***
Вспышки молний озаряли тёмное покрывало грозовых туч, бетонной плитой нависшей над вымершим городом. Дождь продолжал лить с неугасающей силой, омывая всё, что преграждало ему путь. Он будто оплакивал умерших, скорбя всем своим необъятным сердцем о тех, кто пал жертвой рокового случая. - Чёрт. - Девушка остановилась в неизвестной ей подворотне, облокачиваясь на скользкую и холодную от дождя стену. - Ну и кто я после этого? - Она глубоко вздохнула, пытаясь замедлить учащённое сердцебиение, - зачем было тратить последние силы, на этого.. - Ноги подкосились и девушка сползла вниз по стене, обхватывая дрожащими руками колени. - Да что же это такое?.. В течение двух часов она бесцельно скиталась по мёртвому городу, истекая кровью. Раны, нанесённые осколками, болезненно отзывались в каждом мускуле её тела, истощая и обессиливая и без того изнеможённое тело. Сейчас она сидела, обхватив дрожащие колени. Силы покинули её плоть. Её дыхание замедлилось, её ум начал блуждать, скрываясь где-то глубоко под толщей воды. Вся промокшая насквозь, она дрожала от холода, от отчаяния, от безысходности, куда вновь впало её сердце. - Что же мне делать?.. - Она вытянула руку вверх, в попытке дотянуться до кого-то. Тяжёлые холодные капли ударили в лицо, отталкивая прилипшие волосы. Глаза начали слипаться, а мир вокруг стал плыть. - Слишком долго... Сознание девушки, словно по щелчку потемнело, её тело завалилось набок, и отяжелевшая голова с объятиями встретила холодный камень подворотни. Кровь стала медленно заливать трещины между камнями переулка, смешиваясь с дождевыми слезами отчаяния.***
Закат обрамлял землю своим кровавым сиянием. Частички пыли казались золотистыми, словно волшебная пыльца сказочного леса. Первые тени прокрадывались сквозь слабые лучи солнца и ложились тонкой вуалью на колышущуюся, похожую на шерсть огромного зелёного зверя, траву. Весь мир медленно погружался в сладостную дремоту. Одинокий силуэт стоял на утёсе, возвышающимся высоко над поверхностью земли. Его плащ развивался и плыл по волнам воздуха, а лучи засыпающего солнца цеплялись за него, трепетно отдавая на вечное хранение последнее тепло. - Что ты от меня хочешь? - Сзади появился ещё один человек в чёрном плаще. - Ты чувствуешь это? - Что "это"? Улыбка озарила лицо человека, стоящего на краю: - Сердце этого мира. Ты чувствуешь, как оно потухает, сгорая в собственном пламени? Ты должна чувствовать это. - Я ничего никому не должна. Ни тебе, ни этим назойливым глупцам. - Может, они и назойливы, но далеко не глупцы. - Глупцы, раз думают, что я стану твоей заменой. И ты глупец, раз тоже так считаешь. - Да, я глупец. Ты абсолютно права. - Мягкий хохот наполнил воздух рядом с ними, подхватывая его резким потоком ветра и унося далеко за пределы видимости. - Да, я глупец. - Его голос стал насыщенным и глубоким, словно у оратора, выступающего пред многоликой публикой. - Но ты - нет. Ты сильней меня. Ты сильней всех, кого я когда-либо встречал. - Оставь свою лесть при себе. Я не собираюсь быть ничьей заменой. - Ох, я и не думал уговаривать тебя сладкими медовыми речами. - Я вижу. Человек выставил руку вперёд, позволяя пролетавшей мимо паре бабочек, играя, покружить вокруг неё. Спустя мгновение воздушные существа улетели, и он опустил руку, вдыхая свежий и чистый воздух, что наполнял лёгкие и пробирал своей свежестью до костей: - Ненависть, - он протянул это слово, будто пробуя его на вкус, - это не то, к чему нужно стремиться и так жадно тянуться дрожащими руками. – На мгновение черты его лица скривились, словно кто-то невидимый вонзил свой ядовитый нож ему под рёбра. - С тобой великие познания, которые другим не дано увидеть даже краем своего взора. - Ты не убедишь меня, потому что не понимаешь. - Я знаю. Поэтому, - он обернулся к ней, и резкий поток обезумевшего ветра схватил плащ, обращая его в трепетания в предгибельный танец, - ты подождёшь?.. Треск. Всё пространство вдруг покрылось трещинами, как если бы камнем ударили о ровную гладь зеркала. Раздался вой и гул, он шёл отовсюду, не давая возможности определения его источника. Всё изображение покрылось паутиной трещин. Осколки посыпались, оставляя взамен себя зияющие дыры тьмы. Изображение в разбитом зеркале исчезло, заменяясь бликами, что постепенно стали складываться в нечёткое и неясное, словно скрытое за туманной дымкой, отображение. Это было странное строение, одиноко плывущее по волнам водной глади. Странное и одинокое, даже всеми покинутое и отвергнутое, оно словно отображало чью-то душу. Оно подобно змеиному лезвию рассекало чёрный воздух, и только размеренный плеск воды о деревянный плот успокаивал и убаюкивал, скрашивая эту безжалостную тьму. На миг в его скрашенных и смазанных железными оковами тумана чертах окон, показались слабый свет, будто беспомощный дрожащий светлячок, и множество мечущихся, казалось, в безысходной ярости теней. Но свет погас, и тени остановились, затихнув и одновременно подняв невероятный вой, что вырывал обливающиеся кровью барабанные перепонки старыми проглоченными рыжей пастью ржавчины клещами, разбивая осколки зеркальной глади изнутри. Вой постепенно стал переходить в протяжный, режущий уши, скрип, будто кто-то металлическими когтями провёл по стеклу, оставляя на нём глубокие шрамы. - Что случилось, малышка Харель? - Скрипучий смех раздался в пустой голове. Хлопок. Над головой вспыхнула дюжина солнц, обдавая своим невыносимым жаром, что беспощадно разъедал своей невидимой кислотой кожу, выжигая глаза и высушивая глотку. Под ногами, из земли, стала просачиваться вода, слишком густая, и слишком алая вода. Она затягивала, словно трясина в болоте, омывая в свой цвет и ничуть не притупляя или утешая боль горящей плоти. Никто не поможет, никто не подаст ей ни палку, ни руку. Она сама выбрала этот путь. Она сама захлопнула крышку своей могилы. Вода достигла уже грудины, выдавливая из лёгких воздух, и сковывая движения, предотвращая все попытки выбраться из этой смертоносной ловушки. "Задыхаюсь..." Вода, хлюпая, заполнила лёгкие, вытеснив кислород из его уютного обиталища. Голова налилась свинцом, а взгляд заволокло пестреющей пеленой. "Кто-нибудь.." Не за что ухватиться, не на кого положиться. Она сама встала босыми ногами на это лезвие, окрашивая каждый свой шаг в густой кровавый цвет. Одна. Всегда одна...***
- Эй! Она резко распахнула глаза, её разум бил тревогу во все существующие колокола разума, кончики её оледеневших пальцев покалывало от напряжения: - Undume. На уровне её лица появился кинжал с фиолетовым лезвием. Всё ещё не приходя в себя, она вверилась своим инстинктам. Вскочив на одно колено, она нанесла режущий удар по воздуху, создав мощный поток, который отбросил незваного гостя в противоположную стену. Не давая ему опомниться, девушка вскочила, скрутив его руки, прижала лицом к стене, подставив лезвие к горлу. - С-стой! Харель – Харель, это я! Перед глазами всё ещё плыло, и она, покрепче скрутив его руки, хрипло выдохнула: - Кто? - Да я это, Рич! Харель, тупица, отпусти меня! - Рич? - Наконец, дурманящая пелена покинула её разум, и она вспомнила, где находится. - Рич?! Какого чётра ты здесь делаешь, придурок?! - Девушка выпустила парня, крича и посылая на него проклятия. - Я вообще-то помог тебе! - Тем, что я чуть тебя не зарезала?! Тебе мало последнего случая, решил память обновить?! - Ничего я не забывал! Я помочь хотел, а ты на меня набросилась! - И сейчас ещё раз это сделаю, если ты мне не ответишь, какого ты тут забыл! Подворотню наполнила тишина, прерываемая лишь скорбным плачем дождя. Вспышка озарила тёмный переулок, сделав резкими черты лиц, смотрящих друг на друга людей: - Это был Велиар, я прав? Харель отвела взгляд, посмотрев на разбросанные осколки, отражающие грозные вспышки молний: - Да. Парень выдохнул и скатился по мокрой стене, сев на корточки: - И ты, что же, ничем не можешь помочь? - Это целый город, Рич. Это семь тысяч восемьсот тридцать два человека. - Она замолчала, недолго что-то обдумывая, затем сипло, на выдохе проговорила, - даже если и могу, то цена за такой благородный поступок слишком уж высока. Я не собираюсь рисковать своей шкурой, ради благородства. - Значит, нет. - Нет. Рич вздохнул и отвёл взгляд, посмотрев на стеклянные осколки: - Чёрт. Знаешь.. - Что? - На этот раз.. - Он вновь вздохнул и поднял лицо навстречу дождю, что тут же обрамил его своим холодным поцелуем, - на этот раз всё как-то не так. Как-то по-другому. Я не чувствую.. - Я знаю. - Перебила его Харель, взглянув в конец подворотни. - Это потому что его призыв был полон ошибок и вообще не до конца закончен. - Что ты собираешься делать дальше? - Наказать тех, кто заступил за черту дозволенного. - Она выпустила кинжал из рук. Не долетев до брусчатки, он растворился в воздухе. Харель, со вздохом, запустила руку в мокрые волосы, что-то обдумывая. - Я думаю, что в этот раз всё намного серьёзнее. Парень посмотрел в то место, где исчез кинжал: - Я смотрю, ты преуспела в поисках. - Она ответила ему кивком, и он вдруг сипло засмеялся, - я тут подумал, он, наверное, назвал тебя Стражем, да? - Что? - Девушка стала прокручивать в голове последние события и ухмыльнулась, когда нашла, что искала. - Да, назвал. Рич прыснул со смеха, несмотря на недовольный взгляд девушки: - Все ошибаются, - наконец, успокоившись, он вновь поднял голову к дождю. - Даже демоны. - Харель хмыкнула в ответ. - А что ты собираешься делать с тем парнем? - Я что, похожа на няньку? - Ты жестока. - Спасибо. Парень встал и тряхнул головой, освобождая её от тяжёлых капель воды, и направился к выходу из подворотни: - Что ж, увидимся в логове. Постарайся выжить. - Прости, я не расслышала, ты что-то сказал? – Ядовитым голосом прошипела Харель. - Ладно, - он остановился, обернувшись к ней. - Ты же не сказала ему, что есть шанс, а? - Озорные нотки появились в его голосе и Рич показал ей язык. - Что? - Вспышка вновь озарила узкую подворотню, дав пищу голодным бездомным теням, ослепив девушку. - Ах, ты ж мелкий засранец. - Парня уже не было, когда её зрение прояснилось. - Нужно уходить. "Мне нужен сон, хороший недельный сон, иначе я не выживу, точно помру" - думала Харель, направляясь к выходу из города. - "Но сначала нужно найти их притон, кажется, в Лосте за мной пытались шпионить.. Надо вновь туда нагрянуть. Ах, чёрт, глаза слипаются.." Она, шаркая и спотыкаясь о собственные ноги, брела по когда-то главной улице живущего, ещё только распускающего свои прекрасные лепестки, города. Теперь же это лишь пустые, словно переставшие дышать, потрескавшиеся каменные блоки. Жизнь, впопыхах собрав сумки, ушла хромая и плача. Теперь это мёртвый лабиринт, проливающий горькие слёзы утраты. Что может сделать обычный в попытке защитить то, чем дорожит? Что он может сделать, ставшись иссушенной плотью и потерявши всю свою сущность? Она шла, а позади неё всё сгущался и сгущался туман. Она шла, а из следов разрастались пасти зубастых трещин, что с радостными воплями стремились обнять всё и вся. Она шла, а позади, подобно рушащимся скалам, падали дома. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, и в тот же миг резкий поток ветра, пахнущий не дождём, а гарью, принёс с собой чьи-то воспоминания и голоса, ударив её в спину. - Мама, мама! Давай возьмём её себе, ну, пожалуйста! - Ты же будешь за ней ухаживать? Сотни маленьких огней голубого света зажглись, появившись из чернеющих расщелин. - Девушка, подождите! Вы забыли сумку! - Ох, спасибо вам большое! Они всё взмывали и взмывали, медленно плывя в воздухе, похожие на пушистый снег, идущий из зияющих недр. - Вау! Какая громадина! - Добро пожаловать в Хвост Феи! Огоньки неспешно приближались к ней, неторопливо закручиваясь в водоворот. - Они опять там что-то начудили? - Да, порт в Харгеоне разнесли. Сплошная стена ливня застыла, словно время для неё остановилось. Каждая капля холодного дождя замерла, не завершив свой путь. - Всем внимание! Город перестраивается в Смену Гилдартса! Голоса воспоминаний разных времён шли ото всюду, созидая шум живых городских улиц. - Они вернулись! Да здравствует Хвост Феи! Она стояла, чуть приподняв голову и руки ладонями вверх, глаза её были закрыты, черты лица расслабленны, в неком благоговении пред создавшейся какофонии звуков и чувств. Овевающий её воздух играл с ещё влажными волосами. - Дяденька, помогите моей кошке! Сейчас она делала лишь то, что могла. Сейчас она пыталась сгладить свою вину. Пыталась исправить свою непоправимую ошибку. Пыталась сделать то, чего не смогла тогда - спасти и спастись. Но невозможно искупить грехи и спастись, выйти сухим из океана крови. - Люси! Мы на задание! - Принесём тебе гостинчик!***
Он сидел, опустив голову, слёзы уже не лились из, теперь, безжизненных глаз. Дождь вымочил его насквозь, он будто хотел смыть с него все эмоции и чувства. И, кажется, у него это получалось. Он отчаялся, страшился признавать сказанное той девушкой, не хотел верить в случившееся, а боль всё сжимала его трепещущее сердце в свои ржавые вековые тиски. Но в чернеющей душе ещё не погас слабый огонёк, и он цеплялся за него кончиками оледеневших пальцев, в попытке ухватиться, обнять и забыться в нём. Кто-то будто шептал ему слова чаяния, подбрасывая в этот огонь слабые ветки хвороста и подавая ему руку, года кончики его пальцев всё же соскальзывали с края беззвёздной пропасти. Внезапно дождь, что так усердно старался избавить его от мучений, застыл, остановленный неведомой силой. А из темнеющего переулка, куда ушла таинственная девушка, донёсся странный шум, и огромная растущая трещина, поглощающая всё без разбора с внушающей, неестественной скоростью понеслась на площадь. Осколки стёкол, проглатываемые расщелиной, зазвенели, ударяясь о самих себя и раскалываясь на более мелкие. Как только последний осколок был съеден трещиной, всё затихло. Тогда он понял, что сейчас станет свидетелем того, чего ещё не видел никто, он будто пробудился от сна, стряхнув его, словно тяжёлое покрывало, понимая, что всё это с ним происходит лишь по воле случая. Он надеялся, что происходящее даст ему надежду и поднимет на ноги, даст ему то, что сейчас так надо. Из зубастой пасти расщелины появилось мягкое голубоватое свечение, а затем стали подниматься наружу, паря в воздухе, и слегка покачиваясь. Они воспаряли оттуда нескончаемым потоком, и направлялись туда, откуда появилась трещина. Внезапно пролетавшие мимо него огоньки, принялись кружиться вокруг него, освещая и создавая слабый поток воздуха. У него были смешанные чувства – он и боялся и восхищался одновременно, но когда первый шар света коснулся его, все смешанные чувства исчезли, не оставив за собой и следа. Он почувствовал благоговение и радость, он почувствовал то, в чём сейчас так нуждался. Он почувствовал тепло и уют, согревающие его, вмиг охладевшую, душу. Только лишь, когда до него дотронулся третий шар, в её свинцовую черепную коробку звонким ручьём полились фразы, звуки, чувства и мысли. Они наполняли его, подобно хрупкому сосуду и он вдруг понял, что он хочет, понял, что он должен сделать. Понял и сорвался с места, в тот самый переулок, где скрылась таинственная девушка.***
Голубоватые огни света уже полностью окружили её, создав сильный водоворот вокруг и улетая в застывшее серое небо. Она стояла всё так же неподвижно, и лишь дрожащие уголки губ выдавали её жизнь. Свет всё усиливался, и скорость шаров нарастала, пока не достигла своего пика. Она знала, что он здесь. Всё загудело и завибрировало, в предвкушении чего-то. Девушка подняла руки над собой и тихим сладостным и манящим шёпотом, что показался могучим кличем, сказала: - Lar I aire, tara I fea. ( Уйдите в вечность, величественные души). – Кончики её пальцев тронулись, и все огоньки стрелами взмыли в небосвод, утопая в нём и, казалось, пролетая сквозь него, куда-то дальше великого неба. Когда последний шар утонул в небесах, сверху посыпались ярко-синие хлопья искр, мерцая и потрескивая. Лишь тогда она, сухо и хрипло вздохнув, и, опустив руки и голову, открыла глаза. В них секунду читалась уверенность и лёгкость, но тут же на смену им пришла острая, разрезающая рёбра боль. – Магнолия пала. – Она посмотрела на замершую перед ней каплю дождя, и тихо добавила, - во второй раз. Сзади послышался хруст и в эту тишину ворвались хриплые звуки тяжёлого надрывистого дыхания: - Это ты сделала? - Догадайся. - Зачем? – Ответом ему последовало молчание, он запустил руку в потускневшие в этом сером свете волосы, взъерошил их, будто прибавляя себе уверенности, затем сиплым от холода голосом сказал, - я должен идти с тобой. - Назови мне хоть одну вескую причину, - холодным, нелюдимым тоном проговорила девушка. - Песочный Человек, - на выдохе сказал парень, сжав в кулаки израненные осколками руки. Удар. Сердце пропустило ещё один удар. Девушка медленно обернулась, всё внутри неё сжалось в тугой, дрожащий комок. «Откуда?», - единственный вопрос вихрем крутился в её опустевшей черепной коробке. Скоро её вновь накроет лавина чёрных сил.