Жмурки

«Доктор Кто»: «Воды Марса» — God I Am — Алена Игоревна у себя? — У себя. Только, кажется, не в себе. — советский фильм «Чародеи» Вы видели когда-нибудь фотографии расстрелянного диктатора Чаушеску и его жены? Это два пожилых человека, чьи трупы валяются в нелепых позах. Они заслужили ярость народа, но вы ничего не можете поделать со своим ощущением: вам их жалко. Что мы обычно представляем под сломанным человеком? Кто-то несчастный, плачущий, в лохмотьях, в отчаянии. Мы можем пожалеть даже злодея, если показать его достаточно растоптанным. Персонаж в позе эмбриона — готовая слезодавилка. Его все будут жалеть. В «Водах Марса» происходит не типичная (персонаж пострадал и лежит в позе эмбриона, дожидаясь нашего сочувствия), а необычная, утонченная ломка. Доктор прибывает на Марс, где встречает первых земных колонистов, среди которых выдающаяся женщина и один из самых ярких феминистских образов на ТВ — глава экспедиции, капитан Аделаида Брук, которой Доктор восхищается. Он знает, что вскоре участники экспедиции погибнут из-за неизвестного вируса. В таких случаях Доктор включает свой комплекс спасителя, и все кончается хорошо. Но в этот раз он не может так поступить. Смерть Брук — предрешенное событие, она ВСЕГДА должна была произойти. Брук должна погибнуть на Марсе, взорвав базу, чтобы инфекция не распространилась на Землю. Ее внучка, словно следуя за бабушкой, отправится в космос, и человечество впервые выйдет за пределы солнечной системы, продолжая свое развитие. Эта трагическая смерть — будущее всего человечества. Доктор не должен вмешиваться, о чем он отлично знает. Но он слышит крики умирающих людей, разворачивается и вмешивается. Когда я впервые смотрела серию, я очень обрадовалась. Плевать на законы вселенной и будущее человечества. Главное — спасти людей прямо сейчас, любой ценой. Доктор: Мы сражаемся не с Потоком, а с самим Временем! И я выиграю! Конечно, спасти людей — это хорошо ВСЕГДА. Но что, если вещи в мире выходят за рамки черное/белое, плохо/хорошо? Что такое гуманизм в данной ситуации: спасти людей прямо сейчас или дать всему человечеству шанс в развитии? Достоевский сказал бы про слезу ребенка. В следующих сезонах, когда вместо автора «Вод Марса» Рассела Т. Дэвиса шоураннером «Доктора Кто» стал Стивен Моффат, эта слеза ребенка стала единственным мерилом всего в сериале. Когда Доктор вмешивается? Когда есть слеза ребенка. Есть слеза ребенка, и никаких вопросов. Это очень уютный мир, когда тебе дали один ответ на все вопросы. Это мир черного/белого без полутонов. Это искусство, которое все за тебя уже решило и скармливает тебе готовые ответы. Легким движением руки оно превращается в пропаганду: хорошее — хорошо, плохое — плохо, кто не с нами — тот против нас. Мне нравится Рассел Т. Дэвис, потому что он не дает простые ответы на сложные вопросы, а предлагает аудитории задействовать критическое мышление. Если Доктор наплевал на будущее человечества из гуманизма, то почему, притащив спасенных с Марса на Землю, он меньше всего похож на гуманиста? Доктор: Аделаида, я делал это раньше. Спасал мелких людишек, но никого, настолько важного, как ты. Ох, я хорош! Больше всего он похож на психопата, шалеющего от собственной силы. Доктор почувствовал себя богом, который может все, и у него поехала крыша. Доктор: (с вызовом в голосе) Долгое время я думал, что я просто единственный выживший, но это не так. Я — победитель. Вот кто я. Победитель Времени. Аделаида: (в ужасе) И нет никого, кто тебя остановит? Доктор: Нет. Аделаида: Это неправильно, Доктор. Мне всё равно, кто ты такой. Повелитель Времени, победитель. Это неправильно. Доктор: (холодным тоном) Это мне решать. https://www.youtube.com/watch?v=65N7tTaxmdQ Похожее описано в «Графе Монте-Кристо». Невинного юношу бросили в тюрьму по доносу. Он отсидел 14 лет и немножко сошел с ума. За это время в нищете умер его отец. Все предатели возвысились в обществе. Невеста вышла замуж за одного из доносчиков. Он бежит из тюрьмы, получает огромное состояние, полностью меняет себя, превращаясь в загадочного байронического красавца, и начинает мстить. Кажется, наказать мерзавцев — это справедливо, это правильно, это хорошо. Дави их, родненький. — Я призрак несчастного, которого ты похоронил в темнице замка Иф. Когда этот призрак вышел из могилы, бог скрыл его под маской графа Монте-Кристо и осыпал его алмазами и золотом, чтобы доныне ты не узнал его. — Я узнаю тебя, узнаю! — произнес королевский прокурор. — Ты… — Я Эдмон Дантес! — Ты Эдмон Дантес! — вскричал королевский прокурор, хватая графа за руку. — Так идем! И он повлек его к лестнице. Удивленный Монте-Кристо последовал за ним, не зная, куда его ведет королевский прокурор, и предчувствуя новое несчастье. — Смотри, Эдмон Дантес! — сказал Вильфор, указывая на трупы жены и сына. — Смотри! Ты доволен? Монте-Кристо побледнел, как смерть; он понял, что в своем мщении преступил границы; он понял, что теперь он уже не смеет сказать: «Бог за меня и со мною». В фильме «Убить дракона» (пьеса Евгения Шварца мягче) после победы Ланцелот едва сам не становится драконом. Ланцелот: Встать! Вы же свободный человек! Вы уже год, как свободные люди! Вы же свободные люди! Встать! Вы, вы рабы! Вы, вы, вы не люди, вы бараны, стадо скотов. Ну поймите же, он здесь, и я сейчас заставлю каждого это понять и убить дракона в себе! В себе! Вы это понимаете? Эльза, ко мне, сюда! Ну! Будешь моей женой! Ломка происходит не в момент, когда персонаж лежит в лохмотьях, а когда он сидит на вершине мира, как бог. Ему удалось все. Он победил Время, врагов, драконов, и он вроде бы не сделал ничего, чего бы не сделали мы с вами. Наоборот, он герой. Но интуитивно мы понимаем, что тут что-то не то. Но что именно? Никто не должен быть богом. Персонаж так далеко заходит в своих действиях, в своем презрении к «мелким людишкам», как говорит Доктор, или «стаду скотов», как говорит Ланцелот, что вселенная щелкает его по носу — иногда буквально. Ланцелота останавливает пощечина от спасенной им Эльзы, которую он сам уже готов был сожрать, как дракон. Доктор останавливается, когда спасенная им Аделаида Брук берет на себя миссию самого Доктора и выравнивает ход истории: совершает на Земле самоубийство. Монте-Кристо останавливается, когда видит трупы женщины и ребенка. Персонаж падает с вершины мира не потому, что его пнули оттуда враги или обстоятельства, а когда он пнул оттуда самого себя. Гордостью, надменностью, ощущением вседозволенности. Мартин попытался в нечто подобное с Теоном Грейджоем, когда тот предал Робба, захватил беззащитный Винтерфелл, а затем сам стал жертвой садиста Рамси. Но у Мартина это не работает, потому что в его мире нет законов драматургической кармы, он наказывает и убивает всех подряд ради эксплуатационной жестокости. Краткая инструкция умаления бога: 1) у персонажа должна сохраниться совесть; вы не можете умалить Рамси Болтона — он психопат; валяясь в позе эмбриона, Рамси будет либо психопатически ржать, либо жалеть себя, бедного; 2) это история не для мини, а для макси: чтобы сбросить персонажа с вершины, сначала нужно его туда поднять, показав его восхождение; это долгий путь; 3) момент ломки не должен быть истерическим срывом — это момент осознания, когда персонаж понимает, что он натворил; 4) без последствий все это бессмысленно; после осознания случившегося персонаж должен измениться. По большому счету, он должен вернуться к самому себе. В конце мы видим Ланцелота, как в начале: одиноким странствующим рыцарем. Доктор поспешно скрывается и отправляется в никуда. Монте-Кристо пытается исправить некоторые последствия своих действий и исчезает. Боги умалились и снова стали людьми. Если герой из бога снова не станет человеком, то он станет тираном. Наконец, кто может сбросить бога с трона? Последняя инстанция — вселенная. То есть, вы, уважаемый автор. Имейте в виду, что вы берете на себя эту роль. Не завидую вам. Вы должны быть очень уверены в себе, чтобы это делать. Так мы подобрались к жанру философии. Если в разговоре о смерти на вашей стороне вся история человечества, в которой все рано или поздно умирают, поэтому автору достаточно напомнить читателю об этом простом факте, то философская проблема работы с богом (всесильным персонажем) требует от автора самостоятельных рассуждений. В «Водах Марса» автор решает за всех, что можно, а что нельзя делать в масштабах вселенной. Например, я как автор не берусь сказать, что тут правильно и неправильно. Насколько вы уверены, что знаете? Если нет, оставляйте открытый финал. Я не считаю, что это трусость или даже авторская неуверенность в себе. Я думаю, это нормально, если у вас нет ответов на все вопросы. А ответов на все вопросы нет ни у кого. Ну, кроме единственного случая, который вы знаете. Ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого. 42. С помощью юмора Дуглас Адамс дает ответ на все вопросы, и это пока единственный известный мне способ не выглядеть идиотом, если вы решите дать понять в тексте, что вы все познали. Поэтому я призываю не отказываться от иронии — никогда не знаешь, когда она пригодится в вашей философии, психологии и концептуальности.