Под знаменем дракона

День солнца, 1 Ародуса (VIII) 4710 года — Поверить не могу, что мы этим занимаемся! В такие моменты я задаюсь вопросом: что меня потянуло в эти дебри? Сидел бы себе за уютным столом, писал новый роман… Или справочник… — Джубилост отмахнулся от мошкары. — А здешним комарам, похоже, невдомёк, что они пьют кровь у известнейшего учёного, писателя и путешественника! — Слушай, Джубилост, грибы сейчас собираю я, а ты просто стоишь в стороне и нудишь! С таким же успехом с нами мог бы пойти Харрим! — ответила Кай. — Когда ты сказала, что мы идем за грибами, я думала, это такая метафора, — Линдзи была готова к любым приключениям, если только её не заставляли копаться в земле. Она сидела на пеньке вместе с Октавией, перебирала корзинку с ягодами и грибами, объясняла ей вместе с Джодом, что в лесу есть можно, а что не стоит даже нюхать. — Маленькие, красные и очень сладкие ягоды — это земляника. А такой желтый пушистый цветок — одуванчик! Из него можно сплести венок и сделать варенье. — А вон там растет волчья ягода, — Джод показал на неприметный куст. — Её легко можно спутать с черникой и отравиться. — Ммм, земляника! Черника! Милая Линдзи, дорогой Джод, что бы я без вас делала! — Октавия облизывала пальцы от сладкого сока и вся светилась от радости. — Я никогда не ходила в лес за ягодами! И за грибами тоже. Но разве их не собирают осенью? — Ну, большую часть грибов. Белые там, лисички, опята. А черношляпки на болотах растут круглый год, даже зимой. Фух! — Кай бросила в корзинку последний гриб, выпрямилась и хрустнула спиной. — Ну наконец-то. — Ты же понимаешь, что могла послать слуг? — опять заворчал Джубилост. — Чтобы их эти красавцы слопали? Кай показала на пару татцельвурмов, которые при её приближении с перепугу не придумали ничего умней, чем притвориться мертвыми. Их выдавали только иногда подергивающиеся кончики хвостов и витающий в воздухе кислый привкус страха. Она взвалила на плечи две полные корзинки. Ещё одну взял Джод. Остальные члены их маленького грибного отряда шли следом, готовые прикрыть их заклинаниями от местной живности. Местная живность в свою очередь неслышно сидела в норах и молилась всем известным богам, чтобы Кай побыстрей убралась с их болота. У Кай были немного другие планы, поэтому вместо возвращения в замок с добычей она углубилась дальше в Скрюченные топи, идя мимо поросших мхом пней и туч мошкары. Эту местность она знала хорошо, но по большей части только сверху. Ходить пешком по болотам ей раньше не доводилось, благо здесь были безопасные дороги, которые оставили местные жители: как люди, так и звери. Кай крутила головой, полностью сосредоточенная на дороге, поэтому странное скрежетание заметила не сразу. Пахнуло плесенью и гнилым деревом. Близко, совсем близко, Прямо над её головой. Длинная скрюченная ветвь, острая, точно серп, рубанула по Линдзи. Она едва успела отскочить в сторону, но руку не уберегла. Кривые корни вырвались из-под земли, разбрасывая вокруг куски мха и мокрого дёрна. Вытянутая щель в стволе старого дуба раскрыла пасть, полную острых зубов-щепок. Прекрасно, только плотоядных деревьев им на пути и не хватало. Руки Кай были заняты корзинками, поэтому она открыла рот и выдохнула поток пламени. Она сегодня весь день по болоту ползала не для того, чтобы какой ходячий куст лишил её законной добычи! Сухие ветви занялись пламенем, дерево издало мерзкий скрип, превратившийся в настоящий визг, когда бомба Джубилоста влетела прямо в пасть-дупло. Точно в яблочко! Кислота разъела внутренности твари, потекла по стволу, оставляя на древесине страшные дымящиеся следы. Октавия взмахнула жезлом, и корни оплела паутина, приковав дерево к месту. Они отбежали подальше, чтобы живое дерево не смогло их задеть своими ветвями-серпами. Тристиан тут же занялся раной Линдзи. Дерево дрожало, дёргало острыми ветками, словно пыталось сбросить пылающую крону. Но от его усилий огонь разгорался только сильней. Несколько тлеющих ветвей обломились и упали. Земля под корнями дерева начала медленно тлеть. Всё заволокло плотным белым дымом. — Кай, погаси огонь! — закричал Джод. — Тут везде торфяники! Вот теперь Кай испугалась по-настоящему. Ходячие деревья — это опасная, плотоядная, но разрешимая проблема. А вот торфяной пожар — это настоящий кошмар. Если выпустить эту дрянь из-под контроля, то на её мечтах о своем королевстве можно ставить жирный крест. Потому что одна треть её территории будет медленно тлеть, а две другие — задыхаться. Дерево издало очередной душераздирающий визг, разорвало паутину, упало набок и принялось кататься по земле в последней попытке погасить себя, но только подняло в воздух ещё больше дыма. Октавия закашлялась. Джод прочитал молитву Эрастилу, и они оказались внутри плотного волшебного пузыря, который не пропускал внутрь ни туман, ни дым. Кай поставила корзинки на землю, села рядом, закрыла глаза и сосредоточилась. Старые красные драконы умеют управлять огнём, причем любым, даже сотворённым чужими заклинаниями. Сколько охотников на драконов на этом погорело. В прямом смысле. Но Кай даже ста нет, и такие фокусы ей пока не по плечу. Мелкие искры, пламя свечей или костра она ещё может контролировать, но настоящий пожар не в её власти. Она чувствовала, как медленно разгорается торф, но все попытки затушить его ни к чему не приводили. Она могла только сдерживать огонь, чтобы он не распространялся дальше. — Я… Я не могу, — призналась Кай. — Я держу его на месте, но… уф, дьявол, это тяжело. — Кай, тебе говорили, что у тебя потрясающий талант создавать проблемы из воздуха? — спросил Джубилост. — Нет? Тогда я буду первым. Живое дерево прекратилось кататься по земле и затихло. Вой оборвался, на миг превратился в печальный женский вздох. С оглушительным треском его ствол раскололся надвое, выпустив высоко в небо сноп искр, точно фейерверк. Кай отпустила подземный огонь и принялась тушить искры, прежде чем они попадут на траву или деревья. — Октавия, ты можешь создать воду? — спросил Тристиан. — Могу, но без подготовки получится совсем немного. — Лучше снег, — сказал Джод. — А ещё лучше — настоящий дождь. Какая жалость, что у нас нет ни жреца Гозрея, ни мастера трансмутации, — поддел её Джубилост. Октавия нехорошо прищурилась. Они не поладили с первой встречи и постоянно ругались, совсем как сейчас. Джубилост воспринимал Октавию как «наглую девчонку», а она его как «высокомерного хама». — Мастера трансмутации у нас нет, говоришь? — обманчиво спокойно переспросила она. — Будет тебе сейчас и дождь, и снег! Кай понятия не имела, что сделала Октавия. Она долго что-то бормотала под нос, потом взяла алмазную пыль в качестве проводника и принялась медленно и сосредоточено выводить в воздухе магические пасы. Когда она закончила, ничего не произошло, только почему-то исчез туман. Джубилост довольно ухмыльнулся. — Что и следовало доказать. Уровень твоих умственных способностей… — Получилось! Джод стоял рядом с поверженным деревом, а его сапоги по щиколотку погрузились в воду. *** — Прошу, не гони меня. Тирессия, любимая, я лучше умру, чем… — Но я хочу, чтобы ты жил! — перебила она. — Фалькос, ты мой рыцарь, я люблю тебя, как никогда никого не любила! Но если ты останешься здесь, тебя… Тебя… Её прервал вопль. Страшный, нечеловеческий, он разнесся над болотом волной почти ощутимой боли и ненависти. Стая ворон с карканьем поднялась в воздух. Тирессия и Фалькос замерли. Этот звук мог значить только одно — кому-то хватило храбрости выйти на бой с их бедной королевой… Нет, с тем, во что её превратило проклятье. С Серподревнем. Фалькос крепче прижал её к себе. Тирессия чувствовала, как под её ладонями в безумной надежде бьётся сильное, так любящее её сердце. О, неизвестные герои, пожалуйста, пусть у вас получится! Подарите покой бедной Каллитропсии. И тогда Фалькосу, её любимому, не придется рисковать своей жизнью в неравной схватке, а ей — гнать его прочь! А затем забыться вечным сном в глубине её ольхи. Вопль превратился в оглушительный визг. Послышался треск. С таким звуком огонь пожирает сухое дерево. Страшный звук, но сейчас для Тирессии он был подобен музыке. А затем вверх поднялся столб дыма, в сердце которого пылали искры. Тирессия услышала впервые за долгие-долгие годы знакомый голос, тихий усталый вздох своей проклятой королевы. — Они смогли! — прошептала Тирессия. — Ты слышал? Каллитропсия теперь свободна! И мы… Мы тоже теперь свободны! Фалькос подхватил её на руки и закружил. Она засмеялась, одной рукой обвила его шею, другой нежно провела по загнутым рогам, поцеловала его. Их радость прервал запах гари. Они остановили свой танец и в испуге посмотрели вверх. Плотный белый дым продолжал подниматься в небо, совсем как от… — О нет, — прошептала Тирессия. — Они подожгли болото. Она почувствовала, как вздрогнули руки Фалькоса. Он осторожно опустил её, посмотрел ей в глаза и твердо сказал: — Нужно разобраться с пожаром, пока очаг ещё мал. Любовь моя, я не позволю тебе сгинуть в огне. Тирессия подошла к своей ольхе и погладила её теплую шершавую кору, чувствуя, как под ней вместе с водой бегут древесные соки. Если ей удаётся управлять растениями и жидкостями в них, то и с водой можно будет что-нибудь придумать. — Из нас двоих я намного лучше управляюсь с магией. Я не нереида, но попробовать стоит. — Прошу, не стоит рисковать. — Фалькос, мы вместе и будем вместе, что бы ни случилось. Разве это не твои слова? — …пока смерть не разлучит нас, — тихо добавил он и отвёл взгляд. — Давай сегодня обойдёмся без смертей. — Тирессия взяла его за руку. — Идём, справиться с пожаром будет проще, чем с Серпродревнем. К тому же те, кто его устроил… Уверена, они тоже попытаются что-то сделать с огнём. Они пошли на юг по старой, поросшей полынью дороге. Копыта Фалькоса издавали тихий стук, когда он наступал на булыжники, оставшиеся от старой мощёной дороги. Когда-то давно, когда Каллитропсия ещё была прекрасной и доброй королевой дриад, а ольха Тирессии была ещё совсем ростком, в этой деревне вместе жили люди и феи. Теперь здесь обитают только мертвецы. Тирессия крепче сжала ладонь Фалькоса, когда они прошли мимо старого храма Эрастила где теперь обитал призрак старосты. Его полупрозрачная фигура, едва видимая в тумане, бессмысленно пялилась в пустоту. Прежде она несколько раз подходила к нему, но он забывал каждую их встречу. Порой он даже забывал, что давно мёртв. Когда Тирессия и Фалькос дошли до поляны Серподрева, туман исчез, а вместе с ним и дым. Таинственные герои смогли разобраться без их помощи не только с Серподревнем, но и с огнём. Рядом раздался звонкий девичий голос: — Сначала я хотела призвать воду с помощью воплощения, но решила, что будет лучше преобразовать её из тумана… — рассказывала о своей задумке полуэльфийка с каштановыми волосами. Она замолчала при виде Тирессии и Фалькоса. Её спутники принялась их с любопытством осматривать. — Ух ты, надо же! Феи, настоящие феи! Привет! — помогала им рукой хафлинг. Бард, судя по лютне за спиной. Тирессия слабо улыбнулась ей, отпустила ладонь Фалькоса и подошла к Серподревню. Чёрные обломанные ветви, каждая острая и загнутая, точно серп, плавали на поверхности мелкого озерца, посреди которого лежало наполовину обугленное дерево. Она коснулась обгоревшего, изъеденного кислотой ствола и заплакала. — Покойся с миром, моя королева. Серподревня победила правительница людей из Шумных холмов и её спутники. Их очень интересовала история деревни и причины, по которым её покинули. Возможно именно у них получится выяснить как Каллистропсия из прекрасной дриады превратилась в монстра. Тирессия рассказала всё, что знала: — Это было удивительное место. Человеческая деревня на границе с королевством фей — пусть маленьким, но настоящим. Люди и феи много поколений жили здесь в мире, объединенные дружбой — а иногда и любовью! Вот и наша королева, Каллитропсия, полюбила дочку старосты. Они были такой чудесной парой! Но… — Тирессия вздохнула, вспомнив трагедию, которую видела собственными глазами. В этих землях кроме неё не осталось больше живого существа, кто мог бы рассказать эту историю. — Это был день их свадьбы. Собрались все — и люди, и феи. Никто не знает, что случилось, но прямо посреди пира Каллитропсия превратилась в чудовище. Серподревня. Первым же ударом она убила свою невесту, а дальше пошла громить деревню. Люди погибли или бежали. Феи тоже. Наше королевство сгинуло в один миг. — Девушка из деревни заключила брак с дриадой? — удивленно спросил красивый юноша в белых жреческих одеждах. Тирессия лукаво ему улыбнулась. — Мир велик, в нём встречаются куда более необычные вещи, чем любовь человека и феи! А в таких местах, как это, наши народы, бывало, не только заключали союзы, но и заводили детей. — В Речных королевствах такие браки в порядке вещей, — добавил жрец Эрастила. — Скажите, Тирессия, вам известно ещё что-нибудь о произошедшем? — Увы, я не могла покинуть свое дерево и на долгие годы забылась сном… Пока не услышала чудесную свирель. — Она тепло улыбнулась Фалькосу, и он приобнял её за плечи. — Но я знаю, кто может вам помочь. В деревне в старом храме Эрастила живет… точнее обитает призрак старосты. Он мирный и любит поболтать, но смерть стёрла некоторые его воспоминания. Возможно он сможет вам что-нибудь подсказать. *** Идти было недалеко. Скоро тропа привела их к руинам деревни, покинутой многие годы назад. Повторно заселять её не стали из-за «проклятья», которое, по словам жителей окрестных селений, и уничтожило деревню. История была тёмной, и Кай никогда ей особенно не интересовалась, но Лысый Холм, нашествие пауков и слова Рогача о «проклятой» земле заставили её хорошенько задуматься над историей этих мест. Может, Тристиан и Джод смогут найти здесь что-нибудь полезное. Первую зацепку они нашли прямо внутри Серподревня. Письмо было тщательно спрятано в глубине ствола. Первая его часть сгорела, но вот последние строчки все ещё можно было прочитать. Джубилост отобрал остатки бумаги, попрыскал на него какой-то алхимической смесью и аккуратно расправил. »…свадьбе пытались помешать? Мой бывший жених, Дорси, подговорил отца сорвать церемонию. Представь себе: отец возомнил, что раз он — староста деревни, то может распоряжаться моей судьбой! Но не волнуйся, душа моя — их заговор рассыпался прахом. Никаким богам не помешать нашей свадьбе, ведь за нами стоят высшие силы. Несколько ночей назад мне приснилась чарующая дева и подсказала, как избавиться от влияния отца. Я сделала всё, как она велела…» Тирессия в ужасе прикрыла рот ладонью. — Нет, нет… Неужели все из-за Ниты? — Пока ещё слишком рано говорить. Нам неизвестно, что именно она сделала, — ободрил её Тристиан. — Нужна очень сильная магия чтобы превратить королеву дриад в монстра, — добавил Джод. — Ваша Нита же не была колдуньей, так? Значит, причина должна быть в другом. Кай сняла с одной из обломанных ветвей обручальное кольцо. По его краю шел изящный узор из листьев. Удивительно, но огонь не смог его оплавить. Они вошли в деревню. Место было не страшным — скорее тоскливым. По земле стелился туман. Пахло сыростью, ряской и затхлой водой. Дворы за покосившимися заборами поросли багульником, а прохудившиеся крыши покрывал мох и сорняки. Черные провалы окон пялились им вслед. Вдалеке раздавались жуткие гортанные крики. — Что это? — спросила Октавия и крепче сжала пальцы на рукоятке волшебного жезла. — Цапли, — ответил Джубилост. Тирессия и Фалькос провели их сквозь руины деревни до небольшого храма Эрастила. За каменной оградой среди старых, покосившихся могильных плит ходил призрачный силуэт. Заметив их, он радушно улыбнулся. — Тирессия! Рад тебя видеть. Давно ты ко мне не заходила. — Здравствуй, Вилбер. Я привела своих друзей. Они хотят узнать, что случилось с деревней. — Случилось? Где? — Старик оглянулся по сторонам. — А, деревня… Ну да, ну да… Видать, и правда, нехорошее тут что-то стряслось… Только вот ведь беда какая: я ничегошеньки не помню! Кай поставила грибные корзинки у маленького алтаря Эрастила и молча наблюдала за их диалогом. Она свое дело выполнила: довела Джода и Тристиана до деревни и прикончила Серподревня. Теперь можно сидеть в сторонке и наблюдать за происходящим, как за сюжетом в театральной постановке. Изначально Кай хотела взять с собой только жрецов и Линдзи, но о походе узнала Октавия и попросила взять её с собой. У неё появилось свободное от дел время и ей захотелось провести время на природе. А потом и Джубилост присоединился, как главный эксперт по всему на свете. — Совсем-совсем? — переспросила Линдзи. — Ну как совсем… Вроде, всё хорошо было, дочку свою, Ниту, к свадьбе готовил… А потом раз — и темнота. Видать, раньше помер, чем всё здесь порушили! — Значит вы не помните, как стали призраком? — спросил Тристиан. — Каким призраком? — удивленно спросил старик, посмотрел на свое прозрачное тело и вздохнул. — А, ну да… Почему-то я не упокоился… Может, Эрастила прогневал? Нет, не то… О, вспомнил! Это всё огоньки, в них все дело! Лезут, паршивцы, из колодца, шумят, щекочут меня, спать не дают! Да, да, точно, это все они! Джод и Тристиан зашептались между собой, попытались упокоить мертвеца молитвой. Призрак мигнул, точно язычок свечи на ветру, и пропал. А спустя время появился вновь. Черношляпки Кай оставила под присмотром мёртвого старосты и вместе с остальными пошла за Тирессией и Фалькосом. Они согласились отвести их к колодцу, хотя и предупредили, что место это дурное и опасное. Дриада и сатир хотя и были феями, вели себя искренне и приветливо, совсем не как некоторые зеленокожие лицемерки и жуткие старики. Джубилост расспрашивал их о Первом Мире, но они не могли ответить ему, потому что родились и выросли на Голарионе. Фалькос родился в Кьонине, а Тирессия появилась прямо из своего дерева. Тристиан удивленно смотрел, как они идут рядом, рука об руку. — Какая удивительная пара! Что может связывать этих столь непохожих созданий? Кай хмыкнула. Фея полюбила фею, пусть и другого рода. Ничего удивительного, ведь по сути они похожи. Есть пары намного странней. Будь иначе, в мире не было бы столько колдунов, полуэльфов, полуорков, полудворфов и всех остальных гибридов, которые и стали итогом подобных отношений. Да её собственные родители лучшее тому подтверждение! — Любовь, — Кай пожала плечами. — Шелин говорит, что она может объединить кого угодно. — Да, конечно. Тристиан бросил на неё осторожный взгляд. Принял на свой счет? С момента получения титула и до сегодняшнего дня Кай была постоянно занята. Немного передохнуть она смогла, только переложив на плечи Джубилоста обязанности казначея. Но и то ей пришлось долго объяснять ему, каким образом ведётся учёт, почему на данный момент налоги такие низкие (иначе переселенцев в эти дикие земли не привлечёшь), а казна, доверху полная золота, каждую ночь заперта изнутри. Он долго допытывался, откуда она получила свои богатства, но в честный ответ «убила их прежнего владельца» не поверил. Вопрос времени, как быстро он догадается кто она такая. Ну и ладно. Он может и вредный, но на фанатика не похож. Он всё-таки смирился с кобольдами, хотя и потребовал от Тартука письменные извинения, а значит может согласиться и работать на дракона. Из-за такой загруженности отношения Кай и Тристиана были… Ну… Их не было. Если не считать лёгкого флирта с её стороны и сугубо платонической поддержки — с его. Но в этом было своё разнообразие. Возможно так, медленно и постепенно, у них получится узнать друг друга получше. И милый жрец спокойно примет её настоящую суть. Тирессия остановилась, показала изящной рукой, тёмной, как древесная кора, на старый колодец. Ни она, ни Фалькос не осмелились подходить ближе. Воздух вокруг стоял тяжёлый и гнилой. Из-под заколоченной крышки доносился неразборчивый шепот и мерзкий скрип, словно кто-то скребет ногтями по дереву. — Я чувствую страдание и всепоглощающее отчаяние. Призрак старосты прав. То, что погубило эту деревню, как-то связано с этим колодцем, — сказал Тристиан. — Огоньки — опасные противники, если не знать как с ними биться, — начал Джод, нервно барабаня пальцами по древку посоха. — Нам нужна защита от электричества, заклинания и оружие из холодного железа… — Только если мы собираемся биться с ними в лоб, — перебил его Джубилост. — Эта пакость сейчас заперта в колодце, а у нас есть достаточно времени, чтобы приготовить им ловушку. Джубилост был вредным маленьким хамом, но он действительно много знал и, что ещё важнее, мог применять свои знания на практике. Кай мало что поняла из его объяснений, поэтому стояла в стороне, наблюдая вместе с дриадой и сатиром, как жрецы, Октавия и Линдзи под руководством Джубилоста что-то рисуют на колодце и земле вокруг. — Чувствую себя бесполезной, — пробурчала Кай. Ловушку они готовили долго. Кай успела покурить, послоняться вокруг, поболтать с Тирессией об этих землях и с Фалькосом — о Кьонине. Потом она поймала и съела болотного ужа и притащила все три корзинки от храма Эрастила до ограды дома Бабули Белдам. Он как раз находился через дорогу от колодца. Её маленький, аккуратный дом с рюшевыми занавесками на окнах и подметённой дорожкой выглядел на фоне окружающих его болот и развалин, точно пришелец из иного мира. Над ухоженным огородом с репой, капустой и укропом возвышалось пугало. На первый взгляд совершенно обычное, у него хватало сил отгонять от чужого имущества не только птиц, но и бандитов. Кай подумала немного и решила не тревожить Бабулю Белдам раньше времени. Просто перекинула корзинки через ограду и вернулась к колодцу. Джубилост и Октавия опять ругались. — Я забочусь об успехе нашей миссии не покладая рук, думаю на три шага вперёд, лишь бы мы достигли цели. И что я слышу в ответ?! Ничем не обоснованные оскорбления! — Ты заботишься только о своей шкуре и о своём комфорте, Джуби. На остальных тебе наплевать. Я таких типов, как ты, навидалась! — Кто дал тебе право так ко мне обращаться?! Я что-то не припомню, чтобы разрешал так себя называть. Впредь попрошу такого запанибратства себе не позволять! Кай закатила глаза. Каждый раз одно и то же. Как им только не надоедает… — Стой! Один шаг назад! — закричал Джубилост. Кай послушно отступила. Только сейчас она заметила, что под ногами едва заметно белеет тонкая линия соли. — Ну как, закончили? — спросила она издали. — Да, теперь осталось только решить, кто откроет колодец, — ответил Джод. Кай, как самый крепкий участник группы, вызвалась на эту ответственную миссию. Если что-то пойдет не так, она легко это переживёт, в отличие от хлипких жрецов, бардов и прочих магов. Кай подошла к колодцу, аккуратно переступая через соль на земле, потянула за скользкую деревянную ручку. Из-под крышки вырывалось облако смрада. Кай бросила в колодец мешочек с каким-то реактивом и тут же её захлопнула. Глубоко под землей что-то вздрогнуло. Послышалось три глухих удара. Кай отпрыгнула в сторону, когда невидимая сила вырвала крышку из петель и подняла высоко в воздух, а три блуждающих огонька, каждый похожий на сияющий череп, выбросило следом. От удара о землю они разбились, точно были сделаны из стекла. В белой сердцевине каждого нашлась потемневшая от старости монета. Внезапно рядом раздался ужасающий грохот. Крышка колодца врезалась прямо в печную трубу дома Бабули Белдам. Изнутри дома донеслась визгливая брань. Дверь с треском распахнулась, и на пороге появилась сама Бабуля Белдам собственной персоной, злая, как все демоны Бездны. — Что за хулиганство? — завопила она, потрясая кулаком. — Для кого колокольчик повешен, а? Для кого, я спрашиваю?!