Железные нервы

Марк       Чувствую, я скоро повешу у себя в комнате фотографию Кати и начну бросать в неё дротики. Была же такая возможность побыть с Витьком! Но нет же, ей надо было приехать в тот самый момент! Боже, как она меня уже бесит… Всегда будто подбирает время. Будто следит за нами!       Смотрю на Витька и думаю: что у него, сука, в голове творится?! Я же вижу, что Катя у него самого уже в почках сидит, если не в печени, но он упорно продолжает держать её рядом! Ну она же нафиг ему не сдалась!.. Уже не утверждаю, что я совсем другое дело для него, но в самом деле. Вот зачем? Зачем ему эта девушка? Приятно чувствовать себя важным? Проще было бы просто не морочить ей голову.       Дышу медленно, успокаиваюсь и снова смотрю на него. Сидит за столом, выглядит так, будто его вообще ничто в этой жизни не волнует. И вообще, он уже настолько в своём познании преисполнился, что ему этот мир понятен и он ищет только покоя, умиротворения и прочую дичь…       Странное чувство. Одновременно и лицо ему иногда разодрать хочется, но и, не знаю, обнять или даже поцеловать тоже очень хочу… Да и выглядит он сегодня каким-то слишком поникшим. Видно даже, что ему и говорить не особо не хочется. Вот бы сейчас как встать, подойти к нему и спросить в чём дело. Только понимаю, что не смогу. Ну просто это что-то не то…       Стараюсь отвлечься и смотрю на улицу за окном. Погода сегодня хорошая… Немного прохладно, ещё дождь идёт. Красота! Уже представляю, как приду домой, поставлю какой-нибудь фильм и выпью чай… Представляю ещё больше, даже улыбаюсь, но в этот момент звонит противный звонок на урок и громко хлопает дверь. В класс заходит Олег Горин, пряча в рюкзак свою электронку. Фу, боже… Никогда не понимал, как кому-то могут нравиться электронные сигареты. Обычные, такие как те, которые я курю, то есть, курил, гораздо лучше. И ощущения от них другие совсем. Кстати говоря, не курю уже продолжительное время. Как-то выживаю на никотиновых пластырях, но и их количество понижаю каждый день. Всё так, как и говорил Витёк. Медленно, но действенно…       — Больше никого не ждём? — спрашивает Виктор Павлович, щёлкая пальцами, будто только вышел, точнее, вывел себя самого из какого-то транса.       — Не-а, я последний был, — отвечает Олег, садясь за свою парту.       — Тогда начинаем. Какую тему предлагаете?       — Давайте мораль разберем ещё раз? В начале года была, но мы уже ничего не помним, — предлагает Яна Мечникова. Аня почему-то молчит. Странно…       Поворачиваюсь к ней и замечаю, что она смотрит на меня, не отрываясь. Зачем-то улыбаюсь ей и губами, и глазами. Ради интереса поглядываю краем глаза на Витька. Успеваю уловить тот момент, когда он резко отворачивается. Заметил, значит?..       — Хорошо. Что такое «мораль» помним? — спрашивает Витёк и по его голосу и лицу ясно можно понять, что он слегка сбит с толку.       — Совокупность правил и всё такое, — отвечаю я, даже не задумываясь. Наверное, Анина компания так влияет.       — Верно, но не до конца сказал. Что за правила? Зачем? Расскажи поподробнее, будь добр.       — Это Вы так предлагаете мне вместо Вас урок провести? — кидаю в ответ колкость, добродушно улыбаясь. Этой сволочи если и мстить, то с широкой, мать её, улыбкой!       — Не дождёшься, — говорит Витёк и продолжает нести всякого рода хрень о морали.       А у тебя самого-то она есть вообще? Насколько я знаю, к морали относится то, что нельзя пользоваться людьми. Особенно ради чувства собственного достоинства. А я очень, ну о-очень сильно сомневаюсь, что Витёк этому принципу следует.       Телефон в кармане худи вибрирует, и я достаю его, чтобы посмотреть сообщение. Виктор Павлович ничего мне не говорит, только на секунду бросает свой взгляд и сразу отводит. Сообщение, кстати, от Ани.       «Марк, не хочешь ко мне зайти после уроков? Я как раз недавно пазл купила.»       Ёмаё, обожаю пазлы! Всё детство их собирал, пока папа не отдал их в местный детский дом. Хорошо хоть, что пазлы, а не меня… Возвращаюсь к сообщению Ани и понимаю, что просто грех отказаться! К тому же, мне очень нравится Анин чай. Вот, ещё один аргумент за.       «Давай. А пазл большой?»       «Очень. По-моему метр в длину и ещё полметра в ширину.»       «Это примерно три или четыре тысячи деталей?»       «Примерно так.»       «Отлично! А чай же будет?»       «Конечно будет.»       «Тогда я точно иду.»       На всякий случай поворачиваюсь к Ане и пальцами показываю ей «О’кей». И Виктор Павлович, который до этого мне и слова не сказал, наконец говорит:       — Так, Марк! Сейчас пойдёшь за дверь.       Боже мой, что я вижу! Не нравится тебе, да? Ну так и скажи, что ревнуешь, и я весь твой! Хотя нет. Не до такой степени пока что, но тем не менее.       Точно! Похоже меня в нём бесит то, что он не может признать очевидное. Если бы мог, то давно бы уже отбросил идею с Катей куда подальше.

***

Виктор       Меня начинает это раздражать. Причём сильно. То он ходит с ней повсюду, то всё вертится к ней на уроках, теперь ещё и секреты у них какие-то! Бесит. Меня это очень сильно бесит.       Выхожу из школы и ловлю сильное чувство дежавю, когда замечаю вдалеке две фигуры: Аню и Марка. Идут, говорят, смеются… Противно оттого, что на её месте не могу оказаться я. Или на месте Марка кто-нибудь другой… Боже… Он мне нужен. Вот только вряд ли сам Аверин думает так же.       Дёргаю бровью, когда Нестерова обхватывает руку Марка и прижимается к нему. Фу, боже. Предпочёл бы монологи отца о никчёмности моей и моей работы, чем смотреть на это.       И как никогда хочу, чтобы Марк сейчас был рядом, например, на соседнем сидении в машине, и вытворял какую-нибудь дичь…       Слышу тихую мелодию звонка и достаю телефон. Звонит Катя… Нажимаю на «Сбросить», даже не задумавшись при этом, после чего молча иду к машине.       Думаю о многом. Например, как получить Марка? Причём так, чтобы не загреметь на пару лет… Или как бросить Катю и избежать проблем? Чувствую, мне от неё достанется… Скоро дойдёт до того, что начну думать, как избежать наказания за убийство…       Подъезжаю к дому, паркуюсь, а через минуту уже еду в лифте и фантазирую о том, как приду домой, заварю чай, посплю немного… Но стоит мне только выйти на своём этаже, как у двери квартиры я встречаю её. Даровская Екатерина. Прошу любить и жаловать.       — Виктор! — она встречает меня, радостно подбегая и вешаясь на шею. — Я тебе звонила, ты почему не ответил?       — Был занят.       — Но я специально звонила тебе после того, как у тебя закончился урок.       — Оставил пару учеников после урока, нужно было побеседовать немного… — упорно вру, глядя ей в глаза. Катя улыбается и целует меня в щёку.       — Ну какой ты милый… — вдруг говорит она, щёлкая меня по носу ноготком. Нихера себе он острый, конечно… Вообще, если так посудить, маникюр — опасная штука. Помню, ещё в школе у одной моей одноклассницы после него целиком слез ноготь. Ужас. И они всё равно продолжают его делать!       Открываю квартиру и захожу внутрь вместе с Катей. Она по-хозяйски вешает куртку на крючок и ставит свои каблуки на полку, после чего обувает тапочки. Молча переодеваюсь и иду на кухню вслед за ней. Нет, правда надо что-то с этим делать… Она уже потихоньку начинает тут осваиваться. Шутки шутками, а Юля, вроде бы, как раз после такого за Никиту вышла.       — Ты голодна?       — Да нет, уже перекусила после работы. Сам-то как?       — Не особо, честно говоря. Чай будешь?       — А вот от чая не откажусь… — отвечает Катя, коварно улыбаясь. Игнорирую эту деталь и отворачиваюсь от неё, чтобы насыпать заварку в специальный мешочек. Очень зря, как позже оказывается…       Даровская подходит ко мне, кладёт ладони на мои плечи и целует в шею, чуть-чуть прикусывая. К своему стыду и удивлению, выдаю судорожный вздох — так на меня влияет подобная ерунда. Беру Катю за руки, пытаясь её остановить, но она продолжает. И вот, она уже обвивает мою шею, целуя в губы.       Ужас, ужас, ужас… Что происходит? Не верю. Блять, да не может быть! Только не с ней и только не сейчас!       Представляю на её месте Марка и только после становится легче. Но так не должно быть. Вроде бы вот. Вот человек, с которым я в отношениях и которого я должен любить. Но не люблю! Не могу заставить себя полюбить! Я не чувствую ничего, что мог бы почувствовать с Авериным! Всё, что я могу — это в мыслях замещать её другим человеком!       — Катя… — шепчу её имя, пытаясь остановить и в этот раз точно. — Мне нужно заварить чай…       Даровская приподнимает брови от удивления, но всё же отходит и садится за стол.       — Хорошо. Не буду тебе мешать, — говорит она, посылая мне воздушный поцелуй.       Странно, но я чувствую стыд перед Марком. Я так хочу вырезать произошедшее из своей головы…

***

Марк       Сидим на полу комнаты Ани и собираем пазл. Он, кстати, оказался очень красивым. Закат и море… Аня планирует повесить его над дверью в комнату и, честно говоря, это очень даже хорошее решение.       — Вот, возьми. Я отобрала все синии детали, — говорит Нестерова, придвигая ко мне небольшую горку.       — Спасибо, — благодарю её, начиная собирать море с левого нижнего угла.       На самом деле, это очень расслабляет. По крайней мере, меня. Тут же всё идеально. Картинка идеальная, детали идеально друг к другу подходят. Если бы нужно было выбрать что-то, чем я был бы вынужден заниматься до конца жизни, то я точно выбрал бы пазлы.       — Марк, — обращается ко мне Аня, продолжая соединять детали пазла.       — М?       — Давай поговорим? А то скучно как-то.       Блин. В этом она права.       — О, давай. Например… вот кто тебе нравится? — спрашиваю я, сам не понимаю зачем и почему. Ну не дурак ли? Сам же себя сейчас и закопаю! Вот она мне ответит, а потом спросит про меня! И что я ей скажу? — Хотя, знаешь… не надо. Это личное всё-таки… — сразу же сливаюсь.       — Да нет, всё нормально. Я только рада поделиться, — говорит Аня. Вот чёрт!       — Правда? — удивляюсь я, нечаянно даже роняя деталь.       — Правда. Мне очень нравится один парень, ты, кстати, его знаешь. Только я пока без понятия как лучше сказать ему об этом, — Аня говорит до ужаса уверенно.       — Да? Это кто-то из нашего класса?       — Угу… — мычит в ответ Аня.       — Знаешь… ну… попробуй поймать его, чтобы он никуда не сбежал, и расскажи потом ему обо всём. И мне тоже, если, конечно, захочешь. Буду очень рад за тебя…       Нестерова смотрит на меня серьёзно, но уже через секунду начинает смеяться.       — Звучит как план! — Аня делает глоток чая, ставит кружку обратно на пол и спрашивает: — А ты? Думаю, тебе тоже кто-то нравится.       Ну всё. Это пиздец. Яму себе откопал, теперь и закапываться можно.       — Ну… как тебе сказать… — на нервах залпом выпиваю чай и с грохотом ставлю кружку на место. — Есть один человек. Только мне не очень повезло в этого человека влюбиться… Он-а… — почти палюсь, но вовремя добавляю «а» на конце, — ну… она морочит голову мне и ещё одному человеку. У неё уже кое-кто есть… Хотя я чувствую, что ей нравлюсь. Но, может, ошибаюсь…       Аня пристально смотрит на меня, и я замечаю на её лице грусть. Очень сильную грусть… То ли из-за того, что мне так не везёт, то ли из-за того, что сама… Нет. Вот такую мысль я, пожалуй, откину.       Телефон вдруг звонит. По названию контакта и фотографии понимаю, что это Арс.       — Братан, ты где? — спрашивает Сеня.       — У Ани. А что такое?       — У Ани? О-о-о… ну и что там у вас? Что-нибудь серьёзное? — не вижу, но чувствую, что он ухмыляется.       — Ой, да пошёл ты! Так что у тебя там случилось?       — Блять, Марк, это лучше один раз увидеть! Жду у себя. Быстро.       — Подожди, а я тут…       — И Аню тоже с собой бери! Ей понравится!       — О, господи… — шепчу я, завершая звонок. Смотрю на Аню с виноватой улыбкой. — Ань… Арс зовёт нас к себе, говорит, там что-то важное. Что тебе понравится… Пойдёшь?       — Ну… у нас тут пазл и чай… А хотя знаешь, пойдём. Пазл можно дособирать в любой другой день.       Нестерова бодро встаёт с пола и направляется к выходу. Поднимаюсь и иду вслед за ней.

***

      Стоим в гостиной у Арса уже через двадцать минут. Он бегом спускается со второго этажа и несёт что-то в руках. Тёмно-серое и пушистое…       — Да ну нафиг, Арс! — удивляюсь я, подходя ближе. Друг показывает нам маленького котёнка.       — Британец! Прикольный, да? — гордо говорит Сеня, обнимая животинку.       — Какой красивый! А откуда? — спрашивает Аня, почёсывая у котёнка за ухом.       — У маминой подруги кошка окотилась, одного котёнка она отдала нам. Это Аня. — Арс приподнимает котёнка, чтобы мы могли его лучше видеть. Но мы с Нестеровой удивлённо переглядываемся.       — А почему Аня? — спрашивает Нестерова, улыбаясь.       — Не знаю, папа так назвал. Зато я вижу почему. Красивая же! Прямо как ты, — говорит Сеня, неловко посмеиваясь.       Замечаю, что Аня немного краснеет, но тихо говорит: «Спасибо».       И только сейчас меня осеняет. А ей случайно не Арс нравится?

***

Виктор       Стою в ванной напротив зеркала уже минут тридцать, если не сорок. Рядом валяется чёрная водолазка, там же и пиджак. Смотрю на свою шею и, честно, не знаю, что делать.       На таком видном месте! Ёб твою мать, Катя! Вот приду я завтра на работу и что потом?! Меня дети засмеют! Боже мой… Надо было ей это делать?! Что, я собственность её или что?! Может, я изначально против был!       — Твою ма-а-ать… — тяну, опускаясь на бортик ванны.       Решаю не сидеть без дела и иду в комнату, искать решение.       У меня много водолазок, но ни одна из них, к удивлению, не может закрыть засос, если ворот постоянно не подтягивать. А это значит что? Это значит, что я в полной, беспросветной дыре! Не пойду же я в десятом часу ночи за новой водолазкой!..       Интересно. У Вики же, наверное, такие ситуации бывали. Насколько я помню, она тогда просто замазывала всё. Надеюсь, Вика меня не убьёт, но другого варианта нет…       — Вика? Привет, — начинаю я, как только она берёт трубку.       — Привет. Что такое?       — Проблема одна есть. Что ты обычно делаешь с засосами? — решаю спросить прямо.       Вика молчит пару секунд, а после заметно оживляется, даже начинает смеяться.       — Боже, Вик! Это всё Катя, да?       — Да…       — Подожди пятнадцать минут, сейчас приеду.

***

      Вика приезжает быстро, почти за восемь минут. Учитывая расстояние, светофоры и ограничения, могу сказать, что она нарушала.       — Штрафов тысяч на пять нахватала, да? — спрашиваю я, пока сестра с серьёзным видом наносит тон мне на шею.       — Ну нахватала и что? Зато к тебе быстро приехала.       — Пришли мне ссылку, я всё оплачу.       — Да ладно, я и сама могу. — Вика начинает бить по шее каким-то мягким шариком.       — Ай, можно не так сильно?       — Тогда будешь ходить с большим бежевым пятном. Надо оно тебе? Не надо. Лучше расскажи, что у вас с Катей было.       Тяжело вздыхаю и начинаю:       — Прихожу я домой, а у двери она стоит. Потом зашли внутрь, я начал чай заваривать, а Катя сзади подошла, ну и началось…       — Твою мать… и ты её не остановил?       — Остановил, конечно. Поэтому ты сейчас только шею мне закрашиваешь.       — Вот чёрт… Вик, ты помнишь, что я тебе сказала недавно? Брось её, если она тебе не нужна. А ты… Вик, ну ты же умный мальчик.       — Не всегда, как выяснилось…       Вика вздыхает, закатывая глаза, и продолжает вбивать тон в шею. Чуть морщусь от её напора.       — Смотри, пока неплохо получается. Только надо будет пудру добавить… — говорит она, поднося ко мне зеркало.       — Вау… почти не видно!       — Ага. Всегда помогает. Я завтра с утра тебе ещё раз его закрашу, пока иди всё смой.       — Завтра с утра? Опять будешь нестись?       — Нет, конечно. Я на диване посплю.       Вика самодовольно улыбается мне, складывая косметику, кисти и эту поролоновую штуку в небольшую сумочку.