Нефритовая фея

      …Или нет.       Каны на квартире Грея не оказалось. Флубастер запаниковал и впервые так ярко показывал свой страх и панику за подругу. — И куда она ушла?! В Холмы Фей? Или…?!       Алая почесала щеку и мотнула головой. — Запах свежий — быстро найдем, — успокоила его Скарлет и посмотрела на Нацу.       Тот в этом плане был куда более опытен. Драгнил важно кивнул и повел друзей за собой.       Грей беспокойно оглядывался. Уже вечерело, пока он успокаивал подругу, а потом разбирался с огненным придурком — время пролетело быстро.       «Кана же глупостей не сделает?!» — возникла паническая мысль.       Кана знала этот город куда лучше их всех, поэтому могла затеряться так, что даже с нюхом двоих драконьих убийц найти её будет сложно. А с учетом того, что её многие тайны открыли этот дуэт… то она могла попытаться скрыть свой запах, тем самым затруднить свои поиски.       Путь был… рваным. То они шли по улочкам и переулкам, то по шумным центральным улицам. И каждый раз всё перемешивалось, отчего дуэт убийц драконов чихали и терли носы, но уверенно распознавали запах свежей вишни и шли вперед. Пока их ветвистый маршрут не привел к главному парку города. — Я думал, нас приведет в какой-нибудь закаулок, — пробормотал Грей. — Я тоже об этом подумала. — Кивнула Алая.       Будучи поглощенным главным заданием, Драгнил лишь мельком кивнул. Но резко затормозил, вскидывая руки в стороны, тем самым останавливая друзей. — В чем дело? — возмутился Ледяной волшебник. — Они впереди. — Они?       Грей посмотрел вперед и замер, под центральным деревом парка стояла Кана и Гилдраст. Более того — мужчина стоял на одном колене перед девчушкой, а на плечиках Альбероно покоился плащ Клайва и тот смущенно что-то говорил ребенку. — Ч-что там? — Ну, как минимум, Гилдраст Кану успокаивает, — четка слыша слова, произнесла Эрза. А когда подруга кинулась в объятья мужчины, облегченно выдохнула. — И весьма успешно. — Пошли домой, — как будто ничего не было выдал Драгнил.       Грей стукнул его по макушке. Нацу тут же развернулся и с тихим воплем: «Ах ты король трусов!» схватил полуголого друга за ухо и волосы. В отместку Флубастер схватил Огненного волшебника за шарф и волосы. — Придурок! — Отморозок! — Мальчики, — спокойно позвала их Алая, но двоица была так увлечена, что не услышали её. Тяжко вздохнув и пробурчав на роль «нянки» для этих двоих, позвала громче. Те замерли и посмотрели на неё. — Вас не смущает, что Кана и Гилдраст услышат и увидят вас?       Грей, вспыхнув, с возмущением посмотрел на Нацу. Но, подумав, решил всё же вмазать ему, отчего, преодолевая боль из-за хватки огненного придурка, резко дернул его вниз и коленом ударил в живот, после чего вырывался из хватки, оставляя клок волос в руках Драгнила, и отступил назад. Ухо жутко болело.       Нацу прокряхтел, чуть сгорбившись, одарил «оппонента» раздраженно-возмущеным взглядом и кинулся вперед. Однако Эрза успела ухватиться за шарф, отчего Драгнил, крякнув, повис на руке подруги, держась за вещицу и оттягивая её от шеи, дабы можно было нормально дышать.       Флубастер победно усмехнулся. — Идиотина розоволосая. — Коро… кха… трусов! Кха! — шипел Нацу. — Вы двое можете вести себя не так по-детски?! — возмутилась Алая и дернула Нацу на себя.       Тот, ойкнув, врезался ей в грудь, а следом его обняли за шею и живот. Драгнил замер, удивленно моргая. Всё возмущение и недовольство, вместе с желание поджарить зад полуголого совгильдийца — поутихло. А запах гор и горького шоколада заполнил легкие, и нежные руки, что крепко держали — полностью отбило желание дергаться.       «Эрза сильная» — мелькнула мысль, в голове Огненного Драконоубийцы.       Грей усмехнулся и произнес: — Рожа у тебя очень уж довольная. — Заткнись, — огрызнулся Нацу.       Рядом скрипнул снег.       Троица синхронно повернули голову. В паре шагов от их них стояли Гилдраст с Каной на руках. Оба удивленно смотрели на них. — Вы… что тут делаете? — тихо спросила Альбероно. — Тебя искали, — за всех ответила Алая.       Мальчики лишь кивнули.       Тут Гилдраст издал смешок и тепло потрепал Кану по макушке, отчего та надулась, а её щеки вспыхнули. — Хе-хе, а у тебя хорошие друзья! Хех, спасибо тебе, Нацу. Уж такие глазки лишь у Карнелии были… — с легкой тоской произнес Клайв.       Алая бровь изогнулась. — Так говорите, будто все мужчины альфа-самцы, имеющие кучу любовниц. — Э-э-э? — Кана удивленно хлопала глазами.       Грей вытаращил глаза, а Нацу озадаченно крутил головой.       Гилдраст же разразился смехом, не имея представление, что говорить ровеснице дочери на такие слова.

***

      Сумасбродная гильдия. Огромное количество оторванных личностей, которые частенько перебарщивают на заданиях, руша здания, а кто-то и полгорода в легкую может расхерачить. Но при этом имеют свои моральные принципы и непреходящие грани жизни, отказываясь вступить во тьму, став темными волшебниками.       Если бы не почести предыдущих мастеров и «кусачесть» нынешнего, третьего мастера, а также его ранг «Богоизбранного» и, естественно, связи — данную гильдию бы давно прикрыли. Слишком уж «Хвост феи» — шумная и в каких-то моментах неадекватная. Но самая оптимальная для таких неординарных личностей.       А ещё они все сплочены. Даже если с кем-то не имели крепкую дружбу, — за своих всегда горой. Мечта, а не гильдия.       Наверное, поэтому Ридус Джон и остался в этом месте.       Даже после выходки розоволосого мальца… гильдийцы особо не судачили над произошедшим. Как будто не было той странной ситуации, так, случайная незначительная ситуация. А вот на следующий день бучу поднял уже сам Гилдраст, крикнув на всю гильдию, кем является ему Кана Альберона. Там уже с нескольких сторон раздались синхронные крики: «Поздравляем! Бухаем!», и все стали праздновать этот день. «Бедняжка» Кана смущено пряталась за Гилдраста и помалкивала, а рядом с ними сидели её друзья.       Подобный эпизод был столь прекрасен, что душа художника тут же пожелала запечатлеть. И Ридус это, собственно, и сделал. Картина вышла прекрасной, навивая толику грусти из прошлого. Но откидывая эмоции и чувства прошлого, мужчина подарил своё творение семейству Клайв-Альберона. И оба оказались довольные подарком и при этом смущены. Как и друзья девчушки. — А красиво получилось, — произнес Грей, — на… семейное фото похоже. — И то верно… — с толикой грусти произнесла Эрза и посмотрела на отца и дочь, и улыбнулась им.       Кана смущенно угукнула, Гилдраст лишь шире улыбнулся. — Тут ведь и вы. — Ну, в гильдии же можно найти и семью, — задумчиво сказал Нацу. На него уставились все, он тут же нахмурился. — Что? Дедуль так говорил, когда привел меня в гильдию. — Насколько я понял, — стал объяснять Ридус, — то, первая — Мавис Вермилион мечтала создать не просто магическую гильдию, а именно место, куда всегда можно вернуться. Что-то вроде дома. — Хе-хе, так и было, — хмыкнул Клайв, — правда, я мало помню, что говорил мастер. — Вы были тогда оба пьяными? — чуть нахмурившись, спросила Кана. — Эм-м-м… ну, если чуть-чуть? Хе-хе.       Кана вздохнула. А когда отец потрепал её по голове, та надулась, но… её уголки губ дергались вверх.       Скарлет хмыкнула и… с грустью и теплотой смотрела за их взаимоотношением. За этими семейными действиями. Словами, прикосновениями. В её душе творился бардак. Но легкое прикосновение Нацу к плечу возвращало её в реальность, и она благодарно улыбалась ему. Эти двое выглядели… гармонично. Будто знали тревоги и страхи друг друга.       И эта аловолосая девочка вызывала какую-то тоску из прошлого. Сглатывая, волшебник Рисования тихо обращается к этим двумя, пока Гилдраст с Каной были отвлечены на Грея — тот что-то увлеченное им рассказывал. — Я бы хотел нарисовать с вами общий портрет. Вы не против?       Его одаривают удивлением карих глаз, но в них мерцает зеленоватый отблеск. Однако, сморгнув, это наваждение спадает, а Алая беспокойно спрашивает о его самочувствии, ей поддакивает Нацу. Ридус Джон тепло улыбается. — Всё хорошо. Просто… кое-что вспомнил. Так что? — Нацу, хочешь? — Э-э, «общий портрет» — это нас так же нарисуют? — Кивает Драгнил на портрет, который был аккуратно завернут в ткань и стоял рядом с семейством Клайв-Альберона. И, получив кивок, мальчишка широко улыбнулся. — С Эрзой я только за!       Ридус отводит их в сторону, предлагая удобно сесть. И вместо того, чтобы просто сесть друг с другом впритык… Нацу обнял с боку девчушку и заявил, что хочет такую картину. Скарлет лишь мельком кивнула.       За его творением многие заглядывали к ним и умилялись от двух детей. Сам же художник с каждым мазком, с каждым внимательным взглядом к Алой… непроизвольно в голове всплывали воспоминания из прошлой жизни.       Да. Он был тем самым человеком, который погиб в одном мире и переродился в другом. В литературе даже жанры такие имелись: «попаданчество» или «перерождение». И именно второе больше всего было с ним. Память пробудилась в подростковом возрасте, когда он более усиленно развил свой магический талант.       Тогда та информация повергла в шок. В той жизни он стал презентабельным дизайнером интерьера. Обычно многие считают, что у данного ответвления профессии денег куча. Но в его случае денег просто хватало на семейную, безбедную жизнь, так что его всё устраивало. Да. В той жизни, помимо профессии, что была по душе и приносила хороший доход, у него была красавица жена и годовалая дочь…       Казалось, чего ему грустить? Ведь у него было всё. Но конец жизни оказался слишком близок и резок. А ещё странный. Так как воспоминания обрываются в такси, перед которым резко появляется искаженное пятно. И хоть водитель попытался объехать данное странное явление, автомобиль всё равно, боком въехал в ту штуку. А потом была череда криков жены, свои, водителя и душераздирающая боль.       Той жизнью он был более чем доволен. Она была спокойной и уютной. Жена красавица и любила его с дочерью, и они вдвоем мечтали о большой семье, сам Ридус весело рассказывал своё виденье их «многодетной, но счастливой семьи», а женушка со счастливой улыбкой дополняла рассказ, иногда нежно смеясь.       Но, увы, их мечта не осуществилась.       «Надеюсь, Инга присмотрела за Рокси», — с грустью подумал Ридус. Надеясь, что сестра жены смогла вырастить их дочь достойным человеком. Ведь Инга очень сильно любила старшую сестру и с неохотой, но приняла его и за пару лет смогла полюбить, как мужа сестры, частенько советуясь, когда затевала ремонт дома или насчёт цветовой гаммы в одежде. — …иус? Ридус? — Его руки коснулись.       Моргнув, парень посмотрел на Эрзу. И вновь её глаза меняют цвет. Это нормально? Ещё и… её прикосновение, такое теплое и далеко-знакомое. Аж до самого сердца и души. Непроизвольно он разжимает пальцы с кистью, та с тихим стуком падает на кармашек в мольберте, переворачивает ладонь и осторожно, но крепко хватает за ещё детскую ладонь с грубоватой кожей, с мозолями от использования оружия. Он проводит большим пальцем по линиям ладошки и отпускает руку девчушки. — Ридус, ты… вы не устали? Может, вам следует отдохнуть?       Тот издает грустный смешок и качает головой. — Прости. И можешь обращаться ко мне на «ты». Просто задумался. — Если плохо, то и картину плохо нарисуешь, да? — спросил Нацу, почесывая затылок. — Художники не любят, когда им говоришь «рисуешь». Некоторые от этого сильно возмущаются. — Старается отвлечься от странного грызущего дежевю Джон. — А… э-э, но вы… ты рисуете, не? — Да. Но это не совсем верно. Мы, — художники, пишем картины.       Драгнил вновь почесал затылок и кивнул. — Странно, но ладно, понял. Художники не «рисуют», а «пишут». А зачем такие сложности?       Ридус стал объяснять, отчего и почему так сложилось, после чего Драгнил уже сожалел, что спросил об этом. Но стоически слушал заумные слова парня, потихоньку понимая.       Эрза с интересом слушала волшебника Рисования, его объяснения… были до безумия знакомы. Будто когда-то давно кто-то слово в слово подобное говорил!       Стрельнула даже абсурдная мысль, мол, Ридус Джон тоже попаданец. Но это она быстро отмахнула и напряглась, ощутив новые смеси запахов, что стояли за дверью. Найдя взглядом задумчивого мастера на барной стойке, тот смотрел в кружку, но через мгновение встрепенулся и с настороженностью посмотрел на центральную дверь. И как только двери стали отворяться, помещение стало заполнять… эфир. Чужой, мощный. Веселье со многих компаний утихло. Все с напряжением, что повисло воздухе, наблюдали за пришедшими. Ими была маленькая чернявенькая девочка, мужчина средних лет и по центру аловолосая женщина с аппетитными формами в откровенном платье и прожигающими карими глазами.       Сердце Алой упало куда-то в пятки. Такого поворота она точно не ожидала. К ним в гильдию пришла сама Айрин Белсерион!       «А как же канон?!» — стрельнула паническая мысль.