Scar

Спустя несколько месяцев безраздельного властвования Шрам заметил первые признаки собственного старения, а именно первый седой волос в черной как смоль гриве. Тогда он всерьез задумался о том, что он не вечен на этом свете, а значит, ему необходим сын, наследник, который сможет продолжить править королевством после смерти короля и которому можно будет передать власть, которой Шрам так долго и упорно добивался. Однако для осуществления этого одной решимости мало — нужна подходящая львица, которая должна стать королевой и произвести на свет принца. Вот только на ком остановить свой выбор? Сарафина как кандидатка в будущие супруги была отклонена сразу же — эта львица имела дочь Налу от неизвестного Шраму льва, и правитель понимал, что не желает заниматься воспитанием чужого дитяти, тем более, от самца, с которым он даже не был знаком. Затем возникла внезапная мысль взять в законные жены овдовевшую Сараби и завладеть абсолютно всем, что когда-либо принадлежало его ненавистному старшему брату, но вскоре она была отброшена столь же стремительно, как и возникла. Шрам возненавидел эту львицу всей своей душой, как только она стала его невесткой, ведь был убежден в том, что Сараби вышла замуж за Муфасу лишь потому, что именно он был избран королем, а ей хотелось стать королевой. Однако дело было совершенно не в этом: Сараби ненавидела и презирала Шрама и потому вряд ли бы согласилась стать супругой своего деверя, лишь бы оставаться королевой и далее. А Шраму хотелось, чтобы его избранница любила его по-настоящему, искренне, от всего сердца... Оглядев всех самок, узурпатор обратил внимание на то, что у всех есть детеныши или от Муфасы, или от других львов, и в любом случае ситуация была бы схожей с оной в случае с той же Сарафиной. Ему не хотелось бы, чтобы его спутница жизни пеклась о ком-нибудь еще помимо принца, их общего детеныша и его преемника, да и сам не горел особенным желанием принимать участие в воспитании падчерицы или пасынка. Также Шраму был неприятен факт того, что любая из этих матерей-одиночек, даже если и согласится стать его женой, то лишь ради того, чтобы он заботился об их львятах. Эти львицы были уже средних лет и потому для них забота о детях уж точно будет приоритетнее по сравнению с выстраиванием отношений с самцом. Тем более, эти львицы в большинстве своем были старше Шрама, а ему нужна молодая жена. В этот миг в голове Шрам, словно молния, сверкнула мысль. Даже пережив переходный возраст, Зира продолжила тянуться к Шраму, и стало очевидно, что ее привязанность была обоснована чем-то гораздо более серьезным, нежели банальный всплеск гормонов. Идеальный вариант! — Королю нужна королева. — сразу, без предисловий обратился лев к своей подопечной. — И ею станешь ты. Ты должна родить мне сына, наследника, ясно? — Да, Шрам! — взвизгнула Зира, внутри которой в этот момент взыграла неистовая буря разнообразных эмоций. — Да! Да-да-да-а-а! Никогда на землях прайда не было такой роскошной свадьбы — ни до, ни после. Возле входа в пещеру на Скале Предков лежала огромная куча дичи — настолько большая, что не позволяла проникнуть в недра пещеры даже малой толике солнечного света. Даже Кузиму в своем стремлении устраивать грандиозные гульбища не мог сравниться со Шрамом, решившим организовать настолько шикарное и запоминающееся празднество. Счастливый Шрам невольно вспомнил свадьбу Муфасы и сравнил ее со своей. Если ранее мажордом Зазу произносил длинную, нудную и никому не нужную речь, то сейчас стервятник Барри, успевший наклеваться забродивших фруктов и развеселиться раньше всех, промолвил коротко и емко: «Совет вам, ик... да любовь! Будьте, ик... счастливы!». Краткость — сестра таланта. Если ранее шаман Рафики проводил долгую и нелепую церемонию, то сейчас Азола ограничилась тем, что провозгласила: «Объявляю вас мужем и женой!», после чего новобрачные потерлись головами друг о друга и поклялись друг другу в том, что будут верны друг другу в горе и радости, в болезни и здравии. Если ужин в день свадьбы Муфасы ничем не отличался от будничных трапез, то сейчас ненасытные гиены и вольные львы обожрались до такой степени, что у них начало крутить животы, и заодно захмелели от забродивших фруктов, что только усугубило их состояние. Если свадьба Муфасы была тихой, то сейчас все празднующие, поющие во всю мощь, танцующие и играющие на всем, что было под лапой, создавали невообразимый гвалт, от которого львицы Муфасы поторопились уйти подальше, к дереву Рафики, растущему на самой окраине, чтобы переждать эту неистовую вакханалию.

****

Спустя время, явно слишком короткое для того, чтобы львенок нормально развился в утробе матери, Зира родила Шраму сына. Как только ее первенец появился на свет, Зира боялась даже показывать мужу их дитя, так как опасалась его гнева и недовольства. И поводы для такой реакции были небезосновательные — малыш родился сильно недоношенным, слабым и больным, с тонкой жидкой взъерошенной шерстью. Одним словом, без слез не взглянешь. — Не жилец. — прямо и по факту вынесла вердикт принимавшая роды Азола, не опасаясь этим ранить чувства собственной дочери. Азола при новом короле умудрилась занять сразу две крайне почетные должности — знахарь-шаман и глава охотничьего отряда вместо Рафики и Сараби. Дело в том, что Шрам, воцарившись на землях прайда, посчитал, что крутить всем королевством для него станет гораздо проще, если крайне влиятельных и способных ему противостоять Рафики, Сараби и Зазу, игравших немалую роль при Муфасе, заменить Азолой, Барри и Рэйрааном, которые разделяют его позицию и жизненные принципы. Когда Азола сообщила зятю о том, что Зира разрешилась первенцем, Шрам поторопился взглянуть на дитя, и за ним последовал любопытный Рэйраан. Новорожденный оставлял желать лучшего, Азола не решалась делать какие-либо прогнозы, а Зира, втянув голову в плечи и замерев, едва сдерживала слезы. Она все это время скурпулезно следила за своим здоровьем и питанием, стараясь есть за двоих, а Шрам с Азолой оберегали будущую маму от лишних стрессов, например, ругаясь на тех, кто, по их мнению, слишком сильно шумел и не давал беременной спокойно отдыхать, и давали ей лучшие куски. Зира не ходила на охоту, прогуливаясь лишь до водопоя в компании своего благоверного. Она так ждала дня встречи со своим отпрыском и не хотела разочаровывать своего любимого льва. Почему же так вышло? — Зира, ничего страшного в этом нет. — поторопился Шрам успокоить пригорюнившуюся львицу. — Я вот тоже родился недоношенным и больным, зато смотри, каким красавцем вырос! Я вот вообще не сомневаюсь, что это мой сын. Когда он подрастет, то непременно будет таким же умным и хитрым, как и я.

****

Время шло. Рафики с горечью взирал на то, как теперь выглядела его родина — на это действительно было больно смотреть. Травы в саванне были короткими и пожухлыми, истоптанными от постоянных погонь гиен и вольных львов за испуганными стадами. Пастбища опустели, и вся округа теперь более походила на Слоновье Кладбище, чем на плодородный и цветущий край, которым была когда-то. Землю усыпали обломки высохших старых костей, водоемы практически полностью высохли. Однако Рафики не мог противостоять Шраму в открытую, ведь на стороне короля была огромная армия гиен и вольных львов, которая бы в случае мятежа разорвала бы несчастного мандрила на мелкие кусочки, поэтому не оставлял надежд использовать свое красноречие для того, чтобы наставить Шрама на путь истинный. Это было единственное, что Рафики мог сделать в данной ситуации, не подвергая себя ненужному риску. — Ты слишком много охотишься, Шрам. — обратился Рафики к королю, взывая к его совести. — Во-первых, когда обращаются к королю, то называют его на «вы» и обязательно добавляют «Ваше Величество». — процедил Шрам сквозь зубы в ответ. — Во-вторых, я лишь усовершенствовал охоту и увеличил количество добычи посредством одновременного применения различных техник охоты: загонной, из засады, с помощью ловушек… — Это неразумно! Так на землях прайда скоро не останется ничего живого! — Я не собираюсь слушать нравоучения от старой и выжившей из ума обезьяны! — огрызнулся Шрам. — Ты никто! Это раньше, при Муфасе, ты мог читать мне нотации, а сейчас твое место знахаря и шамана заняла Азола, которая гораздо больше подходит для этого, чем ты! Рафики замахнулся было на Шрама своим посохом, чтобы дать ему хорошую оплеуху и «выбить дурь из башки». Но хоть Шрам и был слаб физически, противостояние старой обезьяне для него не представляло никакого труда, поэтому лев, выхватив зубами палку с подвешенными на ней фруктами, вначале шарахнул ей по самому Рафики, едва не переломив его напополам. Затем Шрам разломал посох на две части и, отшвырнув его в сторону, злобно оскалился, давая понять, что не потерпит оскорблений ни от кого и в состоянии сам защитить свою честь и достоинство, даже без помощи своих верных адептов. Видя, что Шрам ослеплен злобой и тщеславием, не желает внимать голосу разума и ему уже ничем не помочь, Рафики поспешил удалиться от греха подальше.

****

Нука, как было решено назвать маленького принца, был хилым и больным, уход за ним отнимал много сил, и потому ни о каком прибавлении в семействе и речи не шло. Однако как только мальчишка достиг годовалого возраста, наконец стало ясно как день, что как о нем ни заботься, сколько времени и сил ему ни уделяй, он никогда и ни за что не вырастет таким же, как Симба, наследник предыдущего короля. Шрам всеми силами старался дать сыну понять, что любит его несмотря ни на что — Шрам не хотел превращаться во второго Ахади, памятуя о том, как сам был таким же осмеянным и болезненным слабаком и бременем для собственного отца. Ахади стал для своего младшего сына примером того, каким отцом нельзя быть. Да, у Шрама было тяжелое детство и непростые отношения с отцом, но это никоим образом не могло служить оправданием для того, чтобы обращаться со своим сыном как с отродьем. Шрам тем более знал, как не нужно относиться к своим детям и какие чувства это может у них вызвать. Но если бы ущербность Нуки ограничивалась бы только физической слабостью и болезненностью... Принц, что самое страшное, был туп как пробка, невероятно труслив и беспомощен. Нужен кто-нибудь другой, кто смог бы властвовать над всем после его кончины. — Я уже стар, Зира. — начал Шрам, подозвав жену к себе. — Ты молода, здорова и хороша собой, а мне уже не так уж много осталось — я ближе к концу, чем к началу. Мне позарез нужен наследник — твой львенок, пусть и не от меня. Отыщи подходящего молодого здорового самца из своих сородичей, с лучшими, чем у меня, генами, спарься с ним и роди здорового, сильного и умного сына, которого я назначу своим преемником. Отрицать очевидное было бы неразумно — Нука действительно звезд с неба не хватал, вдобавок ко всему, он родился изрядно недоношенным и оттого слабым и больным, какой из него может быть король? Шрам ведь мог бы выбрать королевой другую львицу, которая сумела бы родить ему лучшего наследника, однако предпочел не делать этого, будучи убежденным в том, что это должно быть именно Зирино дитя! Услышав об этом, Зира едва не задохнулась от переполнившей ее в этот самый момент гордости. Подходящим кандидатом в отцы преемника Шрама стал Красс, племянник жены Кабира, старшего двоюродного брата Зиры. Она выбрала именно его по многим параметрам: силен, здоров, ловок, хитер, смекалист, отзывчив к ней, — он часто приносил своей дальней родственнице еду, когда та была беременной и кормящей, и всячески заботился, — молод — моложе Зиры почти на год... Но что самое главное — походил внешне на Шрама, поэтому в случае интрижки никто из окружающих не заподозрит, что преемник Шрама — не его родной сын. Но как сделать так, чтобы об этом не вспомнил впоследствии и сам Красс? Но недолго Зира ломала голову — решение проблемы пришло к ней практически моментально. — Красс, я недавно была на нейтральных землях... Никогда бы не подумала, что доживу до тех пор, когда на нейтральных землях будет больше еды и воды, чем в каком-нибудь прайде. — горько усмехнулась Зира, обращаясь к молодому льву. — Я тоже. — был ответ. — Ты что-то хотела? — Да. Я бы хотела поблагодарить тебя за то, что ты всегда помогал мне. Это тебе, от чистого сердца. С этими словами Зира придвинула ко льву несколько забродивших арбузов. Издав вопль восхищения, падкий на различные вкусности лакомка Красс съел их за один укус и захмелел настолько, что даже не мог подняться на лапы и просто лежал в беспамятстве какое-то время. Воспользовавшись его состоянием, Зира соблазнила ничего не соображающего льва и вместе с ним зачала ребенка. Протрезвев, Красс даже не вспомнил об этом. А Шрам по истечении положенного срока наконец получил желаемое — здоровеньких и крепеньких двойняшек, один из которых был мальчиком и, что самое интересное, был даже очень похож на своего приемного отца. Ну чем не будущий король?