***
То, что они опоздают на Корусант, было ясно сразу, но Оби-Ван никогда не думал, насколько катастрофическим может быть это опоздание.***
Новость о том, что Республика реорганизована в Первую Галактическую Империю, настигает их как раз на орбите Корусанта, поэтому Оби-Ван не спешит лететь через официальные воздушные коридоры. На планете царит хаос, которым они и пользуются, лавируя между другими кораблями и мусором, оставшимся после осады. Столица выглядит ужасно. Целые сектора разрушены или обесточены. Там, где когда-то пульсировала жизнь, заключённая в бетоне, теперь лишь пустота под обрушившимися зданиями. Когда на горизонте появляется Храм в клубах чёрного дыма, сердце Оби-Вана пропускает удар. — Нет… — Мастер, — Квай-Гон реагирует моментально, коснувшись его плеча. — Давайте я. Оби-Ван настолько шокирован, что без вопросов уступает ему кресло пилота. Стараясь не смотреть в иллюминатор, он наблюдает за тем, как Квай-Гон уверенно берётся за штурвал, будто всегда водил республиканские корабли. — От… Откуда ты?.. — Я не знаю, — пожимает плечами Квай-Гон. — Когда Вам нужны мои умения или знания, они просто… появляются. Несмотря на то, что Оби-Ван кивает в ответ, он совершенно не уверен в значении слов. Они пролетают мимо сознания, унесëнные бурей эмоций, которыми фонит Храм. Зажмурившись, он позволяет себе принять всю эту боль, страх, отчаяние, а затем отпускает их в Силу, даровав свободу. После этого он закрывается, опуская щиты, чувствуя себя неожиданно одиноко. Квай-Гон бросает на него косой взгляд, но молчит, крепче сжимая штурвал в больших ладонях. Так, в звенящей тишине, которую не прерывает даже ворчание R2, они приземляются в одном из разрушенных ангаров Храма. И у Оби-Вана будто открывается второе дыхание. Все силы, которые, казалось, покинули его, возвращаются. Он вскакивает на ноги, бежит вперёд навстречу отряду клонов, которых оставили здесь охранять территорию. — Это джедай! Открыть огонь! — кричит командир. Оби-Ван не дожидается пока в него полетят выстрелы. Он врывается в толпу и раскидывает клонов в разные стороны с помощью Силы. Солдаты вырубаются до смешного быстро. Тяжело дыша он заносит над ними свой световой меч. Обугленные стены Храма, освобождённая в Силу боль, мёртвые джедаи, тел которых Оби-Ван ещё не видит, но чувствует по всей Галактике… Всё это стоит перед глазами, пробуждая праведный гнев, искушая отомстить. «Борьба Света и Тьмы в каждом из нас происходит всегда», — звучит голос Йоды. Оби-Ван выключает меч ещё до того, как за спиной появится Квай-Гон. — Мастер? — Всё в порядке. Квай-Гон, R2, идёмте, нужно найти выживших, — ровным голосом говорит Оби-Ван, перешагивая клонов. R2 негодующе сигналит, возмущаясь на Сенат и Канцлера такими словами, каких Оби-Ван не слышал даже в самых злачных местах. Хмыкнув в ответ, Оби-Ван вызывает лифт, чтобы попасть на верхние уровни. Пока они идут к залу Совета, на пути им попадается подозрительно мало мертвых. Чаще всего это клоны и стража Храма. — Я думал… — неуверенно начинает Квай-Гон. — Издалека всё выглядело хуже, — в конце концов формулирует он свою мысль, стараясь не задеть чувства Оби-Вана, которые по ощущениям как зияющая рана. Но Оби-Ван с ним согласен. Снаружи было столько страха, что казалось будто Храм полностью завален трупами. — Давайте… — голос ломается, прежде чем он берёт себя в руки. — Давайте сначала сходим в ясли. Мне нужно знать. Чувство потери, угнездившееся в сердце за несколько часов до того, как они вышли на орбиту Корусанта слишком невыносимо, чтобы терпеть его хоть секунду дольше. Квай-Гон шагает вперёд, как будто точно знает куда идти. — Мне знакомо это место, — говорит он, неуверенно нащупав ладонь Оби-Вана. — Мы жили здесь, хозяин? Выдержать его взгляд нет совершенно никаких сил. — Нет, Квай-Гон, — отвечает Оби-Ван. — Когда-то ты жил здесь без меня. Но потом… ушёл. Пожав плечами, Квай-Гон тянет его за собой в сторону яслей. — В любом случае, этот Храм был вашим домом и был важен для меня, я знаю. Мне жаль, что его осквернили. В ответ Оби-Ван крепче сжимает его ладонь, ускоряя шаг, R2 молча едет рядом, разделяя их скорбь.***
Недалеко от тренировочных залов они находят первого мёртвого падавана. Вероятно, защищая других, он погиб, забрав с собой троих клонов. Оби-Ван садится перед юношей на одно колено, бережно касается его век ладонью, закрывая остекленевшие глаза. — Мы не можем просто бросить их тут, — внезапно говорит Квай-Гон осматривая других мёртвых. — Нет, не можем, — соглашается Оби-Ван. — Но нужно будет действовать тихо. Вероятно лучше дождаться ночи. R2 пиликает рядом, обещая заглушить сигналы, чтобы их не обнаружили. — Спасибо, друг, — кивает Оби-Ван, поднимаясь на ноги. Он собирается идти дальше по длинному коридору, но тут Квай-Гон резко поворачивает в сторону балкона, где растёт Великое дерево. — Его мы тоже не можем бросить, Мастер! — уверенно говорит он, обернувшись к Оби-Вану через плечо. Вздохнув, Оби-Ван следует за ним. Дерево играет золотой листвой, искрящейся в лучах солнца. На могучем стволе кое-где видны бластерные выстрелы, Квай-Гон касается их пальцами, будто хочет залечить зияющую рану. — Император сожжёт его, я уверен, — несчастно вздыхает он, трогая ласковые листья. Оби-Ван опускает голову к основанию ствола, рядом с которым из земли тянутся вверх молодые побеги. — Мы не унесëм его, Квай-Гон. Но мы можем спасти его ростки, — уверенно говорит Оби-Ван. — Правда? — в глазах Квай-Гона столько надежды, что Оби-Ван не может ему не улыбнуться. — Да, мы упокоим мёртвых, заберём Великое Древо, а потом отправимся на Явин, если там действительно безопасно, как ты думаешь. R2 возбуждённо сигналит, радуясь хоть какому-то плану.***
В яслях пусто и оглушающе тихо. Оби-Ван замирает в дверях, чувствуя, как ледяной страх сковывает ноги. Что если он шагнет дальше, а всё вокруг окажется голограммой, скрывающей множество детских тел? Но запаха крови он тоже не чувствует. Ясли разгромлены не сражением, а так, будто кто-то второпях собирал вещи, побросав ненужное. — У них получилось, Квай-Гон? — шепчет Оби-Ван не в силах сделать шаг. Квай-Гон послушно проходит внутрь, оглядываясь по сторонам и, кажется, даже принюхивается. — Я не знаю, Мастер. Но здесь никого нет. — Сбежать успели они, — внезапно раздаётся за спиной знакомый голос. — Скайуокер вывел их вместе с Джокастой Ню и Луминарой Ундули. — Мастер Йода, — выдыхает Оби-Ван резко оборачиваясь. Йода смотрит на него снизу вверх с грустной улыбкой. — Вовремя предупредить их успел ты, Оби-Ван. Заслуга вас обоих в этом. Поблагодарить тебя должен я, Квай-Гон Джинн, — говорит он, выглядывая из-за Оби-Вана. Квай-Гон неуверенно замирает, а затем делает несколько шагов ближе. — Я… Помню вас, мастер Йода, — неуверенно говорит он, опускаясь на колени, чтобы быть с Йодой на одном уровне. — Хорошо, что вернулся ты. Что Оби-Ван смог спасти тебя, — отвечает Йода, ковыляя ему навстречу. — Место твоё рядом с ним, да? — Да, — тут же соглашается Квай-Гон. Оби-Ван не уверен, как ему относиться к тому, что Йода одобрил… Что? Отбросив ненужные мысли, он снова обращается к насущному. — Что здесь случилось, мастер? Йода мрачнеет, отвернувшись от Квай-Гона он начинает расхаживать вокруг них, тяжело вздыхая. — Смог Скайуокер эвакуировать большинство юнлингов и падаванов, когда заняты мы были, от дроидов людей Корусанта защищая. Вместе с сенатором Амидалой и сенатором Органой направили они корабль к Альдераану, безопасно там пока. Но сам Скайуокер вернулся на Корусант, после того как с нами связалась падаван Тано, — Йода снова вздыхает, а затем поворачивается спиной. — Совет оповестил джедаев об угрозе со стороны клонов, а потом решил, что достаточно доказательств у нас, чтобы Канцлера к ответу призвать. Скайуокер с нами вызвался идти. Но Канцлер уже не настроен был на переговоры. В ловушку мы попали. Втянув воздух сквозь зубы, Оби-Ван закрывает глаза, стараясь забыть, выкинуть из головы предсмертный крик Энакина, который он услышал, когда алый меч Дарта Сидиуса пронзил его тело. Пальцев осторожно касается тёплая рука Квай-Гона, и Оби-Ван тут-же цепляется за его ладонь. — Недооценили мы силу Тьмы, — печально заканчивает Йода. — Успел я вытащить Скайуокера. Но в коме он тяжёлой. Выживет ли, не знаю. Оби-Ван не сразу осознаёт то, что услышал. — Энакин… жив? — неверяще шепчет он. Йода смотрит на него с искренней жалостью. — На всё воля Силы, падаван. Слезы жгут изнанку век. Оби-Ван скорбит по погибшим друзьям и другим джедаям, которым не повезло, или которые не успели отбиться от клонов. Но также его сердце разрывается от облегчения. Некоторых всё-таки удалось спасти. Многие успели скрыться, прежде чем Канцлер отдал свой страшный приказ, объявивший джедаев предателями Республики. Квай-Гон прижимается лбом к его руке, стараясь поддержать. Оби-Ван благодарен ему даже за попытку. Наклонившись, он утыкается в пепельную макушку губами. Йода наблюдает за ними искоса, но ничего не говорит.***
Как и обещал, R2 заглушает все средства связи, вокруг Храма, включая объявление-ловушку, которое транслировалось с призывом ко всем джедаям возвращаться на Корусант. Пока он работает, Йода, Оби-Ван и Квай-Гон собирают мёртвых, а затем переносят на нижние уровни Храма, в крематорий. Клоны, джедаи, падаваны… Оби-Ван будто прощается с каждым из них, когда перекладывает очередное тело на гравитационные носилки, и это больше, чем он может вынести. Наблюдая как луч света из огромного кремирующего устройства устремляется вверх, символизируя единение с Силой, он думает, что может сломаться от любого порыва ветра, от любого слова или шага. К счастью, Йода и Квай-Гон молчат, скорбно провожая мёртвых в последний путь. Они сохраняют это молчание, поднимаясь по длинным лестницам Храма к Вечному Древу, и только тут Оби-Ван осознаëт, что никто из них больше сюда не вернётся. Он оглядывается вокруг, как потерянный ребёнок. Тишина резко контрастирует с воспоминаниями о том, как бурлила жизнь в этих огромных коридорах. Детский смех и мудрые речи мастеров джедаев эхом звучат в стенах Храма, постепенно растворяясь в темноте. — Мы улетаем навсегда? — беспомощно спрашивает он у Йоды. Тот опускает уши, будто становясь ещё на девятьсот лет старше. Боль в его глазах, вдруг приносит острое осознание, что Мастер, который с детства казался настоящим воплощением Силы, для которого не было ничего невозможного, на самом деле такое же живое существо, как и Оби-Ван. Йода не может исправить всю несправедливость в Галактике. И это бьёт по Оби-Вану почти также сильно, как и их поражение. — Ошибся я… — отвечает Йода, очевидно решив взять на себя всю вину. — Нет, мастер, — с трудом выдыхает Оби-Ван, опускаясь перед ним на одно колено. — Мы все были слепы. Никто не увидел Тьму, не разглядел Канцлера, хотя он был прямо перед нами. Тщеславными стали все мы и наказаны за это. Йода поднимает на него печальный взгляд, а затем вдруг усмехается, коснувшись плеча Оби-Вана своей когтистой рукой: — Гораздо мудрее меня ты, мой падаван, — кивает он. — Но главой Ордена был я. Потому вина на мне лежит больше чем на других. Слеп я был, глух… — Йода бросает взгляд на Квай-Гона, отошедшего к деревьям, чтобы дать им иллюзию уединения. — Не прислушался к старому падавану своему, много ошибок наделал. А потому в изгнание уйду, обучение снова проходить на планете Дагоба. Оби-Ван удивлённо вздергивает брови, но послушно склоняет голову. — Да пребудет с тобой Сила, Мастер. — И с тобой, мой падаван, — отвечает Йода. — С вами обоими.***
На корабль они возвращаются почти с рассветом. Выкопав ростки Вечного Древа, один забирает Йода, а три других остаются Квай-Гону. Оби-Ван не очень понимает его маниакальную привязанность к Древу, но с момента, как они забрали ростки, тот не выпускает их из рук. Это странно, но неуловимо мило, поэтому Оби-Ван, подавив улыбку, дает Квай-Гону очередную дозу спайса, а затем оставляет его в медотсеке наедине со своим сокровищем. В кабине пилота тихий весь вечер R2 возится с какими-то настройками. Он почти не издаёт сигналов и это, несомненно, беспокоит Оби-Вана. Усевшись в кресло пилота, он осторожно касается дроида рукой. — Эй… R2 никак не реагирует, лишь мигает красным цветом. — Энакин выберется, он же сильный, ты ведь знаешь, — говорит Оби-Ван, поглаживая блестящий бок R2. Дроид внезапно бросает все свои дела, поворачиваясь камерой к Оби-Вану. — Ты не мог ему помочь, — отвечает Оби-Ван на незаданный вопрос. — Я должен был быть там, вместе с ними… — И ты бы погиб от меча Тьмы, — ровно говорит Квай-Гон, остановившийся в дверях. Оби-Ван и R2 одновременно поворачиваются к нему. — Ты не знаешь этого, Квай-Гон, — качает головой Оби-Ван. — Я видел его силу в воспоминаниях, вы показали мне его силу, Мастер, когда заставили вспомнить. Он бы убил вас, — парирует Квай-Гон не превышая голоса. Вздохнув, Оби-Ван ничего не отвечает. Он устал спорить, устал бороться, устал терять близких. Повернувшись обратно к R2, он говорит как можно более уверенно: — Энакин выживет, вот увидишь. Его надежда помогает, потому что R2 раздаётся ворчливой трелью, а затем включает построенный маршрут с Корусанта, мимо патрулей клонов. Улыбнувшись, Оби-Ван поворачивается к штурвалу и поднимает корабль в воздух.***
Когда они выходят в гиперпространство, Оби-Вану кажется, будто последние силы покидают его. Бесконечный день, разрушенный Храм, многочисленные похороны, разбитый Йода… Всё это наваливается непомерным грузом, заставляя мозг кипеть от напряжения и мыслей, чтó он должен был сделать, чтобы всё предотвратить. Он не сможет сегодня уснуть. По ощущениям, он не сможет уснуть вообще никогда, потонув в чувстве вины, но он всё равно бредёт в свою каюту, где находит Квай-Гона медитирующим на полу. Глубоко вздохнув, тот открывает обеспокоенные глаза и поднимается на ноги. — Мастер, я хотел поговор... мф! Оби-Ван сминает его губы в жадном поцелуе, торопливо дёргает одежду на груди, опасаясь передумать. — М-м-м?.. — удивлённо звучит Квай-Гон, отвечая на поцелуй. — Мне нужно забыться, — шепчет Оби-Ван, кусая Квай-Гона. — Дай мне забыть. Помедлив секунду, Квай-Гон раскрывает губы, с готовностью посасывая язык Оби-Вана, а затем падает перед ним на колени, вскидывая взгляд: — Всё, что вам угодно, Мастер. Я сделаю всё. Раздув ноздри, Оби-Ван зарывается пальцами в его короткие волосы, тянет на пробу, наблюдая за тем, как разноцветные глаза Квай-Гона закатываются от удовольствия. Прижавшись лицом к его паху, Квай-Гон тяжело дышит, собирая на язык мускусный запах, скользит носом по твёрдому бугру под одеждой, заставляя Оби-Вана задыхаться и сильнее стискивать пальцы на пепельном затылке. Губы Квай-Гона ощущаются так близко и так далеко, что Оби-Ван тихонько скулит от нетерпения. С каждым движением его члену становится восхитительно тесно под одеждой. Головка пульсирует, истекая смазкой, от чего на штанах постепенно растёт мокрое пятно, которое только увеличивается, когда Квай-Гон жадно лижет синтетическую ткань. Стиснув короткие волосы в кулак, Оби-Ван заставляет Квай-Гона оторваться от своей промежности, а затем торопливо стаскивает штаны на бёдра, освобождая напряжённый член, тыкаясь им в губы Квай-Гона, пачкая бороду смазкой. — Хозяин… — благоговейно шепчет Квай-Гон, снова поднимая глаза. Раскрыв рот как можно шире, он позволяет головке лечь на язык и смотрит на Оби-Вана полным обожания взглядом. Сглотнув пересохшим горлом, Оби-Ван наблюдает, как из головки члена сочится перламутровая смазка, стекая по языку Квай-Гона, и это становится последней каплей для его выдержки. — Крифф, Квай-Гон, — хрипит он, а затем качает бёдрами, чтобы скользнуть дальше в жадный рот. Квай-Гон, наконец-то закрывает глаза, послушно расслабляя горло, заглатывая член как можно глубже. Оби-Вану определённо стоит поговорить с ним, по поводу этих неожиданных талантов, но… позже. После того, как хорошенько трахнет эту узенькую глотку. Мысль чужая, совсем не своя, всплывает в голове и тонет, погребённая жарким удовольствием. Оби-Ван плавно двигается внутрь, с каждым разом немного умирая от того, насколько тесно внутри горячего горла, насколько нежно язык ласкает основание члена, насколько твёрдый нос прижимается к лобку. — Кх… Квай-Гон… — снова хрипит он, толкаясь сильнее, хлопая яичками по заросшему подбородку. В ответ, Квай-Гон кидает на него расплывающийся за пеленой слез взгляд, и Оби-Ван чувствует, как под ногами пропадает пол. Кажется, что отныне только Квай-Гон и его потрясающий рот — главная опора Оби-Вана. — А-а-ах, — выдыхает он, прогнувшись в спине, царапая голову Квай-Гона и прижимая её к себе изо всех сил, кончая в тугое горло. Квай-Гон послушно сглатывает, булькая носом, почти захлёбываясь, пока Оби-Ван не вытаскивает из его рта обслюнявленный член. — Мастер-р, — шепчет он распухшими губами, тяжело дыша. Шагнув назад, Оби-Ван почти падает на свою койку, голодно оглядывая Квай-Гона, смиренно сидящего на полу. Всё его тело сотрясается от возбуждения, между напряжённых бёдер торчит многозначительный бугор, натягивая штаны. Член Оби-Вана немедленно дёргается в ответ. — Иди ко мне, — шепчет Оби-Ван, наблюдая как Квай-Гон неловко встаёт на дрожащие ноги и, прихрамывая, ковыляет к своему хозяину. — Хочу вас, Мастер, — шепчет Квай-Гон, зажмурившись. Поскуливая и подаваясь навстречу, когда Оби-Ван мнёт и гладит его член через одежду. — Тогда ложись сюда, спиной ко мне, — шепчет Оби-Ван, двигаясь в сторону. Квай-Гон с готовностью забирается на кровать, повернувшись задом, утробно стонет, когда Оби-Ван задирает его тунику, обнажая широкую перепаханную шрамами спину. — Ты такой красивый, Квай-Гон, — шепчет Оби-Ван, касаясь губами розовой кожи. Стянув одежду с головы Квай-Гона, он выкидывает её куда-то в сторону, выцеловывая шрамы, скользнув ладонями к груди и пощипывая нежные соски. — Это Вы… — задыхается Квай-Гон. — Вы красивы, Мастер… Ах! Оби-Ван кусает его лопатку, стискивая шрамированную кожу зубами, выкручивает левый сосок, наказывая за упрямство. Всхлипнув, Квай-Гон дрожит в его руках, уткнувшись лбом в подушку, как можно сильнее приподнимая бёдра, стараясь плотнее прижаться к Оби-Вану, накрывшему его своим телом. — Я сказал, что ты красивый, Квай-Гон, — рычит Оби-Ван, снова кусая его спину. — Что ты должен мне ответить? — Спасибо, Хозяин, — моментально отзывается Квай-Гон, поскуливая, когда острые зубы сменяются ласковым языком. — Спасибо… — Умница, — мурлычет Оби-Ван, сытым тоном, который впервые слышит от самого себя. Власть над Квай-Гоном кружит голову, а покладистость раба только подливает масла в огонь. Оби-Ван лижет, кусает и трогает это сильное тело, будто пытаясь утолить голод, который никогда не ощущал. Голод, который стискивал горло с момента, как он увидел Дарта Кроноса. Ещё одна странная мысль возникает в голове и исчезает после того, как Квай-Гон отчаянно толкается бёдрами вверх. Медленно стягивая штаны с его задницы, Оби-Ван перестаёт думать, сосредоточившись на выцеловывании обнажённой кожи. — Ты такой сильный, Квай-Гон, — шепчет он, скользнув языком в щель между ягодиц, упиваясь жалобным стоном Квай-Гона. — Сильный и большой, но не здесь. Здесь ты нежный и мягонький. — Какой угодно для вас, м-м-м… — почти скулит Квай-Гон, стараясь развести ноги шире, когда Оби-Ван касается языком его ануса. — А-ах! Не позволяя передышки, Оби-Ван вжимается подбородком и щеками между ягодиц, обжигая нежную кожу колючей бородой, вылизывая Квай-Гона изнутри. Где-то наверху сам Квай-Гон воет, срывая тихий голос, царапает подушку и простынь в попытках удержаться хоть за что-то. В конце концов он умудряется ухватиться за собственный член, болезненно стискивая его в кулаке. Оби-Ван не обращает на него совершенно никакого внимания. Он мнёт нежные ягодицы двумя руками, разводит их в стороны, раскрывая Квай-Гона настолько широко, насколько это вообще возможно. А затем толкается на всю длину языка, трахая сильное, горячее тело. С очередным толчком, Квай-Гон вдруг сжимается, воет во всю мощь своих лёгких и брызгает спермой на простыню. Тяжело дыша, Оби-Ван поднимает голову, устраиваясь рядом с рухнувшим на подломившихся коленях Квай-Гоном и укладывается щекой на его поясницу, осторожно скользнув пальцем в чувствительную после оргазма задницу. — Нетерпеливый. Ты слишком долго ждал меня, м? Квай-Гон? Тот лишь жалобно скулит в ответ. Его бёдра дрожат, в попытках подняться с устроенной им лужи, но Оби-Ван твёрдо придавливает их обратно к постели, толкнувшись внутрь двумя пальцами. — Лежи смирно. — Но… Мастер… — всхлипывает Квай-Гон. — Мне липко. — Будет ещё хуже, не волнуйся, — сыто мурлычет Оби-Ван, целуя уязвимое местечко у основания поясницы. Внутри Квай-Гона двигаются уже три пальца, осторожно ощупывая шелковистые стенки, касаясь бугорка простаты, из-за которого Квай-Гон тихонько вздыхает и пытается покачивать бёдрами. — М-мастер, хочу ваш член, — сдавшись шепчет Квай-Гон, уткнувшись в подушку. Не переставая шевелить пальцами, Оби-Ван лениво целует его ягодицы. — Дай себе отдохнуть, Квай-Гон. До Альдераана ещё несколько часов. Квай-Гон жалобно стонет, но больше не пытается подмахивать. Его уносит куда-то далеко на мягких волнах, то и дело вторгающихся внутрь, но как только он перестаёт бороться с течением, эти волны будто становятся частью его тела. Оби-Ван чувствует, как поясница под его щекой медленно расслабляется, как Квай-Гон безропотно отдаёт ему контроль. От силы этого доверия кружит голову. Оби-Ван не знает какой момент презрение к власти над другими существами стало для него наслаждением от обладания Квай-Гоном, но что-то в его душе явно изменилось. Возможно, Тьма искусила его, он пал и теперь должен, как и Йода, стать отшельником, чтобы разобраться в себе и Силе. Но уютное тепло Квай-Гона в его руках не кажется плохим или неправильным. Не кажется отравленным Тьмой. Они оба там, где должны быть, и оба на Светлой стороне. Будто отвечая на его мысли, вокруг разливается умиротворение. Во сне Сила Квай-Гона становится ярче, притягивая к себе ощущением безопасности всех живых существ, что есть неподалёку. Оби-Ван фыркает, а затем поднимается над ним. — Умудрился заснуть во время нашего секса, старик? — ласково мурлычет он, удобнее обнимая ладонями расслабленные ягодицы, толкаясь между ними твёрдым членом, беспрепятственно проникая в сонное тело. В ответ Квай-Гон глубоко вздыхает, невольно подаваясь назад. Сила вокруг тяжелеет, в ней зарождаются маленькие искорки страсти. Сладко жмурясь, Оби-Ван упирается руками по обе стороны от поясницы Квай-Гона, плавно скользит внутрь и наружу, чувствуя, как мышцы рефлекторно сжимаются на каждое движение. — М-м… — мычит Квай-Гон, повернув голову набок. Оби-Ван тут-же склоняется над ним и целует его щеку, касаясь щетины. — М-мастер… — сонно выдыхает Квай-Гон, лениво поворачиваясь к нему, чтобы получить свой поцелуй в губы. — Я здесь, Квай-Гон, — выдыхает Оби-Ван, качая бёдрами. — Я внутри тебя. С довольным стоном, Квай-Гон кусает его нижнюю губу и сжимает задницу уже более осознанно, заставляя Оби-Вана сбиться с движения. — Сильнее, Мастер, — шепчет Квай-Гон, развернувшись обратно, поднимаясь на колени, чтобы стонать во весь голос, пока Оби-Ван кусает его шею, с оттягом двигая бёдрами. — Ещё сильнее! В ответ Оби-Ван вдруг выпрямляется над ним и от души бьёт по нежной ягодице, так что на ней моментально расцветает отпечаток его ладони. — Я здесь хозяин, Квай-Гон, — рычит он задыхаясь, но Квай-Гон не слышит его, оглушенный собственным криком. — Ещё! — просит он и Оби-Ван моментально шлёпает по второй половинке, сбившись с движения от того, как туго Квай-Гон сжимается внутри. Ягодицы теперь симметрично горят, заставляя Оби-Вана сглатывать жадную слюну и впиваться в них пальцами, наблюдая как поверх отпечатков его ладоней появляются синяки и царапины. — Ма-а-астер… — скулит Квай-Гон, обернувшись через плечо. Оби-Ван облизывается, не отрывая взгляда от разноцветных глаз, толкается со всей силой, на которую способен, втрахивая Квай-Гона в матрац. На пике он снова бьёт пылающую задницу, а затем, выскользнув, кончает на истерзанную кожу, пока Квай-Гона трясёт в оргазме. Тяжело дыша, Оби-Ван падает на постель, вытягиваясь в полный рост. Квай-Гон старается развернуться к нему лицом, но его тело всё ещё дрожит, переживая отголоски удовольствия, так что он лишь бессильно скулит, когда Оби-Ван с улыбкой кладёт свою руку на его поясницу, к которой недавно прижимался щекой. — Отдохни, Квай-Гон, — шепчет он, касаясь губами изуродованного шрамами плеча. С тихим стоном, Квай-Гон всё-таки находит в себе силы, чтобы развернуться к Оби-Вану и обнять его в ответ. Уютная тишина баюкает, наконец-то отключая гудящую голову, Оби-Ван почти засыпает, когда Квай-Гон возвращает его в реальность: — Человек, которого я видел в воспоминаниях… был учеником магистра Йоды? — внезапно шепчет он. Оби-Вану кажется, будто его окунули в сугробы Илума. Окаменев всем телом, он распахивает глаза, чтобы посмотреть на Квай-Гона, но вместо злобного оскала ситха находит лишь послеоргазменную усталость на его лице. — Да, он… ушёл, несогласный с тем, что происходило в Ордене, — в конце концов отвечает Оби-Ван, укладываясь обратно на плечо Квай-Гона. — И он был прав. С Орденом что-то было не так, — размышляет Квай-Гон. — Йода не поверил своему ученику, когда тот увидел Тьму? — Скорее, Йода думал, что сможет всё исправить постепенно, — отвечает Оби-Ван, вспоминая своего учителя и ту боль, которую тот никак не мог отпустить в Силу после предательства. Долгие годы Оби-Ван считал, что его самого взяли в падаваны именно ради того, чтобы заглушить эту боль. Когда Йода узнал об этом, они провели неделю в совместных медитациях, пока Оби-Ван не понял, что ему не нужно становиться вторым Яном Дуку или Квай-Гоном Джинном. — Теперь мы видим, что некоторые вещи нужно менять сразу, — как-то безразлично отвечает Квай-Гон. От его обычно тёплого тона не осталось и следа. Спину Оби-Вана окатывает ледяными мурашками. — Дело не в этом. Просто мы думали, что, изменившись сами, мы мотивируем на перемены и Галактику. — Нет, вы думали, что у вас получится поиграть в политиков, — внезапно огрызается Квай-Гон, поднимая голову, чтобы посмотреть Оби-Вану в лицо. Мелочное желание зажмуриться, не видеть двух жёлтых глаз, почти побеждает, но Оби-Ван с усилием запрещает себе отворачиваться. Разноцветные глаза Квай-Гона становятся для него полной неожиданностью. — Простите, Мастер, — выдыхает тот, заломив брови. — Я просто почувствовал такую злость, когда представил вашу смерть… Облегчение, что Дарт Кронос не вернулся, ещё нет, затапливает Оби-Вана с головой. Ласково коснувшись щеки Квай-Гона, он старается улыбнуться: — Но я не умер. Я нашёл тебя, так что мы ещё можем побороться, да? Хитро усмехнувшись, Квай-Гон берёт его ладонь в свою руку, целуя костяшки пальцев. — Вспоминайте свои слова каждый раз, когда вам будет казаться, что вы в чём-то виноваты, хорошо? Оби-Ван вздергивает брови в удивлении, а затем щипает наглеца за испачканную ягодицу. — Я здесь Хозяин. Я делаю так, как считаю нужным! — Конечно, Хозяин, — отзывается Квай-Гон, закрепляя свои слова поцелуем. Для порядка ущипнув его ещё раз, Оби-Ван закрывает глаза, отвечая на поцелуй.