Падение

Солнце медленно уходило за горизонт. Вокруг зажигали факелы и костры. Движение в военном лагере не заканчивалось. Было по-прежнему шумно. Прошлой ночью они разгромили армию Ланей и освободили Юнпин. В тот же час были отправлены гонцы во все города Юнмэна. Написанные от руки самого Вэй Ина, послания были коротки и ясны: «Юнпин под предводительством Вэй Усяня был отвоёван. Войско Ланей пало. Главный тракт открыт» Сколько людей полегло ради этих трёх строк? Вэй Ин все ещё ощущал призрачные прикосновения на себе: вот враг хватает его за шею, пытаясь удушить. И вот ещё живой товарищ хватает за руку и молит: «Помоги, прошу, помоги». Сейчас тот мёртв — Вэй Усянь сам хоронил его в братской могиле. Его и ещё сотни других. «Без этого никак», — говорят ему. Он знает. После победы они поспешили освободить главный тракт, чтобы оставшаяся часть войска наконец смогла присоединиться к ним. И теперь, ближе к ночи, их огромный лагерь растянулся на сотни палаток. Вэй Ин и раньше хорошо ладил с воинами. Ещё до войны он показал себя отличным бойцом и, будучи сыном слуги, часто проводил время с простым народом, будь то воины, стражники или трактирщики. Он был общительным и легко заводил знакомства. Потому, когда ему выделили людей в поход, вызвалось немало добровольцев. Среди них были его знакомые и приятели. От того было вдвойне сложнее принимать решения. Понимать, что в гуще битвы гибнут люди, с которыми когда-то весело проводил время. Но сейчас всё было иначе. Он чувствовал, что после победы и совместного сражения, когда они все стояли плечом к плечу против врага, отношение воинов к нему изменилось. Он чувствовал их уважение. Их страх и восхищение. Они признали его. Он должен был радоваться этому, но не мог. — Генерал Вэй, — окликнул его один из воинов. — Я не генерал, — устало улыбнулся тому Вэй Ин. — Это только пока, господин, — невозмутимо ответил ему воин. — Мы подготовили для вас палатку. — Не стоит, — покачал головой Вэй Усянь. — Я лягу в общей. — Наш командир заслуживает отдельную палатку, — закинул ему на плечо руку один из его товарищей. Вэй Ин знал того много лет. Кажется, весёлый паренек не терял настроения даже в таком месте. Те, кто был недалеко, стали поддакивать. Попрощавшись, Вэй Ин направился с свою палатку и уснул, как только голова коснулась жёсткой походной подушки. Ему снились крики и руки, тянувшиеся к нему.

***

Проснувшись ранним утром, он вновь принялся за работу. Он хотел как можно скорее выдвинуться обратно в столицу. Он изнемогал от беспокойства. Как там дядюшка Цзян, как его брат и сестра? Всё ли в порядке в столице? С тех пор, как он выдвинулся в поход, он не получил ни одного письма. Получив отчет от лекарей о количестве раненых, коих было много, он направился к плененному генералу. Раненых было много, но погибших для подобного расклада битвы было на удивление мало. При таком количество воинов, выслушивая сухие донесения, потери казалось смехотворно малыми. Но человеческие жизни это намного больше, чем цифра напротив слова «погибших». — Генерал Лань, — бодро поприветствовал он своего противника. Тот лежал на том же месте, привязанный к балке. Всё такой же грязный и недовольный. — Вчера у меня не было настроения поболтать с тобой, — признался Вэй Ин, — Но сегодня я готов исправить это. Лань устало, но по-прежнему с вызовом смотрел исподлобья. — Как тебя зовут? — спросил Вэй. — Для тебя я генерал Лань, — ответили ему. — Генерал Лань, — улыбнулся Вэй Усянь, — ты такой грязный. Как смотришь на то, что мы тебя отмоем? Не успел пленный что-либо сказать, как на него вылили ушат ледяной воды. Он вздрогнул. — Даже этого не хватило, чтобы смыть с тебя всю грязь, генерал Лань, — притворно поцокал Вэй Ин. Вновь на пленного вылили холодную воду. Мужчина задрожал. Солнце ещё не успело согреть воздух и на улице царила прохлада. — Вот так лучше, — проворковал Вэй Усянь. — А ты хорошенький. Правда, не так хорош, как я. Послышались смешки. Лань сжал кулаки, с яростью взглянув на врага. Не смотря на игривый тон и дурашливые манеры, его глаза были полны ума и смотрели так, словно читали изнутри. — Может, ты и не хочешь говорить своего имени, но за тебя это с удовольствием сделали твои солдаты, Лань Фэй. Генерал вздрогнул, услышав свое имя из чужих уст. Оно прозвучало так дико и опасно. Его противник знал, что победил; весь он источал превосходство над ним. Это раздражало Лань Фэя, заставляя кровь кипеть. Он никогда не был так унижен. — Что ж, генерал Лань, готовься, тебя ждет долгий путь. Мы выдвигаемся в столицу.

***

Путь проходил гладко. Они пополнили провизию. Воины отдохнули. Победа осчастливила их, каждым видел себя героем и радовался, что выжил. Часто на привалах воины собирались у костра и пели песни, восхваляя свое королевство, короля, своего генерала-негенерала Вэй Усяня и, конечно же, отважное войско Юнмэна. Сам воспитанник короля старался присоединяться к своим солдатам, поднимая им настроение и дух. Путь с таким количеством людей, провизии и бокового орудия занимал немало времени. Всё, чего хотел Вэй Ин, успеть добраться до столицы, пока не стало поздно. К нему присоединились генералы, которые управляли частью армии, присоединившейся к ним на Юнпине. Они признали его главным, но их помощь была неоценима. По ночам Вэй Ин, мучившийся бессонницей, смотрел на луну, вспоминая тёплые ночи в Пристани. Порой он ловил на себя взгляды плененного генерала Лань, что ночевал под открытым небом, как и остальные пленные. Когда бы они не пересеклись, взгляд генерала не оставлял его ни на минуту. Вэй Ин пару раз подразнил его, да и забыл. Своих забот у него было слишком много. Через несколько дней пути к их лагерю прибыли гонцы из столицы. Узнав об этом, Вэй Усянь помчался к своей палатке, куда тех сопроводили. Его тревожило плохое предчувствие. Войдя, он увидел одного советника в сопровождении трех стражников. Предчувствие лишь усилилось. — Господин Вэй, — елейно улыбнулся советник, — смотрю, вы тут неплохо устроились, — мужчина показательно обвел взглядом по его палатку. — Слышал, вас даже называют генералом. Неужто я упустил ваше повышение? Вэй Усянь знал этого советника: он был дальним родственником Юй Цзыюань и по той же причине присутствовал на совете. И, что было забавным, по той же причине не любил самого Вэя. — Какие вести из столицы? — прямо спросил Вэй Ин, не став тратить времени. Мерзкий советник действовал на нервы и в лучшие времена, сейчас же откровенно раздражал. Мужчина передал ему два свитка. Вэй Усянь нетерпеливо раскрыл первый и почувствовал, как сердце словно рухнуло. Горло сдавило. Человек, которого он считал отцом, был мёртв. Его брат, которому он поклялся всегда быть рядом, стал королем. — К-как? — растерянно пробормотал он. Ему казалось, что ноги совсем не держат и он вот-вот сорвется, упадет вниз. — Прочтите второй, — учтиво предложил ему советник, неприятно оскалившись. Ещё не прийдя в себя, Вэй Ин раскрыл второй свиток. Это был словно удар, вмиг сковавший его тело. И словно жар, вмиг охвативший его. Он чувствовал, что не может дышать. Ужас прошиб его насквозь. В неверии вскинув глаза, он спросил: — Это правда? Советник, довольный его реакцией, улыбнулся сильнее: — Конечно. — Ты лжёшь! — гнев охватил его, Вэй Ин отказывался признавать это. Его брат не мог сдаться: не мог отдать свою корону и себя Ланям. В этом не было никакого смысла! — Следите за словами, — недовольно возмутился советник, но резко замолчал, когда меткий удар Вэй Усяня снёс его с ног. Не видя пред собой ничего, Вэй Ин выбежал из палатки. Он не знал, куда бежит, но не мог остановиться. Он слышал окрики и шаги, следующие за ним. И бежал быстрее. Он рухнул у дерева, прислонившись к нему, — ноги не держали. — Г-господин Вэй, что случилось? — возник рядом А-Нин. Он выглядел таким испуганным. Вскинув к нему глаза, Вэй Ин понял, что видит всё сквозь пелену слёз. Ему было сложно дышать, и каждый вздох казался обжигающим мучением. — Это нечестно, — сказал он и заплакал. — А-Нин, это нечестно. Его тут же прижали к груди, и от этого он заплакал ещё сильнее. Ему было больно. Он оплакивал своего отца, своего доброго короля; он оплакивал сотни людей, которые умерли ужасной смертью, которые горели заживо и, погибая, умоляли его спасти их. И ради чего?! Вмиг его переполнил гнев. Он вскочил, оттолкнув друга, и ударил кулаком по стволу дерева. Ради чего?! Ради чего гибли его люди?! Ради чего он отправил их на верную смерть? Ради чего они лишались своих рук, ног, ради чего умирали в муках?! Ради чего он обагрил свои руки кровью, захлебываясь ей?! Чтобы всё оказалось зря?! — Так не должно было быть! — закричал Вэй Ин, продолжая бить по стволу дерева. Кровь текла по сбитым костяшкам пальцев. Его жгли злоба и обида. — Это несправедливо! — Г-Господин Вэй, остановитесь! — умолял А-Нин, пытаясь сдержать его. На глаза юноши стояли слёзы. — Как я им скажу это? — застыл на месте Вэй Ин, вскинув голову к небу. Слёзы продолжали беспорядочно течь. Ему казалось, что он тонул, падал, и он хотел этого. Просто исчезнуть, перестать испытывать столько эмоций. Он разрывался от гнева, скорби, от бессилия и стыда. Его выворачивало наизнанку. — Как я посмотрю людям в глаза после этого? Как скажу, что всё это зря… Это ведь я… Это ведь я их убил.