Однажды в Эрегноре

Наверное, была какая-то злая ирония в том, что я вернулся именно на то место, где все и началось — в Лан, город, являвшийся когда-то нашей столицей и оплотом сопротивления. От самого Лана остались одни руины: город был разрушен и предан огню много лет назад, но катакомбы под ним — целый лабиринт тоннелей и потайных ходов — остались нетронутыми. Несколько лет назад я организовал там одно из тайных убежищ — у меня их было не меньше дюжины, разбросанных по всему Эрегнору. Долго жить там было невозможно, но это место было идеальным тайником. Часть того оружия, что Ринальдо закупил в своей любимой Тени Земля, хранилась под Ланом вместе с боеприпасами, долго хранящимися продуктами и всевозможным хламом не совсем понятного назначения, что Ринальдо привез из того мира. Крэйг знал об этом месте. Он был одним из тех, кто помогал разгружать все это барахло. Так что я даже не сомневался, что найду его там. Если ему нужно было отступить и переждать в безопасном месте или, наоборот, вооружиться и подготовиться к новым подвигам, то у него не было ни малейшей необходимости отходить дальше Лана. Катакомбы разрушенного города были идеальной базой, и тот факт, что за прошедшие годы никто не рисковал поселиться в его окрестностях, был нам только на руку. Вероятность случайно попасться кому-то на глаза была довольно низка. Выход на поверхность был именно там, где я помнил — в овраге, скрытый зарослями кустарника и ветвями росших у обрыва плакучих ив. Растительность казалась непотревоженной. Возможно, Крэйг пользовался другим выходом. Их здесь немало. Я точно не помнил, но этот, вроде бы, я ему не показывал... Я расседлал коня и отпустил его попастись. А сам устроился на краю оврага. Ветер играл ветвями ив, раскачивал высокие травы... Понаблюдав с четверть часа за оврагом и так и не заметив никаких признаков жизни, я решился. Осторожно спустился вниз, прошел по дну обмелевшего ручья — вода здесь бывала только ранней весной, до наступления летней жары. А потом шагнул в казавшуюся сплошной зеленую стену растительности. Гибкие ветви кустарника хлестнули по глазам. После яркого солнечного света, полумрак подземелий казался непроглядной тьмой... Я моргнул. Потом сделал шаг, другой. Земля была неровной, глаза привыкали к смене освещения медленно и неохотно, так что я полагался больше на память, чем на зрение... Я не понял, откуда он взялся. Краем глаза я успел заметил тень, скользнувшую по стене пещеры, а в следующий миг знакомый голос приказал: — Руки за голову! Медленно, чтобы я видел! Я обернулся. Он стоял в паре шагов от меня, и дуло его автомата было направлено в мою сторону. Мне это начинало надоедать. Сначала Кайл, теперь он... Меня теперь что, каждый мой солдат будет теперь встречать, угрожая оружием? — Джейк, это я. Дуло автомата дрогнуло. — О боги, Далт, ты жив! — воскликнул Джейк, опуская оружие. — Конечно, жив. Вы меня тут что-то слишком быстро похоронили. Крэйг здесь? — Да. И он, и Эрл, и твой... — он осекся на полуслове, посмотрел на меня с опаской. — И Рейно, — закончил я вместо него. — Отведи меня к ним. Джейк кивнул и, жестом предложив мне следовать за ним, уверенно зашагал вперед. Я пошел за ним. На развилке мы свернули налево, потом еще раз. Расспрашивать меня о чем либо Джейк не рискнул, так что мы шли молча. Лишь пару раз он оглянулся, убеждаясь, что я все еще здесь. Наконец мы вышли в просторную пещеру, залитую тусклым светом масляных ламп, расставленных на всех поверхностях — на каких-то ящиках, стоявших повсюду, на большом столе, рядом с которым, склонившись над огромной картой, о чем-то ожесточенно спорили Крэйг и Эрл. Помимо них двоих, людей в пещере было немного, не больше дюжины — почти все ребята из отряда Эрла, которых я мысленно уже успел похоронить, когда Джулиан напал на мой лагерь и сорвал наше отступление в Страж Четырех Миров. Рейно среди них я не заметил. Я кашлянул. Все взгляды обратились на меня, и на несколько долгих секунд под сводами пещеры повисла тишина. Крэйг первым пришел в себя. — Далт, слава всем богам, ты вернулся! — сказал он и подошел ко мне, протянул руку. Я крепко сжал его ладонь. — А вы сомневались? Ринальдо ведь говорил вам, что я вернусь. Кто из вас, умников, додумался объявить меня покойником? Крэйг опустил глаза. — Я, — признался он. И поспешно добавил: — Ты просто не знаешь, как это выглядело со стороны. Взрыв был такой, что земля содрогнулась, и дымом все заволокло так, что ничего нельзя было разглядеть. А когда дым рассеялся, осталось только выжженное пятно на земле. Врата исчезли. И ты тоже исчез. Что, черт побери, я должен был думать? Никто не мог там выжить. — Я смог. — Я рад этому. Но, прости, я не верил, что это возможно. И когда Ринальдо говорил, что ты вернешься, я думал, что он умом тронулся и сам не знает, о чем говорит. Он ведь тоже этого не видел. Я вздохнул. Всерьез упрекать Крэйга за то, что он больше верил тому, что сам видел, чем чужим словам, было бы несправедливо. Я ведь и сам не очень-то верил, что смогу вернуться. Чудо, что мне это вообще удалось... И, по правде говоря, моей заслуги в этом немного. — Ладно, я могу это понять. Но какого демона ты продолжал валять дурака? — В смысле? — не понял он. — Рейно. Благодаря тебе все вокруг считают, что он мой сын. Это было забавно в начале, но твоя шутка давно перестала быть смешной. Где он, кстати? — С Диланом, охраняет западный выход. С ним все в порядке. — Не сомневаюсь. Ты мне не ответил, Крэйг. Почему ты продолжал морочить всем головы? Это уже не смешно. — Я не... — начал было он, но осекся на полуслове. Посмотрел мне в глаза. — Мы можем поговорить наедине? — Не вопрос. Мы вышли из пещеры, свернули в один из тоннелей. Потом снова. Крэйг оглянулся по сторонам, убеждаясь, что в пределах слышимости никого нет. И только потом продолжил: — Далт, я знаю, что ты сейчас думаешь. Но все совсем не так, как выглядит. Рейно действительно может быть твоим сыном. — Ты спятил? Ты же сам это придумал! — Да, сам. Сначала я просто хотел тебя поддразнить. Мне было досадно, что ты повесил мне на шею этого мальчишку, вот я и развлекался. Но потом... — Что — потом? — Потом я пригляделся к нему. Он на тебя похож. — Глупости! — Вовсе нет. Ты его ведь и не видел толком. Ты им вообще не интересовался. А у него твои повадки. Он двигается как ты, говорит, как ты. У него твои интонации, твои жесты... Да и внешне он немного на тебя похож. — Это совпадение. Я его раньше и в глаза не видел. У тебя просто разыгралось воображение! — Вот и я сначала так решил. Но на всякий случай порасспрашивал его немного. Знаешь, откуда он родом? — Да какое это имеет значение?! — Он из Верты. Помнишь, лет двадцать назад мы провели там целую зиму после кампании в Дейге... Я хотел было сказать, что это все неважно. Откуда бы этот парень ни был родом, он все равно не может быть моим сыном, но слово «Верта» заставило меня прикусить язык. Я помнил тот год. И помнил ту кампанию, о которой говорил Крэйг. Ввязываться в чужую гражданскую войну было ошибкой, но к тому времени, когда я это понял, отступать было уже некуда. Нам оставалось только одно — победить или умереть. А умирать я не собирался. И мы победили... Но потери были чудовищные. Та кампания стоила мне почти половины армии. И когда все закончилось, была уже поздняя осень. Я забрал уцелевших и ушел в горы, в крохотную деревушку на границе Дейги и Бегмы, где нас обещали приютить на зиму. Моим людям нужен был отдых. Я всегда старался не зимовать на чужой территории, но тогда у нас не было выбора. Перевалы занесло снегом, дороги стали непроходимы. И, вопреки моим опасениям, зима выдалась спокойной. Нас приняли как героев. Мужчин в Верте почти не осталось, гражданская война выкосила в тех краях целое поколение. И женщины были к нам благосклонны... С одной из них я делил постель. У нее были светлые волосы и тонкие черты лица, мягкий голос и звонкий смех... Мы ушли весной, когда сошел снег. Я ничего ей не обещал, не говорил, что вернусь, и прочие глупости. Я даже не был уверен, что люблю ее. Просто мне было хорошо с ней в ту зиму... И у меня и мысли не было, что она могла зачать ребенка. — Его мать звали Элени, — вполголоса сказал Крэйг, возвращая меня к реальности. Да, так ее звали... Теперь я видел, что Рейно на нее похож. Я был дураком, что не замечал этого раньше. — Почему он мне ничего не сказал? — А ты интересовался? Далт, тебе было не до него, и парень это видел. И не рискнул навязываться. Не знал, как ты это воспримешь. А потом все закрутилось... И ты исчез. Я вздохнул, потер глаза рукой. Все оказалось запутаннее, чем я думал. — Ладно, я с ним поговорю. Позже. А сейчас введи меня в курс дел. Крэйг инстинктивно выпрямился, вскинул голову. — Когда взорвались Врата, мы оказались в западне, — начал докладывать он. Его голос изменился, тон стал четким, деловым, без малейшей тени эмоций. — Нас окружили, и у нас заканчивались патроны. А тут еще Ринальдо пришел в себя, огляделся и заявил, что нужно сдаваться, иначе нам конец. Мы и сдались... Я кивнул. Все это я уже слышал. — Никто нас и пальцем не тронул. Кажется, это из-за Ринальдо... Они знали, кто он, и не понимали, как с ним обращаться. А спросить было некого, Джулиан ведь тоже исчез. Нас отвели в лагерь, заперли в каком-то складе. А потом Эрл нас вытащил. Он застал их врасплох, солдаты Джулиана, видимо, не ожидали, что кому-то хватит наглости напасть. Наверное, поэтому у Эрла все получилось. Ринальдо приказал нам сидеть тихо и не высовываться, а сам умчался в Амбер. А мы отступили сюда. Вот, собственно, и все. — Не все. Я слышал, вы тут устроили целую партизанскую войну и привлекли к этому мирных жителей. Крэйг отвел глаза. — Это вышло само собой. Никто этого не планировал, Далт. Нас преследовали. Мы защищались. А потом нарвались на засаду неподалеку от небольшой деревеньки в десятке миль отсюда. И местные вступились за нас. Амбер здесь не любят, ты же знаешь. Многие еще помнят твою мать. И тебя. Вот и результат. Я уже говорил все это Ринальдо, когда он приходил требовать, чтобы я прекратил беспорядки. А я при всем желании не могу этого сделать. Я не контролирую происходящее... Я всего лишь полевой командир, всегда исполнявший твои приказы. Не на меня молится весь Эрегнор. Не за меня каждый здесь готов умереть. Нравится тебе это или нет, Далт, но Эрегнор подчиняется только тебе. Если ты хочешь, чтобы мы склонили голову перед Амбером, то тебе самому придется это сделать. А если нет... То, черт побери, не требуй от меня невозможного! Я хотел было сказать, что этому не бывать, мир не всегда означает полную капитуляцию, должен быть другой путь, но не успел. Земля вдруг содрогнулась у нас под ногами. Откуда-то сверху посыпался песок и мелкие камушки. Лицо Крэйга исказилось. — Ложись! — крикнул он. И прежде чем я успел хоть как-то отреагировать, он кинулся на меня, сбивая с ног. И вовремя. Огненная волна промчалась прямо над нами, опалила своим жаром. Где-то совсем близко прозвучал грохот взрыва, следом — треск автоматных очередей. На нас посыпались камни уже покрупнее, балки, укреплявшие своды пещеры, пришли в движение. Я сбросил с себя Крэйга, откатился в сторону. Одна из балок рухнула прямо на то место, где только что была моя голова. Следом за ней, как домино, обрушились другие, потом посыпались каменные глыбы, замуровывая тоннель. Крэйг вскочил на ноги, да так и замер на месте. — Ты цел? — спросил я, последовав его примеру. — Что, черт побери, это было? Дрожь земли затихала, своды пещеры больше не грозили обрушиться нам на головы. Откуда-то издалека, из под завала, донеслись приглушенные звуки перестрелки. А потом все затихло. — Я не знаю. Но стреляли к западу отсюда, Далт. Там Дилан и... Он не договорил, только побледнел, как смерть. — И Рейно, — закончил вместо него я.