Согласно инструкции

Директор Дамблдор произвел некоторый фурор своим появлением за завтраком. Поскольку, прежде, чем выйти в Большой зал, успел подровнять бороду и волосы, сменить яркую мантию на строгий костюм тёмно-лилового цвета, и даже договориться со своей старой волшебной палочкой из ветки яблони с сердцевиной из жилы дракона. Палочка, которая много лет пролежала в шкатулке для памятных редкостей, сначала обижалась, плевалась красно-золотыми искрами, даже ошпарила пальцы, но потом простила своего волшебника, и согласилась занять привычное место во внутреннем кармане сюртука. Минерва МакГонагалл, увидев своего шефа в обновлённом виде, уронила кубок и пролепетала: «Профессор Дамблдор!». — Ну, Минерва, мы ведь давно уже договорились — Альбус! — укоризненно проговорил директор, подхватывая кубок чарами левитации. — Уф, а мне уж померещилось, что я опять ученица. — фыркнула Минерва. — Да не так сильно вы с тех пор изменились. — хмыкнул Альбус Дамблдор, пододвигая к себе блюдо с беконом. Минерва чуть покраснела и, кажется, обнаружила что-то очень интересное в своей тарелке с овсянкой. Этот обмен любезностями прервало появление чрезвычайно сурового филина, который протянул лапку с письмом Ордалии Нитнесс, а потом уставился на Альбуса Дамблдора, как инквизитор на деревенского колдуна. Альбус поспешил откупиться парой ломтей бекона. Филин принял дань, и взмыл к потолку. — Ну, Ордалия, и что там Вальбурга Блэк пишет? — полюбопытствовал Дамблдор. — А вы почём знаете, что Вальбурга? — рассеянно спросила целительница, не отрываясь от письма. — Так это был знаменитый Блэковский филин! — пояснил Дамблдор. — Вон он теперь — у гриффиндорского стола. Сириусу письмо отдал и колбасу у ребёнка отжимает. — А Вальбурга пишет насчет своего знакомого Тома. — несколько невпопад ответила Ордалия. — Мы с ней договорились совместно нанести ему визит. — Ордалия, я с вами! — поспешно проговорил Дамблдор. — Тома недооценивать нельзя. — Альбус, — попыталась мягко возразить целительница. — Мы просто нанесём визит вежливости. — Ордалия, вы обещали принять мою помощь насчет сами-знаете-чего. Так вот, предположительно, это — у Тома. — В таком случае, боюсь, визит может закончится чем-нибудь… невежливым. — сделала вывод целительница. — Тогда, тем более — я с вами. — с энтузиазмом заявил Дамблдор. — Альбус, да вы — авантюрист. — одобрительно проговорила целительница, и тот охотно согласился. Визит предполагалось нанести тем же вечером. Без приглашения, по родственному. Дело в том, что в поместье Малфоев предполагалось собрание членов политического клуба, известного под названием «Вальпургиевы рыцари». Организатор и председатель клуба Том Марволо Реддл планировал выдвигать свою кандидатуру на пост Министра Магии и хотел обсудить подготовку избирательной компании. Миссис Блэк узнала о мероприятии от своей старшей племянницы, которая возмущалась, что жених её с собой не берёт, шовинист этакий. — А так — весь цвет магического общества там будет, почему бы и нам не заглянуть к Малфоям в гости. — заявила Вальбурга, задавая своим спутникам направление аппарации. Однако, магическая защита вокруг поместья намекала, что незваных гостей здесь сегодня не ждут. — Пфф, — пренебрежительно фыркнула Вальбурга, небрежно взламывая охранные чары. — Никакой фантазии у Абраксаса. То ли дело у нас, на Гриммо… — Миссис Блэк, как ныне действующий председатель Визенгамота не могу не отметить, что мы с вами нарушаем границу частных владений. И вторгаемся… — Что значит «вторгаемся»? — искренне удивилась миссис Блэк. — Поскольку моя младшая племянница, малютка Нарцисса, помолвлена с наследником Малфоем, то я здесь на правах будущей двоюродной тёщи. Или сватьи… Я же говорила — родственный визит! — Кстати, Вальбурга, — поинтересовалась Ордалия Нитнесс, — а клуб, случайно, назван не в вашу честь? — Именно в мою, и совсем не случайно! — гордо ответила Вальбурга Блэк, рывком распахивая широкое французское окно. — Доброго вечера, джентльмены! В элегантной гостиной с видом на садовый пруд собралось сугубо мужское общество. Обведя взглядом присутствующих, Ордалия Нитнесс предвкушающе протянула: — У-у-у, сколько тут недообследованных! Джентльмены почувствовали непреодолимое желание удалиться куда-нибудь. Абраксасу Малфою удаляться было некуда — он находился у себя дома. И очень любил свою зелёную гостиную. Поэтому попытался сгладить ситуацию. — Дорогая миссис Блэк! Счастлив видеть вас и э-э-э… ваших спутников. Позвольте представить вам — мой почётный гость лорд Волдеморт. Вальбурга расхохоталась, как настоящая ведьма. — Ага, лорд! Это тебе он, может, и лорд! А мне — старый друг Том! Добрый вечер, Томми! Я пришла поблагодарить тебя за подарок! Тут у Тома-Волдеморта сдали нервы, и он запустил в Вальбургу чем-то вроде модифицированного связывающего. Та радостно оскалилась и достойно ответила. Ордалия Нитнесс утащила Альбуса Дамблдора в угол комнаты и накрыла их обоих целительским щитом, который выдерживал всё, кроме Авады. На случай, если собеседники пустят в ход и этот решительный аргумент, целительница запасливо прихватила с одного из столиков серебряный поднос для писем. Серебро, как известно, отлично отражает вообще любые заклинания. Прочие участники собрания сочли неделикатным вмешиваться в беседу старых друзей и спешно покинули бывшую зелёную гостиную. Дамблдор рвался присоединиться к дискуссии, но Ордалия его удержала: — Альбус, дайте возможность Вальбурге душу отвести! Она пятнадцать лет под проклятием жила. Пусть выскажет всё, что накопилось. Так что с четверть часа в комнате бушевало локальное торнадо. Локальное — потому, что двери и окна перекрыл щитами Дамблдор. Попроще целительских, но расширять зону общения не позволяли. А потом самозванный лорд совершил ошибку, и Вальбурга сбила его с ног. Тут подключилась целительница; дамы дружно обезоружили и спеленали Тома. А Дамблдор протараторил зубодробительное проклятие на древнекельтском, которое пару часов не позволяло волшебнику колдовать без палочки и невербально. — А теперь объясни, Том, за что? — требовательно спросила Вальбурга у головы, торчащей из получившегося свертка. — Что плохого тебе сделала я и весь род Блэк? Ты ведь понимаешь, что я сейчас могу тебя просто убить, и буду в своём праве. — Валь, я был уверен, что тебе нравлюсь! — в голосе Тома отчётливо слышались визгливые простонародные нотки. — Ты всегда насмехалась над своим женихом. Я думал, что могу надеяться! А ты… когда дело дошло до свадьбы, ты бегом побежала за своего… чистопородного! Я для тебя оказался нехорош. Родом не вышел! Вальбурга выглядела шокированной. — Том, ты мне нравился, как брат. Тебе стоило бы только слово сказать, я бы всем тебе помогла, но ты ведь гордец. А Ориона я люблю. Даже под проклятьем любила. То, что мы подшучиваем друг над другом, а то и ругаемся, так это… у нас стиль общения такой. — То есть мне ничего не светило? — угрюмо констатировал Том, и повернулся к Дамблдору. — А вы… вы хоть представляете, каково это было — под немецкими обстрелами? Почему вы не позволили мне остаться в Хогвартсе? — Я — знаю. — ответил Дамблдор. — Я, вообще-то, воевал. Специальный разведывательный отдел, теперь уж можно сказать. А насчет тебя, Том, я лично договаривался с попечительницей леди Андерсен. Тебя должны были отправить в эвакуацию с ребятами из семьи Певенси, профессор Кёрк согласился тебя принять в своём поместье. Но ты же гордец! Помнишь, что ты мне тогда сказал? — Что не нуждаюсь в подачках и благотворительности. — с вызовом ответил Том. — Там ведь, в этом поместье, надо было неизвестно сколько просидеть. Во время учебного года. А как же Хогвартс? Магия? — Можно было учить теорию. Профессор Кёрк — сквиб, у него в поместье отличная библиотека по ритуалистике и изготовлению артефактов. — пожал плечами Дамблдор. — А позже вернулся бы на ускоренный курс и сдал экзамены. В то время многие так делали. Тут в этот вечер воспоминаний вмешалась Ордалия Нитнесс. Напряженным голосом спросила: — Том, когда ты создал свой первый крестраж? — Что-о-о?! — дружно выдохнули Вальбурга и Дамблдор. Том попытался промолчать, но повинуясь нетерпеливому взмаху кадуцея, выдавил: — В шестнадцать. — Ладно. — так же напряжённо проговорила Ордалия Нитнесс. — Будем работать с тем, что есть. Альбус, вы, как директор, имеете право аппарировать на территорию Хогвартса? Тома срочно надо лечить, и лучше это делать не в полевых условиях. Переместите нас, пожалуйста, в ту же комнату, где я с вами работала. — Не надо меня лечить! Я ещё жить хочу. — попытался возмутиться Том, но целительница уже кинула в беззащитного Тёмного Лорда сонные чары, а Дамблдор утянул в аппарацию. Вальбурга в последний момент вцепилась в рукав директорского сюртука. Над Томом пришлось колдовать дольше, чем над Альбусом. — Там вообще и душа, и магия — всё в клочья. Парень на одной силе воли держался. — констатировала после подробной диагностики Ордалия Нитнесс. — До утра провожусь, не меньше. И то — прогноз неопределённый. И Поппи здесь не поможет. Специфика. Ступайте отдыхать, Альбус, да и вы, Вальбурга. — Мы мешать не будем. — за обоих ответила Вальбурга. — Мы в соседней комнате посидим. Вдруг пригодимся. — Интересно же, что у вас получится. — честно сказал Дамблдор. Результат получился самый неожиданный. После слияния кусков растерзанной души, и возвращения к тому моменту, когда эта душа ещё была совершенно цельной, под чёрной шёлковой мантией на костюме тонкого сукна обнаружился мальчик не старше трёх лет. Бледный, с бритой головой. С торчащими рёбрышками и ключицами. С синяками на тонюсеньких ручках. Вот тут целительница Нитнесс поняла, что одна с этой проблемой не справится. Переложила малыша на больничную кровать, и позвала Вальбургу Блэк. Пока дамы молча таращились на это чудо, Дамбдор машинально трансфигурировал всю одежду Тома по нынешнему размеру её владельца. Пояснил: — У меня это… нервное. Не знаю, что делать — трансфигурирую. Из-под кучи тряпок выкатилось кольцо с чёрным камнем. Дамблдор проводил его равнодушным взглядом. Ордалия Нитнесс встрепенулась, и чарами вытащила камень из оправы. Призвала мешочек с мантией и палочкой. Едва Камень упал на две другие реликвии, в комнате дохнуло сухим холодом. Высокая тёмная фигура соткалась из пустоты. Голос, лишённый возраста и пола, произнёс: — Моё прощение тем, кто хранил. Моя благодарность тем, кто собрал. Моё уважение тем, кто отказался. С последним словом Тот-к-кому-не-торопятся исчез. И мешочек целительницы Ордалии опустел. — Вот! И запрещённые ритуалы проводить не придётся! — радостно проговорил Альбус Дамблдор. — Как председатель Визенгамота, не могу не порадоваться! От его голоса ребёнок проснулся. Вздрогнул, вцепился в простыню, напряжённо разглядывая взрослых незнакомцев тёмными глазами-вишенками. Спросил тоненьким голосом: — Простите, сэр, леди? Где я? — А что последнее ты помнишь? — спросила целительница. — Ты помнишь, как тебя зовут? — Да, мэм, — вежливо ответил мальчик. — Меня зовут Том Реддл. Я был на заднем дворе приюта. Большие мальчики схватили меня, сказали, что я за ними шпионю, и меня за это следует наказать… а потом я ничего не помню. Где я, мэм? — Ты в больнице, — почти честно ответила целительница. — Как ты себя чувствуешь? — Спасибо, мэм, всё хорошо, — без запинки ответил юный Том. Но громкое урчание голодного живота опровергло его слова. — Кажется, ничего такого, что нельзя было бы вылечить хорошим завтраком! — весело сказал директор Дамблдор. — Вы позволите мне распорядиться, целительница? Пока домовичка Лара сервировала завтрак на четыре персоны, Том глазел на это зрелище с открытым ртом. Потом ойкнул, и попросил разрешения одеться. Ему вручили его собственный костюм. Трансфигурированный. Том почти благоговейно провёл ладошкой по нежному сукну штанишек и хлопку нижней рубашки. Спросил: — Мне можно это надеть? Столь же благоговейно он даже не ел — вкушал овсянку с молоком и белый хлеб. Сахар привёл его в полный восторг. Наевшись, мальчик спохватился. — Сэр, леди, а как я в приют попаду? А то миссис Коул сильно рассердится, если я задержусь. Тут миссис Блэк, которая не столько ела, сколько терзала свой носовой платочек, не выдержала. — Том, а давай ты у меня останешься жить? У меня уже есть двое мальчиков, но они взрослые. И я очень хочу, чтобы у меня дома был ещё один мальчик. Вот такой как ты. Глаза Тома стали совершенно круглые. Дрожащим голосом он проговорил: — Я был бы рад, мадам. Но… вдруг я вам не понравлюсь? Понимаете, у меня бывают странности. — Хм. — сделала вид, что задумалась Вальбурга. — Если тебе удасться перещеголять в странностях меня, то я… куплю тебе конфету! — А если нет? — серьезно спросил Том. — Тогда — две конфеты! — легкомысленно ответила Вальбурга. Вместо ответа Том взялся обеими ладошками за руку женщины. Та улыбнулась. — Пойдём домой, Том. И зови меня пока тётя Валь.