Начало вращения

На новом месте жилось в разы лучше. Косо конечно смотрели, но в том вроде не было злобы, скорее с непривычки к ним относились настороженно. Хотя довольно быстро всё стало налаживаться: то отец чем-нибудь проходящему мимо кузнецу помогал, то мама готовила лекарство для старушки, то сам Вэнь Кэсин носился на всех парах с травами от одного домика до другого, потом до третьего. В принципе, наверно, разве что благодаря доброте мамы они быстро стали частью новой деревеньки. Она была меньше, чем предыдущая: даже большой библиотеки тут не имелось, как и рынка. Но они тут пришлись весьма к месту, хотя друзей здесь Вэнь Кэсин так и не нашёл. Теперь ему позволяли выбираться за пределы Долины, пускай по первости только вместе с отцом. Хотя Кэсин был рад этому: в одиночку на местности первые разы он тогда мог ориентироваться разве что по росту мха, восходу солнца. На силу ветра, на прочитанные когда-то давно строки о том, где и при каких условиях рос тот или иной цветок и в какой период его лучше было срезать… Но не более. Через пару месяцев таких вылазок Вэнь Кэсин наткнулся однажды на мальчика чуть старше своего возраста: тому было около одиннадцати лет. Он был странно неразговорчив поначалу, но затем их встречи — медленно, но верно — изменили их отношение друг к другу. Они познакомились, когда Вэнь Кэсину было десять. Отец тогда взял его с собой за травами, и они вместе остановились на длительный привал. Вэнь Жуюй ушёл ловить дичь для ужина, а Вэнь Кэсин остался раскладывать вещи и собирать ближайшие растения с плетёной корзиной за спиной. Так ему и повстречался Чжоу Сюй: он собирал травы, а тот, в свою очередь, кажется был занят тем же. — Привет… — сказал он немного неловко и помахал рукой, а Чжоу Сюй глянул на него, переложил сорванные неровно листья в свой куцый мешочек и сложил руки в приветственном поклоне. Кэсину стало немного стыдно за свои манеры и он поспешил исправиться. — Что ищешь? Может, я могу помочь? — Боюсь, вряд ли. Я вторые сутки напролёт тут хожу, уже скоро уходить, а всё не могу найти… Видимо, тут это не растет. — А что тебе нужно? — Трава, улучшающая течение ци. У моего... дяди проблемы с ней. Вэнь Кэсин тогда не знал, какое средство наверняка могло помочь, потому предложил набрать трав для успокаивающего отвара. — «Совокупность трав…» — попытался припомнить он наставления матери, — «может купировать симптомы, если не избавить от них». — Шибко умный? — усмехнулся ему новый знакомый, так и не представившись тогда. — Это мама у меня умная. Она целительница. А я — так, нахватался по верхам. Давай соберу тебе всё, а ты потом сделаешь настой. Возможно он поможет твоему дяде. Целая охапка — со скрупулёзно проверенными яркими зелёными ростками не только по внешнему виду, но и по запаху, чтобы точно подходили, — была собрана им в несколько объёмных пучков, обвязана лентами из корзины, которая всё ещё была не набрана. — Я бываю тут обычно раз в пару месяцев, в пору пробуждения, цветения и увядания. Хочешь, встретимся в следующий раз, и я снова наберу тебе трав? — К сожалению, я не уверен, что меня будут выпускать так часто. Может, разве что, в середине восьмого месяца. — У тебя странные родители: выпускать ребёнка только в дни духов… Чжоу Сюй посмотрел на него насмешливо. — А если я призрак? Что с того? Не будешь со мной общаться? Непонятно было: он так хотел отгородиться от Вэнь Кэсина или, наоборот, побудить доказать, что его такая малость не остановит? Но ему тут же вспомнился яркий недавний сон: о матери, её лопатках, об отце с мечом, странном и страшном мужчине, который носил непривычные для цзянху одежды и был с какими-то мазками краски на лице. И «дядя Чжао» с красной танхулу в руках. Мелкая дрожь невольно пробежалась по спине. «Дядя Чжао» не был призраком, но чуть не отправил на тот свет его родителей. А тот страшный мужчина из сна… То был просто сон. Хотя порой казалось, что он подсмотрел случайно что-то, что могло бы произойти, не появись старик с гибким мечом, чьего имени он уже не помнил. — Это не важно: призрак ты или нет, — улыбнулся Кэсин после длинной паузы. — Мне тоже уже пора, скоро отец придёт. Давай встретимся тогда в следующий раз на восьмой месяц. Заодно расскажешь, сгодилась ли тебе моя помощь. Всё же слишком долго об этом он не задумывался, а потом уже и не придавал значения таким странностям. Его самого тоже можно было бы назвать странным: неумеха у знаменитых родителей. Не обладающий ни единым талантом. Позорище для мастера техники «Свет осени» славного меча Цюмин и Великой Целительницы. Вэнь Кэсин никогда и никому не говорил о том, что познакомился с кем-то. Даже родителям. Он не знал, увидит ли ещё Чжоу Сюя. Вспомнит ли тот, что они собирались увидеться через год. Но их встреча произошла раньше, чем он ожидал. Отец вдруг отпустил его без сопровождения, решив, что Вэнь Кэсину стоило начать лучше ориентироваться на местности. И он, неожиданно для себя, увидел на опушке нагнувшийся, смутно знакомый силуэт чёрных одежд с кожаными наручами. Не удержался и позвал. Снова как в прошлый раз: обычным «привет» и махом руки. — О, господин травник. Рассмеявшись, Вэнь Кэсин представился. — В прошлый раз мы так не назвались друг другу. — Чжоу… Сюй… Сань. — Сюй-гэ решил соврать мне? Ты поразил моё доброе сердце. Разве можно так безбожно и неумело врать? Чжоу Сюй тогда покрылся еле заметными пятнами стыда. — Какой я тебе «гэ» … Отсмеявшись, Вэнь Кэсин узнал, что собранное им в прошлый раз помогло дяде Чжоу Сюя, но не сильно. По его словам, выходило, что тому всё же приходилось плохо. — Ты вроде говорил, что твоя мать — целительница… — Хочешь, я попрошу её навестить твоего дядю? Чжоу Сюй задумался ненадолго, но по итогу покачал головой. — Боюсь, что там, где я живу, не любят чужаков. — Я мог бы попросить маму прийти сюда, чтобы ты ей всё рассказал. А давай пойдём ко мне? Сможешь заодно приходить потом в гости… — Знаешь, я бы не хотел, если честно, с кем-то заводить знакомство. Мне хорошо и так. — Но, Сюй-гэ, что в этом такого? К тому же, мы могли бы видеться чаще… — Не надо. Мы больше времени в дороге потеряем, толком не пообщавшись. Просто... лучше просто посиди со мной. Всё же, мы давно не виделись. Обрадовавшись, Вэнь Кэсин быстро выкинул всё лишнее из головы. И рассказывал о том, как мама наседала на него с подготовкой трав, как у него всё ещё не получалось управляться с мечом. Как мечтал порой уметь перевоплощаться в героев различных рассказов. —...я слышал много поэм, и имея при себе какое-то средство для изменения внешности… кардинального, имею в виду, я мог бы отыгрывать разных героев. Получилось бы неплохое представление! — Какую историю ты бы хотел показать? — спросил Чжоу Сюй, а Вэнь Кэсин засмеялся. — Ну… взять хоть ту, что про мальчика, ведущего стадо лошадей, и императора, который спросил его вдруг об управлении государством. Чтобы с декорациями… правда с лошадью могут возникнуть проблемы, её-то никем не заменишь… Сюй-гэ обладал поистине восхитительным талантом — он крайне смешно фыркал на рассказы Вэнь Кэсина, которые тот вёл у костра. Порой заразительно смеялся, а иногда и сам, как-то странно, по-чёрному и цинично, шутил. Но он не считал Вэнь Кэсина глупым из-за того, что техника владения отцовским мечом ему не давалась, как и целительство. И был, в отличие от жителей его родной Долины, намного более дружелюбным. С ним Вэнь Кэсин сумел найти общий язык, тогда как с деревенскими мальчишками, даже на новом месте, у него почему-то не особо всё складывалось. Он зачитывал перед последними стихи, а им они были не интересны, пересказывал поэмы или притчи, как про мальчика с лошадьми и императора, но те были глухи к его словам. Зато родители радовались. И, с невиданной пару лет назад охотой, дарили сборники гимнов, песен. Жаль, что читать их было трудно. Левый глаз начинал болеть и слезиться. А он всё ещё не нашёл каких-либо зацепок, почему так происходило. И маме рассказать, по прежнему, опасался. Поначалу дружелюбие Сюй-гэ настораживало. Но после ряда случившихся в течение года встреч, когда они могли говорить без умолку все три-четыре дня подряд, пока не наступала пора проститься — Кэсин не мог больше относиться к нему с опаской. К тому же ему казалось, что Сюй-гэ тоже скрывал какие-то когти вины на своей спине и плечах. Это отражалось и в его действиях, и в манере говорить. Вэнь Кэсин наверно впервые встретил кого-то, кто был ему настолько близок по духу. — Каждый хорош на своём месте. Я бы в своё время многое отдал, чтобы иметь такую жизнь как у тебя, беззаботную… Мысленно Кэсин усмехнулся. Сейчас, действительно, была беззаботная жизнь. Дома — родители, которые и в этот раз спокойно отпустили его, начав меньше осторожничать. Он собирал травы для маминых лекарств, заучивал наизусть всё и вся, что с трудом читал. Ночью практиковался во владении ци, пускай и практически безуспешно. Но на самом деле это всё и вправду было хорошо. Ему грешно жаловаться. — Но сейчас… — с сомнением продолжил Чжоу Сюй. И Вэнь Кэсин заинтересованно глянул на него, грея руки у костра. — А сейчас как? — Даже не представляю, смог ли бы я жить по-другому. Вэнь Кэсин наслаждался языками пламени, вившимися в костре, чьи тени лизали щёки и нос Чжоу Сюя, делая его образ светлее. Он был очень худ и, кажется, слаб телом, его лицо постоянно было бледнее нужного, а глаза порой как-то нездорово сверкали. Но, учитывая, как тот бодро ходил, Вэнь Кэсин не решался напрямую спросить о самочувствии. Однако всё же подкладывал ему побольше еды во время совместных посиделок. — Давай хоть накормлю тебя. Готовка является одним из немногих моих умений. — Может, тебе стоит открыть свою таверну в будущем? Я бы был частым гостем, — приподнял кончики губ Чжоу Сюй, а его глаза, кажется, ещё ярче засветились от одной только мысли. Кэсин же принялся за рыбу. Он часто помогал матери, потому и умел готовить, пускай и не так же хорошо, как она. — Не знаю. Честно говоря, я бы просто хотел путешествовать по миру. Узнавать новое и делиться этим с неравнодушными, — выпотрошенная рыбья тушка была нанизана на очищенную от сучков и коры ветку. Кэсин скептически осмотрел её и поднёс к костру: запекаться. — Тогда я не смогу найти тебя в будущем, чтобы послушать твои истории, — грустно вздохнул Чжоу Сюй. Кэсину тоже стало немного не по себе. Путешествовать в одиночку, конечно, было здорово, но хотелось бы с кем-то разделить впечатления. А как это сделать, если он будет один? — Давай, когда вырастем, будем путешествовать вместе, — перевернул он рыбину другой стороной, — в том же целительстве, может, я и плох, как и в боевых искусствах, но вроде хорош в собирании лекарственных трав. И уже знаю, парочку каких из них можно продать подороже. — А вы, господин Вэнь, не так-то просты, как на первый взгляд, — подначил тот его. — Что вы, господин Чжоу, — в том же тоне улыбнулся он ему искренне, — думаю, в вас самом загадок больше, чем я могу предположить. Чжоу Сюй глянул немного оторопело, а потом беззастенчиво рассмеялся, принимая из рук готовую, прожаренную со всех сторон рыбёшку. Им действительно хорошо было вдвоём: просто сидеть вместе, практически рука об руку, и говорить ни о чём и обо всём на свете. Но расставаться с ним после каждой встречи было тяжело. Не хотелось уходить от слова совсем. Пару раз проведя с ним по три славных дня, и не найдя в себе сил сразу уйти, он мог видеть, что Сюй-гэ, когда его время истекло, шёл обратно с каким-то взрослым мужчиной в багряных одеждах. В одну из встреч, после жалоб на плохие боевые навыки, Чжоу Сюй предложил потренироваться вместе, и у него моментами получалось ещё хуже, чем у самого Вэнь Кэсина. Но Сюй-гэ всё равно сумел одним пинком его свалить. — Ты же мне не поддаешься? — изумился тот. — Больно надо. Я просто далеко не часто занимаюсь тренировками, — признаваться, что он неумеха, ему было стыдно, а потому Кэсин решил немного приврать, — что это был за приём? — Да самый обычный. Они отрабатывали одно движение за другим, но не пытаясь драться всерьёз, а словно разучивая совместную технику. Под его руководством Вэнь Кэсин направил правую руку вперёд, левую отвёл назад. Поменял положение. Старался целиться именно в жизненно важные точки: на груди, шее, сухожилиях рук, в бока, в плечи. Сюй-гэ избегал атаки, а он нападал. — Ты как-то странно двигаешь ногами… Эти движения по дуге, потом наискось, и снова по дуге его и веселили в чём-то, и, в то же время, завораживали. Если бы Сюй-гэ был пухом... Хотя, впрочем, перемещался он во время исполнения техники под стать своему имени. Как пушинка, которую ветер направлял то в одну сторону, то в другую. — Не торопись! — не мог он приспособиться к его темпу. — Это скорее уж ты приспособься. Техника ног у меня хорошая. Благодаря ей можно успеть вовремя сбежать. — Тогда попробуй убежать от меня! Корзины с травами остались забытыми посреди бамбукового леса. А они гонялись друг за другом: отталкиваясь от земли за счёт цигуна и быстро двигаясь всё дальше и дальше, от опушки — к чаще, от чащи — к реке. У самого берега Чжоу Сюй резко затормозил, из-за чего Кэсин врезался в него, но сумел вовремя схватить за руки и потянуть на себя, чтобы тот не упал в воду. — Вот видишь, я тебя поймал! Тот оглянулся и вдруг выпалил: — Тогда... с тебя и рыбалка! — Это не честно! — Прости, Лао Вэнь, я слишком плохо плаваю, чтобы пытаться поймать рыбу в этом бурном потоке. А своим бегом мы всю местную дичь наверняка распугали. — Тут же мелководье… Чего опасаться… — проворчал Кэсин, послушно засучивая рукава и подворачивая штаны под ханьфу, чтобы не промокли и не сильно испачкались. От мамы, за лишнюю стирку, получить нагоняй потом не хотелось. Когда он вернулся, Чжоу Сюй уже разжёг костер. Наевшись и пригревшись, они вели вялые ночные разговоры. — Хочешь, я могу в следующий раз попробовать найти тебе руководство из библиотеки нашей деревеньки и принести? — по правде говоря, пришлось бы ради этого наведаться к Старейшине, в центральную часть Долины, потому что после кражи трактата Инь Ян за библиотекой следили строже. Идти туда после того, как ему с родителями пришлось переехать второй раз, не хотелось от слова совсем, но... Ради своего первого настоящего друга Вэнь Кэсин был готов потерпеть пару неприятных моментов. — А тебе её разве разрешат вынести? Не переживай, Лао Вэнь. Давай лучше спать. Чжоу Сюй удобно устроился около гаснущего костра. Его вовсе не смущало, что стало в разы прохладнее и спать приходилось на земле. Будто привык. Примостившись вблизи него, уснувшего, чтобы лучше разглядеть его бледное лицо и тени, залегшие под такими, обычно полными жизни глазами, Кэсин решил, что может ему и не позволили бы что-либо вынести, и вряд ли родители пошли бы на то, чтобы он сам возвращался в центральную часть Долины… Но он всё еще мог расспросить ненавязчиво маму. А потом сделать заметки с её слов. И к следующей их встрече возможно получше подготовиться. К примеру, принести что-нибудь с собой от мамы в качестве подарка. Ведь Чжоу Сюй как-то мимолётно обмолвился, что родителей у него самого давно не было. А Кэсину очень хотелось, чтобы тот стал чуточку счастливее. Потом, тепло попрощавшись, они договорились увидеться в фестиваль духов. Однако, когда наступило время следующей встречи, Чжоу Сюй не пришёл.