Падение

      Война вспыхнула, словно пожар, унеся за собой сотни, тысячи жизней. Цишань Вэнь развязала войну с Гусу Лань, намереваясь овладеть землями и богатствами горного царства, — событие, повлёкшее за собой океаны пролитой крови. Император в бегах и Хромой принц. Так прозвали братьев Лань. Старший сын покойного императора Лань бежал после сокрушительного удара Вэней на столицу Империи, и о его судьбе ничего не было известно. Младший сын, Лань Ванцзи, восстанавливал столицу и приводил строй в порядок вместе со своим дядей — братом почившего императора, созывая знамёна. Говорили, что принц Ванцзи передвигается по сожженным улочкам города с тростью, хромая, и лицо его было так бледно и холодно, словно он и не человек вовсе. Столь дерзкая выходка Вэней всколыхнула весь материк. Ещё сотни лет назад между пятью Великими Империями был подписан мирный договор, и соблюдался он по сей день. Но в один миг процветающие Облачные Глубины были сожжены, а их Император — убит. Поговаривали, будто ворота налётчикам открыл предатель. Страх витал в каждой стране, в каждом дворце, от мала до велика — каждый боялся проснуться с перерезанной глоткой в собственной постели, пока огонь за окном пожирал твой дом. На просьбу о помощи Гусу Лань отозвалась великая империя Цинхэ Не — его глава, молодой император Не Минцзюэ, был близким другом Лань Сичэня. В противовес двум великим Империям Ланьлинь Цзин объявили себя союзниками Цишань Вэнь. Множество мелких стран одна за другой поспешили занять чью-либо сторону, предлагая свои мечи и провизию. Это была самая масштабная и кровавая война за последние пять веков. Вести приходили в Юньмэн Цзян с большой задержкой, а обсуждались долго и детально. Пока на чужих землях гремели битвы и бравые воины отдавали свои жизни в бою, единственным отголоском войны в этой отдалённой стране были лишь слухи и разговоры о ней. Жители, получив очередную весть, мусолили её в тавернах, но ничем более происходящие события не влияли на размеренную жизнь юньменцев. Семью Цзян в народе знали и почитали. Король был мудрым правителем, милосердным и справедливым. Прошения никогда не оставались не рассмотренными, а в столице страны и вовсе не было ни попрошаек, ни бездомных. Приюты для сирот получали огромную поддержку королевской казны, а не прекращающиеся строительства новых городов и дорог обеспечивали работой мужей, позволяя им прокормить семьи. И хоть королева Юй не была особо любима народом за свой жёсткий нрав и высокомерный взгляд, обязанности супруги короля исполняла исправно, в равной степени уделяя внимание и дворянам, и простому народу. Однако нелегкие отношения между супругами давно вышли за пределы дворца, и шёпот о них звучал во всех городах страны. Потому слуги, подозревающиеся в распространение слухов, бывали жестоко наказаны кнутом госпожи. Рассказы о Королеве, бьющей слуг, быстро обрели известность, а после стали причиной появления многих шуток и забавных песен. И хоть королева Юй не смогла получить поддержку народа, её дочь — принцесса Яньли, была горячо любима простым людом. Её доброта и вежливость покоряли сердца людей. Принцессу часто можно было встретить в приютах. Народ воспевал её добросердечность и, где бы ни встретил, приветствовал низкими поклонами и искренними улыбками. Как и воспитанника короля — Вэй Усяня, любимчика народа, известного своим ярким неугомонным характером. Его выходки любили со смехом обсуждать, как и выдающиеся таланты. Имя его всегда было на слуху. Вэй Усянь имел весёлый нрав и слыл самым красивым юношей Юньмэн Цзян. Все знали, что любимым времяпровождением приёмного сына короля были охота и праздное безделье. Однако успехи в фехтовании, езде и стрельбе из лука были настолько ошеломляющими, что в народе его прозвали Файа — Подающий Надежды, выразив свою веру в то, что он станет лучшим воином и первым мечом Империи. Принц Цзян Чэн, по слухам, мало чем уступал в силе воспитаннику отца. Повинуясь долгу, большую часть своего времени наследник обучался управлению государством, вместе с отцом присутствовал на советах, судах и прошениях. Принц был серьёзен для своих лет, умён и твёрд в своих убеждениях. Не смотря на юношеский пыл, он относился к своим обязанностям с достойной уважения ответственностью и каждый знал, что если за дело взялся наследник — оно будет выполнено с такой дотошностью и тщательностью, что после даже не останется, что обсудить. Однако, несмотря на это, юноша также славился вспыльчивым и раздражительным характером. Столь разные личности одной семьи частенько с трудом уживались под сводами одного дворца, однако, казалось, неизменно каждый из них любил другого и оберегал, пускай не показывал этого явно. Довлеющая над материком война заставляла сердца сжиматься в тревоге и надеяться, что враги никогда не ступят на порог их дома. Надеждам не было суждено сбыться. Спустя год года после сожжения Облачных Глубин главные союзники Цишань Вэнь — Ланьлин Цзинь, переметнулись на сторону Гусу Лань. Десятки тысяч мечей вмиг вонзились в спины воинов Вэней, превращая поле боя в кровавую бесчестную расправу. Наследник Цзинь преподнес голову наследника Цишань в дар Лань Сиченю, пообещав свою верность в обмен на помилование. Император Гусу принял дар, пополнив свою армию новыми солдатами. Война продолжилась. Казалось, нет ей конца и края, и реки крови не перестанут омывать земли, как и слезы скорбящих — иссыхать. Спустя ещё один долгий год, две армии столкнулись лицом к лицу в последней решающей битве. Воинов, убитых и живых, было так много, что ноги сражающихся не касались земли, ступая по телам. Крики ярости и боли не затихали от рассвета и до заката, пока в жестоком бою не погиб Вэнь Жохань, пронзенный мечем Лань Ванцзи. Закатное солнце осветило залитое кровью лицо принца, когда он поднял отрубленную голову тирана так высоко, что, увидев её, вокруг все разом вскричали: «Вэнь Жохань мёртв! Убит! Цишань Вэнь пала!». В ту ночь младшего принца прозвали Хангуан-Цзюнь — несущий свет. Остатки армии Вэней в страхе бежали, однако падение империи было предрешено. Безночный Город полыхал так ярко, что, казалось, солнце опустилось и жгло всё кругом. Младший наследник, Вэнь Чао, был позорно повешен на главной площади, и труп его в назидание был оставлен на виселице на долгие месяцы, пока вороны не исклевали его тело. Там же, на руинах павшей столицы, император Гусу Лань, Лань Сичень, был провозглашён своими союзниками Верховным Императором, а все страны материка и каждый его житель — его подданными. Гонцы без устали несли послания в каждый уголок, в каждый дворец. «Склонись пред ликом Императора нашего и будешь помилован и одарён. Коли воспротивишься воли его — познаешь гнев его мечей», — гласили они. Посланник, склонившись пред престолом короля, безмолвно выслушал ответ, чтобы в точности передать каждое слово своему Императору. «Тысячелетиями Юньмэн Цзян не знал иного короля, кроме Цзян, и народ его издревле был независим. Мы не признаём власть Императора на наших землях отныне и навек». Спустя ещё один год Верховный Император Лань стоял пред воротами Пристани Лотоса. Столица пала.