Начало вращения

Больше ждать было совсем нельзя. Брат И сокращал расстояние между собой и троном слишком стремительно. Многие, несмотря на то, что тот был лишён титула наследника, делали свою ставку именно на него. А на аудиенциях начали доносить вести о начинающемся мятеже на севере. В бывших владениях Хэлянь Ци. Второй принц подкупил там множество чинов, и те должны были наслаждаться жизнью и не лезть в дела двора. Но эта тактика ведения дел показала себя удручающе: чиновники пировали, народ же бедствовал. В то время как чинуши якшались с варварами. Эти вести принёс посланный Хэлянь Чжао в те земли человек. И его это откровенно взбесило. Если бы подобную весть прислали бы ко двору о землях Хэлянь Чжао, когда тот же Ци-эр был на свободе, то тот не преминул бы воспользоваться таким хорошим шансом и столкнуть его в пропасть. И топор палача завис бы над его головой неминуемо. Но он вовремя убрал Ци-эра с пути. Казалось, что само провидение помогало ему в таких делах. Жаль, что только лишь в самые напряжённые минуты небесная длань решала направлять его. В те моменты, когда оставалось только бить прицельно и на поражение или же сгинуть самому. Часть служащих он направил на северную границу. Потому что после выходки Ци-эра стало понятно, что ни одному варвару нельзя было давать пощады. Ни наньцзянскому, ни какому-либо другому. Предводителя северного восстания, как сообщил ему шпион, звали Гэше Урму. И он сломает ему хребет и вывесит в назидание остальным на кольях. Это поднимет боевой дух страны, которая, казалось, начала загнивать уже давно, но он заметил это только сейчас. Хэлянь Пэй не желал слушать их доклады. Не желал новых предложений по усовершенствованию системы управления. Только лишь пить, есть, да возлежать на подушках, слушая Цензора, который, вдруг, объявился. И теперь на собраниях им приходилось больше слушать жалобы птицы на отвратительный корм, а не о делах страны. — Что скажешь, Чжао-эр? Почему Нам говорят об этом лишь сейчас? — Это всё домыслы, Ваше Величество. Этот сын отправлял пару лун назад человека с проверкой, и мне есть что сказать о происходящем. Да, несколько чиновников действительно отбилось от рук, но этот сын уже направил указ о смещении их с должностей. Справедливость будет восстановлена, не о чем беспокоиться… — И-эр, поедь в ближайшее время на проверку в северную часть страны и убедись, что все следуют указу Чжао-эра… — как не слыша сказал Хэлянь Пэй, глянув снова на майну. Та же в ответ распушила красивые перья, подставляясь под касания. — Ваше Величество, но... — в него вперился тот самый предостерегающий взгляд императора. Уже совсем старого, слабого физически, но всё ещё имеющего власть, чтобы раздавить его ею. Как букашку — кулаком. Подобное недоверие задевало. Покосившись на склонившегося третьего принца, Хэлянь Чжао едва слышно заскрежетал зубами. Логичнее было бы дать ему разбираться с беспорядками на севере, потому что он уже имел подобного рода опыт, в отличие от Хэлянь И. Но... Одобрительный лёгкий кивок — никто не заметил кроме него, понимающего, на кого надо смотреть — Наньнин-вана отлично показал, кто подёргал за нужные ниточки. Хэлянь Чжао знал, что в эту минуту ему не отыграться. Не сейчас. Он сделал вид, что сдался. — Как прикажете, Ваше Величество, — выдохнул повержено он. Но это было тактическим отступлением. Если врага не победить на его поле боя, то следовало заманить его на свою территорию. Где он знал каждый подводный камень. Цзин Бэйюань в кои-то веки молчал, немного опасливо взирая на майну. Птица глянула на него и, словно радостно приветствуя, забила крыльями в клети. — Цензор! Угомонись! — прикрикнул на него император. — Цензор не хочет! Цензор не желает! Больше никаких объедков! Цензор правда будет послушным! Хэлянь Пэй принялся увещевать с майной и на том адекватная часть аудиенции была закончена. Всех попросили уйти. Как и обычно. Так больше продолжаться не должно. Хэлянь Чжао мельком бросил взор на дракона на потолке и ему почудилось, что тот скоро своей пастью поглотит всех под собой. Наступила пора устранить тех, кто ему мешал. Хэлянь Чжао не был силён в дворцовых интригах, но был откровенно неплох в военном деле. И уже слишком долго сдерживался. Дольше, чем сам ожидал от себя. Но такое унижение не мог стерпеть. Он обещал, что раздавит князя Наньнина так же, как втоптал в землю гордость Наньцзяна. А Хэлянь Чжао выполнял свои обещания. Даже если давал их самому себе. Не став дожидаться утра, когда будет написан и оглашён императорский указ, дающий Хэлянь И власти, Хэлянь Чжао начал делать шаги по давно намеченному, но временно отметённому в сторону плану. Поздно ночью он отправил советника, постоянно увещевавшего, что нужно было ещё немного подождать, и дикарку, чьи лекарства почти перестали помогать, по делам. Захватив сверкающий и притягивающий взгляд меч, забранный из наньцзянских владений много лет назад, он направился к поместью преданного ему чиновника Чжу из Министерства Наказаний. Достаточно было пары слов. — Время пришло. Большая часть императорской стражи была завербована уже давно. Как и чиновников. А всем остальным... «Им придётся склониться». Никто не поднял сигнала тревоги. Тёмной ночью, в поздний час в двор дракона пробралась армия вооруженных людей, перебивая слуг и несогласных. В покоях Хэлянь Пэя на насесте сидела майна, сбросив накидку с клетки, чистя спокойно перья. А Хэлянь Пэй спал. Оставив стражу за дверьми, Хэлянь Чжао приблизился к его постели. За всю несправедливость, за всё, что пришлось вытерпеть, он хотел уничтожить этого человека. Недостойного быть Сыном Неба. Он даже занёс меч над ним: массивный и, по ощущениям, будто голодный до крови. Занёс, но остановился. Он предавал. Убивал. Подставлял и подкупал. Но убийство Сына Неба всё ещё было одним из тягчайших грехов. Его преследовали тени наньцзянских псов, преданного им Фэн Юаньцзи. Мерещились помосты с жертвоприношениями для Цзя Си, один из которых видел ещё когда-то в Наньцзяне. Но он — не Хэлянь Ци. Рука со сверкающим лезвием в свете одной свечи затряслась. «Я не могу», — неожиданно для себя понял он с подступающим к горлу комом. Наверно это единственное, что первый принц всё же никогда бы не смог сделать. Не потому, что Хэлянь Пэй — его отец. А потому, что тот всё же был Сыном Неба. Хэлянь Чжао медленно опустил Дахуан. И в то же мгновение старческие глаза Хэлянь Пэя широко распахнулись в панике. — Чжао-эр? — заметались его зрачки. — Что...?! Задвинув меч обратно в ножны, Хэлянь Чжао бесцветно выдал: — Дворец захвачен. Армия и стража на моей стороне. Если ты не хочешь, чтобы пострадал брат И — ты сейчас пойдёшь со мной. Тихо. Без паники. Через пару дней объявят, что Хэлянь И хотел покуситься на трон. И тогда он присоединится к тебе в темнице. Вместе с князем Наньнина. Вы трое останетесь живы. Ему не хотелось убивать его. И тот, возможно понимая и видя это, медленно сел на постели, кряхтя. — Пообещай мне, что они точно будут живы. Не нарушь своего слова, — Хэлянь Пэй явно осознал, что у него не было иного выбора. — Обещаю, Ваше Величество. Хмыкнув, император Великой Цин последний раз облачился в свои царственные верхние одежды. Хэлянь Чжао осторожно накинул на него свой плащ и, без сопротивления с его стороны, вывел правителя из покоев. Видя убитых слуг и стражников, Хэлянь Пэй каждый раз громко и сокрушенно вздыхал. Хэлянь Чжао никак это не комментировал. — Нам сюда, — проводил он его из дворца к подготовленной, ничем не примечательной повозке. В неё же сел вместе с ним. И верные люди повезли их в тюрьму. Где его отцу придётся сидеть до конца своих дней. Всё было так просто, что Хэлянь Чжао даже не верил поначалу. Но вот через пару суток была назначена аудиенция, и на ней он обвинил младшего брата в попытке захватить трон, сообщив чиновникам, что властитель не в силах их принять в своем удручающем состоянии. И императорский лекарь, подкупленный им, вторил его словам, как и было оговорено. Жаль, что чиновник Чжу этого не засвидетельствовал. Столько упрямился поначалу, не желал с ним вступать в сговор, но, по итогу, всё же перешёл на его сторону. Ещё через пару дней Хэлянь Чжао объявил о кончине Хэлянь Пэя и траур по покинувшему их мир правителю. Похороны проходили с закрытым пустым гробом. Дворец окрасился в белые шелка. А его собственная власть теперь была неоспорима. И все были вынуждены присягнуть ему на верность.

***

Цзин Бэйюань не понимал где ошибся. В чём был допущен глобальный просчет. Почему перемалывающее судьбы колесо завертелось с такой быстротой? Чем лично он прогневил богов, всех и каждого, что сам подставился под чёткий выпад Хэлянь Чжао? А может, оплошность допустил не он? Может кто-то сверху решил ниспослать кару в этой жизни за какие-то грехи предыдущей? Прошлая жизнь, если и была у него когда-то, не вспоминалась. Но весь мир представлял собой для него водяное колесо, куда его кто-то сбросил. И он, сидя на его массивной лопасти, медленно, но верно шёл вниз, чтобы быть погребённым водой и тонуть в ней, захлёбываясь. Всё было достаточно просто в его представлении: получив весть, что на севере страны затевался бунт, он заранее попросил об аудиенции Его Величество. И тот далеко не сразу его принял. — Зачем Наньнин-ван пожаловал? — Хэлянь Пэй всё ещё был недоволен им. За то, что потопил Хэлянь Ци в угоду Хэлянь И. Что высунулся вперёд сам так явно, заслоняя его бывшего наследника. Но сейчас почему властитель гневался? Даже в его выражении лица — нахмуренном и суровом — проскальзывала какая-то странная, не поддающаяся объяснению, эмоция. Он тревожился из-за него? Или... Это казалось больше каким-то смутным предчувствием, чем обоснованным выводом: может, его одолела тревога за него? — Этот князь хочет вернуть вам Цензора, Ваше Величество. Я приложил всё усилия, которые только были возможны, но в чём-то, наверно, не преуспел. Ваше Величество не давал мне конкретного срока выполнения этого поручения, а потому я осмелился предположить, что Вам было бы интересно взглянуть на результат. Цензор, в принесённой Пин Анем клети, гордо восседал на жёрдочке. При виде Хэлянь Пэя издал неясный звук, но не стал говорить всё подряд. — Что ж… — задумчиво цокнул Хэлянь Пэй и жестом приказал удалиться Пин Аню. Тот, передав слуге Его Величества — Ван У — клеть, покорно удалился. Молодой евнух Ван поставил принесённое на ближайшую к правителю тумбу и тоже поспешил уйти, оставляя их наедине. — Помимо этого, что ты можешь поведать Нам? Бэйюань прикрыл на миг глаза, сосредотачиваясь, чтобы поднять их прямо на правителя Великой Цин. Хэлянь Пэй был очень стар. Держался статно, но при этом явные признаки старения уже окрасили его лик. Морщинами было испещрено лицо, да и сама поза, в которой тот сидел, говорила о неудобстве. Не том, когда ты просто мог бы пересесть и стало бы легче, а о другом: когда кости ныли на непогоду, когда спина сгибалась вниз под собственной тяжестью… — Пришло донесение о разладе на северных границах. Этот князь пришёл просить о разрешении Его Величества, чтобы на завтрашней аудиенции, перед всеми чиновниками, Вы отправили бывшего наследника разобраться с этим делом. — Почему не Чжао-эра? Он ведь лучше разбирается в подобном. — Как раз поэтому. В ведении Хэлянь Чжао армия. И все южные земли. Если он не смог справится ранее с произошедшим в Сычуани, то где гарантия, что ему под силу это будет сейчас? По тому, что сообщили люди ученого Лу, Хэлянь Чжао уже отправил своих солдат, чтобы разобраться с ситуацией. Это был бы отличный шанс уличить первого принца за непокорность власти императора. Бэйюань не рискнул напрашиваться сам, чтобы, в случае чего, все лавры не достались ему. Хотя, будь ещё Хэлянь Ци на свободе, он бы, конечно, пришёл просить о снисхождении Его Величество. Чтобы тот не отправлял Хэлянь И куда-либо в связи с какой-нибудь неизвестной тяжёлой болезнью, неожиданно вдруг разыгравшейся. И хоть Его Величество не был рад такой наглой просьбе, Бэйюань получил то, что хотел. Но не дождался императорского указа. Потому что посреди белого дня, когда он в кои-то веки предавался унынию, в резиденцию вломилась стража и, взяв его под руки, увела. Единственное, что он сумел сделать — шепнуть Пин Аню сжечь всё, что только можно было из документов. В зал, набитый чиновниками, его втолкнули. Распластавшийся на полу Бэйюань приподнялся. И, оглянувшись по сторонам, ему всё сразу стало понятным. Хэлянь Чжао держал в руках незнакомый обнажённый меч. Такой, каких он ещё не видел ранее. Не то что бы он ранее очень сильно увлекался оружием, но по статусу знать его виды полагалось. Этот словно источал какую-то голодную силу. Жадную. Сглотнув, он покосился на поставленного рядом на колени Хэлянь И. И сцепил зубы. Обвинить их в попытке захвата власти… Бэйюаню казалось, что Хэлянь Чжао сошёл с ума. И, по ходу, так оно и было. Потому что собравшиеся внутри тронного зала чиновники были окружены людьми в доспехах. Бэйюань делал свои расчёты исходя из здравомыслия Хэлянь Чжао. Но, видимо, звёзды сходились сейчас так, что тот стремительно падал в пучину паранойи. Всё это снилось ему потом каждую ночь: зал, бывший наследник на коленях и первый принц-узурпатор на пике своего могущества. Раскрыв резко глаза, он увидел уже привычную за долгое время каменную кладку, по которой медленно стекала капля воды. Она запутывалась в стыках, но всё равно стремилась вниз. В то время как сам Бэйюань мечтал оказаться наверху и поглядеть на солнце ещё хоть раз. Клеть отворилась, и внутрь вошла маленькая, милая глазу девочка в тонких синих одеяниях. Хотя маленькой она могла показаться только из-за своего роста, но её умудренность жизнью выдавали глаза. У детей не должно быть таких. Но у него самого были такие же в его пятнадцать. Юная дева постоянно приходила, с самого первого дня. С тех пор как он оказался в темнице, Бэйюань видел её каждый день. Далеко не сразу она стала словоохотливой. Но потом порой рассказывала, что её семья из трёх человек живёт в далёкой деревеньке, и однажды она хотела бы их оттуда забрать в место, где люди были бы к ним добрее. Бэйюань не посмел сказать ей, что таких мест не существовало — везде найдутся недруги. Вопрос только в том, будешь ли ты знать их лица. — Чжао-эр как… как поживает? — возник рядом старческий голос, и Бэйюань сдвинулся в сторону, давая возможность высказаться старшему. Лежачий Хэлянь Пэй до сих пор не верил, что сын мог заточить его вместе с наследным принцем и князем Наньнина в темнице и захватить власть. — Его Величество здравствует, прошу вас, не переживайте… — девчонка замялась. Оно и понятно: как теперь называть императора, которого свергнул сын? Ведь место Сына Неба мог занимать кто-то один. — Отец, он нас не выпустит. Когда Вы уже поймёте? — дал о себе знать Хэлянь И, мгновенно просыпаясь с каменного ложа. Нормальных перин, понятное дело, им никто не предоставил. А сыновей почтительности и братской любви Хэлянь Чжао хватило только на то, чтобы им позволили спать на ворохе соломы. Бэйюань и Хэлянь И постелили её для свергнутого правителя, не оставив себе ничего. Быть любимым сыном и племянником Его Величества — истинный дар и несчастье одновременно. Всё грехи правителя лягут и на подопечных ему детей, а всё заслуги присвоят другие или их посчитают чудесным стечением обстоятельств. Но Бэйюань не искал здесь справедливости или её отсутствия. Под ступней Будды они все всё равно когда-нибудь будут равны. — Господин Цзин, эта слуга хотела сказать… — прошептала девица, пока Хэлянь Пэй начал одностороннее препираться с сыном. Потому что последний не вставлял ни слова, но выслушивал каждое. — Его Величество недавно издал новый указ о поимке второго принца… — Ци-эр? — сразу повернулся к ним Хэлянь Пэй, сверкая глазами в надежде. Наверно никто другой не был счастлив побегу Хэлянь Ци как Хэлянь Пэй. Но Бэйюань радовался как минимум тому, что не приходилось лицезреть его лицо в камере напротив. Как странно сложилась судьба. Когда-то он глядел на наньцзянского узника через эту решетку, а теперь находился на его месте. В той же самой камере. Цзин Бэйюань невесело хмыкнул. — «Живым или мёртвым», верно? — Именно так, господин, — кивнула ему служанка. Вдали начал раздаваться скрежет тюремной двери. Кто-то ещё решил почтить своим присутствием их обитель. Сюда и ранее допускался далеко не каждый. Тот же начальник тюрьмы Чжу появился тут лишь однажды. Заставил двух слуг собрать здесь лежанку для императора, а потом умертвил их на глазах бывшего наследника, князя и правителя. «Спасибо, господин Чжу» — поблагодарил он его тогда. Окинув его непонятным взглядом, тот почтительно поклонился, хотя, учитывая их реалии, мог спокойно пренебречь данным ему при рождении статусом. «Это всё, что я мог сделать для вас, Ваше Высочество. За то, что вы помогли однажды этому ведомству. И за то, как вы вели дело Времён года — тот казался гордым самим фактом, что им довелось работать рука об руку — после того, как я уйду, то получу свои положенные тридцать ударов палками за проступок и не смогу вас больше навещать». Хэлянь Чжао не хотел, чтобы кто-то считал его захватчиком, а потому запретил приходить сюда кому-либо кроме своего первого советника Чжо Сылая, да этой служки. Стены были толстыми и прочными, и ни один гневный крик Хэлянь Пэя никто не слышал. Все считали, что бывший император скончался во время попытки захвата власти Хэлянь И. Даже надлежащая церемония погребения, по словам Сяо Сян, была проведена с закрытым гробом. Никто бы Хэлянь Пэю не поверил, если бы тот вдруг появился перед советом министров и во всеуслышание объявил первого принца предателем. Но тот на это и не рассчитывал. Бэйюань же не понимал одного: почему они втроём были ещё живы? Словив случайно взгляд Хэлянь И, Бэйюань благодарно склонился перед служанкой, за что получил неодобрительное покачивание головой наследного принца. Склониться перед слугой, тем самым обращаясь с ней как с равной… Хэлянь И умел притворяться и быть дружелюбным, но, когда не видел в том нужды, проявлял свою истинную натуру. Дракон мог играть с едой, но где это видано, чтобы он проявлял к ней уважение как к себе подобному? — Тебе что-нибудь приказывали передать? — подошёл к решёткам вплотную Хэлянь И. — Этой слуге приказывали только вовремя кормить вас и справляться о здоровье старшего господина, — скосила девочка глаза на закашлявшегося Хэлянь Пэя и быстро перевела их в пол. Она явно побаивалась бывшего правителя и его третьего сына. С такой пугливостью было не совсем понятно, как она вообще осмелилась прислуживать тут. — Иди, Сяо Сян. При выходе, если будет возможность, обратись к человеку по имени Пин Ань — это мой управляющий. Просто скажи ему, что этот князь ещё жив, и попроси его о ста лянах серебра. Ты заслужила за свою отвагу. Резко вздёрнув голову, засверкав глазами будто звёздами, девочка тихо ему зашипела: — Я это делаю не ради вас, князь! У меня есть брат… который однажды объявится в этих краях, я знаю. — Тогда сотня лянов ему точно не помешает, ведь правда? Твоё жалкое жалование в десять серебряных ему не поможет. Зло развернувшись, девочка быстро зашагала в сторону выхода, столкнувшись с кем-то в проходе. — Они что-нибудь сказали? — раздался знакомый голос. — Князь Наньнина всё расстраивается, что оставил своих воздыхателей. Остальные молчат, господин Чжо. Хэлянь И вопросительно поднял бровь, на что получил ответ в виде покачивания головой. Пока было не время ему что-либо объяснять. Планы Бэйюаня никогда не были продуманы досконально. Каждый вариант действий мог привести к тому или иному результату. Но сколько людей — столько и возможностей развития событий. Его планы многослойны как дерево сосны: вскроешь один лоскуток коры, а под ним — ещё три. Он закидывал приманки, и, в зависимости от того, клевала рыбка на крючок или нет, действовал. Если девочка подумывала рассказать о его просьбе Чжо Сылаю… что ж, все трое пленников в самой защищённой императором тюрьме точно могли погибнуть, вопрос только в том, кто примет решение об этом: Чжо Сылай или Хэлянь Чжао. Второй не посмеет их убить своими руками и скорее уж кого-то пошлёт ради этого. И с этим человеком можно уже будет договориться. Если Чжо Сылай займётся этим, то с ним тоже можно поискать точки соприкосновения. И было два варианта: либо он предан Хэлянь Чжао столь же сильно, как Бэйюань — Хэлянь И, либо он поступится принципами ради выживания. На последнее Бэйюань очень рассчитывал, и небезосновательно. Потому что советник Чжо был крайне нервным последнее время. Ещё более, чем обычно. Если девочка последует просьбе сообщить обо всём Пин Аню — последний сможет подготовить пути к отступлению. Тому только нужно знать о здоровье своего господина и его спутников. Бежать из Великой Цин смысла нет, но поднять мятеж они были бы вполне способны. А ещё, если он сумеет достаточно расположить к себе эту служанку, то она станет его глазами и ушами при первом принце. Хэлянь Чжао никогда не ценил женщин настолько, чтобы суметь разглядеть в них опасного противника. Кто знал, может девица способна была мутить воду и стать его невидимыми руками в этой игре на выживание. А красивое лицо и тонкая кость стали бы её доспехами. — Отчего же тогда ты, красавица, столь взбешена встречей с ним? — улыбнулся Чжо Сылай, ненавязчиво погладив девочку по щеке. Она точно нравилась прислужнику первого принца, так что, решая вложить свою судьбу в её руки, нужно было быть предельно осторожным. — Этот бесстыдник считает, что даже тюремщики от него должны быть в восторге. Предлагал любоваться с ним луной на крыше! Негодяй! Цзин Бэйюань раскрыл от шока рот, на что Хэлянь И тихо фыркнул. — Я ей этого не предлагал! — попытался шёпотом он оправдаться. Заснувший Хэлянь Пэй всхрапнул. — Такую юную, и так оскорбить… Пойдёмте, госпожа, этот Чжо, в качестве утешения, угостит вас чаем или вином из личных запасов… — И будешь потом предлагать то же самое! Первый советник, я хоть и знаю князя мало, но наслышана хорошо. Вы с ним — одного поля ягоды! Но у него хоть репутация получше вашей! — служанка звонко ударила того по руке и выбежала наружу, хлопнув дверью. — Паршивая тварь, — пробормотал Чжо Сылай, поморщившись и схватившись за отбитые пальцы. — Не девка, а парень в юбке! Вскоре он тоже ушёл прочь, так разозлившись, что даже и не подошёл к пленникам. Бэйюань криво усмехнулся. — Ваше Высочество, она нам сослужит неплохую службу… Хэлянь И не согласился. — Ты заигрался, Бэйюань. Хорошо, если она в твоей партии останется с головой на плечах. Учитывая то, как себя вела служанка с первым советником… Цзин Бэйюань рассчитывал, что в скором времени Чжо Сылай лишится головы, а юная госпожа, вместо того, чтобы пролить вино над его могилой, сама выпьет всю чарку до дна, не оставив и капли для усопшего. А в один из дней случилось странное: через маленькое окошко прилетел… Цензор. Ему очень обрадовался Хэлянь Пэй. — Цензора обижают. Цензор не хочет! Не хочет!.. — Тише, Цензор. У нас нет даже объедков, чтобы кормить тебя, — тихо бросил ему Бэйюань, когда Хэлянь И взял аккуратно птицу, чтобы отдать отцу. А потом прилёг снова на пол, с каким-то странным хрипом. — Ваше Высочество, вы в порядке? — забеспокоился Бэйюань. Тот же, глянув на него, как-то иронично усмехнулся. — Князь, здесь перина — хоть куда. Можете присоединиться… — резко замолчал он, а потом странно выдохнул. — Нормально всё, Бэйюань. Ни к чему твоё волнение. Цензор вдруг перелетел от Хэлянь Пэя обратно к нему, приземлившись на плечо, впиваясь когтями. Хэлянь И вздрогнул и повернулся к майне лицом. — И чего ты хочешь? Что ж, разговоры с птицей стали их отдушиной. Цензор прилетал и улетал по какому-то своему расписанию, непонятно где находя пропитание. Хэлянь И даже порой удавалось заставить птицу говорить именно то, что хотел услышать, но моменты просветления Цензора быстро заканчивались. А брань на чиновников, которая слышалась во время правления Хэлянь Пэя, и жалобы на корм — возобновились. Бэйюань тоже пытался: разговорить её, отправить к тому же Пин Аню с посланием. Но каждый раз майна возвращалась ни с чем. Как и говорил наньцзянский заключённый, отсюда был только один выход: через дверь. Тому же Хэлянь Ци возможно кто-то помог в своё время бежать. Но в наводнённой людьми Хэлянь Чжао столице им самим было отсюда не выбраться. Тем более не с доживающим свой век Хэлянь Пэем, который уже практически не поднимался с кровати. В нужник его приходилось вести под руки. И так же — обратно. А во сне тот бормотал такую околесицу, что нахождение с ним в одной камере начинало напоминать пытку. — Здравствуйте, господин-князь, — поприветствовала его сонного служанка. Раскрыв мутные после сна глаза, он сфокусировался на её тонкой фигуре. И вправду, что она одна могла бы сделать, без власти и статуса, когда их самих это не спасло. — Господин-князь, было подавлено восстание на севере. И кто-то убивает сторонников императора. Говорят, что это Чжэнь-у. А господин Пин Ань передаёт, что слуга третьего принца, Юй Куэй, остановился в вашей резиденции: ему пришлось уйти из дворца. Он отказался прислуживать Его Величеству. Но учёный Лу остался при дворе, хотя и был переведён на низкую должность. Переглянувшись с Хэлянь И, Бэйюань отметил, как тот уважительно кивнул девочке. Та же гордо вздёрнула голову. И ни слова не сказала о дожидающейся их майне, которую явно увидела на маленьком прямоугольном оконце вверху.