тюльпаны

[ Где он окончательно проиграл. Во всех существующих смыслах ]

АСТРИД ХВАТИЛО ТОЛЬКО ЛИШЬ ОДНОГО ВЗГЛЯДА, чтобы понять, насколько все было плохо на самом деле. Для нее это было довольно легко, достаточно было просто посмотреть на Френки, и осознание тут же больно ударяло в подкорку. Де Йонга всегда выдавали глаза; сейчас, через призму экрана ноутбука, покрытого рябью, они казались какими-то блеклыми и абсолютно неживыми, будто сотканные из тоненьких пластинок льда. Он смотрел на все через эту ледяную пелену и еще не до конца осознавал, что происходит здесь и сейчас. Астрид смотрела все его матчи, и неважно, чем она была занята. Она была либо в Амстердаме, сидела на трибунах в секторе для близких и друзей, кусала губу от волнения и кричала громче всех присутствующих, пока поддерживала его, либо же дома, она включила матч на телевизоре или на ноутбуке и старалась заниматься своими делами, подходя к экрану лишь тогда, когда было слышно имя Френки. Так она меньше переживала. Смотреть его матчи было ее обязанностью с детства, она так сама для себя определила. Она не пропустит ни один его матч, какими бы не были обстоятельства. И полуфинал Лиги Чемпионов, когда «Аякс» проиграл злосчастному «Тоттенхему» и не прошел в финал, она тоже видела. Френки падает на газон, утыкаясь лицом в мокрую траву. Их проигрыш в полуфинале ощущался как конец света, никак иначе. Он видел, как его друзья падали вниз в слезах, громко кричали, пытаясь унять волны гнева. Но Френки... Френки не чувствовал абсолютно ничего, кроме всепоглощающей пустоты, разливающейся в его сердце. Громкие возгласы радости его соперников приглушали его собственные всхлипы. Все звуки, окружающие его, отдавались неприятным эхом в его голове. Все для него медленно теряло свой смысл. Астрид даже не думала в этот момент. А зачем, если ее сердце само знала, нужно сделать и как помочь Френки? Девушка хватает со стула ветровку и сумку и мигом вылетает из квартиры. Конечно, она побежала на этот чертов вокзал, конечно, она вымаливала этот чертов билет на ближайший поезд до Амстердама, конечно, она сидела вся на нервах, пока сидела в вагоне. И, конечно, она не думала о том, насколько была уставшей, или о том, что ей следует быть в Лейдене, а вовсе не в Амстердаме. Френки еще не было дома, когда она зашла в его квартиру. Видимо, он еще не вернулся с матча, хотя уже прошло достаточно времени. Быть может, он просто не хотел так быстро оказаться в одиночестве. В конце концов, поражение, вроде как, легче проживать всем вместе, чем в одиночку корить самого себя. В квартире ощущалось какое-то странное напряжение, да и вообще было чувство, будто здесь давно уже никто не живет. Все вещи были практически не тронуты, будто бы совсем новые, что, на самом деле, очень странно, ведь Френки никогда не был перфекционистом, особенно в плане уборки. Поэтому она сразу заглянула в спальню, где, на удивление, не то, чтобы поменялось что-то, а наоборот - все казалось намного хуже. Перевернутая вверх дном комната вызывала только лишь дрожь в коленках. Френки слишком много обо всем переживал, а она поняла это только сейчас. Она перезаправляет кровать, складывает вещи, что были вывалены из платяного шкафа, подбирает с пола разорванные бумаги и, самое главное, пытается не думать о том, что все это время было с Френки. Она пыталась привести все в норму, будто бы порядок в комнате сможет вернуть порядок в голову. Какая детская наивность. Франки застал ее врасплох. Удар его сумки об паркетный пол заставил Астрид подскочить на месте. Из ее рук валятся сложенные футболки. Де Йонг стоял неподвижно; на нем был помятый белый лонгслив и джинсовые шорты; на лице были прилипшие травинки, а в холодных глазах застыли маленькие льдинки-слезинки. Мейер выходит в коридор и мгновенно останавливается из-за страха оказаться к нему слишком близко. — Френки? — шепчет девушка. Боже, как же сильно она хотела сейчас прижать его к себе и не отпускать, но так сильно боялась. Де Йонг все еще стоял. У него будто в одно мгновение пропал весь существующий словарный запас; язык не мог пошевелиться и вовсе. Его слегка потрясывало; он даже не подозревал, что поражение скажется на нем так сильно. — Френки, пожалуйста. Поговори со мной. Он просто подбежал к ней и без лишних слов сгреб ее в объятия. Астрид ответила сразу же, поглаживая его по мокрым запутавшимися волосам, по раскрасневшемуся лицу, горящей шее. Они медленно опустились на пол, потому что Френки было тяжело даже просто банально стоять. Блондин уткнулся в ее шею, громко всхлипывая и плача. Но только этот плач нисколько ему не помогал, нет-нет. Помогала Астрид; одно ее нахождение рядом потихоньку успокаивало его. До определенного момента. — Я подвел всю команду. — дрожащим голосом шепчет ей на ухо Френки, и девушка мгновенно отстранилась от него. — Я мог забить, был просто прекрасный шанс, мы могли бы выиграть. — Френки, ты не виноват. — Я виноват. Если бы я не был таким тормозом, все было бы иначе. — Френки, хватит. Это не твоя вина. Френки считал иначе. Он продолжал корить себя абсолютно во всем, не слушая свою подругу. Парень будто в бреду шептал одно и тоже. Я виноват, я виноват. Я бездарь. Я ужасен. Я все испортил. Слова ненависти к самому себе не делали лучше, а наоборот - лишь ранили. При чем, так сильно, что Френки совсем не был уверен, что когда-то сможет оправиться. Мейер знала, что нужно что-то сделать. Чтобы он наконец-то пришел в себя и успокоился. Она обхватила его лицо руками, растирая красные щеки, но ничего не помогало, абсолютно ничего. И она не придумала ничего лучше, как поцеловать его. Астрид неожиданно впивается в ее губы, и Френки мгновенно оторопел. Осознание того, что это действительно происходит на самом деле, больно ударяло по нему, но он старался не думать об этом. Он целует ее в ответ, не так, как он хотел этого, не так, как представлял себе бесчисленное количество раз. Френки вжимался своими губами в ее, наполняя их той темной энергией, что рушила хрупкий мирок внутри него. Он будто надеялся, что сейчас благодаря ней перенесется в совершенно другой мир. В мир, где он не проиграл в полуфинале, где он не должен был переходить в «Барселону». В мир, где Астрид была его. В какой-то момент они отстраняются друг от друга, словно ошпаренные. Де Йонг до сих пор не мог поверить, что это случилось. Он только что, черт возьми, поцеловал ее. Это не сон, не видение, а гребанная реальность. Астрид проводит по влажным губам, пытаясь уложить в голове, что только произошло, прежде чем быстро протараторить: — Прости, Френки. Парень поднимает на нее глаза, заплаканные, раскрасневшиеся. Он тяжело дышит, пытаясь нервно не оглядываться по сторонам. — Это ты прости. Я- — Это была ошибка. — девушка его перебивает, размахивая рукой перед собой. — Одна большая ошибка. — Да, ошибка. — он просто повторяет за ней, потому что больше ничего сказать не может. Она считала этот поцелуй чертовой ошибкой. Френки не знал, что делать дальше, если он это воспринимал это совсем иначе. Явно не как случайность и, тем более, как ошибку. Теперь Френки чувствовал, что он проиграл не только в футболе.