Под знаменем дракона

День солнца, 30 Дезнуса (V) 4710 года Анориэль Восемь глаз, одна из Отчаянной шестерки так долго топила в бутылке свое прошлое, что не заметила, как следом на дно ушло настоящее и будущее. Раньше её имя гремело в Абсаломе — сердце всего мира, но слава её давно прошла, а прозвище устарело. Прежде шутили, что у неё восемь глаз, которые смотрят на четыре стороны света, но теперь её руки дрожат, и она старается не испытывать лишний раз свои таланты. Она давно признала себе, что сломалась и катится по наклонной. И все же, в последние дни ей все сложнее смотреть в будущее с прежним пессимизмом. Вокруг буквально из ничего растет новое государство, точно молодое дерево пускает корни в почву и расправляет листья навстречу солнцу. Закладываются новые города, на дорогах все чаще можно встретить не дикого зверя или бандита, а крестьянина или торговца, поселенцы прибывают со всего региона, воодушевленные будущим. Все это заслуга людей: вчерашних наемников и авантюристов, бывших преступников и праведников, которые не покладая рук работают, чтобы принести в этот край цивилизацию. Это воодушевляет. Дверь с шумом распахнулась, свечи и пламя в очаге дрогнули без всякого ветра. Даже не поворачивая головы, Анориэль знала, кто пришел. — Привет! — Кай заняла место рядом, принюхалась к её кружке. — Эй, хозяйка, налей мне того же! Элина, новая владелица таверны с улыбкой откупорила новую бутылку сидра и до краев наполнила кружку Кай. Она была молодой женщиной с округлым лицом, румяными щеками и приятной улыбкой. Её кудрявые рыжие волосы выбивались из-под чепчика, и она то и дело их поправляла. Она выделила Анориэль хорошую комнату на третьем этаже, каждый день спрашивала о здоровье и рассказывала последние слухи. — Надолго здесь? Или проездом? — спросила Кай. — Ну, раз уж ты теперь баронесса, то и я решила перебраться в столицу, — усмехнулась Анориэль. — Все же у Олега чудовищно скучно, а здесь, как-никак, чувствуется ритм жизни. Это было правдой. Впервые за десять лет ей захотелось выбраться на свет к людям из той дыры, куда она сама же себя и загнала. Украденные земли — достойное место, чтобы похоронить себя. Но теперь Анориэль уже не так и сильно хочется умирать, да и место для безымянной могилы стало слишком оживленным. Они стукнулись пивными кружками и принялись обмывать титул Кай. — Мне стоит сказать тебе спасибо, — сказала Кай своим обычным полушутливым тоном, но взгляд у неё был непривычно серьезным. — Если бы ты не уговорила мне обратиться к Алдори, я бы давно уже либо спалила все Украденные земли дотла, либо улетела прочь. И не было бы у меня сейчас никакого баронства, никакого золота, никакой нервотрепки. — О да, в твои мешки под глазами можно спрятать целый отряд. Кай сделала страшные глаза и принялась крутить головой в поисках зеркала. Анориэль рассмеялась. Они подшучивали друг над другом и вспоминали старые деньки. Маленькую деревеньку в Кьонине, откуда Анориэль была родом, а Кай заезжала в гости каждое лето. Абсалом, где они обе жили и работали долгие годы. Торговый пост, где они встречались каждую неделю чтобы выпить по кружке и бочке пива в компании перепуганных куриц. Анориэль давно не видела это лицо. Последние пять лет Кай почти не использовала полиморф. Зачем, если все эти годы она общалась с людьми, которые знали о её настоящей природе? Анориэль так привыкла пить с огромной крылатой ящерицей, которая басовито травит бородатые анекдоты, что теперь сидеть рядом с рыжей полуэльфикой, на вид совсем молоденькой и наивной, было странно. Словно и не было последних десяти лет и они опять таскаются вдвоем по самым злачным кабакам и игорным домам Абсалома в поисках приключений. Сколько народу обманулись обликом Кай и решили, что перепить её, обыграть в кости или карты будет проще простого? Анориэль не раз приходилось останавливать руку Кай, чтобы она не переходила черту, выбивая деньги из очередного амбала, который решил наплевать на святость карточного долга. Но никакая сила и хитрость не помогут, если отсутствует опыт. Анориэль могла бы до вечера перечислять все нелепые ситуации в которые Кай попадала лишь по вине собственной самоуверенности. Тот же Рогач смог обворовать ее только потому, что Кай была искренне уверена, что ее сиятельной персоны хватит, чтобы защитить золото от любого вора. А может, она вообще об этом не думала, когда всю зиму кутила, разбрасывая деньги во все стороны где-то на юге, оставив охрану своих богатств на кобольдов. Но не Анориэль её в этом винить. Она лучше многих знает, что ни алкоголь, ни случайные связи, ни вызывающие выходки не способны исцелить раны на сердце. Но возможно это сумеют сделать новые друзья и цель? Интересно, как долго простоит баронство? Что произойдет раньше: Кай недооценит противника, и он уничтожит её землю какой-нибудь хитрой интригой, или же ей просто надоест решать споры крестьян из-за коров и налогов, и она бросит всю затею с возведением своей драконьей империи и улетит куда-нибудь в Гарунд, прихватив с собой всю казну? Ответы на все эти вопросы даст только время. По крайней мере, Кай снова начала шутить и искренне улыбаться. Как и сама Анориэль. Анориэль вздохнула и сделала глоток пива. Они больше не дети. И Анориэль больше не умная старшая тетушка, которой нужно следить чтобы маленькая племянница не убилась по вине собственной глупости или любопытства. Кай всего сто лет. Она молода для дракона, но уже сейчас превосходит размером и силой многих старших сородичей. Не сказать, чтобы Анориэль видела за свою жизнь так много драконов (всего двух), но Кай выглядела мощно даже на фоне старого серебряного дракона. Кай достаточно выросла, чтобы самой справляться со всеми проблемами, что она так любит себе устраивать. В этом она отлично походила на свою мать, пусть они даже и не были родными. Когда Ванора — старшая сестра Анориэль предпочла работе в семейной столярной мастерской, побег из дома, родители закатили глаза и сказали, что вся эта юношеская дурость скоро пройдет. Когда пару лет спустя сестра вернулась на фургоне, доверху груженном явно нелегальными зельями, они уговаривали её остаться и остепениться. Когда она вышла замуж за рыжего гнома — своего напарника по нелегкому контрабандному ремеслу, папа с криками «я не это имел в виду» чуть не прикопал зятя на месте. Когда сестра вернулась с годовалым красным дракончиком, которого представила всей семье как свою дочь, родители решили, что она явно чокнулась и им нужно искать другого претендента на наследование семейного дела. В те годы в их глухой деревне почти не было детей одного возраста с Анориэль, поэтому ежегодный приезд старшей сестры с племянницей в гости она встречала с восторгом. Поначалу Кай была маленькой и глупой, как все дети. Но драконы растут быстро, поэтому скоро они сравнялись. Вместе они исследовали леса северного Кьонина, рыбачили и охотились, разыгрывали сценки из любимых сказок и книжек про следопытов. Кай даже позволяла Анориэль кататься на себе, как на пони. С того времени они привыкли обращаться друг к другу по имени, потому что у них не настолько большая разница в возрасте. Совершеннолетия они достигли в один год, когда Анориэль исполнилось сто десять лет, а Кай — пятьдесят. Тогда Анориэль повторила путь старшей сестры, сбежав из родного дома под дружный вой родителей. Поиски приключений сначала привели её в Ложу Следопытов, а затем и в Устлав где Анориэль узнала, что не все истории заканчиваются хорошим концом. Вскоре к их маленькой спонтанной пирушке присоединилась и Линдзи. Они встречались каждый день. За личным баронским летописцем волей Кай был навсегда закреплен столик в углу таверны, где она строчила все новые и новые страницы своей хроники. Линдзи почему-то нравилось работать в людном месте, якобы так её чаще посещает вдохновение. Иногда она даже давала почитать Анориэль некоторые черновики. Литератором она не была, поэтому претензий к слогу не имела. Читать интересно, а что ещё нужно хорошей книге? Анориэль иногда посмеивалась про себя, иногда качала головой, но с каждым разом ей все сложней было видеть в Линдзи и ее друзьях будущих смертников. Кай не даст их в обиду, а значит не стоит за них волноваться. Вот только оценят ли они такое заступничество? — И какая из меня вышла героиня? — спросила Кай. — Ты как стихия — дикая, непредсказуемая. Вечно преподносишь сюрпризы. Я, наверное, не смогла бы тебя сама выдумать, даже если бы очень постаралась! Кай надулась от гордости, настолько ей льстило такое описание. Книжка так походила на сказку, наивную и немного глупую, что Анориэль поверила, что для них все закончится хорошо. Что их судьба будет намного лучше судьбы Отчаянной шестерки. Что в их рядах не найдется предатель, из-за которого все рухнет. Они сидели втроем за столиком у окна, делили на троих выпивку и одну общую тайну. Линдзи спросила, почему она покинула Общество Следопытов. — Не дает покоя мысль, как можно променять карьеру Следопыта на эту дыру? — голос Анориэль надломился и она смочила губы. — Когда потеряешь всех друзей из-за одного подонка — поймешь. Из последнего похода Отчаянной шестерки я вернулась одна… Да и то, что осталось, Следопытом уже не назовешь. Линдзи вся обратилась в слух. Кай была единственным человеком (точнее не-человеком), кто знал, как Анориэль скатилась от героини из Общества Следопытов до деревенской пьянчуги. Как и сама Анориэль знала из-за кого Кай так и не бросила скучную глушь и не вернулась в Абсалом. Долгие годы они следовали негласному правилу — не разговаривать о прошлом. Точнее о тех моментах, что даже спустя годы приносят боль. Кай никогда первой не заговаривала о некромантах и Отчаянной шестерке. Анориэль не упоминала серебряных драконов и Рыцарей Преисподней. Вся разница между ними была в том, что с трагедии в церкви Рен прошло десять лет и Анориэль в душе успела смириться с потерей. А со ссоры Кай и Ира — полгода. Это был второй раз, когда она видела Кай в ярости, истерике, а затем в тупой, беспросветной меланхолии. Анориэль долго молчала, думала, стоит ли в самом деле бередить старую рану. Нет, раны уже давно нет, остался только уродливый шрам на душе. Не стоит Линдзи его видеть. — Я не хочу будить твое воображение… И ночные кошмары. Может быть когда-нибудь в будущем. Но не сейчас. Линдзи уже набрала воздух для длинной убедительной речи, как под столом началась какая-то возня. Кай сидела с той же непроницаемой улыбкой, но Анориэль была уверена, что прямо сейчас она пихает Линдзи коленкой, намекая, чтобы та молчала. Как дети малые, в самом деле. Но это даже было по-своему мило. Потому что образ страшного и опасного чудовища, что возникает в головах большинства при знакомстве с Кай на деле — полная противоположность её настоящему характеру. — Давай я лучше расскажу тебе, как мы с Кай надули предпоследнего короля Питакса, — перевела тему Анориэль. Это произошло весной 4705 года. Анориэль второй год жила в небольшой лесной хижине в Шумных холмах, а Кай только перебрались в Украденные земли и обживалась в своем логове. До приезда Олега оставалось ещё пара лет и им обеим приходилось наведываться за пивом в одну деревню. От старосты Анориэль услышала занимательную историю. Будто бы в этих землях поселился красный дракон. Украл корову, подпалил лес, перебил рыцарей из сопровождения питакского принца, сожрал стадо овец и вдобавок стащил смазливого деревенского пастушка, который за этими самыми овцами должен был следить. Уже пошли слухи, что пострадавший принц, который приходился родным братом тогдашнему королю Питакса, готовится нанять охотников на драконов. Анориэль тяжело вздохнула, помассировала переносицу, стараясь даже не представлять, каким образом Кай умудрилась сотворить все это за одну только неделю жизни на новом месте. Она уже собиралась отправиться на поиски своей неугомонной чешуйчатой племянницы, как та сама объявилась у неё на пороге следующим же утром, встретив её широкой улыбкой в пятьдесят восемь клыков. — С добрым утречком, — дружелюбно поздоровалась Кай. — На меня объявили охоту и у меня уже есть план, как мы заработаем кучу денег. Поможешь с парой моментов? Кай развернула когтем на ближайшем пеньке объявление о награде с каким-то неприличным числом нулей. — Смотри сколько за меня дают! Ну хоть кто-то оценил меня по достоинству! — Не тебя, а твою голову. — Ой, да какая разница, — Кай фыркнула. — Главное — ты сможешь прийти к королю Питакса и его наглому братцу и заберешь золото за моё убийство. Нужно успеть, пока остальные охотники на драконов все нам не испортили. — Для начала объясни, что ты вытворяешь последние дни. — Ничего я не вытворяю. Живу спокойно, никого не трогаю, один раз только случайно на глаза паре крестьян показалась, и они все выдумали… Ну, почти все. Выдумками Кай назвала все обвинения в свой адрес. Корову она не воровала, а купила у деревенского мужика. Тот пропил все деньги, а жене сказал, что скотину утащил дракон. Рыцарей она не убивала. Только встретила случайно на дороге, провела сквозь дебри Украденных земель, рассчитывая на награду, а их наглый предводитель, тот самый братец короля Питакса, отказался платить «разбойнице», когда она сломала ему руку в ответ на попытку облапать её задницу. В отместку Кай той же ночью натравила на них стаю кобольдов, которые стащили все их изукрашенные доспехи и мечи, оставив обидчиков в одних портках. Принц посчитал за лучшее сказать, что весь его отряд перебил красный дракон, которого местные якобы недавно видели, а затем по-тихому отправил рыцарей в Мендев сражаться против демонов. Признаться, что его обворовало племя полу-разумных ящериц, ему не позволила гордость. Только лес она и в самом деле случайно подпалила — увлеклась погоней за мантикорой. А затем из чащи к ним вышел смазливый паренёк с полной корзиной лекарственных трав и без всякого страха продемонстрировал Кай свою добычу. Вот и пастушок, нашёлся. Звали его Флорианом, или Фло. Ему надоела крестьянская жизнь и он сбежал на поиски приключений, став «спутником» Кай. Не любовником. Она никогда не употребляла это слово, потому что считала, что в этих отношениях нет настоящей любви, только удовлетворение странного, сугубо драконьего желания видеть рядом с собой красивого смертного, как дополнение к своей коллекции сокровищ. Прекрасного принца или принцессу, если вспомнить сказки. Но в отличие от прочих сородичей Кай не видела в них рабов, которых можно в любое время есть, насиловать и убивать. Анориэль подозревала, что это не вся правда. Потому что в своих спутниках Кай искала ещё и спасение от бича всех долгоживущих рас — скуки и одиночества. А главной и единственной истинной любовью Кай всегда были деньги. План Кай был прост, понятен и совершенно безумен, как и все мысли, что приходили в её рогатую голову. Она хотела жить в Украденных землях, как и прежде чинно возлегая на своих сокровищах, и чтобы никто больше не обвинял ее во всех смертных грехах. Этому могли помешать охотники на драконов, на которых не поскупился король Питакса. Тогда Кай и предложила разыграть собственное убийство. Анориэль должна была стать героиней, которая избавит эти земли от злобного монстра, сам монстр должен был картинно издохнуть от стрелы в глаз под вой фанфар. Деньги пополам. Дальше Кай клятвенно обещала ответственно подходить к маскировке. Сцену разыграли как по нотам. Анориэль достала «особую» стрелу, которая может пробить даже драконью чешую. Кай поймала её и с картинным воплем исчезла в водах реки Питакс. Увы, но золота им не досталось. Король потребовал доказательства в виде драконьей головы. И пока рыбаки вылавливали с речного дна драконью тушу, которой там не было, произошел переворот. Никто так и не понял что случилось, а Каструччио Ироветти уже примеривал на себя корону Питакса. Кай и Анориэль вернулись домой ни с чем. Добиться удалось только одного — все вокруг были свято уверены, что никаких драконов кроме ужасной Илфалиак в Украденных землях больше нет. Попойку прервал неожиданный посетитель. Придворный жрец Эрастила подошел к их столу. Выглядел он мрачно и напугано. — Ваша милость, — обратился он к Кай, переводя дух, — опасения насчет Лысого холма подтвердились. Прошу, нам необходимо ваше присутствие.