Сказки на ночь

Фэндомы тут: Мстители: величайшие герои Земли и Мстители, общий сбор! Персонажи: Мария, Наташа, Клинт и Фьюри Никакого особого сюжета, даже совсем никакого. Было жарко. Сознание плавилось, расплывалось, и казалось, что и сам мозг сейчас вот так же растечется по раскаленной подушке. Одеяло неподъемным грузом давило, прижимало к кровати. Хотелось скинуть его, выбраться наружу, а еще лучше, выйти на улицу, забраться на самое высокое дерево в каком-нибудь парке, свить там гнездо и остаться навсегда в туманной осенней прохладе. Однако бдительные стражи не позволяли осуществить даже первый пункт. Когда и как они появились в ее квартире, вспомнить не удавалось. Вот она лежала одна, куталась в одеяло, ее лихорадило и все никак не удавалось согреться. И, казалось, всего на минуту уснула, будто в болото нырнула. А проснувшись, обнаружила уже жар. Заерзала, неловко стараясь выбраться из одеяла, но тут же была удержана за плечи и снова закутана. Побег не удался. - Жарко. Дышать нечем. Открывать глаза и смотреть на незваного гостя было лень. Да и разговаривать тоже, но стоило хоть как-то прояснить ситуацию. - Я приоткрою окно. Но ты лежи спокойно. Сквозь полусонный бред узнать голос удалось с трудом. Мария даже глаза открыла, чтобы убедиться, что ей не мерещится, чего делать явно не стоило. Мир завертелся, закрутил желудок спиралью. Она скорее зажмурилась, но это, конечно, уже не помогло. - Тазик под кроватью справа. Не стесняйся, если что. Голос приблизился снова. Очевидно, бдительная Наташа успела вернуться и как раз заметить разнесчастное выражение лица болящей начальницы. - У меня есть тазик?! Соображала Мария с трудом, и такие вот бытовые мелочи просто не поддавались воспоминанию. Зато попытки навести в голове порядок неожиданно помогли справиться с тошнотой, и позориться все-таки не пришлось. По крайней мере, в этот раз. - Есть, - Наташа уселась рядом и сосредоточенно нахмурилась, всматриваясь в монитор своего планшетника. – Доктор тут прислал инструкции. Тебе надо это выпить. Пахло от подсунутого под нос стакана вполне приемлемо, и Мария отважно глотнула ядовито-оранжевую жидкость. К ее удивлению желудок согласился вести себя прилично, и ничего катастрофичного снова не произошло. Только в сон опять потянуло. Она еще попыталась спросить, что же здесь делает Наташа и не опасно ли ей находиться вблизи от источника инфекции, кажется, даже начала говорить, но язык не слушался, да и непонятно было, действительно ли она произносит какие-то звуки или это сон? Ей почудилось еще бережное прикосновение, как будто кто-то убрал с лица прядь волос, но уж это точно не было реальностью. В следующий раз она проснулась от бодрого клацанья по клавиатуре. Кто-то совсем рядом быстро щелкал клавишами, но остановился, стоило ей открыть глаза. И снова было жарко, как будто она заснула в камине, но чувствовалась в теле приятная свежесть. Мария потерла не желающие открываться глаза и с удивлением почувствовала тонкий запах ромашки. На мгновенье стало неуютно от мысли, что пока она спала, кто-то обтирал ее бесчувственное тело, пусть и с самыми благими намерениями. Что же там было в этом лекарстве, что ее обычно такой чуткий сон превратился в глубокий обморок? - Доброе утро. Голос был мужским. Мгновенье она малодушно старалась его не узнать, но уже проснувшийся самоконтроль не позволил. Девушка замерла, от всей души надеясь, что это галлюцинация, и вовсе не Клинт Бартон видел ее голой и беспомощной. - Ты… давно тут? - Минут десять. Наташу подменяю. Наташа! Точно, Наташа! Уж ей-то можно доверить и не такое! Мария резко успокоилась и попыталась сфокусировать зрение на следующем незваном госте. Тот сидел прямо на полу, опираясь спиной о стену и вытянув ноги. Ноутбук он уже успел отставить в сторону и теперь смотрел на нее с самым встревоженным видом. И это, уж конечно, было галлюцинацией, потому что никто и никогда не видел его встревоженным. Хотелось пить, но встать сил не было, а в пределах досягаемости не было ничего жидкого. – Воды? Еды? Стриптиз? Бартон заметил, как она оглядывается, явно что-то выискивая, и тут же поспешил прояснить ситуацию. Но хоть перестал смотреть на нее как на смертельно раненного хомячка, и то уже достижение. Не зря директор Фьюри всегда стремился озадачить его хоть чем-нибудь. Ничем не занятый Соколиный Глаз немедленно сам превращался в нешуточную угрозу спокойствию мирных граждан. Вот и сейчас скромной задачи по доставке стакана воды ему оказалось мало. - С ума сойти! Несгибаемая Мария Хилл слегла с банальным гриппом! Кому сказать, не поверят. - Это засекречено! - после пары глотков думаться стало лучше, а в голос снова вернулись привычные стальные ноты. – К тому же, грипп совсем не банальный. И это тоже засекречено. Бартон только фыркнул и плеснул в опустевшую посудину уже знакомую Марии ядовито-оранжевую жидкость. Вырубиться в его присутствии казалось чрезвычайно неудачной мыслью, но и отказываться бороться с мутантным вирусом, было бы не умнее. В конце концов, ну что может случиться? Ну раскрасит ее заскучавший агент маркером. Не такая уж и беда. Она снова засыпала, на этот раз не так стремительно. Возобновившийся перестук клавиш внезапно показался уютным, и даже жар уже не заполнял все сознание, будто устыдившись ехидных слов Бартона. «Банальный грипп». А ведь, и правда. Мария все слушала эту рваную дробь, и снова не знала, явь ли это или уже сон. В следующий раз она очнулась почти в темноте. Была ночь, и в квартире стояла какая-то особенная тишина, какой совсем не бывает в другое время суток. Температура спала, оставив на память муторную слабость. Похоже, во сне она умудрилась свернуться, подтянуть колени к животу, и теперь все тело затекло и требовало немедленно распрямить его и уложить удобнее, но сил не было совершенно. К тому же, со спины ощущалось нечто большое и сонное, и по прежнему опыту Мария знала, что будить это не стоит ни в коем случае. Даже если до чертиков боишься, что снова страшный вирус доберется и до него. Да и не стал бы он рисковать, наверняка предпринял какие-нибудь меры безопасности. - Ты что, перестала дышать? А она и не заметила, как затаила дыхание, инстинктивно стремясь не выпустить из своего тела заразу. Но он заметил. И проснулся. Мария все же вытянулась, кое как распрямила тяжелое, будто из пластилина вылепленное тело, и даже нашла силы повернуться лицом к бесстрашному командиру. Ей не так часто приходилось видеть его вот таким, теплым и расслабленным, трогательно-заспанным, и ужасно мало было света, чтобы рассмотреть это диво во всех подробностях. - Это все до смешного мило. Вы все до смешного милые. Ник кривовато усмехнулся, но уклоняться от прямого взгляда не стал, только кивнул, соглашаясь. - А фотографии, где ты спишь, обнимая плюшевого утенка, я у Бартона отобрал раньше, чем он их в сеть выложил. - У меня нет никакого утенка! – Мария даже нашла в себе силы возмутиться нездоровой фантазией заскучавшего агента. - Утенка я тоже отобрал, так что, теперь есть. Ты спи. Завтра тебе на работу. Замдиректора только вздохнула и подчинилась прямому приказу. А что, собственно, еще оставалось?