На конце тропы

Воспоминания оказываются обрывочными. Ключевыми. Он помнит лишь то, что привело его к повторению цикла. Что приводило всегда. И пальцы остаются целыми, хотя «‎Дид-а-Чик»‎ и «‎Дед-а-Чек»‎ преследуют его вдоль береговой линии, прямо до первой двери. Роланд не знает, что будет там и кто ждёт его на той стороне, но гулкие воспоминания и эхо голосов древних лет нашёптывают, что он любил этого человека. Любил их всех, несмотря на то, что не помнит тех долгих дней и приятных ночей, проведённых на тропе Луча вместе с ними. Вместо этого Стрелок помнит, как они умирали, и с этим приходится бороться каждый день. Просчитывать действия, думать, как избежать неизбежного. Но он не прекращает. Очень скоро Стрелок узнаёт Эдди заново. Наблюдает, как Узник постепенно превращается в Стрелка. Знакомится с Сюзанной, на глазах обретающей цельность души и разума. В этот раз он улыбается гораздо больше. Это легко, если с каждым выстрелом Эдди стреляет все чётче, если Сюзанна смеётся и берёт его за руку. Он улыбается, когда учит их стрелять разумом и убивать сердцем. Когда видит, как они улыбаются сами, попадая в цель и с удивлением глядя на свои руки. Когда видит, что они скучают по дому, но совсем не хотят возвращаться. Вместо этого хотят, действительно хотят остаться с ним и вместе дойти до Тёмной Башни. А может и до самой пустоши. Когда он просыпается в холодном поту и смотрит в огромное звёздное небо, чувствуя себя уставшим и выцвевшим, и его головы касаются тёплые руки, успокаивая и даря надежду. Надежду, что на этот раз всё будет по-другому. И однажды, когда они сидят у костра, рядышком, касаясь друг друга боками и слушая уже не такие редкие истории Роланда, когда он видит отблески костра в улыбающихся карих глазах, ему на миг так сильно щемит сердце, что становится почти больно. Над верхушками елей ветер поёт свою вечную песню, вторя этому новому старому чувству. Единства из множества. Он смотрит на свой ка-тет и принимает решение, сжимая рог до побелевших пальцев. В этот раз никто не умрёт, и они вместе дойдут до конца. Чтобы убедиться, что комната на вершине Башни пустует. И они идут.