Сказки на ночь

Это AU. Совсем AU. Такая вот фантазия про мрачное средневековье и немножко про магию. Очередная добрая сказка. Клинтон Фрэнсис Бартон уныло заглядывал в наполненный кубок и тяжко вздыхал вот уже второй час кряду. И угораздило же его попросить руки Лоры именно в это время! Ведь подожди он пару месяцев, или поторопись на столько же, кто-то другой сейчас изводился бы страшными, мерзкими мыслями, ревностью и бессилием. А может, кто знает, этот «кто-то» и вовсе бы не обратил внимания на такую малость. Ну что станется какой-нибудь деревенской девке за одну-то ночь в постели своего господина? Клинт снова вздохнул. Думать такое было стыдно. Разве можно желать какой-то невинной девице подобной участи? Но совесть временно отключилась. Кто угодно, только бы не его Лора! Его самая нежная, самая светлая, самая невинная на свете Лора! И представить страшно, что кто-то коснется ее! Сожмет хрупкие плечи, толкнет к огромной постели, станет стягивать с беззащитного тела одежду. Клинту виделись полные слез любимые глаза, фигура, тонкая и хрупкая, только вчера так доверчиво прижимающаяся к нему таким сладким, таким восхитительным обещанием! Бартон зажмурил глаза и медленно выдохнул. Позавчера Лора мерила новое, подаренное им платье. Вертелась так и эдак, танцевала в своей комнате, и Клинт с места сдвинуться не мог, завороженный ее красотой. Образ встал перед глазами, будто наяву. Вот она поворачивается грациозно, скользит, струится по ногам мягкая ткань, заставляя терять дыхание. А вот она вскидывает руки вверх, прогибается назад, и платье натягивается, обнимает тонкую талию, красиво очерчивает ровный живот, и Клинт не может думать ни о чем, кроме как уткнуться туда лицом, прижаться губами, сквозь узорчатую ткань ощущая тепло его Лоры. Клинт едва не застонал и с громким, отчетливым стуком опустил голову на крышку стола. Возможно, прямо сейчас лорд Фьюри целовал ее прекрасный живот. Если, конечно, господин стал бы размениваться на поцелуи. - Ты бы лучше меня попросил, - раздался вдруг от двери насмешливый голос, и в пустой зал вплыла-прокралась Наташа – напарница и единственный друг, что был у Клинта на этой службе. – Я бы слабее ударила. А так ты до утра вконец об доску убьешься. Девушка подошла совсем близко, уселась бесцеремонно прямо на стол, не заботясь о приличиях, и потянула его за плечи, заставляя распрямиться. Погладила тонкими пальцами по ушибленному лбу. Бартон распахнул глаза, совершенно больным взглядом глядя на рыжую ведунью. Сейчас как никогда было заметно, что девушка не из этих мест. Слишком уж яркой, бесстыжей и сильной она казалась. А впрочем, Клинт не знал обычаев ее родины, но был уверен, что и там эдаких фурий не воспитывают. Однако, прямо сейчас девушка дала себе труд выглядеть более-менее пристойно. Буйные рыжие прядки были собраны в тугую косу и, казалось, даже слегка потускнели в сравнении с обычным пожаром. И одета она была для разнообразия в платье. Неприметное, скромное, из тех, какие водятся в сундуке у любой служанки. Даже в вязаную шаль куталась, прикрывая острые плечи. Такая Наташа казалась до боли родной и уютной. Совсем неуместно уютной для такого скорбного вечера. Почти уже ночи. - Наташа, - сказал Клинт и обрадовано улыбнулся. Последние дни ее не было в замке, ведунья сопровождала госпожу к дальнему святилищу, и он не ждал возвращения так рано. От девушки пахло морозом и снегом. Было видно, что она только что вернулась в замок и сразу пришла сюда. Не то соскучилась, не то и в самом деле волновалась за друга, не хотела оставлять одного. - Наташа, - ухмыльнулась она, кивая, и в свете зажженных светильников глаза ее лукаво сверкнули. А потом снова стали серьезными. – Ну что ты здесь сидишь? Совсем один, да к тому же трезвый. У тебя же свадьба сегодня. Так празднуй. Бартон укусил себя за губу, опасаясь сорваться и наговорить ей незаслуженных грубостей. Как можно веселиться, зная, что невеста плачет сейчас в чужих руках?! - Да уж, веселье, - повел он нервно плечами и отстранился. – Ну почему именно она?! Вопрос был резонным. Вот уже несколько лет, как лорд Фьюри пренебрегал правом первой ночи. Не то не находил невесты, достойной своего внимания, не то и вправду опасался ревности юной супруги. - Да все равно кто, - сочувственно прозвучало откуда-то сзади, и Клинт нервно дернулся. Вот уже второй раз за вечер к нему кто-то смог подобраться незамеченным. И если легкие шаги Наташи запросто можно было не расслышать, даже прислушиваясь, то не почувствовать приближения начальника замковой стражи было и вовсе позорным. – Дело не в девушке, дело в моменте. Подошедший Фил Коулсон сочувственно оглядел скорбящего подчиненного, вежливо кивнул Наташе и устроился напротив, чинно уселся, прямой и собранный, как и всегда. Только взгляд казался мягче обычного. Наташа обернулась к нему, садясь вполоборота, чтобы разом видеть обоих собеседников, и задумчиво скользнула взглядом по его крепкой фигуре. На миг Клинту почудилось в этом нечто почти непристойное, но сейчас ему было не до того. - И что же это за момент такой?! – спросил он возмущенно, а потом понизил голос, опасаясь, что кто-то может услышать. – Почему сейчас? - Люди болтают, - начал Фил, зачем-то посмотрев на Наташу, будто прося разрешения. Так кивнула, и он продолжил: - Странно, если господин обходит вниманием прекрасных девиц. Сомневаются в его мужской силе. А ты сам знаешь, прежде всего лорд должен быть воином. Потом мужчиной. Потом уж мудрым правителем. Клинт мог бы с этим поспорить, и какая кому разница, что там делается на господском ложе, если люди его процветают, а враг боится и нос показать вблизи их границ? Но только кивнул, соглашаясь. Заткнуть злые языки иначе не было никакой возможности. А ни к чему господину подобные слухи. В первый год-полтора после женитьбы вопросов ни у кого не возникало, госпожа Мария была молода и прекрасна, и было понятно, отчего не смотрит Фьюри на других. Но сейчас, когда дела все чаще вынуждали и его и ее оставаться вне дома, неделями пропадая то там, то здесь, сплетников удержать было нельзя никакими силами. Клинт вздохнул и поднес к губам наполненный кубок. Но пробовать не стал, поставил обратно. Отодвинул подальше, чтобы не расплескать ненароком. - Он ведь не обидит ее? – спросил жалобно, сам не зная у кого. - Господин великодушен, - ответил Фил и чуть улыбнулся, успокаивая. – И суров только с врагами. Твоя возлюбленная в безопасности в его спальне. Клинт зажмурился, очень стараясь поверить, что все будет нормально. Ну что такого в конце-то концов? У любой девушки случается это впервые. И у скольких из них по любви? У одной из десятка? Если не меньше. Но успокоиться не выходило. Пока госпожа Мария совещалась о чем-то с богами, лорд мог заскучать без ее общества и не совладать со своими желаниями. Пришлось снова помотать головой, ругая себя за беспримерную глупость. На его памяти Фьюри не срывался ни разу. Даже в бою всегда был расчетлив и холоден. А если и приказывал бросить кого-то в застенки, отдав в руки опытному палачу, то всегда преследуя какую-то цель. Никому и никогда он не причинил вреда просто так. Наташа вздохнула. Встала, одергивая сбившийся подол, и покачала головой с явной укоризной. Но уходить не спешила. Обошла стол, подбираясь к все еще задумчивому Филу, даже крутым бедром его легонько толкнула в плечо, явно мстя за нерасторопность. И Коулсон будто очнулся, отклонился назад, давая ей место, обнял обеими руками за талию, усаживая себе на колени. И покраснел так, что стало заметно даже в сумрачном свете. Клинт моргнул и отвел глаза. Сейчас смотреть на чужое счастье было для него больно. - Ну что ты? – казалось, его горе передалось даже бессердечной Наташе. – Так тревожишься? Или ревнуешь? - Не ревную, - Бартон даже вскинулся на нее недоуменно. Какая уж тут ревность, когда от беспокойства заходится сердце и кажется, все бы отдал, лишь бы с Лорой все оказалось в порядке. – Но ведь ей больно и страшно. Я знаю, впервые все равно будет больно. Но ведь я мог бы хоть как-то утешить. Приласкать. А господин? Станет он с нею возиться?! Наташа фыркнула, явно ничуть не впечатленная его страхами. Устроилась поудобнее в сильных руках прежде, чем снова заговорить. - Да ты на госпожу посмотри! – глянула укоризненно и недоуменно. – Разве похоже, что лорд Фьюри с ней груб? Или ты думаешь, что отчего-то именно с Лорой он растеряет всю обходительность? Что для него окажется важным, благородная леди перед ним или дочь садовника? И снова Клинт виновато вздохнул. Не было такое важным для господина этих земель. Нельзя и подумать, что было! Но тревога не отпускала. - А хочешь, - вдруг встрепенулась явно уставшая его утешать Наташа, - я наведу на тебя чары? Укрою от чужих взглядов? Проберешься к его окну, да посмотришь, не съел ли часом лорд твою Лору! Предложение было недостойным и стыдным. Как можно подсматривать в такой-то момент! Но сил отказаться у Бартона не нашлось. Ведь речь шла о его возлюбленной, а с сегодняшнего дня – о его любимой жене. Он отвел взгляд, но все же кивнул. И ведунья заухмылялась, не выбираясь из уютных объятий, протянула вперед изящную руку, будто передавая что-то невидимое, прикрыла на миг глаза и резко раскрыла ладонь, выпуская это «что-то» на волю. Больше ничего не произошло, но Бартон давно знал, что ее чары действуют надежно. Он улыбнулся чуть нервно, встал на ноги, кивнул им обоим на прощание виновато и благодарно, а потом поскорее вышел из зала, стремясь поскорее оказаться на улице. - Плащ прихвати, - долетел ему вслед голос Фила, не теряющего голову даже держа в руках прекрасную женщину. – Зима на дворе. Клинту было уже все равно, но совету он все же последовал. Заскочил в свою комнату, подхватил отброшенный на постель теплый плащ, накинул на плечи, и вдруг на секунду замер. Подумалось, что ни к чему бродить под стенами, когда можно оказаться на высоте уже сейчас. Распахнул окно, вскочил на холодный камень, выбираясь наружу. Уцепиться на обледеневшей стене было почти невозможно, ни это никак не могло его остановить. Сердце стучало в груди глухо и часто, и Клинт и сам не понял, как оказался на месте. Пристроился у окна на узком карнизе, и с замиранием сердца заглянул внутрь, сквозь заиндевевшее стекло. И замер, удивленный нежданной картиной. Ничего страшного в комнате не происходило. Лорд Фьюри сидел на своей постели, и Лора была рядом, вот только и намека на что-нибудь непристойное между ними было совсем не заметно. Они просто сидели почти в полуметре друг от друга, спинами опирясь о прислоненные к стене подушки и, судя по всему, обсуждали нечто печальное. По крайней мере, Клинту так показалось. Слишком уж безвольно опущены были широкие плечи властителя окрестных земель. Бартон уцепился понадежнее за ледяной камень и подался вперед, прислушиваясь к негромкому разговору. - Вот и выходит, - говорил Фьюри, чуть поводя рукой с зажатым в ней надкусанным пирожком, - что если с крестьянами жестко, так они плачут и жалуются, а если мягко, так идут на каждом углу веселиться, что совсем лорд их слаб, и можно его воли не слушать. Уж и не знаю, что им вообще надо! Если бы не Мария, совсем бы рехнулся! Вовремя я на ней женился! Без нее теперь как без рук. Да только получается, то у нее дела, то у меня. Скоро и совсем дорогу в ее спальню забуду. А народ опять не доволен! Теперь наследников требует. Да я-то не прочь, но когда?! И жена тоже скучает. А что поделать? Ответа Лоры Клинт так и не разобрал, но едва ли не со священным ужасом рассмотрел, как она вдруг придвигается к господину ближе и сочувственно поглаживает его по плечу. Жест вышел по-матерински ласковым, и Клинт почувствовал, как отпускает тревога и теплеет на душе. А вот вокруг резко холодает. Точнее, мороз и до этого момента стоял нешуточный, только Бартон его не замечал, подгоняемый волнением. Он завозился, не зная, стоит ли еще посмотреть, или и так уже ясно, что чести и здоровью Лоры ничего не угрожает, когда прямо ему в затылок прилетел увесистый снежок, пущенный чьей-то твердой рукой. Клинт пошатнулся, едва не соскальзывая с карниза, но удержался и кое-как обернулся, посмотрел вниз, пытаясь в лунном свете разглядеть, кто же это заметил его под Наташиными чарам. Да еще и опознал. Ведь, если разобраться, в темную фигуру у окна Фьюри должен был бы прилететь вовсе не безобидный ледяной ком! Но узнать метателя удалось только когда Клинт спустился на землю, слишком уж плотно тот закутался в плащ с капюшоном. Бартон спрыгнул с последнего уступа, приближаясь к поджидающей его фигуре, и только потом сообразил, кто перед ним. Поспешно поклонился, не зная, куда девать глаза и заливаясь краской до самой спины. Впрочем, этого, к счастью, никто не увидел. - Госпожа, - проговорил он кое-как справившись с голосом и почтительно заглянул в её улыбающееся лицо, с облегчением понимая, что ни в чем таком совсем уж предосудительном его не подозревают, - добрый вечер. - Да ночь уже, - царственно кивнула Мария и направилась к входу в замок, к теплу и свету. – А я все думаю, кто же это у нас по стенам лазает как гигантская муха. Что там разглядел-то? Интересное что-нибудь? - Нет-нет, госпожа, - Бартон едва дар речи не потерял, вынужденный объясняться за подобное безобразие. – Там все спокойно. Они просто беседуют. - Это я и без тебя знаю, - Мария чуть усмехнулась, и ему показалось, что в ее голосе сквозит неприкрытое самодовольство. – Я говорю, они там не уснули еще? Я только завтра вернуться должна была, и меня, наверное, не ждут. Но думала, заскочить потихоньку, да хоть поздороваться. Раз уж мое место сегодня занято. - Нет, госпожа, - чувствуя, как разрастается под сердцем робкое, недоверчивее какое-то тепло, оповестил ее Клинт и снова поклонился, собираясь прощаться. – Не спят. Вы будете кстати. - Это уж точно, - фыркнула Мария, торопливо оглядываясь и направляясь к лестнице. – В отличие от стражника под окнами спальни. Чтобы я подобную ерунду заметила в первый и последний раз! Клинт пристыжено выдохнул и преданно закивал ей в спину. Оставалось только вернуться к себе и спокойно дождаться утра.