое первоначальное плачевное состояние: водоемы высохли, трава похухла, стада поспешили уйти подальше. После того, как его территория вновь стала безжизненной пустыней, Кузиму все равно не сделал никаких выводов для себя. Однако много воды утекло, и Кузиму за это время из крепкого подростка превратился в еще более крепкого юного льва с небольшой гривой красивого каштанового цвета. — Шрам, я приглашаю тебя и гиен со Слоновьего Кладбища на мою с Азолой свадьбу! — в один прекрасный день сообщил Шраму счастливый жених. Азола, разумеется, очень нравилась Шраму, но не больше, чем старшая сестра, которая всегда могла его приласкать и утешить. Поэтому Шрам совершенно не расстраивался оттого, что она досталась Кузиму. Кузиму прекрасно понимал, что ему и его сородичам в Прайде Света не рады. Однако другого выбора, кроме как поохотиться на землях прайда, чтобы иметь возможность организовать свадебную пирушку для своих сородичей, чтобы они могли порадоваться за своего вождя и повеселиться, у него не было. Даже если придется в очередной раз схлестнуться с Ахади. Кузиму старался по возможности избегать таких встреч и поэтому решил себя максимально обезопасить, успев подружиться с живущим на землях прайда юным стервятником Барри, который был в курсе всего происходящего. Задача Барри состояла в том, чтобы всякий раз сообщать Кузиму о том, когда представится возможность практически беспрепятственно поохотиться на землях прайда. За это Кузиму давал ему немного мяса и обещал также пригласить на свою свадьбу. Но предпринятые меры предосторожности однажды дали сбой, и Ахади, в очередной раз обнаружив наглого Кузиму, вступил с ним в схватку. Однако на сей раз победа осталась за Кузиму — он вырос, возмужал и раздался в плечах, а его соперник постарел, поэтому погиб в честной схватке с юным и сильным львом. Завалив достаточно животных, Кузиму притащил их к сородичам и на широкую лапу отпраздновал собственную свадьбу. Все приглашенные, а именно его стая вместе со Шрамом, Барри и гиенами с размахом отметили столь замечательное для Кузиму событие.

****

Изрядно навеселе притащившись в пещеру на Скале Предков, Шрам собирался было завалиться спать, но его остановил Муфаса, налетев на брата с неистовым воплем: — Урод! Паскуда! — В чем дело? — опешил Шрам. — Ты еще спрашиваешь?! Твой дружок Кузиму убил нашего отца! — В смысле? — с неподдельным удивлением спросил Шрам. — В том, что именно ты виноват в гибели отца — это ведь ты позволил этому подонку Кузиму беспредельничать на землях прайда! Видеть тебя не хочу, уйди прочь с глаз моих! Шрам, встав на ноги, с силой пихнул Муфасу в грудь и собирался было идти в сторону небольшой пещерки у подножия Скалы Предков, где ныне решил обосноваться, но перед этим решил высказать старшему брату все, что о нем думает: — Ты мне и не нужен! Ты не стоишь и шерстинки Кузиму! Ты не лучше нашего отца — такой же самодовольный и своенравный выродок с непомерной гордыней! Неудивительно, что именно ты всегда был любимчиком папаши! А Кузиму — храбрый, отважный, самоотверженный, ответственный... — Вот и катись к этому ублюдку! Вы друг друга стоите! Знать тебя не хочу! Отныне у меня нет брата! — Ну и пойду! — Я требую продолжения банкета! — заявил Шрам, притащив новую порцию дичи к месту празднования, где все, уже уставшие от игр, песен и плясок и наевшиеся до отвала, дрыхли без задних лап. Выслушав жалобу Шрама, его названный брат рассказал ему кое-что. Что самое интересное, сам Кузиму был младшим ребенком у своих родителей — у него было три старших брата и сестра. Шрам позавидовал Кузиму — это же надо, ты был младшеньким любимчиком, но при этом стал вождем ты, а не кто-то из твоих братьев! — И они, что, ни разу не оспаривали твое право распоряжаться? — полюбопытствовал Шрам. — Ну, а что бы они мне сделали? — усмехнулся Кузиму, когда рассказал Шраму об этом. — Пальчиком погрозили? Я бы им тогда рожи расквасил! Я — доминантный самец!

****

Вольные львы были кочевниками и часто меняли место обитания — занятая ими локация быстро утрачивала растительный покров и источники пресной воды, превращаясь в безжизненную пустыню. — Если не хотим сидеть на голодном пайке, то идем вон в том направлении. — скомандовал Шрам, как только свадебное мясо было съедено до последнего волоконца. — В той стороне есть джунгли, в которых влажно, зелено и живет обилие животных. — Так чего же мы ждем? — недоуменно воскликнул Кузиму. — Вперед, в джунгли! Через некоторое время после начала пути пустынная почва начала постепенно размягчаться, обнаружились несколько небольших кустарников, затем густые скопления более крупных. Вскоре земля покрылась сочной растительностью, кусты уступили место высоченным деревьям. Затем перед Кузиму и Шрамом возникла зеленая стена. Протолкнувшись через заросли в недра пышных джунглей, оба юных льва ахнули от изумления. Никогда прежде в своей жизни они не видели такого великолепия: изумрудный, ярко-оранжевый, пурпурный, красный и множество других ярких и энергичных цветов. Земли прайда же были красивыми, но тусклыми: их цвета оставались приглушенными даже в сезоны дождей, когда трава зеленела ярче всего. Но это место было поистине похоже на рай. Здесь кипела и бурлила жизнь: шумели и пенились быстрые речки с кристально чистой водой, раскидистые деревья давали замечательную тень — можно было укрыться от палящего африканского солнца. Но что самое главное — джунгли кишмя кишели сочной зеленой растительностью, что означало, что здесь обитает огромное количество животных, питающихся ею. Жизнь в джунглях казалась отщепенцам раем, и особенно радовался Кузиму — его молодая жена, вынашивающая их ребенка, будущего вожака, могла себе позволить питаться досыта. Но такая жизнь длилась недолго, в чем были виноваты не кто иные, как сами чужеземцы. Быстро уничтожив жизненно необходимые ресурсы, они поняли, что им ничего не остается, кроме как возвратиться на свое предыдущее место обитания.

****

Как только между братьями произошла серьезная размолвка, Уру поначалу не торопилась вмешиваться, считая, что в скором времени каждый из двух ее сыновей остынет и кто-нибудь один из них решится сделать первый шаг к примирению, а другой его поддержит. Однако спустя некоторое время после того, как Шрам покинул Скалу Предков, Уру, понимая, что Шрам не намерен возвращаться, а Муфаса не намерен его возвращать, обратилась к старшему сыну, ныне занимающему престол своего отца, с вопросом: — Муффи, может быть, тебе стоит уговорить Шрама вернуться? — Вот еще! Из-за него папа погиб! — Ты же понимаешь, что Шрам не виновен в гибели Ахади? Его убил отщепенец Кузиму! — Да, но в этом виноват Шрам — пусть не прямо, но косвенно! — К тому же, Кузиму честно победил, хоть это и никоим образом не снимает с него вину. Шрам правильно говорил — Ахади был не прав, не позволяя своим же сородичам охотиться, и сам виноват в том, что все до этого дошло и приняло такой нешуточный оборот! — Эти чужеземцы — не наши сородичи! Мы дали им возможность нормально жить, превратив их пустыню в оазис, а они его уничтожили! Если мы их пустим на наши земли, они и их превратят в безжизненную пустыню! — А может быть, это зависит только от их вожака, а не от них всех? — А этого Кузиму я рано или поздно убью! — Хорошо, тогда я сама пойду за Шрамом! — воскликнула Уру и решительно направилась в сторону нейтральных земель.