Особенный доктор

Полдня Драко провёл в магазине, собирая новые цветочные композиции и выставляя их на витрину. Джейсон крутился рядом, встречая покупателей и отвечая в соцсетях по поводу заказов — Малфой так до конца и не освоил странную штуку под названием интернет, он пользовался лишь поиском, чтобы найти врачей Дилану и поставщиков цветов. Джейсон курил так много, что несло крепким табаком за версту; Драко морщил нос, силясь не чихнуть, но вслух ничего не говорил, радуясь, что у него вообще есть помощник. — Джей, я ухожу пораньше. Надо купить продуктов и отвести Дилана на занятия, всё как обычно, — Малфой сделал кривую попытку оправдать свой ранний уход, оставляя парня в одиночку работать в магазине, словно тот продолжал быть его помощником за оплату. Но Драко не мучился излишними угрызениями совести, ведь, в конце концов, Джейсон сам вызвался помочь, его никто не принуждал и даже не просил. Внутренне соглашаясь с утверждением, что инициатива наказуема, Малфой шустренько засобирался домой. По пути он набрал продуктов в супермаркете, придирчиво разглядывая сроки годности детских пюре и творожков, успел вынести мозги персоналу по поводу отсутствия дополнительных касс, а от просьбы принести книгу жалоб его удержала мысль, что тогда он опоздает на занятия к Поттеру. Воспоминания о Поттере отозвались тянущим чувством в солнечном сплетении, Драко старался весь день не думать о нём, что довольно успешно получалось. Но стоило только промелькнуть вспышке его имени, и огненное пламя чувств взвилось ярким кострищем. Малфой, придерживая ногой дверь, ввалился в квартиру, тяжело сгрузив огромные пакеты на пол. Что-то громко звякнуло, и он взмолился, чтобы это не оказалось разбивающейся бутылкой оливкового масла. Он живо представил, как тягучая золотистая жижа заливает всё остальное в пакете, и невольно вздрогнул. Проверив содержимое, Драко убедился, что всё в порядке и ничего не пострадало. Малфой разбирал пакеты и вдруг понял, что что-то не так: в квартире стояла подозрительная тишина. Даже если Дилан спал, то Пэнси обычно смотрела телевизор или шуршала журналами. Он отставил банку томатной пасты, находившуюся в тот момент в руках, в сторону и пошёл в комнату Дилана. Заглянув туда, убедился, что ребёнок спит. Кровать Пэнси же была пуста. Драко обнаружил Паркинсон на балконе. Он с изумлением уставился на сигарету в её руках, которая уже истлела до кончиков пальцев, но Пэнси будто не замечала и смотрела куда-то вдаль стеклянным взглядом, облокотившись о перила. Малфой подскочил к девушке и выбил окурок из рук. — Пэнс, мать твою, что случилось? Паркинсон подняла на него красные заплаканные глаза с растёкшейся тушью, распухший нос занял половину лица, вновь делая её похожей на мопса, а губы смахивали на пожёванную бумагу — обкусанные и бледные. — Драко, какими же мы были ублюдками, — она уткнулась лицом ему в грудь, всхлипывая. Её сгорбленные плечи тряслись, а слёзы пропитывали рубашку Малфоя. — Я сегодня словно увидела себя со стороны. — Да что случилось? — Драко оторвал от своей рубашки Пэнси и встряхнул за плечи. — Кто-то тебя обидел или что? — Люди такие злые. И, Мерлин, мы тоже такими были, — Паркинсон явно испытывала муки совести и в чём-то раскаивалась, но Малфой пока ничего не понимал. — Успокойся и расскажи всё по порядку. Пэнси утёрла мокрый хлюпающий нос и начала рассказывать. — Пойдём, малыш, развлечёмся. Дома сидеть совсем не интересно, — сказала Пэнси Дилану, надевая на него штанишки. Он сильно напряг ноги и скрестил их, затрудняя процесс одевания. — Сходим в парк аттракционов. Ты согласен? Дилан в ответ радостно залопотал и напрягся ещё сильнее. — Расслабь ножки, Дилан. Тётя Пэнси не может тебя одеть. Кое-как расправившись с одеждой, Пэнси убрала со лба взмокшую от выступившего пота прядь и выкатила коляску с Диланом за порог. Проклиная весь белый свет и отсутствие нормальных пандусов в их Мерлином забытом доме, она еле выбралась на улицу. Парк аттракционов пестрел яркими красками, детские взвизгивания то и дело доносились до их ушей, Дилан немного пугался особенно резких звуков, но в целом выказывал интерес к окружающей обстановке. Женщина-контролёр средних лет лениво глазела на них мелкими блестящими глазками. Пэнси протянула ей билеты на карусель. — А вам можно на такое? — поинтересовалась сотрудница парка. — Конечно, — Пэнси закатила глаза. — У него всего лишь паралич, он не помешает ему прокатиться. Женщина кивнула и пропустила их. Дилан визжал от восторга, когда они быстро неслись по кругу на пластиковом сиденье в виде лошадки. Паркинсон, придерживая ребёнка руками, ощущала, как тот вспотел, напрягая мышцы из-за кружения карусели и потери контроля тела. Сделав несколько кругов, карусель остановилась, и Пэнси спрыгнула на землю с малышом на руках. Она посадила его в коляску и вытерла сухой салфеткой потные лоб и шею Дилана. — Так, парниша, пойдём в игровую, поваляешься там на мягких ковриках. Они зашли в крытое здание, где располагалась игровая зона — большой зал с мягкими матами, разноцветными мячиками, всяческими лазами и домиками. Пэнси опустила ребёнка на пол, и он, неуклюже подтягиваясь на предплечьях, пополз в середину зала к рассыпанным вперемешку шарикам. Вокруг него бегали другие дети, кто-то попытался вовлечь его в игру, но, потеряв интерес к малоподвижному сверстнику, убежал искать более подходящего партнёра по играм. Дилан швырял мячики одной рукой, заставляя Пэнси бегать за ними и приносить обратно, и заливисто смеялся, жмуря один глаз. Другой был заклеен окклюдером с нарисованными маленькими динозавриками. — Как вообще сюда пускают «этих»? — послышался резкий недовольный голос какой-то женщины. Пэнси поначалу не придала значения, но голос становился громче и навязчивее. — Я не хочу, чтобы мой ребёнок играл рядом с этим инвалидом. Мало того, что живут на мои налоги, огромные пособия получают, так ещё и сюда притащились. Мой сын пугается. Позовите сюда администрацию. Пусть ходят в специально отведённые для них места. Зайка, не смотри на него. Паркинсон, не веря своим глазам и своим ушам, шокированно повернула голову в сторону хозяйки отвратительных слов. — Чего смотришь? — тётка злобно уставилась на неё, уперев руки в бока. — Забирай своего ненормального и уходи отсюда. Здесь вам не место. Мой ребёнок боится. — Да ты не охренела ли? — глаза Пэнси стали огромными. — Мы имеем право здесь находиться, это общественное место! Дилан такой же ребёнок, как и все остальные, и он хочет играть. — У вас должны быть специальные места, где вы будете играть с такими же ненормальными, — не унималась женщина. — Где эта чёртова администрация? — В чём дело? — к ним подошла высокая блондинка. — Я администратор. — Почему вы пускаете вот таких детей? — тётка ткнула пальцем в играющего Дилана. — Он, вероятно, опасен для всех остальных! К тому же, он испугал моего сына. Теперь нам придётся обратиться к психологу. Вы не должны пускать сюда ненормальных, они угроза для общества. — Послушайте, — перебила Пэнси, — Дилан не опасен, у него всего лишь церебральный паралич. Он просто не может двигаться, но не причинит никому вреда. Малыш всего лишь играет. Администратор посмотрела на ребёнка, на воинственную тётку и замялась. — Пусть уходят, — присоединились ещё несколько голосов: Паркинсон видела, что эти женщины пришли с первой. — Моя малышка уже плачет, боится, что у неё станет такой же глазик. — А мой испугался его крика, уверена, он агрессивный. — Если вы сейчас же не примите меры, мы уйдём отсюда, напишем жалобу и всем расскажем, что здесь невозможно расслабиться и хорошо провести время. — Пойдёмте, девочки, здесь отвратительное обслуживание, раз пускают «этих». Гул возмущённых голосов нарастал, и администратор заволновалась. — Прошу вас, покиньте наше заведение, — сдалась она и обратилась к Паркинсон. — Вы прогоните нас из-за этих стерв? — девушка поверить не могла, что это происходит с ними. — Мы наравне со всеми купили билет, вы нарушаете правила оказания услуг. — Пожалуйста, принесите справку, что вам можно посещать подобные игровые комплексы, — выкрутилась администратор. — Какая ещё справка?! Да вы с ума тут посходили что ли? — Паркинсон тряслась от обиды и злости, чувство несправедливости заполняло её до краёв. — К сожалению, мы вынуждены попросить вас покинуть помещение, или я вызову охрану, — блондинка, явно нервничая, стояла на своём. Пэнси казалось, что её ударили под дых и выбили весь воздух из лёгких. Она открывала и закрывала рот, как рыба на суше. — Девушка, настоятельно прошу вас покинуть помещение, — как заведённая повторяла администратор, уже поглядывая на охранника. Женщины рядом крикливо переговаривались. Пэнси, сглотнув вязкий комок в горле, подхватила Дилана под руки, отрывая от игрушек, отчего он обиженно заревел. — Я же говорю: он буйный, — кивала одна из женщин, а другие поддакивали. — Я этого так не оставлю! — крикнула им в сердцах Пэнси. — Сучки! — Ты посмотри, какая стерва. Ей и её выродку не место среди достойных людей. Тунеядка и небось проститутка! Тётки галдели, а Пэнси, еле сдерживая слёзы и ревущего в голос Дилана, выскочила из зала. Она не помнила, где оставила коляску, но знала точно, что не на выходе из развлекательного комплекса, где сейчас её обнаружила. — Миссис, сюда с колясками нельзя, — встрял охранник. — Это инвалидная коляска! Это «ноги» ребёнка, а не обычная каталка! Дебил! Паркинсон хотела проклясть этих чёртовых магглов; будь у неё палочка, она уже кинула бы в них что-нибудь неприятное или оглушила конфундусом. Но палочки не было, а её только что унизительно выгнали. Дилан всё ещё громко рыдал, обливаясь слезами и соплями, бледное личико перекосила обиженная гримаса, и Пэнси, наконец придя в себя, прижала его к груди, поглаживая по влажным волосикам. — Тише, малыш, не расстраивайся. Я обещаю тебе, эти придурки получат по заслугам, — мстительно шипела Паркинсон, сверкая светло-зелёными глазами. — Я куплю тебе твоё любимое пюре, только не плачь, пожалуйста. Мы найдём ещё кучу аттракционов, гораздо лучше, чем эти вонючие карусельки и батуты. Дилан вскоре успокоился и уснул у неё на руках, изредка всхлипывая во сне. Паркинсон замолчала. Драко мягко дотронулся до её руки, и она цепко ухватила его ладонь в свою. — Драко, мы ведь тоже были такими ублюдками. Издевались над магглами, смеялись над тем же Поттером и его очками, над зубами Грейнджер, над неловкостью Невилла и вообще вели себя отвратительно, ставя чистокровность выше других качеств. Мерлин, я словно увидела себя со стороны. Хочу сдохнуть прямо сейчас. Малфой притянул её ближе к себе. — Всё в порядке, Пэнс. Важнее то, кем мы стали теперь, после всего этого. Ты замечательная девушка и лучшая в мире подруга. — И ведь их дети вырастут такими же, как и родители, — прошептала Паркинсон. — Моя мать ненавидела магглов и магглорождённых, называла их ошибкой природы и всегда превозносила нас над ними. И посмотри, к чему это привело. Драко не знал, что ещё сказать. Пэнс была права по всем пунктам. А родительское влияние он ощутил на себе, как никто другой, расплачиваясь теперь за совершённые ошибки. — Кажется, мы опаздываем на занятия.