Жмурки

Доктор Фицджеральд: Что делал ваш отец? Нина: Прошу прощения? Доктор Фицджеральд: Что делал ваш отец? Нина: Ничего! Ничего он не делал! Если моя сестра… Если Дженис наговорила вам про отца… Все это вранье! Она всегда несла эту чушь! Я клянусь, ничего он с нами не делал!!! Доктор Фицджеральд: Я имел в виду профессию. — сериал «Метод Крекера» Семьи, в которых распространено сексуальное насилие, обычно относятся к тому, что называют «низами общества»: бедность, низкий уровень образования и IQ, психические отклонения, наследственный алкоголизм и преступность. В таких семьях плюют на законы социума и живут «животной» жизнью, жизнью ничем не ограниченных инстинктов. Жертва инцеста из такой семьи рассказывала, что отец не делал различий между женой и детьми, между мальчиками и девочками, он использовал буквально всех, кто ему «принадлежал». Инцест происходит, когда доминирующий член семьи пытается через сексуализацию удовлетворить какую-то свою потребность (например, стремление к власти, потребность в физическом контакте, в признании) за счет других членов семьи, находящихся в более уязвимом положении. — психотерапевтка Ева Хильдебранд Животное существование распространяется от патриарха на всю семью. Брат жертвы, упомянутой выше, сам изнасилованный отцом, вскоре начал насиловать ее, еще и заставляя сестру смотреть видео, на которых он насилует маленькую девочку из другой семьи. Подросший брат в 16 лет демонстрировал сестре видео, на котором вместе с отцом занимается сексом со своей 13-летней подружкой. Поведение патриарха, «хозяина» семьи больше похоже на поведение рабовладельца. Он относится к членам семьи не как к живым людям, а как к неодушевленным предметам, принадлежащим ему вещам, которые он вправе использовать, продать и ломать. Известны случаи, когда насилуют детей-младенцев, например, пару лет назад в России отец ковырялся пальцем во влагалище новорожденной дочери (сейчас вам станет по-настоящему плохо: его оправдал суд). В Москве обнаружили детский бордель, в котором были девочки, самой младшей из которых 5 лет. Их насиловал и продавал в проституцию отец. Такая семья показана в фильме «Сокровище» (Precious) о девочке-подростке из Гарлема, беременной вторым ребенком от собственного отца, что несет семье финансовые блага: чем больше в ней детей, тем больше пособия от государства они получают. Мать не только не останавливает отца, но и заставляет дочь оказывать ей сексуальные услуги. Разрешите напомнить вам, что слово «familia» первоначально означало людей, находящихся в собственности кого-либо. Семьей, прежде всего, владели как имуществом, и ничто не указывало на родственные связи или происхождение, а напротив, подчеркивало власть и владение отношениями, установленными господином. Слово «famel» означало не больше, не меньше, а «раб», «pater familias» означало не отец семейства, а господин своих рабов. — Урсула Виртц «Убийство души. Инцест и терапия» От сексуального насилия очень близко до убийств. Семья маньяков, Фред и Розмари Уэст, насиловала, пытала и убивала девушек и детей, включая собственных дочерей. Розмари еще в детстве растлили собственный отец-шизофреник и брат, она продолжала спать с ними, когда уже была замужем за Фредом, с его согласия. С подачи отца и мужа она оказывала сексуальные услуги другим мужчинам, то есть отец и муж пользовались ею как принадлежащей им «собственностью», а Фред и Розмари использовали своих дочерей. Это психологические травмы для жертвы, но случаи таких семей — территория не психологии, а криминальной психиатрии. Такие родители никогда ни в чем не раскаиваются и не испытывают чувства вины. Они наслаждаются тем, что они делают. Так, Уэсты снимали на видео изнасилование своих дочерей. Как любые маньяки, они будут лгать и пытаться уйти от закона и наказания. Самое ужасное, что чаще всего они уходят, пока копы не обнаруживают сад костей на заднем дворе. Такие семьи часто появляются в жанре «южная готика»: южные «аристократы», бывшие рабовладельцы, много веков живущие на отшибе цивилизации вдали от ее законов, или семьи реднеков, бедняков в клетчатых рубашках, тоже живущих вдали от прогресса, современности и большого мира, но не в особняках, а в трейлерах и старых хижинах. Литература показывает их как что-то архаичное, это не столько семьи, сколько кланы, закрытые сообщества, секты со своими ритуалами. Готовый материал для хоррора. В эпизоде СПН Benders инцестуальная семья становится «монстрами серии»: это умственно отсталые, замкнуто живущие, грязные уродливые реднеки, «белый мусор». В другом эпизоде злодейкой оказывается дочь, которую живущий отшельником отец годами насиловал и держал в подвале, она превратилась практически в животное, дикое существо. Еще одну злодейку сериала, Бэлу Талбот, тоже насиловал отец, она была из закрытой, аристократической семьи, живущей в старинном особняке. «Инцест с отцами — это плохо, он плодит зло», как бы говорят нам авторы, параллельно показывая «хороший», «правильный» инцест между двумя братьями. Эту нелепую идею сериала «считывают» фикрайтеры, которые пишут об ужасном, кошмарном инцесте Дина с жестоким алкоголиком и абьюзером Джоном, а потом «лечат» израненную психику Дина «спасительным» инцестом с Сэмом. Я бы предложила им попробовать написать фик о «благотворных» пытках, «доброй» войне и «полезном» изнасиловании. Нет, ребята, так это не работает ни в аспектах логики и здравого смысла, ни в аспекте психологии. Инцест — травма ВСЕГДА, даже когда у него такой симпатичный братишка. Встреченные мне русскоязычные фики об инцесте Дина и Джона — это rape fantasy двух видов. В более честном варианте автору просто нравится писать изнасилование и педофилию. Это ясно по авторской лексике, юному возрасту Дина, жанру PWP и общей бессмысленности происходящего: «Джон схватил беспомощного ребенка, пока тот жалобно плакал, изнасиловал и ушел». Судя по уровню написания, кажется, что фантазия о принудительном инцесте с отцом больше всего привлекает людей младшего школьного возраста. Я не могу себе представить, как это можно объяснить, но жутко. Второй тип rape fantasy — это та же эксплуатация, но прикрытая каким-никаким сюжетом и мнимым сочувствием к жертве, благодаря чему ее жалеют и пишут в комментариях: «Бедный Дин». Бедный-то он бедный, но между вздохами на скамейке и целительными прогулками с Сэмом под луной почему-то вставлены длинные графические сцены секса, в которых упиваются жестокостью Джона и страданиями Дина, который в какие-то моменты чувствует, увы, неизбежное в rape fantasy возбуждение и долго-долго умоляет папу позволить ему испытать оргазм. После чего к страданиям несчастного ребенка прибавляется стыд и чувство вины, за которые его еще больше жалко. Повторюсь: если вам в комментах написали, что персонажа жалко, задумайтесь, что вы сделали не так. Травма инцеста может сломать человека навсегда. Он чувствует предательство того, кого больше всего любил и кому больше всех доверял. Кого сама природа и эволюция поставили для того, чтобы его защищать. Для него искажаются все представления о любви, сексе, доверии, отношениях. Психотерапевтка Урсула Виртц, работающая с жертвами, называет инцест «убийством души». Если предположить ситуацию, в которой Джон изнасиловал Дина, то при первой попытке сексуального контакта со стороны Сэма у Дина случился бы нервный срыв, или, что более вероятно для человека, чья жизнь полна насилия, Дин убил бы его, символически отомстив отцу. А потом он покончит с собой, чтобы окончательно уничтожить свою семью монстров. Есть и второй вариант. Как пишет Виртц, ставшие жертвами изнасилования мальчики часто превращаются в насильников. Агрессивный, неуравновешенный, склонный к насилию, а в более поздних сезонах и к садизму, Дин начал бы насиловать своего брата. При любом раскладе флаффа не будет. Я не считаю, что писатель может писать только о том, что он знает лично по себе. Это старая совковая чушь, которую иногда тащат на фикбук в стереотипных поучениях, как писать фанфики. Вы можете принадлежать к самой благополучной семье и писать о сексуальном насилии над детьми. Но если ваши родители никогда не поднимали на вас руку, не подвергали психологическому, физическому и сексуальному насилию, если ваша семья была и остается для вас источником безопасности, ситуация жестокого обращения с детьми для вас — страшная сказка. И если вы хотите писать об этом, озаботьтесь тем, чтобы предварительно провести полноценное исследование на тему: семья как источник зла. Можно начать с чтения «Господ Головлевых» Салтыкова-Щедрина о тошнотворной токсичной семейке, олицетворяющей всю Россию со всем ее православием и самодержавием. Гнилая, душная атмосфера романа с жуткими карикатурными образами персонажей работает сильнее драматизма с заламыванием рук. — Дядя! я к вам! — крикнула она и вдруг залилась слезами. — Ну что ж! милости просим! комнат у меня довольно — живи! — Больна я, дяденька! очень, очень больна! — А больна, так богу молиться надо! Я и сам, когда болен, — все молитвой лечусь! — Умирать я приехала к вам, дядя! Порфирий Владимирыч испытующим оком взглянул на нее, и чуть заметная усмешка скользнула по его губам. — Доигралась? — произнес он чуть слышно, почти про себя. Из документалистики есть книга Кэти Гласс «Будь моей мамой. Искалеченное детство» о девочке, пережившей сексуальное насилие. — Я хочу есть. Хочу печенья. — Она рванула в кухню. Я пошла за ней, вот-вот собираясь пуститься в объяснения, что много сладостей — это плохо, как вдруг я почувствовала едкий запах. — Джоди, ты хочешь в туалет? — спросила я как ни в чем не бывало. Она отрицательно покачала головой. — Не хочешь какать? — Нет! — Она оскалилась, и не успела я опомниться, как она сунула руку в штаны и размазала фекалии по лицу. — Джоди! — Я в ужасе схватила ее за руку. Она моментально зажалась, защищая лицо: — Ты меня побьешь? — Нет, Джоди, разумеется, нет. Я никогда так не делаю. Сейчас ты вымоешься, а в следующий раз, когда захочешь в туалет, скажи мне. Ты уже большая девочка. Потихоньку я отвела «свое новое задание» наверх. Она шла за мной неуклюже грохоча, а по ее лицу были размазаны испражнения. В следующей части — добровольный вертикальный инцест, насколько он может считаться добровольным.