Жмурки

Дин: Что такое «фанат слэша»? Сэм: Сэм/Дин. Вместе. Дин: В смысле вместе? Они ведь знают, что мы братья, верно? Сэм: Похоже, это не имеет значения. — шутка о винцесте в самом сериале Инцест относится к табу во всех мировых культурах, но сексуальные отношения между совершеннолетними родственниками не во всех странах считаются уголовным преступлением. Например, в Германии считаются, а в РФ — нет. Но браки между близкими родственниками запрещены везде. Сексуальное поведение с несовершеннолетними родственниками, как и с чужими детьми, трактуется как растление и уголовно преследуются везде. Чтобы сексуальный контакт считался растлением, разница в возрасте между сторонами должна быть от 5 лет. Касательно СПН: разница между братьями 4 года, поэтому даже если Дин выступает инициатором по отношению к несовершеннолетнему Сэму, технически это не растление. В Библии и авраамических религиях инцест строго запрещается, хотя аристократы в средневековой Европе вовсю женили двоюродных/троюродных братьев и сестер, благодаря чему испанские короли так замечательно выродились; это только в сказочном мире Джорджа Мартина Таргариены без ущерба для генетики женились на сестрах. Соответственно, во всей литературе христианской цивилизации инцест показан как безусловное зло. Когда Моргана соблазняет своего брата Артура, и рождается Мордред, с этого начинается падение Камелота: грех буквально разрушает страну изнутри. В литературе и искусстве есть разные изображения инцеста, но пока еще никто не сказал: о, как это здорово! Кроме… Угадайте, какой литературы? Правильно — все тот же романтизм, точнее одна из его вариаций — готический роман. Процитирую собственную рецензию на байопик «Эмили» о писательнице Эмили Бронте. О’Коннор в своем фильме опирается на каноны готической литературы. В ней инцест делится на два типа. Опасный для героини отец или зловещий дядюшка — этот троп проник даже в детскую фэнтези-серию «Лемони Сникет», где юной Виолетте грозит замужество с опекуном, графом Олафом, как и героине первого в мире готического романа «Замок Отранто» Хораса Уолпола. И безопасный, желанный инцест. В исследовании «Готический инцест: пол, сексуальность и трансгрессия» литературоведка Дженни ДиПлачиди отмечает, что «феминистская критика по большей части хранила молчание о случаях желания между братом и сестрой, которые вовсе не кажутся угрожающими, а во многих случаях являются примером идеальных отношений». Это влечение ДиПлачиди объясняет общими интересами: свободомыслящий брат героини-бунтарки также страдает в патриархальном обществе. Священник отвергает Эмили, говоря, что в ней есть «что то безбожное». Бренуэлл защищает сестру от отца. Они — «соучастники преступления», как Бонни и Клайд. Их любовь основана не на сексе, а на душевной близости. Это вайб не Ланнистеров и Таргариенов, а Кэтрин и Хитклиффа, который, возможно, является ее сводным братом: «Из чего бы ни были сотворены наши души, его душа и моя — одно». На том же тропе готического романа построены отношения братьев в СПН. В загробной жизни у них один на двоих рай, что, как говорят нам в сериале, случается только с «соулмейтами». Они не могут пожениться, но на протяжении 15 сезонов остаются парой и дважды становятся квази-родителями: в случае Кевина и Джека, причем в последнем случае, если не ошибаюсь, они даже объявляют, что Джек — их сын. Как в «Интервью с вампиром», где Лестат и Луи «удочеряют» Клодию, Сэм и Дин зашифрованы как однополая семья с ребенком. Даже не особо зашифрованы. Характеризуя их отношения, один персонаж говорит, что братья «патологически, иррационально и эротически зависимы» друг от друга. Перед нами классическое понятие «второй половины». Той самой, без которой человек неполноценен, не может жить, лучше умрет, чем окажется без, кого угодно убьет, что угодно сделает, словом, поклоняется и приносит любые жертвы, как богу. Дин: Убийство того парня, убийство Мэг — я не колебался, даже не вздрогнул. Для тебя или папы то, что я готов сделать или кого убить… Иногда это пугает меня. Эта концепция, о которой я писала в статье «Я и Другой» — основа основ Романтической Любви, которую придушило появление новой литературы в XIX веке, когда Стендаль начал писать первые в мире реалистичные романы, а затем еще сильнее придушил Флобер с первым в мире натуралистичным романом «Мадам Бовари» (давайте помянем их с благодарностью). Вздохи на скамейке, прогулки под луной и утопление в пруду из-за несчастной любви отправились на свалку истории. К сожалению, оно всплыло из пруда и отправилось дальше отравлять мозги. Хотя Романтическая Любовь переселилась большей частью в young adult, в 2010-х эта концепция внезапно стала популярной среди мейнстримных телепроектов. Помимо СПН, она появлялась в «Шерлоке», «Докторе Кто» после того, как проект покинул замечательный Рассел Т. Дэвис, и он попал в руки Стивена Моффата (сейчас РДТ пришлось звать назад, чтобы он спас разрушенное Моффатом и добитое следующим шоураннером), даже в «Докторе Хаусе», когда сериал начал деградировать. Почему концепция, на которой строится «любовь» братьев, так вредна? Потому что никакой Романтической Любви в жизни нет. Есть ее реалистичный аналог — созависимые отношения. Это те самые токсичные отношения, которые вы критикуете в интернете, а потом идете писать флаффный фик про Винчестеров, которым «никто не нужен, кроме друг друга». Это те самые отношения, в которых женщины терпят избиения и позволяют «вторым половинам» избивать и даже насиловать детей, но все равно не уходят от них. «Нам никто не нужен, кроме друг друга» в реальности приобретает форму, которой заманивают в религиозные секты: человека ограждают от его друзей, семьи, работы, интересов, любых проявлений независимости, в том числе финансовой. Отец растил Дина и Сэма для охотничьей жизни. Дин полностью подражал отцу, видя в истреблении нечисти не только «работу», но и свою миссию. А Сэм с детства мечтал выбраться из этой жизни. После крупной ссоры с отцом, который «захлопнул перед ним дверь», он уехал, поступил в колледж, нашел друзей и девушку, на которой собирался жениться. Сериал начинается с того, что Дин вторгается в их дом и увозит Сэма «назад». Сэм теряет все достижения самостоятельной жизни: учебу, карьеру, друзей, новую семью. Дин: Я твоя семья. Мы должны держаться вместе. Ты и я против всего мира, так? Зачем быть против мира? Человек должен быть открыт миру, должен познавать его, а не сидеть в тесной клетушке за ручку со «второй половиной». Кому нужно, чтобы его держали за руку? Ребенку, который еще не может ходить без поддержки родителей. Созависимые отношения — это отношения двух эмоциональных калек. Происходит стагнация, а затем деградация человека, чьи интересы, вкусы и действия крутятся вокруг «второй половины», с которой они объединяются «против мира», то есть заперты, как два трупа в гробу, причем ключ и выход — внутри, но ими не пользуются. «Ад — это дверь, которая заперта изнутри», К. С. Льюис. Втягивают в эти отношения на годы, десятилетия, а то и на всю жизнь, как и произошло в сериале. У людей что-то меняется в психике, поэтому требуется серьезная помощь психотерапевта, чтобы из них выбраться. Чем больше ты отдаешь отношениям, чем сильнее инвестирован, тем труднее их прервать. А отдать этим отношениям придется все, они буквально — твой бог: время, деньги, силы, здоровье, а в первую очередь — самого себя. «Вторая половина» не даст тебе сделать карьеру, развиваться, уделять время себе. Она будет жрать и жрать тебя, пока от тебя ничего не останется. Поданные в гламуризированной форме, созависимые отношения привлекательны для подростковой аудитории своей инфантильностью. Во-первых, это подростковый идеал «жили долго и счастливо и умерли в один день». Во-вторых, это отношения двух детей — несамостоятельных, не способных справиться без Другого. В Другом в этом случае всегда ищут Родителя. Но Родителя в этих отношениях нет, только неуверенные в себе, напуганные дети. Эта потребность в Родителе/Другом больше, чем в чем-либо. Человек не стремится к самореализации, развитию и переменам, поэтому не позволяет их «второй половине». В нем ничего нет, кроме эмоциональной дыры, которую он пытается заполнить Другим. Сэм: Но должно же быть что-то, что ты хочешь для себя… Дин: Да, я не хочу, чтобы ты уходил в ту же секунду, как все это закончится, Сэм. Отношения братьев в сериале — это инцест без сексуального компонента. А инцест — форма созависимых отношений, которые можно свести к одному: они никогда не дадут человеку развиваться. У человека нет будущего. В современности появился «готический роман» с современными, не романтическими представлениями об инцесте: фильм Гильермо дель Торо «Багровый пик» (дальше спойлеры). Брат (Том Хиддлстон) и сестра (Джессика Честейн) состоят в инцестуальной связи с юных лет. Они живут в Англии в древнем разваливающемся поместье, которое они мечтают отремонтировать и сделать, «как раньше», но денег у них нет. Они едут в Америку, где находят богатую наследницу. Сестра убивает ее отца. Брат очаровывает девушку, женится на ней и увозит в Англию. Вместе с сестрой они медленно ее травят. Но брат постепенно влюбляется в нее и пытается остановить сестру. Он понимает, что молодая, полная сил женщина, у которой впереди вся жизнь, станет жертвой ради старой развалюхи, которую давно пора снести ко всем чертям. Прошлое убьет будущее. Смерть победит жизнь. Остановка развития. Все фики по винцесту, которые я читала, психологически недостоверны. Персонажи счастливы и благополучны, но в реальности инцест — всегда травма. С инцестом связаны стыд и позор, молчание и утаивание, нечистота и запятнанность, вина и изоляция. — Урсула Виртц «Убийство души. Инцест и терапия» Отчасти это вина сериала, который преподносит созависимые отношения как норму. В фиках описывают Сэма и Дина как обычных любовников, вообще без учета их родственной связи. Потому что стыд, вина, нечистота и деградация будут мешать романтике, как война с голодом и кровью. Зачем в нашем флаффе ваша гадость? Наконец, мне не встречался ни один фанфик, который учитывает главную причину инцеста между сиблингами. В горизонтальном инцесте один из сиблингов всегда ищет во втором не только символического, но и буквального родителя. В определенном смысле сиблинги играют роли собственных родителей, как в романе «Цветы на чердаке» Вирджинии Эндрюс, где брат и сестра, еще подростки, вынуждены заботиться о младших детях. Девочка называет себя «сменной матерью», и они с братом все больше примеряют на себя родительские роли: — Крис, тебе почти семнадцать — это возраст отца, когда он впервые встретил маму. — А тебе четырнадцать — это был ее возраст, — произнес он хрипло. Неудивительно, что их отношения становятся такими, как у мужа с женой. При этом девочка отмечает о своем брате: Он любил мать больше всех. Он возносил ее на пьедестал, как само совершенство, считая ее самой дорогой, ласковой и отзывчивой из всех женщин, живущих на земле. Он часто говорил мне, что когда вырастет, найдет себе жену, похожую на маму. Именно таким, героем, самим совершенством, Дин видит своего отца Джона. О вертикальном инцесте — в следующей части.